Отзывы на книги автора «Константин Станюкович»

В этот раз попалась мне в руки история о добре, любви и милосердии. Книжка хорошая и оставила приятное послевкусие, ну а тот факт, что она получилась какой-то уж очень правильной и гладкой, отнесем на то, что это все-таки детская литература. Ей простительно (хотя детские книжки, которым таких скидок делать не приходится, т.к. они хороши в любом возрасте, это высший класс).

Это небольшой роман конца XIX века о бедном мальчике Антошке, который "работает" на "дяденьку" вместе с другими нищими детьми, собирая милостыню. "Выручка", разумеется, идет "дяденьке" и его жене, а если ребенок приносит мало, в награду получает побои. Деваться всем им некуда, многие из них отданы "в аренду" собственными родственниками за небольшую плату.

Антошка однажды не выдерживает и убегает, однако, вероятнее всего, он очень скоро вернулся бы либо погиб от голода и холода, если бы его не приютил такой же нищий, как он сам, по кличке "граф". "Граф" этот - дворянин по происхождению, бывший офицер и кутила, промотавший свое состояние (из-за чего от него отвернулись все родственники) и постепенно скатившийся на дно, став попрошайкой и пьяницей.

Однако же, именно "граф" первым показал Антошке, что на свете бывают добрые люди. И сам нашел в нем преданное и любящее существо.

И вот с этого момента все в книге идет как-то по накатанной. То есть не чтобы совсем предсказуемо, но как-то гладко, без особых неожиданных падений и поворотов. "Испорченный" другой литературой мозг так и ищет на каждом шагу подвоха, то и дело ждет, что вот сейчас все разрушится, пойдет не так, случится что-то непредвиденное... Но нет, все ровно.

Затруднения случаются, но находятся добрые феи, которые разрешают их. Тут и врач, и квартирная хозяйка, и директор завода - очень много прекрасных людей. Хотя негодяи, для противовеса, тоже встречаются. К негодяям также отнесены и просто равнодушные, те, что ничего плохого не сделали, но и ничего хорошего тоже. Вообще, "мир не без добрых людей" - один из основных посылов этой книги, наряду с тем, что "ближним надо помогать".

Хотя сильно и не переживаешь (явственно ощущаешь, что в такой книге все должно закончиться хорошо; еще не знаешь как, но точно хорошо), но в конкретные моменты эмоции испытываешь, желаешь удачи мальчику и его опекуну, радуешься, когда у них все получается. (Хотя и не без удивления, как это они оба ни разу не свернули с намеченного пути).

В дополнение к основной линии поднимаются темы пустоты светской жизни, "показухи" светской же благотворительности, которая помогает всяким проходимцам, не замечая реальных бед окружающих, и даже немножко тема женщин (зачем им образование и обязательно ли выходить замуж).

Я бы сказала, что книжка в хорошем смысле "воспитательная", но не морализаторская, за что ей явный плюс.

В общем, приятное, хотя и без особых эмоций, чтение. Отлично подойдет для детей или для тех случаев, когда не хочется грустить из-за сложной судьбы героев или плохого конца книги.

Морские рассказы – ключевой сборник творческой жизни Константина Станюковича. Именно короткие, искренние истории морской жизни принесли автору всеобщую известность. Сам он не понаслышке знает обыденность русского моряка – в юном возрасте Константин, во многом по воле отца, отправляется в кругосветное путешествие нести службу.

Именно этот опыт и писательский талант подарили нам «Морские рассказы». О чем же этот сборник? В рассказах мы узнаем про повседневную службу русского матроса на рубеже 19 и 20 века. Это сборник историй о простых людях в непростых условиях, о долге и дружбе, его чаяниях и невзгодах, о жизни в море как она есть. В рассказах много необычной для сухопутного читателя терминологии и особенностей речи тех времен.

Далее я приведу короткое описание некоторых рассказов из сборника.

