Пролог

Секс был страстным и продолжительным.

Миссионерская поза, догги-стайл, наездница, ножницы; кровать, кресло, стол – перепробовали все. Волны наслаждения раз за разом собирались в точке между ног и раскатывались по телу, отчего сжимались напряжённо пальцы, приподнимались волосы на голове и мурашками покрывалась кожа.

– Давай! Еще! Еще! Сильнее! – командовала Пантера и изо всех сил ударяла ягодицами по бедрам партнера.

Звонкое чмоканье влажной кожи, прерывистое дыхание мужчины и ее собственный сиплый голос – единственные звуки, раздававшиеся в полной тишине.

– Все! – выдохнул мужчина и перекатился на спину. – Больше не могу!

Его потное от усердия тело распласталось рядом и дышало жаром, опаляя кожу Пантеры. Она недовольно повела плечами, по-кошачьи выгнула спину, оттопырив лоснящиеся ягодицы, и упала на бок.

– Слабак ты, Сеня! – хрипло выдавила из себя.

– Я не слабак. Это ты слишком ненасытная.

«Ненасытная?» – ей удивительно было слышать такие слова. А когда-то муж называл ее фригидной и зажатой. Наверное, поэтому спал где угодно, только не дома.

Нет, в супружеской постели он тоже иногда появлялся, только в качестве мешка с дерьмом после великой пьянки. Она терпеливо убирала за ним, а на утро варила похмельный супчик, чтобы ее Андрюшенька мог свеженьким выйти на работу.

Любила это убожество больше жизни.

А любовь, как известно, зла…

До сих пор простить себе не могла, что сходила с ума по человеку, не стоившему ее слез. Будто околдовал он ее, загипнотизировал, полностью лишил воли. Только на него смотрела и наглядеться не могла, идиотка.

Прошло уже три года, как его рядом нет, а обида на мужа не уменьшалась, наоборот, росла и ширилась, и перенеслась буйным ветром на все проклятое козлиное племя.

Пантера облизала пересохшие губы.

– Сходи за водичкой.

Мужчина встал. Она с удовольствием окинула взглядом его ладную и крепкую фигуру и хлопнула ладонью по упругой половинке. Тот вздрогнул и повернулся к ненасытной партнерше.

– Ох, Пантера! Дай передохнуть! Слушай, как тебя на самом деле зовут?

– Зовут зовуткой, а величают уткой, – засмеялась она и поправила на лице маску, которую никогда не снимала во время случайного секса. – Иди уже!

– Ну, почему ты такая? Такая…

Он не договорил и неожиданно щелкнул цепочкой ночника. Свет ударил прямо в глаза, и Пантера спрятала лицо в подушку.

– Выключи!

– Да, ладно тебе! Я же должен посмотреть на бабу, которую всю ночь ублажал.

– Обойдешься. Воды принеси.

Парень нехотя выключил свет и ушел в кухню. Там долго гремел дверками холодильника, шкафчиков, двигал стульями.

«Да, я такая», – горько усмехнулась Пантера.

Она прекрасно знала, что ее на работе называют щукой, охотницей за мужиками, стервой, нимфоманкой. И это были самые скромные прозвища. Иногда секретарша Ниночка приносила ей новости о более изысканных обзывках, но ей было все равно: мир для Пантеры существовал только в двух измерениях: работа и секс…

Она горько усмехнулась, закрыла глаза и легла на живот. Почему так случилось? Она и не пыталась уже объяснить себе. Не сложилось. Вот у других жизнь сложилась, а у неё нет. Такова, видимо, задумка Бога. И ничего с этим уже не поделаешь.

Услышав шлепанье босых ног по паркету, она приподняла голову. Сеня показался в дверном проеме и остановился, будто приглашал полюбоваться на него. Свет из кухни падал сзади и рельефно выделял все прелести мужчины.

