Глава 1. Проваленный экзамен

Передо мной сидели шесть высокородных ведьм. Одна из них, Люсинда Те Каргани, буравила меня тяжелым взглядом из-под густо накрашенных ресниц. Другие пятеро с интересом переводили взгляд с Верховной ведьмы на меня.

А я стояла с гордо расправленными плечами и ждала окончательного вердикта. Ладошки вспотели, но я не могла их вытереть, это показало бы мое волнение. А ведьмы из старейшего рода Те Зара не имеют права показывать эмоции.

– Эверил Те Зара, – громко произнесла Верховная ведьма, не сводя с меня пронизывающего взгляда, – ты провалила последний экзамен.

Позади меня раздался многоголосый приглушенный стон. Все выпускницы Школы Истинных Ведьм присутствовали при моем провале. Все двадцать, я знала, сейчас с усмешкой смотрят мне в спину. Но Те Зара так просто не сдаются.

Не успела открыть рот, Верховная продолжила:

– Эверил Те Зара, – еще громче произнесла она, буравя взглядом учениц за мной, заставив тех замолкнуть, – лучшая ученица, сдала все экзамены на отлично. Получены хорошие рекомендации от всех преподавателей, но… – Люсинда Те Каргани замолчала, на минуту в зале воцарилась полнейшая тишина, – ты провалила экзамен по Управлению Людьми.

Позади кто-то хихикнул, но грозный взгляд Верховной заставил умолкнуть нарушительницу тишины.

– Позволь, Верховная, – взяла слово Гренда Те Фассо, директриса нашей школы, – Эверил принесла ожерелье графа.

Гренда Те Фассо положила на стол перед собой украшение с крупными каплями голубого алмаза. Четверо из ведьм с любопытством смотрели на ожерелье. Верховная же не повела и бровью.

– Графа после воздействия Эверил пришлось откачивать с помощью зелий, – хихикнула старейшая ведьма Моника Те Гель.

За спиной снова раздались приглушенные смешки. Да, мое приключение уже наверняка обросло самыми невероятными подробностями.

– Никто не умоляет заслуг Эверил, – Верховная подняла руку и вновь в зале воцарилась мертвая тишина. – Каждая из нас с удовольствием взяла бы к себе в ученицы талантливую молодую ведьму, но… Эверил Те Зара, – я подняла взгляд и прямо посмотрела на Верховную, – скажи сама, к кому из ведьм ты подала заявку.

– Я хочу учиться у Триссы Те Канигель, – твердо ответила ей.

Вот тут никто не посмел проронить ни звука. Прозвучало имя самой страшной и влиятельной ведьмы за последние двести лет. Она очень редко брала себе учениц, но зато ее ученицы всегда занимали самые высокие места в обществе людей.

– Ты уверена, детка? – прокаркала Моника Те Гель. – Редко, кто осмеливается идти в ученицы к Триссе. Знаешь, сколько длится обучение у нее?

– Знаю, – отчеканила я, ведьмы зашушукались между собой.

– Трисса уже давно не берет себе учениц, – высказала всем известное Эстела Те Мор. – Я могу взять тебя к себе, Эверил Те Зара.

Остальные пять высокородных ведьм из старейших династий загомонили, становясь похожи на крикливых особей людского рода. Лишь Эстела Те Мор с непроницаемым выражением на лице ждала моего ответа.

Легко поклонилась, отдавая дань уважения сильной черной ведьме. Учиться у нее мечтала половина молодых ведьм в этом зале. Но не я.

– Благодарю тебя, Эстела Те Мор, но я сделала свой выбор.

– У тебя есть возможность передумать, Эверил, – слово взяла Верховная. – Мы не передали твою заявку Триссе.

Мне потребовалась минута, чтобы успокоить гнев, поднявшийся внутри после ее слов. Старая карга. Она не имела права так поступать. Выбор наставницы – личное дело каждой окончившей Школу Истинных Ведьм. И только сама ведьма, которую выбрала ученица, могла отказать.

– Могу я спросить, почему? – мой голос не дрогнул, но я чувствовала непреодолимое желание придушить старую ведьму.

– В тебе есть изъян! – Люсинда Те Каргани пристально смотрела мне в глаза, но я хорошо научилась держать удар за годы проведенные в школе. – Трисса Те Канигель никогда не возьмет ведьму с таким изъяном, – ехидно закончила она.

