На волне чтения средневековой литературы, раз уж у меня так неплохо пошла "Смерть Артура", я решила заодно и с "Персивалем" до конца разобраться.
Это еще одна прекрасно оформленная книга в моей коллекции: небольшой формат, золотое тиснение на обложке, небольшие стилизованные иллюстрации и буквы-изображения, предваряющие начало каждой главы, в старинном стиле.
Разумеется, оригинальный "Персиваль" написан в стихах и, да, существует стихотворный же перевод этого рыцарского романа на русский язык. Данное же издание пересказывает его в прозе, для дополнительного эффекта перемежая повествования с небольшими стихотворными вставками, - общий эффект получается чудесный! Читать книгу в такой переработке - одно удовольствие, жаль только, что она не завершена в связи со смертью автора, который так и не успел довести до конца свое последнее детище.
Кретьен де Труа - изысканный певец куртуазной любви, и это чувствуется даже в пересказе. Там, где Мэлори не особо убедителен в описании романтических сцен, ограничиваясь парой-тройкой общих, достаточно скромных фраз, французский менестрель создает по-настоящему проникновенные романтические моменты - как, например, с каплями крови на снегу, напомнившие Персивалю об оставленной им Бланшфлор, да так, что он замер, погруженный в глубокую задумчивость на целое утро.
Различается довольно сильно и сама трактовка характеров широко известных по артурианскому циклу героев, а также описание их судеб. О происхождении и взрослении Персиваля, например, Томас Мэлори особо не рспространяется, хотя кое-какие сведения дает, а Кретьен тщательно излагает нам все подробности - и о том, что он валлиец, и том, что Сын Вдовы, и о том, каким же наивным простачком, дурачком, да к тому же невоспитанным невежей он был поначалу.
Гавейн у Мэлори - тип яростный и жаждущий мести, способный на очень некрасивые поступки, хотя и, безусловно, смелый рыцарь и любимец короля, а у де Труа он назван миротворцем и "самым учтивым" из рыцарей, и вообще кроток, как агнец, несмотря на то, что далеко не трус. Пожалуй, это самая храбрость, да еще любовь к прекрасному полу в количествах - единственные черты, которые остаются неизменными в любой из версий, касающихся этого персонажа. Интересно и то, как здесь подана история его происхождения, сам Гавейн искренне почитает, что вот уже двадцать лет, как он лишился матери, но в ходе приключений, выпавших ему за время романа, в далекой стране он забредает в заколодованный замок, в котором живут две королевы и одна принцесса - мать, дочка и внучка. Старшая из королев оказывается Игрейной - здесь Угреной, матерью короля Артура, которую тот тоже давно считает почившей, средняя - ее дочерью, бьвшей когда-то женой Лота (то есть, здравствуй, Моргауза), а самая младшая девушка по имени Кларисса таким образом выходит сестрой Гавейна и трех его братьев.
Кей здесь вообще тип резко отрицательный, мало того, что ехидный и насмешливый - эти качества и у Мэлори за ним остаются, так еще и грубый, невоздержанный и жестокий: ударил девушку по лицу только за то, что ему не понравились ее слова, и толкнул шута в огонь.
Ну и, конечно, король Артур, который здесь только и делает, что страдает, страдает, страдает... Стоит только повествованию обратиться к нему, как мы видим короля, погруженного в глубокую печаль и тоску.
Присутствует в тексте и Король-Рыбак, приходящейся родней Персивалю, и Грааль, и еще энное количество любопытных персонажей, часть из которых, иногда под слегка измененнными на старофранцузский манер именами, любителям артурианского цикла хорошо знакома.
Читается роман удивительно легко, Кретьен де Труа был действительно великим бардом, тут ни прибавить, не убавить. Его трактовку героев артуриановского цикла, опять же, как и с Мэлори, можно принимать, а можно не принимать, но написан "Персиваль, граф Грааля" чертовски увлекательно и очень красиво. Тут находится место и битвам, и любви, и различного рода интересным событиям, хитросплетениям судеб, а также - Великой Тайне, которая, пусть и сокрытая туманами неизвестности, только сильнее разжигает воображение.
Ели сравнивать два этих труда, хотя сие есть занятие неблагодарное и во многом бессмысленное, то "Смерть Артура" Томаса Мэлори представляет собой гораздо более масштабное, эпическое и завершенное полотно, охватывающее собой весь легендариум артурианы целиком - и в этом заключается ее главная, неоспоримая ценность, а "Персиваль" - всего лишь небольшой ее кусочек, маленькая толика, к тому же, несущая в себе все признаки, присущие культурной традиции ее автора (к которой я, признаться, весьма неравнодушна), однако, кусочек этот содержит, во-первых, очень важное для легенды дополнение - то самое, которое навек повязало артуриану с сакаральной историей Святого Грааля, а, во-вторых, с точки зрения именно художественного исполнения написан он намного сильнее. Во всяком случае, конкретно это издание - причиной ли тому очень удачное произаическое переложение в сочетании с по-настоящему прекрасными стихотворными вставками Евсы - вызвало у меня гораздо больше эмоций при прочтении. Так что тому, кто хочет познакомиться с историей короля Артура и его рыцарей в классическом и наиболее полном ее воплощении - я рекомендую взяться за Мэлори, а тому, кто хочет прочесть именно рыцарский роман со всеми присущими ему атрибутами и духом куртуазного времени - за "Персиваля".
Дальше...
Многоточие ставим, поскольку врасплох
Смерть застала Кретьена, строку обрывая.
Кто теперь нам расскажет, хорош или плох
Путь Гавейна отважного и Персеваля? ..
А копье в каплях крови? А дивный Грааль?
А дворец, озаренный мерцаньем рассвета?..
Ты отныне, читатель, и сам - Персиваль:
Не спросил - и остался навек без ответа.
Но, как прежде, на волю, где вьюга сечет,
Где, движенье заметив, снижается кречет, -
Ветер странствий из отчего дома влечет...
Слава или забвение? Чет или нечет?
И, сразив в поединке противника, вновь
Рыцарь скачет к таинственной башне, откуда
Темно-красную розу бросает Любовь,
Что одна лишь, возможно, и верила в чудо.
Тот - счастливец, кто битвами жизнь сократил,
Не сменяв на покой вожделенные дали,
Где с востока на запад светило светил проплывает,
Горя, словно Чаша Грааля...