Первогодок

Рассказ о жизни молодого матроса, простого деревенского паренька, который и моря то никогда не видел, а попав в свое первое плавание, сразу ощутил всю тяжесть и опасность морской жизни. Трудности в обучении, верные товарищи и наставники, тяжёлая работа, шторм в открытом море - таков рассказ "Первогодок".

На каменьях

Рассказ о невозмутимости капитана, в то время как судно село на мель, а команда уже поддавалась страху, волнениям, а некоторые подумывали о преждевременном завершении морской карьеры. Но всё завершилось благополучно!

Между своими

Самый тяжёлый рассказ из сборника Станюковича. История о тяжёлой болезни молодого матроса и его ранней смерти. На протяжении большей части рассказа не веришь в прогноз врача, озвученный ещё в начале, надеешься. На последних страницах надежда пропадает, всё идёт к одному. История оконечности жизни и о том, как её встречать между своими.

Ужасный день

История про то, как одной зимой команда судна "Ястреб" набирала уголь в окрестностях Сахалина, часто с презрением относясь к этим местам . Но когда отважный капитан, что за один вечер поседел, в шторм сумел все таки спасти всю команду, врезавшись в этот неприветливый берег - все матросы были рады пробыть здесь хоть до весны.

Куцый

Матросы приветили бродячего пса, и с тех пор он уже вот как два года бороздит с ними морские просторы на корвете "Могучий". И всё бы ничего, но тут назначают нового старшего офицера, что сразу не взлюбил животинку. О том, как сложилась судьба лохматого любимчика моряков, читайте в рассказе "Куцый".

Побег

Рассказ про то, как маленький адмиральский сын подружился с арестантами. Как их общество для него было приятнее и спокойнее обстановки в собственном доме и о том, как он помог обрести свободу невинно осужденному арестанту.

Максимка

Самый трогательный рассказ из сборника. Дружба видавшего жизнь русского матроса и маленького раба негра с американского судна. Как мальчик Максимка научился читать и писать по-русски, и как обрел настоящего друга и новую жизнь.

Матросик

Рассказ о самопожертвовании. Как довольно невысокий и даже тщедушный Матросик ценой своей жизни спас всю команду, когда их судно "Жемчуг" налетело на острые прибрежные камни.

И это только часть замечательных историй Станюковича. Приятного чтения!

Прекрасный сборник рассказов о морских приключениях. Мне кажется после его прочтения далеко не один мальчишка поступил в мореходку, чтобы самому почувствовать ветер в лицо и взглянуть на морские просторы в дальних плаваниях. И пусть у современных военных кораблей уже нет парусов и не надо вязать узлы, но романтику поря никто не отменял.

Очень красиво и образно написано, идеально для детей-школьников. Правда, есть здесь излишняя назидательность и даже сладость, зато "история" добрая, неоднобокая и учит хорошему: не надо бояться, - тот, кто пугает, сам может быть трусом; не надо ставить крест на человеке, надо быть благодарным, не надо бояться проявить милосердие, не надо "творить себе кумиров", любой может ошибаться и быть пристрастным; и еще много-много уроков "зашиты" в этой чудесным языком написанной книге. А сладость... что ж, она простительна для автора девятнадцатого века.

Человек за бором!- рассказ о том, что в каждом (практически) из нас можно рассмотреть человека, главное относится к человеку, как к человеку, а не как к животному.
Ужасный день- рассказ о том, что как бы тебе не было безнадежно плохо и страшно, нельзя опускать рук, надежна на спасение есть практически всегда.
Куцый- история о четвероногом друге экипажа корабля, который не поладил со строгим старпомом.
Побег- история помощи арестанту адмиральским сыном.
Максимка- с этого рассказа началось мое знакомство с творчеством писателя, дочери задали в школе
, вот с ней и читали)
Васька- чудесная история о дружбе между матросом и будущим, а точнее несостоявшимся обедом, в виде рождественского поросенка.
Матросик- самая грустная история и одна из самых понравившихся (сам погибай, а товарища выручай)
Блестящий капитан-самая грустная история для меня, хотя и капитана я понимаю...
К своему стыду я только этим сборником открыл для себя данного писателя, но лучше поздно, как говорится...)