– Ты всегда любила решать за других, Люси,– в зале воцарилась благоговейная тишина, я узнала этот голос, хотя за всю свою жизнь слышала его лишь раз.

Не смела повернуть голову, но сама Трисса Те Канигель прошла через весь зал и встала рядом со мной. Я судорожно сделала вдох. Оказывается, ту долгую минуту, пока она шла, я забыла, что нужно дышать.

– Трисса, – прошипела Верховная.

– Рада приветствовать Верховное Собрание, – Трисса Те Канигель почтительно склонила голову, повернулась ко мне и подмигнула.

Сердце в груди радостно забилось.

– Какой же изъян ты имела в виду, уважаемая Люсинда Те Каргани? – голос Триссы был насмешлив. – Что из-за него ты нарушила традицию передачи заявки от ученицы к выбранной ей наставнице?

– Ее мать вышла замуж! – выкрикнула тщедушная Ролана Те Моль, вечная тень Верховной. – По любви!

За моей спиной раздался многоголосый приглушенный стон. Об этом знали все присутствующие в этом зале, но еще никто ни разу не смел говорить мне это в лицо. Это было большое оскорбление, такое смывается только кровью.

– И тем самым ее мать скрепила союз двух сильнейших и старейших родов, – со своего места поднялась Мелинда Те Грассо. – Или кто-нибудь из присутствующих считает, что это не так?

Ответом ей была тяжелая тишина. Никто не посмел возразить против очевидной истины. Род Те Грассо и род Те Зара на самом деле были сильнейшими семьями, а породнившись, могли спорить влиянием с самим королем. Земли Те Зара занимали одну восьмую территорию всего королевства, а у рода Те Грассо была самая сильная армия, и в их роду в каждом поколении рождались ведьмы. Остальные семьи не могли похвастаться подобным.

– Она провалила экзамен по Управлению Людьми, – визгливо добавила Ролана Те Моль. – Ее стараниями граф чуть раньше времени не ушел за грань.

– Немногие бы расстроились, – хихикнула Моника Те Гель, и в зале раздались ответные смешки.

– Эверил, – мое внимание привлекла Мелинда Те Грассо, – ты можешь сейчас вслух озвучить свою заявку.

Это был мой шанс.

– Трисса Те Канигель! – повернулась к сильнейшей ведьме во всем мире. – Я хочу стать твоей ученицей. Возьмешь ли ты меня в обучение?

Трисса Те Канигель с ответом не медлила, она ободряюще улыбнулась и начала свою речь:

– Эверил Те Зара, на моей памяти ты самая целеустремленная ведьма, ведь впервые ты озвучила это свое желание еще в пятилетнем возрасте, – я почувствовала, как горят мои щеки. – Ты лучшая ученица школы, и любая из этих ведьм, – Трисса сделала жест, указывая на сидящих ведьм, – с радостью взяла бы тебя в ученицы. Что касается меня, я тщательно выбираю себе учениц, и все они известны, они занимают высокие места в мире людей, от их мнения зависит многое. Эверил, – я невольно вздрогнула, но посмотрела ей в глаза, – чтобы властвовать над людьми, ты должна знать их, – в горле появился ком, неужели из-за этого перепуганного графа не быть мне ее ученицей. – Я была в поместье твоих родителей, и знаю, что тебя воспитывали вдали от настоящего мира людей. Все подданные старейшего рода Те Зара вышколены и приучены не проявлять человеческих эмоций. Я права?

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

– Я возьму тебя в ученицы, Эверил Те Зара, если ты пройдешь испытание.

– Я согласна! – готова на все ради обучения у Триссы Те Канигель.

– Ты проведешь год в городе, – произнесла Трисса.

После ее слов в зале раздались испуганные вскрики.

– Это немыслимо! – со своего места вскочила Люсинда Те Каргани. – Она не выживет в городе! Она еще слишком юна!

– Мои ученицы, – с нажимом произнесла Трисса, – и те, кто хочет ими стать, выживают всегда и везде.

– Там очень опасно! – к моему удивлению с Верховной согласилась и Мелинда Те Грассо. – Своих учениц ты отправляла в город на пятом году обучения.

– Это правда! – Трисса Те Канигель подняла руку и в зале воцарилась полная тишина. – Но я верю в эту ведьму! А ты сама веришь в себя, Эверил Те Зара? Согласна ли ты год жить среди людей? Согласна ли усердно изучать их страсти? С тем, чтобы потом с этими знаниями научиться владеть их умами? Чтобы вознестись высоко над всеми ведьмами и занять достойное тебя место?