Красивый самец, ничего не скажешь! Молодой, напористый, горячий, с прекрасным инструментом между ног.

Но не ее.

Сеня подал ей стакан с водой, но она не заметила протянутую руку. Парень пожал плечами, пристроил посудину на тумбочку, хотел сесть на край кровати.

Пантера взвилась и мгновенно выставила вперёд ногу.

– Уходи.

– Куда? – его глаза растерянно сияли в полумраке. – Ночь!

– Без разницы! Убирайся.

– Но, Пантера…

– Вали отсюда! Скачи, козлик, по другим горкам.

Она слышала, как ворчал недовольный любовник, напяливая на себя трусы, как шуршал одеждой, но ни разу больше на него не взглянула. Только когда хлопнула входная дверь, вздрогнула всем телом и открыла глаза. Слезы покатились по щекам и захлюпали в носу. Она уткнулась лицом в подушку и зарыдала, громко, в голос, отчаянно.

Глава 1

Дверь кабинета резко распахнулась и ударилась о косяк. Максим поднял голову: на пороге показался Илья Матвеев, его друг со школьной скамьи.

– Ты ещё не готов? Морозов, черт возьми! Оторви свой зад! Опаздываем!

Максим посмотрел на него уставшими глазами. Сегодня ему совершенно не хотелось куда-то мчаться, что-то делать, тем более ехать на свадьбу Славки, младшего брата.

Свадьба…

Из-за этого события он не спал ночью. Как только закрывал глаза, сразу видел Кристину с перекошенным от злости лицом, а потом умоляющие глаза брата.

Максим, как маятник, бродил по комнате. Из одного угла в другой, не останавливаясь ни на секунду. И каждый раз его метание заканчивалось на балконе. Он доставал из пачки сигарету, хотя курил редко и только за компанию, глубоко затягивался и смотрел вниз с десятого этажа на огни большого города.

Земля магнитом притягивала к себе. Он даже представлял, как летит, расправив крылья и огибая деревья, столбы и кусты. Желание свободы, избавления от душевных страданий манило, звало за собой, тянуло вниз. Максим с трудом преодолевал искушение, но, закончив очередной круг по квартире, возвращался обратно.

Он не знал, какие чувства испытывает сейчас: злость, обиду, ненависть, – но они заставляли учащенно биться его сердце, дышать поверхностно и тяжело.

В какой-то момент брожения по квартире он поймал свое отражение в большом зеркале шкафа-купе и ужаснулся. Перед ним стоял чужой человек: брови сдвинуты, губы сжаты, по щекам гуляют желваки, глаза, как у безумного, гуляют по сторонам.

Он разозлился на себя, на то, что расклеился, как малолетка, на то, что не может совладать с эмоциями и чувствами. Потом налил полный стакан коньяка, опрокинул его в рот и… блаженное тепло разлилось по телу. Он с трудом добрался до дивана и забылся тяжелым сном.

***

Максим потер виски, выныривая из воспоминаний, и нахмурился. Нет, он ни за что не поедет на это мероприятие! Он сжал пальцы в кулаки и уперся ими в стол. Ни за какие коврижки его туда не затащат! Он даже представить не мог, что увидит Кристину в белом платье, идущую рядом с его братом, а не с ним.

– Я не поеду. Славка поймет. Или переживет… Мне все равно, – резко ответил он другу и демонстративно уставился в экран ноутбука.

– Я тебе не поеду! Ты мужик или как? Прекрати сопли ка кулак наматывать! Смотреть противно!

– Так, не смотри. Дверь открыта. Свободен!

Но от рыжего Ильи так просто не отвяжешься. Он умудрялся дружить сразу с обоими братьями и был предан им одинаково.

– Шевелись! Нам ещё за город ехать!