Написал повесть - не напечатали. Написал фельетон - отказали. Этих фельетонов я много по разным редакциям носил, везде отказывали: "Соли, говорят, у вас нет".
- Какой же тебе соли, - спрашиваю с насмешкою - аттической?
Даже и не понимает. (Достоевский. «Бобок»)

Хотел открыть для себя и для других нового автора (настолько хорошо забытого старого, что его уже можно назвать и новым, а я думаю, немногие сегодня и слышали про Станюковича, а может это я такой дремучий), но как бы не совсем открыл. Хотя не скажу, что слабая повесть, но вот этой самой соли не хватает, то ли аттической, то ли еще какой.

В центре повествования – судьба беспризорного пацана Антошки, который волею судьбы оказался под призором хорошего дяди «графа» Опольева - бывшего аристократа-богатея, а ныне такого же нищего, как и сам Антошка. В общем, книга из серии «мир не без добрых людей», причем самым добрым оказывается даже и не «граф», а его племянница Нина, которая и вытаскивает (благодаря своим деньгам «на булавки») «графа» вместе с Антошкой из трясины Петербурга Достоевского. Добросердечной Нине противопоставляется холодно-рассудительно-эгоистичная благотворительница княгиня Марья Николаевна Моравская, которая тоже хотела помочь Антошке, то есть сдать его в приют общества «Помогай ближнему», коего она и является председателем. Собственно, именно это противопоставление и оказывается в центре книги – бездушная общественная благотворительность противопоставляется душевной личной благотворительности. Естественно, что автор ратует за душевный подход.

Оно, конечно, спору нет, чем мыкаться по приютам, лучше, когда живешь дома и тебе выдают полное ежемесячное содержание. Другое дело, что такая личная благотворительность - всегда дело случая (найти такую упорную в своей благотворительности Нину – это должно ОЧЕНЬ повезти, плюс еще должно подвезти, чтобы ее деньги действительно пошли во благо), тогда как приют – вещь системная. Ну да я не поклонник системы, так что в целом авторский подход у меня неприятия не вызывал

При этом, как ни странно, но именно образ холодно-благотворительной княгини Моравской, по-моему, удался Станюковичу лучше всего, причем хотя он и выставляет княгиню преимущественно в негативе, но все равно она - персонаж очень даже любопытный. Этакая смесь из Ежени Данглар (столь же рассудительно-холодна и самолюбива до самовлюбленности) и миссис Джеллиби из «Холодного дома» (столь же насильственно благотворительна). Но тут есть одна загвоздка. Мне-то книга больше всего понравилась тем, как она сделана – прежде всего шрифт просто идеальный для чтения – мелкий я уже читать не могу, но и слишком крупный тоже не очень люблю, а тут – прямо золотая середина. Однако вот в предисловии читаю: «Для среднего школьного возраста публикуется в сокращении». Так-с… Ну, откопал я текст в инете, стал сравнивать и пришел к самым неутешительным выводам. Далее я предлагаю просто сравнить два отрывка – один полный, а другой – сокращенный. Сначала пусть княгиня Моравская предстанет перед нами в сокращенном виде, то есть именно такой, какой вы ее можете увидеть в бумажной книге:

Дальше...

Княгине Марье Николаевне Моравской тридцать два.
Так по крайней мере она говорит вот уже года три-четыре, и показание это нисколько не противоречит ее наружности. Она недурна собой, даже красива, свежа, цветуща и пышет здоровьем. Слегка подведенные глаза полны блеска и жизни и в то же время целомудренно-строги. Талии ее позавидовали бы многие барышни.
Детей у нее нет. Мужу, военному генералу, страдающему ревматизмом и печенью, под шестьдесят. Исключительно светская жизнь княгиню не удовлетворяет. Семейная — и подавно. Супруг совсем не интересен со своим ревматизмом и брюзжанием. Свободного времени у княгини много, и она отдает его на служение ближним.
Княгиня Моравская - председательница кружка «Помогай ближнему!», член разных благотворительных обществ, издательница и автор многих душеспасительных брошюр, рекомендующих в горячей вере найти забвение от терний жизни, устроительница всяких благотворительных спектаклей, концертов, лекций и базаров и одна из самых умелых и назойливых опустошительниц карманов своих многочисленных знакомых в различных слоях общества.