– Я согласна!

Люсинда Те Каргани хотела что-то сказать, но Трисса Те Канигель властно подняла руку, и Верховная так и осталась сидеть с выпученными глазами.

– Эверил Те Зара! Если через год жизни в городе ты не передумаешь и все также будешь хотеть учиться у меня, я возьму тебя в ученицы. Этот год и будет твоим испытанием. Я не ограничиваю тебя ни в чем, ты вольна делать все, что захочешь. За одним исключением. Не попадайся на глаза серым, – Трисса лукаво улыбнулась. – Даю тебе на сборы полчаса.

Мне не нужно было больше ничего. Развернулась и быстро зашагала к выходу из зала. Сидящие ведьмочки засыпали меня вопросами:

– Эверил, а правда, что граф наделал прямо в штаны от страха?

– А ты на самом деле поцеловала его на глазах у его жены?

– Эверил, а правда, что он голый бегал по двору замка за лошадьми?

Я не обращала внимание на вопросы пустоголовых ведьм. Пусть думают, что хотят.

Но все же, когда я вышла из зала, почувствовала невероятное облегчение. Я быстро зашагала на второй этаж в свою комнату. Нельзя заставлять Триссу Те Канигель ждать.

Днем ранее

Граф Лангофрье, толстый и неприятный субъект. Но сегодня я осчастливлю его своим вниманием. Потому что именно у него есть то, что мне нужно. Ожерелье. Его мне надо добыть, чтобы успешно сдать последний экзамен. И я это сделаю.

Поправила капюшон на кипельно белом плаще, сдула невидимую пылинку. Хоть сейчас я и в костюме людского лекаря, все равно стоит выглядеть безукоризненно.

Мне выпал легкий билет на экзамене. Сложностей возникнуть не должно. Все в школе знали старого и шумного графа. Его владения граничили с владениями рода Те Каргани, на чьей территории и находилась школа. Все знали, что он глуп и жаден.

Не составило труда подкупить его главную повариху, которая всего за пять дуаней подсыпала ему порошок. Порошок, над которым я сама лично колдовала полных десять дней. Но оно того стоило. К моменту, когда зайду в гостеприимно открытые двери графского замка, самого графа должен одолевать непроходимый зуд. Уверена, он согласится на все в обмен на излечение.

Цена на услуги лекарей узнала заранее. Никто не берет меньше двух дуаней. А я потребую один. Он не сможет отказаться. Тем более сейчас, когда мое снадобье должно было проявить себя во всю силу.

Зашла в распахнутые настежь ворота и оказалась во внутреннем дворе замка. Царил переполох. Дородные тетушки бегали за бойко горланившим петухом, две большие лохматые собаки мешали друг другу, стремясь поймать первыми гордую птицу, а мальчишки с перемазанными лицами весело смеялись над несуразной погоней.

Спрятала усмешку, сразу догадавшись, зачем им понадобилась бедная птица. По глупым людским поверьям, самое лучшее средство от любых хворей – это бульон из петуха.

Открылась дверь замка и на пороге показался сам граф. Выглядел он так, как и должен был выглядеть после моего порошка. Его лицо было свекольного цвета, глаза лихорадочно блестели, а руки то и дело норовили залезть под штаны. Но, видимо, графская кровь все же что-то значит, потому как руки его были не в штанах, а около, и пальцы совершали непрерывные движения в воздухе.

О, я знала, как ему сейчас тяжело. Его ягодицы сейчас нестерпимо зудят. А почесать их нельзя. Уверена, он уже пробовал. Любое соприкосновение с саднящей кожей похоже на прикосновение раскаленного кнута.

Я стояла с невозмутимым видом и ждала приглашения. Графа хватило ровно на две минуты. Затем он, быстрыми полупрыжками преодолев грязный двор, подбежал и раскланялся передо мной.

Едва сдержала усмешку. Вот припекло человека. Он только что нарушил главное неписанное правило. Графу ни при каких обстоятельствах не полагалось самому выходить к гостю, будь гость даже самим королем. Это дело для дворецкого. Но тот, видимо, отлучился.

– Лекарь?! – взвизгнул граф. По его лысине стекали крупные капли пота.

