Отзывы на книгу «Homo ludens. Человек играющий»

Давно думала его почитать. С того времени, почти два года назад, когда услышала об "Игре в бисер" Гессе. Не решившись еще подступиться к роману, искала мотивационных побуждений, обкладывала себя флажками, направляющими в верную сторону, тогда же и услышала-прочла впервые о "Homo Ludens". А потом, перечитывая "Жука в муравейнике", "Волны гасят ветер" Стругацких с этим термином людены столкнулась и анаграмма "нелюди" показалась неплохим, но лишь одним из возможных объяснений. Глубже хотелось понять. И снова вспомнила, что есть такая работа в культурологии "Человек играющий".

А задолго до того, читая игровые книги Эрика Берна, лично мне многое объяснившие в поведении окружающих ("Игры, в которые играют люди", "Люди, которые играют в игры") тоже думала о том, что это - популярная психология, а хотелось бы более фундаментальных каких-то знаний об Игре. Пришло время. Хейзинга нужно иметь в активе. Не ради возможности потешить снобизм, ввернув при случае: "У Хейзинга есть об этом" (кстати, не разобралась, склоняется или нет фамилия, буду уж оставлять несклоняемой). Человек, сочетающий академическую ученость с даром говорить о предмете увлекательно, доступно, интересно.

В начале книги автор рассказывает, как упорно сопротивлялся попыткам редакторов пригладить на их манер название своей работы "Игровой элемент культуры". Его с упорством, достойным лучшего применения, меняли на "Игровой элемент в культуре", разнося понятия во времени-месте. Одно привнесено в другое и может быть там, а может не быть - такова была установка общественного бессознательного на этот счет. Хейзинга упрямо менял на "культуры": одно - неотъемлемая часть другого и существовать в отрыве не могут. Вот основной тезис, буде задаться целью сформулировать его двумя словами.

Читать интересно. Потрясающая эрудиция автора сводит на нет многочисленные и не то, чтобы обрывочные знания твои из истории-географии-мифологии и ты понимаешь, как мало на самом деле знаешь; насколько более велик и многообразен мир. Труд разбит на главы, из которых мне, в силу моих личностных особенностей, наиболее интересными показались "Концепция и выражение понятия игры в языке" и, пожалуй, "Игра в поэзии". Хотя хорошо и увлекательно все. Чего стоит удивительный экскурс в мир загадок, где ставкой за неотвеченный вопрос бывает сама жизнь.

И живо перед глазами череда персонажей. От сказочных и мифических: Угадаешь - царевна в жены и полцарства в придачу. Нет - мой меч, твоя голова с плеч"; " Что у него в кармашке, моя Прелесссть?"; до: "Не задавай мне глупых вопросов, в глупые игры я не играю", угу Блейн из кинговой "Темной башни" и устроенный им турнир-турне со смертельным для проигравшего исходом.

Но мы такие книги не только и не столько за развлечением берем, правда? Чтобы понять мир и четче осознать свое место в нем. У меня получилось. В смысле - в моем случае это сработало, как катализатор понимания одной чрезвычайно запутанной жизненной ситуации. А понять - значит на 80% решить. Не помню, кому из шахматных гроссмейстеров, кажется Талю, принадлежит эта фраза: "Побеждает не тот, кто умеет просчитывать развитие ситуации на шаг вперед дальше, чем соперник, но тот, кто видит реальную картину". Эта книга помогает видеть реальную.

Для меня писать рецензию на эту книгу - это продолжать участвовать в игре, которая, по мнению Йохана Хейзинги, и так пронизывает всю человеческую жизнь. С этим сложно не согласиться, потому что люди любят играть, развиваются, играя, и привносят игровой элемент во все составляющие собственной жизни - от ритуалов приветствия до войны и религии. Автор невероятно много знает. Его примеры - глубоки и интересны, а мне было чрезвычайно любопытно додумывать и добавлять собственные примеры игрового поведения человечества.
Забавно, но в последнее время все чаще приходит в голову умозаключение Хейзинги о том, как непримиримо участники и организаторы игры относятся к тем, кто нарушает правила. Потому что это ломает суть игры, обесценивает её. И ведь это правда. Как много крови (в прямом и переносном смыслах) пролито и как много копий сломано за историю развития человечества в спорах о символах, мельчайших различиях в ритуалах и традициях. Это и грустно, и смешно, и трагично...
Мы все играем, зачастую не задумываясь о том, зачем это делаем. Но ведь каждая игра чему-то учит. Общению, внимательности, совершенствованию конкретных навыков. Вот если бы мы еще не превращали игру из вспомогательного элемента нашей жизни в основной, из способа развития в основное времяпрепровождение... Но это ведь так непросто! Гораздо легче просто играть...