А теперь представим княгиню во всей ее электронной красе:

Княгине Марье Николаевне Моравской тридцать два.
Так по крайней мере она говорит вот уже года три-четыре, и показание это нисколько не противоречит ее наружности.
Она недурна собой, даже красива, свежа, цветуща и пышет здоровьем. Слегка подведенные глаза полны блеска и жизни и в то же время целомудренно-строги. Талии ее позавидовали бы многие барышни. Походка легка и грациозна. Фигура красивая и внушительная, напоминающая римскую матрону древних времен.
Всем этим она обязана не одному только господу богу, но в значительной мере и самой себе; так как заботы о своей персоне она возводит до степени культа и ведет самый гигиенический образ жизни, чтобы не пополнеть, не подурнеть и преждевременно не поблекнуть.
Она ежедневно берет холодную ванну, спит в прохладной комнате, ходит пешком верст по пяти, не ест мучного и сладкого, не пьет горячего чая или кофе, рано ложится спать и рано встает — словом, основательно блюдет себя.
Детей у нее нет. Мужу, военному генералу, страдающему ревматизмом и печенью, под шестьдесят. Исключительно светская жизнь княгиню не удовлетворяет. Семейная — и подавно. Супруг совсем не интересен со своим ревматизмом и брюзжанием. Свободного времени у княгини много, и она отдает его на служение ближним.
Она — дама-благотворительница, необыкновенно деятельная и энергичная.
В этой деятельности она находит удовлетворение. Поглощенная ею, княгиня не так чувствует «тяжесть креста», как фигурально она называет свой брак с почтенным генералом.
В свою очередь и князь, хотя и относится слегка насмешливо к «филантропическому зуду» жены и к тому, что она «пускает к себе всякую сволочь», тем не менее, в сущности, весьма доволен и охотно открывает супруге свой кошелек.
Еще бы! Ведь благодаря ее увлечению он избавился от семейных сцен, он не видит скучающего лица любимой жены, он не слышит ядовитых намеков о загубленной жизни.
Все это как рукой сняло с тех пор, как Марья Николаевна посвятила себя делам благотворения и в них, казалось, забыла о неудовлетворенности личной своей жизни. Она стала мягче и ласковее с мужем и, по-видимому, прощала ему и его шестьдесят лет, и его печень и терпеливо выслушивала за обедом жалобы князя на государственных людей.
Вы, вероятно, видели эту высокую, статную, элегантную женщину со слегка приподнятой головой, одетую почти всегда в черное, безукоризненно сшитое платье, на благотворительных вечерах, где она является в качестве распорядительницы и всегда о чем-то хлопочет, отдает приказания, появляясь то тут, то там? Если не видали, то, наверное, знаете княгиню Моравскую понаслышке, как об известной благотворительнице. И уж, во всяком случае, встречали ее имя в газетах.
Она председательница кружка «Помогай ближнему!», член разных благотворительных обществ, издательница и автор многих душеспасительных брошюр, рекомендующих в горячей вере найти забвение от терний жизни, устроительница всяких благотворительных спектаклей, концертов, лекций и базаров и одна из самых умелых и назойливых опустошительниц карманов своих многочисленных знакомых в различных слоях общества.
Стоит только быть ей представленным или явиться к ней по какому-нибудь делу, как через минуту-другую у вас в руках два-три билета на какое-нибудь зрелище с благотворительной целью. Отделаться от княгини так же трудно, как попасть в царство небесное. Она нападает внезапно, без всяких предисловий и смотрит на вас так строго и решительно, что нужно обладать большим мужеством, чтобы немедленно не вынуть бумажника и не заплатить контрибуции.
Репутация княгини в свете выше всяких подозрений. Ее даже не злословят и только удивляются самоотвержению, с каким она несет крест свои, имея на руках шестидесятилетнего мужа. Ее уважают, но не особенно любят. Злые языки даже говорят, что от сердечных увлечений княгиню спасают не столько строгие правила, сколько темперамент. Она холодна по натуре и слишком дорожит своею репутацией, чтоб рискнуть увлечься. Но как бы то ни было, а княгиня высоко держит знамя супружеского долга и женской добродетели и, гордая ею, даже не повторяет слов пушкинской Татьяны, так как никого не любит, кроме самой себя.

