Цитаты из книги «Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция»

Эта изощренная, отвлеченная, тяготеющая к монотеизму теогония не вступала у Пифагора в противоречие с общепринятой. Рассуждая о божественной Единице, он вместе с тем требовал уважения к богам традиционной греческой религии. Однако они не были для него высшими существами, а только олицетворяли ту или иную сторону мироздания. Своим ученикам он говорил, что боги, различные с виду и по именам, в сущности, одни и те же у всех народов, потому что они соответствуют тем разумным силам, которые действуют во всей Вселенной. Более того, он говорил о целой иерархии превышающих человека существ, называемых героями и полубогами, которые служат посредниками между человеком и Божеством, и учил, что как раз через них, проявляя героические качества, человек может достигнуть приближения к Богу. Что касается этого Верховного Божества то Пифагор представлял его как некое огненное Единство, пребывающее в самом средоточии космоса

После пяти лет жизни на чужбине она вернулась на родной остров и стала настоящей властительницей дум лесбосского общества. На доставшиеся ей по наследству деньги она открыла школу для девушек, готовящихся к замужеству, где учила их поэзии, музыке и танцам. Существование подобной школы было бы невозможным во многих других полисах. Но на Лесбосе женщины пользовались значительной свободой и вели обособленное существование, далекое от дел и забот мужского мира. Из стихов Алкея мы знаем, что лесбосские женщины даже устраивали состязания в красоте! Главным мотивом поэзии Сапфо была любовь. Она разлита широкой волной во фрагментах ее произведений; в них изображены то бурные порывы страсти, то нежное томление, то пылкая ревность. Большей частью Сапфо изображала неудовлетворенную, отвергнутую или не встретившую ответа любовь.

В поэзии стал преобладать субъективизм, вместо мира фантазий – живая действительность, вместо далекого прошлого – современная жизнь. Особое место в литературе описываемой эпохи занимает лесбосская (эолийская) лирика. Она выросла из непосредственной простоты чувства и сельской наивности мировоззрения, но в результате поэты этой школы сумели отразить колоссальное напряжение личных чувств, включая даже обрисовку физиологических состояний. Таким образом был сделан огромный шаг в постижении душевной, эмоциональной природы человека.

Об Анаксимандре сообщают также, что он первым придумал солнечные часы, первый нарисовал на медной доске очертания земли и моря (то есть, по сути дела, создал первую карту и был в каком-то смысле основоположником географии). Он же попытался нанести на сферу все видимые звезды и соорудил первый небесный глобус.

В конце VII века эпос уступает место ранней греческой лирике, которая впервые утверждает субъективные взгляды поэта на современную жизнь и отдаляет от мира богов. Этот процесс явился результатом серьезных изменений в политической и общественной жизни греческого народа.

На данной стадии отчетливо прослеживается смешение мифа и науки; об этом свидетельствует уже главнейшее утверждение, приписываемое Фалесу, в котором он признает как единую и объединяющую первоматерию, так и божественную вездесущность: "Все есть вода, и мир полон богов". Фалес и его последователи выдвинули предположение, что природа возникла из самоодушевленной материи, которая движется и изменяется, принимая разнообразные формы. Эта первоматерия, будучи источником собственных упорядоченных движений и изменений и пребывая вечной, считалась не только материальной, но также живой и божественной.

добродетели. Таким образом, в стоической философии имеется свобода, имеется самостоятельность, способная отказаться от всего, но самостоятельность не как пустая пассивность и отсутствие эгоизма, когда у нее можно отнимать что угодно, а самостоятельность, способная добровольно отказываться от другого, не теряя при этом своей сущности, ибо ее сущностью является для нее именно простая разумность, чистая мысль о самой себе. «Мудрец свободен даже в цепях, ибо он действует из самого себя, не подкупаемый страхом или вожделением». Все, что входит в область вожделения и страха, он не причисляет к своему «Я», отводит ему положение чего-то чуждого по отношению к себе, ибо никакое особенное существование не признается им прочным.

Поэтому каждый человек обладает совершенной свободой при условии, если он освободится от мирских желаний. Только по ложному суждению такие желания являются превалирующими; мудрец, чьи суждения истинны, – хозяин своей судьбы во всем том, что он ценит, поскольку никакая внешняя сила не может лишить его

Тиран может заключить человека в темницу, но во власти заключенного продолжать жить в гармонии с Природой. Он может быть приговорен к смерти, но в его воле умереть благородно, как Сократ

Страдания, боль и т. д. не суть зло, которым могло бы быть нарушено мое согласие с самим собою, моя свобода; я в связи с собою стою выше всех подобного рода явлений, и хотя я могу их чувствовать, оно все же не должно меня внутренне расколоть. Это внутреннее единство с собою есть счастье; и это счастье не нарушается внешними бедствиями