Максим вскочил и кинулся к Илье. Вся злость вылилась в этот резкий бросок. Он хотел схватить друга за шиворот и выкинуть его из кабинета и вдруг… пошатнулся и стал падать. Максим взмахнул руками и из последних сил вцепился пальцами в край стола. Сердце сжалось и заколотилось где-то в горле, дышать стало трудно, лоб покрылся холодным потом, комната поплыла перед глазами.

– Ты чего? – услышал он будто из колодца обеспокоенный голос друга.

– Мне плохо, – едва выдавил из себя Максим и часто задышал.

– Вот беда! – Илья бросился к графину с водой, плеснул ее в стакан, потом открыл ящик стола и достал упаковку таблеток. – Сколько тебе?

– Две.

Илья сунул ему в рот белые кругляши и дал запить, потом взял друга под руку и осторожно посадил на диван. Максим откинул голову на спинку и закрыл глаза.

***

Черт возьми! Когда он стал таким размазней? Еще три месяца назад он был сильным, уверенным в себе мужчиной, полным жизненных планов, а сейчас… Он сам был себе противен. После предательства Кристины казалось, что мир перестал существовать вообще. Максим и сам не ожидал, что так болезненно отреагирует на известие о том, что она с ним расстается.

– Но почему? – воскликнул он, когда впервые услышал от Кристины об этом. – Нас считают идеальной парой.

Это действительно было так. На них поглядывали с завистью. Не каждой паре удавалось создать такой гармоничный союз. Оба высокие, красивые, с похожими интересами и увлечениями, они казались окружающим верхом совершенства. О них говорили и… им завидовали. Кристина не сводила с него влюбленных глаз, понимала с полуслова. Да и для самого Максима другие женщины перестали существовать, так, расплывчатое бесполое пятно вместо человека.

Мысль о том, что все это было ложью, убивала его. Он никак не мог поверить в происходящее.

– Ты не мой мужчина, – заявила Кристина.

– Что за ерунда? Три года был твой, а теперь вдруг не твой?

– Я только сейчас это поняла.

Сначала он не воспринял ее слова всерьез. Засмеялся и решил: это новый способ проверки их отношений на прочность. Но Кристина настаивала, и постепенно правда вдруг стала открываться ему со страшной силой. Он вспомнил, как в последнее время любимая раз за разом переносила их встречи, ссылаясь на занятость, как односложно отвечала на звонки, а когда они общались с друзьями, не сидела рядом, держась за руку, как раньше, а больше проводила время в кухне или болтая с подругами.

Он долго еще цеплялся за любимую, как полный идиот, жаловался Илье и Славке. Первый выслушивал его сочувственно, но молчал, а второй отводил глаза и старался во время разговора спрятаться за выдуманными делами.

Потом Максим попытался понять, почему Кристина вдруг его бросила, и опять цеплялся. Звонил ей, писал смс, проводил вечера под дверью квартиры, приносил подарки и даже сделал предложение. Ничего не помогло.

– Я тебя не люблю, – твердила она и захлопывала перед носом дверь.

– Так нельзя! – не верил он. – Не бывает так. Любовь не хлеб, разрезанный пополам на сегодня и на завтра. Она не может закончиться одним махом. Мы же вчера провели прекрасное свидание и бурную ночь любви.

– Я просто с тобой прощалась.

– Что за чушь! Так не прощаются!

Закончилось эта война с Кристиной тем, что она не выдержала и крикнула ему прямо в лицо:

– Оставь меня в покое! Я люблю Славку. Уже давно. И он меня тоже.

– Какого Славку?

И тут до него дошло!

Славку, его младшего братишку, лоботряса, весельчака и…

Вот именно тогда с Максимом случился первый приступ. От услышанного заявления он вдруг почувствовал тревогу, которая ударила прямо в голову, разлилась по груди сильной болью. Потом он побледнел, схватился за сердце и… грохнулся в обморок прямо под дверью Кристининой квартиры.