Не, ну я не согласен читать текст с ТАКИМИ сокращениями, так что все равно пришлось читать электронный вариант. Спрашивается, зачем тогда надо было покупать бумажный? А уж вопрос – зачем вообще надо сокращать текст? - на этот вопрос, я думаю, ответить и вовсе невозможно.

Люблю малые формы: компактно и строго по делу, тем более если рассказы написаны человеком, который это дело знает не понаслышке. Парадоксально, но факт: потомственный моряк Константин Станюкович моря не любил. Такое бывает. Но походить по морям-океанам ему довелось, да ещё как! И поэтому я не сомневаюсь в достоверности историй, которые нам поведал автор.
Флотская жизнь, да ещё военная, редко бывает весёлой. И особенно невесело при такой жизни простым матросам. Ведь они могут упасть за борт, выполняя ответственную и очень тяжёлую работу, могут разбиться о палубу, выполняя такую же тяжелую работу, но только по прихоти самодура-капитана. Матросам грозит арест и ссылка в арестантскую роту на блокшиву. Но иногда им нет-нет, да и перепадёт развлечение в виде пса по кличке Куцый или дрессированного поросёнка Васьки, чарка-другая водки да обретение чернокожего воспитанника, "арапчонка" Максимки, ставшего Забиякиным.
Очень простая, честная книга с оттенком большой грусти и полная сочувствия к простым людям

СМОТР
Морской рассказ
(Из далекого прошлого)