Нашла у нидерландского философа и культуролога подтверждение давнего ощущения, что литература и, шире, творчество — по своей природе игра.

«Поэзия в своей первоначальной функции как фактор ранней культуры рождается в игре и как игра. Это освященная игра, но в своей священности эта игра все же постоянно остается на грани необузданности, шутки, развлечения».

К тому же литературный герой обычно должен выполнить определенную задачу, преодолев препятствия и испытания — а это правила игры-состязания. Часто персонаж выступает под маской, переодетым, под покровом тайны, либо сам не ведает о своей сущности и должен преобразиться в конце.
Автор исследует характер и значение игры во множестве сфер: в философии, искусстве, языке и воображении, в правосудии и ратном деле, во всех исторических эпохах. В поэзии, конечно.
Книга интересная! Нежующейся «научности» не больше, чем цитат, которые так и хочется надергать.

Как-то по учебе мне нужно было сделать конспект "Протестантской этики и духа капитализма" Макса Вебера. Это оказалось несколько более сложное задание, чем я ожидала из-за непривычного стиля изложения. Эти витиеватые предложения, длинной в абзац, где сначала нужно прочитать переводы вставок на французском или латыни, а потом еще раз все предложение целиком... Пояснения в скобочках, какое именно из немецких слов, переводящихся на русский одинаково, но имеющее разные смысловые оттенки в оригинале, было использовано в данном случае... Многостраничные примеры из истории всего, призванные подтвердить авторскую идею при почти полном отсутствии цифр... "Homo ludens" написан ровно так же.

Центральная идея, которая формулируется и доказывается в "Homo ludens": игра существовала раньше культуры, а возникновение и существование культуры немыслимо без игрового элемента. Понятию игры даже дается относительно лаконичная формулировка.

Мы можем назвать игру, с точки зрения формы, некоей свободной деятельностью, которая осознается как "ненастоящая", не связанная с обыденной жизнью и тем не менее могущая полностью захватить играющего; которая не обусловливается никакими ближайшими материальными интересами или доставляемой пользой; которая протекает в особо отведенном пространстве и времени, упорядоченно и в соответствии с определенными правилами и вызывает к жизни общественные объединения, стремящиеся окружать себя тайной или подчеркивать свою необычность по отношению к прочему миру своеобразной одеждой и обликом.

Большую часть книги составляет демонстрация игрового элемента в разных областях культуры (искусство, правосудие, военное дело, наука...) на протяжении истории со ссылками на Грецию, Рим, германские племена, Индию, Китай, Японию и так далее. Если принять точку зрения автора, люди прошлого становятся как-то понятнее. Сколько раз читая про всякие средневековья я думала, как могли взрослые адекватные люди всерьез делать то-то или то-то. А так получается, что они и не совсем всерьез это делали, и все встает на свои места.

Жаль, что в книге нет конкретной формулировки, что есть культура. В последних главах такая формулировка бы не помешала, так как автор доходит до современности и огорчается, что нынешняя культура совсем не та, что была на протяжении всей истории человечества. Оказывается, за XIX век из-за культа науки и промышленной революции человечество стало серьезным, как никогда.

Если какой-нибудь век и воспринимал всерьез себя и всё сущее вообще, то это был век девятнадцатый. <...> Знатный господин былых времен, пышным нарядом выставлявший напоказ свой вес и достоинство, становится человеком серьезным. В своем нынешнем платье он больше не играет героя. Надевая цилиндр, он водружает себе на голову символ и венец серьезного отношения к жизни.

В итоге, весь игровой элемент из культуры безжалостно изгнали. К сожалению, я так и не смогла понять, чем именно культура начала XX века стала хуже, окончательно перестав быть игрой. Но автору такая "серьезная" культура внушает опасения относительно будущего человечества. С учетом того, что книга написана в 1938 году, возможно, не зря.