– Ну это ты хуйню говоришь, мой друг, там компрессия должна быть 12-13, у него дважды на замерах 11 было.

– Так я тебе говорю, это прокладка ГБЦ была, прогорела видать.

– Ну, а я ему еще в июне сказал, чтобы гнал ее к Саньку, так и все.

Поздний сентябрь холодным вечерним туманом опустился на гаражный кооператив “Парус” по улице Мосфильмовская. В убегающих вдаль рядах гаражей было темно и пусто, блоки построек терялись в плотной маревой завесе дождя. Одинокая лампочка, горевшая над входом в 302 гараж, мерцала и переливалась в крупных дождевых каплях. Внутри самого гаража за полузакрытыми дверьми копались в старом Хендай Акцент двое немолодых мужчин.

– Все, давай эту бодягу заканчивать, Миш, – предложил один из них, вытирая руки промасленной тряпкой, – сейчас по пятьдесят хлопнем и домой пора. Пизда моя кричать опять будет.

– Так давай еще посидим, позлим, – улыбнулся второй, доставая с боковой полки бутылку “Старейшины”, – помнишь, как она тебя из дома выгнать обещала, когда мы на рыбалке машину засадили? Не выгнала же.

Мужчины уселись за небольшой столик на крепкие деревянные табуретки, вынесенные когда-то давно из дома на время ремонта и навсегда осевшие в гараже. Чокнулись и опрокинули по рюмке.

– Ууууух, эх. Да понимаешь, Миш, мы как в дурном анекдоте застряли, – поморщился один из мужчин. – Мне 62 два года, еб твою мать, жизнь-то уже кончилась почти. Домой прихожу – хуй знает зачем, а как не прийти. Сорок, прости Господи, лет со старухой прожил – ни счастья не видели, ни любви. Для чего все? Дочь вырастили не пойми что – сорок лет ей скоро, она какие-то курсы ебучие продает, внуков нам на несколько месяцев закинет и поедет на юг куда-то свой.

– Ну Коль, а что ты хотел, это сейчас такая мода у молодежи. По России целый репортаж видел, как какую-то тетку за миллиард неуплаты налогов взяли. Тоже на курсах обучающих работала.

– Да ну должна же голова своя быть, в сорок лет пора уже на жопу ровно сесть, а у нее третий брак на подходе. Хотя так, может быть, и лучше, чем мы всю жизнь впустую с Зиной головами стукались. Тяжело, Миш, осознавать, что все прошло – и нахуя прошло абсолютно непонятно.

– Да брось, Коль, ты же в конце концов боевой офицер, начальником цеха двадцать лет проработал, дачу какую построил – загляденье, разве так и прошло? Так посудить… Стой, обожди, кричит что ли кто-то?

– Да это собаки на КПП второй день дуркуют. Давай еще по пятьдесят хлопнем.

– Да погоди, опять кричат, – один из мужчин встал из-за стола и замер перед отрытой гаражной створкой, – пойду проверю, шпана какая залезла небось.

Второй мужчина тоже поднялся, зацепил разводной ключ и двинулся за приятелем, чья фигура только что скрылась в пелене дождя.

– Коля, погоди чуть, я шапку забыл, – замешкался он, почувствовав на своей лысой голове капли дождя, но тот уже завернул за угол, – козел горный, все неимется, еб твою мать.

И Михаил Геннадьевич, вспомнив что-то из лихой молодости, слегка улыбаясь, почти побежал вслед за своим товарищем.

Когда они поравнялись на главной аллее, звуки криков стали значительно отчетливее. Они доносились из пятнадцатого ряда, метров за сто от мужчин.

– Девка орет, как пить дать, давай побыстрее – сказал Коля, из рукава его вылетела длинная минусовая отвертка. Мужчины ускорились и уже через полминуты были в районе пятнадцатого ряда. В ряду из двадцати гаражей не горело ни одной лампочки, на межгаражной алее никого не было, но крик очень четко исходил откуда-то из середины ряда.

– Она в гараже орет, наверное, давай по ряду вперед, – скомандовал Михаил и двинулся вглубь, обгоняя товарища. Источник звука обнаружился очень быстро – из-под двери гаража 410 струилась тонкая полоска света. Приближаясь, мужчины стали слышать не только пронзительные женские вопли, но и мерный звук автомобильного мотора.

– Миленькая, ты тут? – закричал Михаил, добравшись до двери 410 гаража, – Сейчас мы тебя вытащим.

– Быстрее, дяденька, – раздался отчаянный заплаканный голос изнутри, – он меня тут задушит.