За несколько лет до Крымской войны на российский флагманский корабль «Султан Махмуд» парусного Черноморского флота князь Собакин из Петербурга с дочерью пожаловать изволили.
Командующий флотом адмирал Максим Иванович гостей характеризовал метко:
- Высокая государственная особа-с…Разговор на дипломатии… Одна деликатность…Гляди, мол, моряки, какие вы грубые и необразованные…И все го-сотерны, го -лафиты…А шампанское после супа пошло…А после пирожного тут же рот полощи…Аглицкая мода…Плюй при публике, а громко сказать-неприлично-с…
Денщика к визиту быстро подготовил:- Да чтобы ты был в полном параде! Чтобы чистая рубаха…Побрейся и обуйся…Нельзя босому важной даме подавать…Да смотри, идол, рукой не сморкайся!
Озадачил адмирал и капитана:-Чтобы завтра во время смотра ни одного «морского термина»!
Капитан озадачил старшего офицера Кудрявого:-Если завтра во время пребывания высоких гостей услышу хоть одно ругательное слово, то всех боцманов и унтер-офицеров перепорю-с…А кто из нижних чинов выругается площадным матом, с того спущу шкуру…
Старший офицер Николай Васильевич Курчавый за честь русского флота вступился: - Приказание ваше передам, но внушать основательность жестокого наказания всех за одного и притом за ругань, которая до сих пор не считалась даже проступком и никогда не наказывалась, не считаю возможным по долгу службы. И, пожалуй, наказанные заявят справедливые претензии адмиралу.
Чтобы «апарансы»,то бишь приличия, соблюдены были!
Курчавый собрал на баке боцманов и старшин, по-свойски и мягко попросил «соответствовать»:-Генерал-князь опасается. Думает срам будет дочке от вашей ругани.. Так завтра ни одного боцманского слова, братцы! (…и понял Курчавый, как близки ему матросы…и ему можно было бы поменьше драть их…). Первый ругатель-художник на эскадре, творчество которого было для черноморских моряков классическим образцом сквернословия, боцман Карп Кряква обещал «постараться не изобидеть барышню»:- Она, видно, щуплая и пужливая, ровно как борзая сучонка. Она и не услышит, ежели тишком! Боцман Кряква пообещал «во всю мочь стараться», но от зарока просил освободить. Добрейший старший офицер Курчавый с о слезной просьбой боцмана согласился- с условием:-Если уж не сможешь, так заткни рот рукой и себя облегчи про себя…
А графинюшка молодая оказалась ничего себе. Высокий князь штурманам и двум врачам своей руки в белой замшевой перчатке не подал, так дамочка «любезно им руки пожала». Боцман Кряква и гибкую стать, и самостоятельность, и демократический жест княжей дочки оценил:- То-то и я полагал: сучонка. А как есть форменная сука. Должно, не пужливая!
Между тем бойкая и самоуверенная молодая графиня, брюнеточка лет тридцати, при всех старшего офицера Курчатого ,посмеиваясь, про его «опасную репутацию опасного» для женщин выспрашивает, поболтать на семь часов приглашает. Князь очень смущался забвением всех «апарансов» красавицы графини. ..
А боцмана свистели, матросы разлетались по реям, словно по ровному полю; орудия откатывали и подкатывали для примерного заряжания, словно игрушки, делая свое дело без суеты, быстро и молча. И вдруг-заминка на фор-марсе, заело угол марселя, никак не шла веревка! Уж как ее упрашивал молодой матросик:- Иди, миленькая! Иди, упряменькая! Иди, подлая, такая=сякая…Чтоб тебе, такой сякой…
Услышав это, расстроенный унтер-офицер чуть слышно сделал замечание матросу:-Что я тебе приказывал, такой-сякой, растакой с…., ругаешься?
Запечалился боцман:-Что вы, так-сяк, как клопы в кипятке? Матрос, а насекомая…,такая –сякая!
Офицер громко приказал:- Не ругаться, такие-сякие….!
Капитан мягко проговорил:-Перепорю всех, … такие-сякие!
Князь съежился, графиня улыбнулась и отвернула лицо.
Адмирал подошел к капитану сделать замечание: -Разодолжили-нечего сказать! При даме-с!
И добавил от себя несколько внушительных слов, забыв, что «дама» в нескольких шагах! Засмущался очень и шепотом спросил старшего офицера:-Слышно было?-Слышно, ваше превосходительство!
Князь уехал, отказавшись от завтрака, а вот графинюшка покинула корабль, смеясь, и напомнила симпатичному офицеру Курчавому о приглашении вечером вместе «поболтать». Такой конфуз вышел на Черноморском флоте незадолго до начала Крымской войны.
Впрочем, адмирал долго не переживал, снял выходной сюртук, денщику приказал скинуть башмаки, а всех офицеров пригласил к накрытому для князя столу.
-Ну и черт с ним, если не захотел завтракать!

Давным-давно, с приходом зимы начиналась пора лютых морозов. Ёжась от холода, растирая замёрзшие щёки и покрасневший нос, люди спешили укрыться в тёплой избе, чтобы отогреться у печи. Постепенно, как снежный ком нарастала суета, вызванная приближением праздников. В ту пору праздники были общие и веселились на них от души, особливо молодые люди. Тогда ещё знали, что ряженье на Святки отнюдь не пустая потеха, а ритуал, постепенно забытый, что гадание может довести до беды, если в дело вступят нечистые силы, а они, будьте уверены, ни за что не станут сидеть в сторонке. Знали также зачем и как нужно «кормить» Мороз, почему следует приветить колядовщиков и не бродить по улицам в одиночку во время святочных бесчинств. И что явившийся «жених» и не жених вовсе знали тоже. Время бежало быстрою упряжью, увозя с собой годы, обычаи, память... Рождество менялось, Новый год появлялся и пропадал, но времена года, как и сами годы по-прежнему сменяют друг друга и теплота, надежда — остаются.