Вернувшись домой из больницы, он забросил работу, поссорился с братом, с родителями, обиделся на весь мир, попытался утопить горечь поражения в алкоголе и, как изнеженная девица девятнадцатого века, заработал регулярные приступы панической атаки.

Когда ему поставили такой диагноз, он не поверил своим ушам. Он, Максим Морозов, красавец мужчина, известный столичный адвокат при малейшей опасности для своей драгоценной жизни впадает в такую панику, что кажется, будто он умирает.

Самое смешное в этой ситуации, что брата он простил. Не мог не простить. Совесть не позволила. Как только он видел его умоляющие глаза, на сердце опускался камень и давил, давил, будто он хотел обидеть щенка или котенка. Перед глазами сразу вставал тот проклятый день, когда в их жизни все перевернулось с ног на голову.

Максим сдался, махнул рукой, позволил Славке наслаждаться жизнью с его любимой. А вот Кристину простить не мог.

***

Отпустило.

Легче стало дышать, сердце пришло в норму.

Максим поднялся на ноги, потянулся, прогулялся по кабинету. Илья ему не мешал, он прекрасно понимал состояние друга. В этом деле спешка только навредить может.

– Ты как?

– Вроде бы нормально. Слушай, может, я не поеду?

– Это твой брат и твоя родня. Как ты не поедешь? Представляешь, что с ними будет?

– А со мной?

– Тебе легче! – отрезал Илья, немного помолчал, глядя в окно, и приказал: – Таблетки с собой возьми. Нет, я лучше сам. Вдруг ты еще забудешь.

Он схватил упаковку и сунул в карман. Максим нехотя выключил свет настольной лампы. С каким бы удовольствием он сейчас ещё немного поработал! Завтра он подписывал серьезный контракт с известной юридической фирмой. Нужно было обдумать презентацию, перспективы сотрудничества, но…

Он подошел к зеркалу, провел расческой по волосам и поразился, каким серым и изможденным было его лицо. Щеки провалились, синие глаза потускнели и потеряли свою яркость. Подбородок, разделенный на две части ямочкой, клином торчал вперед. «Да, красавец! Вот до чего нормального, крепкого мужика может довести любовь!» – усмехнулся Максим и повернулся к Илье.

– Можно я не буду переодеваться? Я покажусь всем, пусть не думают, что я, как маленький ребенок, обижаюсь, и уеду.

– Ты сошёл с ума? Это же свадьба!

– А так нельзя?

Максим окинул себя взглядом. Нормальный вид: удобные мягкие слаксы, мокасины, рубашка с короткими рукавами. Все стильное и модное, из дорогого магазина. Ничьих высоких амбиций его вид не оскорбляет. Если надо, он может и галстук нацепить.

– Хватит хандрить! Поехали!

Илья схватил друга за локоть и потащил его к выходу. В популярном бутике они мгновенно подобрали соответствующий событию костюм и рубашку, повязали галстук и отправились в путь.

***

Свадьба была запланирована за городом. Мимо проносились ухоженные поля Подмосковья, небольшие рощи, дачные и коттеджные поселки.

«Народ явно стал жить лучше», – вяло отметил про себя Максим, хотя по большому счету его совершенно сейчас не волновали посторонние люди. Ему бы со своими эмоциями справиться, не сорваться. И ладно бы только пережить приступ!

Солнце скрылось, в окно подул промозглый ветер. Такая быстрая смена погоды не удивляла: июнь в этом году был сырой и холодный. Максим посмотрел на небо: большая туча надвигалась с горизонта и постепенно занимала все видимое пространство.

– Вот черт! Не сиделось им в городе. Кому понадобилось устраивать свадьбу на природе?

– А ты не знаешь, кому? – усмехнулся Илья. – И потом, это модное веяние. Есть даже специальные фирмы, занимающиеся организацией подобных мероприятий.

– И Славка согласился?

– А его не очень-то и спрашивали. Да и сам понимаешь, влюбленному человеку море по колено.