Всем тем, кто запутался, чего на самом деле хочет.

Пролог

Настал мой самый долгожданный день. Кажется, я шла к нему всю жизнь.

Теперь, стоя перед зеркалом в белоснежном платье, которое бликует от солнечного света, даже не верится, что это действительно я.

Пышная юбка тихо шуршит при каждом движении, длинная, прозрачная фата тянется по полу, как облако.

Ещё немного, и я стану женой мужчины, которого люблю больше жизни.

На лице появляется улыбка, когда я в последний раз смотрю на своё отражение.
 Зелёные глаза будто светятся от счастья, которое тихо разливается по груди. Каштановые волосы собраны в аккуратный пучок, пара прядей выбилась и мягко ложится на щёки. На них играет лёгкий румянец, оттеняя веснушки, которые никакой макияж не способен скрыть.

Я опускаю взгляд на безымянный палец. В солнечных лучах сверкает бриллиант – то самое помолвочное кольцо, с которого всё началось. Совсем скоро рядом с ним появится другое, тонкое, обручальное. И тогда это уже будет не мечта, а реальность.

К глазам подкатывают слёзы, и я быстрым движением смахиваю их, чтобы не испортить макияж. Успею нареветься у алтаря.

Подойдя к окну, всматриваюсь в суету, которая происходит на улице. На лужайке неторопливо собираются гости. Женщины поправляют лёгкие платья, мужчины смеются, что-то обсуждая у рядов белых стульев.
 Зелёная, влажная трава сияет на солнце, а вдоль прохода стоят огромные вазы с моими любимыми белыми ромашками. Они чуть качаются от ветра, словно машут мне лепестками.

Я прищуриваюсь, пытаясь рассмотреть лица, но всё слегка расплывается, будто картинка потеряла фокус. Может, это слёзы, может, волнение, но мир за стеклом кажется чуть нереальным, как кадр из фильма, который вот-вот сменится чем-то другим.
 На фоне зелени белеет арка, украшенная цветами и лентами, – та самая, под которой я произнесу заветное «да».


Сбоку суетится организатор, что-то говорит в рацию. Где-то рядом глухо играет музыка, будто сквозь толщу воды.

Я провожу пальцами по подоконнику, стараясь запомнить этот миг. Всё выглядит идеально, и всё же внутри что-то скребётся, то ли от ожидания, то ли от лёгкого страха.

Дверь тихо приоткрывается, и в комнату заглядывает мама. На секунду она замирает на пороге, словно не верит, что перед ней её дочь. Потом улыбается дрожащей, растерянной улыбкой и делает шаг вперёд.

– Господи… – выдыхает она. – Какая же ты красивая. Когда ты только успела стать такой взрослой?

Голос срывается, и она не сдерживает слёз. Подходит ближе, обнимает крепко, как в детстве, когда казалось, что одно её объятие может защитить от всего мира.
 Я чувствую запах её духов, такой родной, домашний, и на мгновение хочется снова стать маленькой.

– Мам, – шепчу я, стараясь не расплакаться, – не начинай, а то я тоже не выдержу.

Она смеётся сквозь слёзы, вытирает глаза и ещё раз проводит ладонью по моим волосам.


Я обнимаю её в ответ, ощущая, как всё внутри успокаивается, хоть и всего на минуту.

Вслед за матерью в комнату заходит отец. Высокий, уверенный, в строгом костюме, он улыбается той самой улыбкой, от которой у меня всегда сжимается горло.

– Ну что, – говорит он, – готова, невеста, отправиться в новый путь?

Мама, всхлипнув, целует меня в щёку и спешно уходит, вытирая глаза.
 Я поворачиваюсь к отцу, крепко беру его за руку.

– Я люблю тебя, пап.

– И я тебя, милая, – отвечает он тихо.

Он берёт меня под руку, и мы вместе выходим из комнаты.


Шаги гулко отдаются в коридоре, сердце стучит в такт – быстро, неравномерно.


Сделав первый шаг на белую дорожку, ведущую к алтарю, я чувствую, как ноги подкашиваются от волнения.


Отец ведёт меня уверенно, спокойно, а гости поворачиваются вслед, не отрывая взглядов. Их лица сияют, всё внимание приковано ко мне.
 Он доводит меня до жениха, тот стоит ко мне спиной. Через пару мгновений он увидит меня в таком виде. Наверняка не сдержит слёз от трогательного момента, он никогда не сдерживает эмоции. И за это я его и полюбила. За его искренность, доброту, понимание, за то, каким любящим взглядом он смотрит на меня.

Костюм сидит на нём идеально: плечи кажутся шире, фигура крепче, он выглядит даже выше, чем обычно.
 Сердце распирает от чувств, оно словно увеличилось в размерах и сдавливает лёгкие, лишая возможности глубоко вдохнуть и успокоить мандраж. Господи, как можно любить так сильно?

Ко мне подходит брат, целует в щёку, шепчет что-то ободряющее.
 Я обнимаю отца и делаю шаг вперёд, поднимаюсь на две ступеньки и встаю рядом с женихом.
 Перед нами – арка, а у алтаря стоит ведущий церемонии в белоснежной форме. Он раскрывает папку и начинает читать слова.

Я тянусь к руке любимого мужчины и крепко обхватываю её. Сразу ощущаю тепло от знакомого прикосновения. Но стоит мне повернуть голову…

Мир рушится. Земля подо мной сотрясается, и я почти теряю равновесие.

Лицо жениха размыто. Контуры дрожат, будто на стекле расплылась краска.


 И только глаза видно отчётливо – не тёплые серые глаза Мартина. Чужие. Карие. Холодные. Пронзительные.

Я не понимаю, что происходит. Это не мой мужчина. Пытаюсь вырвать руку, но он не отпускает, цепляясь крепче, почти до боли.


Хочу закричать, но из горла не вырывается ни звука.


Всё вокруг плывёт, я оборачиваюсь в надежде найти помощь, но на меня тут же накатывает новая волна ужаса. Гости сидят на своих местах, но их силуэты тоже размыты, как смазанные пятна.

Паника захлёстывает. Нужно найти отца, он мой якорь, тот, ко всегда укроет меня от всех бед. Он же только что был рядом, только что вёл меня к алтарю. Но, взглянув туда, где папа должен сидеть, вижу пустой стул.

Папа… в тело вонзаются миллион острых иголок. Папа? Как он мог привести меня сюда, если его давно нет?

Я медленно поворачиваюсь к мужчине рядом.


Он стоит неподвижно, смотрит прямо на меня и даже сквозь размытый силуэт я могу разглядеть, что он улыбается. Эта улыбка холодная, как лезвие.

Это не может быть правдой.


Это сон.


Только вот – какой?


Кошмарный… или вещий?