– Граф Лангофрье, – степенно начала я, не забыв поклониться важной особе, – позвольте предложить вам свои услуги…

– Да, да. Быстрее, пройдемте! – граф засуетился, легко подталкивая меня перед собой. Даже не дослушал, что ж, это и хорошо. Это спустя время, он сообразит, или кто-нибудь поумнее подскажет, что женщин-лекарей никогда не было ни в его, ни в соседних графствах. А пока, его настроение мне только на руку.

Порадовалась, как легко мне удалось проникнуть в замок. Сейчас, самое главное, чтобы он привел меня к себе в спальню. По моим сведениям, добыть которые обошлось достаточно дорого, ожерелье находилось именно в его спальне.

Граф суетливо прошел к лестнице, ведущей на второй этаж. Нервно оглянулся и поманил меня рукой.

Меня не надо просить дважды. Прошла через захламлённый зал, аккуратно переступая через кучу разнообразных вещей. Особенно меня поразили пищевые объедки, валявшиеся рядом с разбитыми вазами.

Интересно, у графа в замке всегда такой бардак, или только сегодня. Судя по чехарде, происходящей во внутреннем дворе замка, здесь действие было не менее веселым.

Мужчина уже ждал меня наверху, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

Не буду заставлять ждать несчастного графа. Нет, конечно, жалости к нему не было ни на грош. Но могли появиться ненужные свидетели. А мне это совсем не на руку. Поспешила вслед за ним.

Я оказалась в длинном узком коридоре, тускло освещенным редкими канделябрами. Стены, задрапированные бардовым тяжелым материалом, были украшены картинами с изображением самого графа, его жены и многочисленных отпрысков.

Граф заскочил в первую же дверь налево. Молча последовала за ним.

Не успела закрыть за собой дверь, как мужчина резко спустил штаны, развернулся ко мне спиной и наклонился.

Лицезреть его ягодицы, покрытые многочисленными воспаленными прыщами, то еще удовольствие.

Но я мысленно похвалила себя за достойно приготовленное зелье.

– Начинай, лекарь! – нетерпеливо приказал достойный представитель голубых кровей, выпятив передо мной свой зад.

– Как скажете, мой господин, – ласково пропела, медленно приближаясь к жертве своего колдовства.

Обстановка в спальне была поистине достойной короля. Огромная кровать с роскошным балдахином. Ночной горшок, украшенный драгоценными металлами. Старинное зеркало во весь рост.

Вот только никаких женских безделушек не наблюдалось. А это значит, что граф привел меня именно в свою спальню. Умница, человечек!

Достала из кармана специально заготовленную мазь. Аккуратно нанесла на правую ладонь. И от души шлепнула графа по ягодице.

– Тише, тише, – успокаивала мужчину. – Сейчас все будет хорошо, – приговаривала, тщательно втирая мазь.

Быстро распределив мазь, я вновь зашептала на ухо графу:

– Пока средство не подействует, необходимо не двигаться и закрыть глаза.

– Да, да, я уже чувствую, что становится легче, – пролепетал наивный граф.

Становится, усмехнулась про себя. Ты еще не знаешь, что тебя ждет. Но в данный момент ему и на самом деле должно быть легче. Я нанесла подмораживающее зелье. Вот только действует оно не больше десяти минут. Затем, постепенно нагреваясь от температуры человеческого тела, испаряется. И тут в игру вновь вступит мое прежнее зелье.

Граф стоял с выпяченным задом и закрытыми глазами. А я быстро передвигалась по спальне, пытаясь понять, куда он мог спрятать ожерелье.

Заглянула за зеркало, выдвинула ночной горшок, провела рукой по невысокому балдахину. Нет.

Мой взгляд упал на хаотично раскиданные подушки. Ну, нет. Не может же граф быть настолько глуп, что спрячет роскошное украшение под подушкой?!

Может, сделала вывод, просунув руку под первую же подушку.

– Вы просто чудо! – обрадованно воскликнули за моей спиной.

И я поняла в каком двусмысленном положении я оказалась. Наедине с мужчиной в его спальне. Еще и согнулась в странной позе.

Но, видимо, граф мою позу странной не посчитал. Подошел ближе и погладил меня чуть ниже спины.

– Граф! – резко выпрямилась, с огромным усилием совладав с собой, чтобы не залепить ему пощечину.

– Дорогая лекарь, я готов отблагодарить вас за мое спасение, – проговорил граф, не отрывая от меня умиленного взгляда, – чего пожелает моя прекрасная спасительница?

– Присядьте, мой господин, – ласково пропела, усаживая мужчину прямо перед собой. – Я бы хотела, чтобы вы посмотрели.