Когда-то старики собирали вкруг себя малых детей, чтобы пока молодёжь резвится на гуляньи или гадает тайком, рассказывать им сказки. Страшные ли, поучительные ли — не суть. Ведь в каждом их слове звучала мудрость предков и немного лукавства вечно юной души...

А теперь что же? Помните ли вы, дорогие читатели, уже прекрасно читающие сами, сказки перед сном из далёкого, казалось бы, детства? Быть может, одна из них была вами особенно любима? Случалось ли вам слушать с упоением и трепетом мистические святочные истории, проникаясь ими до глубины души? Эта книга прямо рекомендует себя, как сборник «для семейного чтения». Только делает она это очень ненавязчиво, как бы между прочим или даже напоследок, но это правда. Только представьте: на будущий год собраться всем вместе у ёлки или поудобнее устроиться на диване (одно другому, кстати, не мешает) и по старой святочной традиции читать, читать, читать... Читать по-очереди или доверить это ответственное занятие прирождённому чтецу. Быть может потом кто-то припомнит свои истории, которые добавят уюта, загадки и совсем чуть-чуть колкой страшинки морозному зимнему вечеру...

Чтобы не морочить вам головы длинными витиеватыми текстами, просто приведу аннотацию:

Сборник святочных рассказов придётся по душе не только ценителям классической литературы, но и всем, кто просто хочет почувствовать праздничное настроение и присутствие в своей жизни чудес. Книга станет замечательным рождественским подарком для родных, друзей и даже для себя, а также приятной новинкой в семейной библиотеке.

Здесь вы встретитесь с Бестужевым-Марлинским, Лесковым, Данилевским, Куприным, Далем, Станюковичем и другими мастерами русского слова, предстающими в довольно неожиданном, «рождественском» качестве.

Вот так. И это тоже правда. Одиннадцать небольших рассказов, действие которых происходит под Новый год, на Рождество или в Святки, созданных в 19-20 вв действительно создают атмосферу Того Самого Рождества. С песнями, плясками, надеждой в сердце и теплотой в душе. По крайней мере, для меня. Кажется, в этот раз я нашла идеальную книгу на праздники.

Здесь в лучших святочных традициях найдутся страшные, но не бессмысленные истории о привидениях, кровавых видениях и кровожадных мертвецах. Только не ждите ужасов в их классическом понимании! Тут всё скорее развлекательно и поучительно, чем «страшно до дрожи». Но всё-таки от этого не менее атмосферно.

А для кого-то Рождество и вовсе проходит, как для героев рассказа «Махмудкины дети»:

В тяжёлом влажном воздухе гасли выстрелы. Ночь подступала незаметно, окутывая сумерками эту ниву крови. Мало-помалу пропадали из глаз ещё не убранные трупы, валявшиеся на снегу. Изредка только доносился то чей-то стон, то хрипение умирающего коня...

Согласитесь, атмосфера не самая праздничная. Рождество, а люди воюют. И казалось бы, ничего не осталось от этого светлого праздника любви, мира и спасения, но и на войне есть место сочувствию, великодушию и особому рукотворному чуду. Главное верить, не правда ли?..

Эта книга может помочь в создании праздничного настроения и где-то даже натолкнуть на раздумья, но от вас, дорогие читатели, тоже кое-что будет зависеть.

Иными словами, рекомендую. Особенно для неспешного чтения в Сочельник или на Святочной неделе.

Автор этой книги Константин Михайлович Станюкович (1843–1903) – один из передовых писателей второй половины XIX века.

В начале 1890-х годов им были написаны замечательные морские рассказы и повести. Наиболее известны рассказы «Максимка» (по нему в советские годы был снят одноименный фильм), «Нянька» (фильм «Матрос Чижик») и повесть «Севастопольский мальчик». Наряду с ними появляются «Первые шаги», «История одной жизни» и другие произведения.