– Господи, да это же девочка совсем, – тихо проговорил подлетевший к гаражу Коля. Он со всей силы ударил по железным дверям и угрожающе проревел, – Открывай, гнида, мы сейчас дверь с петель снимем и тебе башку оторвем.

Коля, в молодости выигрывавший чемпионат Москвы по тяжелой атлетике, вцепился в край листового железа и рванул на себя дверь. Край створки слегка загнулся, но сами ворота не подались даже на миллиметр.

– Быстрее, дяденька, умоляю. Дышать трудно, – плакал тонкий женский голос внутри гаража, – он сумасшедший, обоих нас похоронить решил. Я очень боюсь!

– Тварь эта на засов заперлась, никак не открыть, – проревел Коля, пытающийся отогнуть створку ворот, – и на оба штифта. Не открою, звони в МЧС.

Он грузно осел рядом с воротами, тяжело дыша и обессиленно вытирая пот со лба. Михаил Геннадьевич уже набирал 101. За железными воротами звук всхлипов прерывался из-за нарастающего гула двигателя. Кто-то старательно выжимал обороты из стоящего на месте автомобиля.

– Держись, девочка, – крикнул Михаил и заколотил по воротам, – милиция уже едет. Слышишь, едет?

– Мне страшно, я не хочу умирать, – плакал женский голос за дверью, – пожалуйста, дяденьки, не уходите, не оставляйте меня тут.

– Давай еще раз попробуем, Коль, – в отчаянии предложил Михаил Геннадьевич и со всей силы заколотил ключом по железным воротам.

– Я сейчас до сторожа добегу, у него инструмент какой-то должен быть, – предложил Коля, – а ты в гараж быстрее иди, машиной их вырвем.

– Не уходите, пожалуйста, стойте, я не могу тут одна оставаться, – умолял женский голос, – голова сильно кружится…

– Продержись минутку, миленькая, мы сейчас машиной дверь рванем, – прокричал Михаил Геннадьевич внутрь гаража. – Слушай меня внимательно, я сейчас край двери отогну, лезь сюда и через него подыши.

– Не могу из машины вылезти, он не пускает, – в последний раз прозвучал слабеющий женский голос. Кажется, девушка пыталась сказать что-то еще, но Михаил уже не расслышал. Из-за двери мерно на холостых оборотах пел двигатель.

***

Через двадцать минут у гаража началось столпотворение – дюжина человек из машины спасателей, полиции и кареты скорой помощи окружили железную дверь. Прежде чем подпустить спасателей к срезанию дверных петель, полицейские несколько раз попытались докричаться до сидевших в гараже людей. Ответом была тишина и звук размеренный звук мотора.

“Пизда.” – лаконично резюмировал сотрудник полиции, приглашая спасателей к двери. – “Срезайте, пацаны, будем доставать”.

Когда сотрудникам удалось срезать одну из петель, выяснилось, что Коля оказался прав: створки ворот были заперты на огромный металлический засов, сделанный из железнодорожной рельсы, по низу каждой отдельной двери шли два штифта, фиксирующих ее сверху и снизу. Складывалось впечатление, что гараж готовили к обороне на случай военных действий, у мужчин не было ни единого шанса вскрыть его самостоятельно. Как и ожидалось, внутри было нечем дышать – работающий автомобиль обеспечил смертельную концентрацию СО в воздухе.

Несмотря на то, что молодой лейтенант, приехавший на вызов, оттеснил Михаила и Николая, они отчетливо увидели тело мужчины. За рулем автомобиля, чуть откинувшись на сиденье, сидел человек лет тридцати пяти – сорока, очень опрятной наружности, одетый в дорогой костюм. Вероятно, именно он и запытал девушку, звавшую на помощь. Михаила Геннадьевича в облике молодого человека более всего поразил его умиротворенный вид – на красивом, чуть красном лице посмертной маской застыла полуулыбка. “Он же сумасшедший”, – успел подумать Михаил Геннадьевич, пока в гараж не протиснулись сотрудники полиции. Мужчина заглядывал за их спины в надежде скорее увидеть кричавшую девушку, но уже через минуту из недр послышался голос одного из полицейских: “Он здесь один, чисто, никого”. Лейтенант заглушил мотор. В гараж проследовала медбригада.

“Как никого?” – ошарашенный Михаил Геннадьевич уставился на своего побледневшего спутника. Тот в недоумении мял шапку в руках. Происходящее дальше мужчина помнил смутно: лейтенант еще раз опросил их с приятелем, пообещав во всем детально разобраться, а также предупредил, что в ближайшее время с ними свяжутся представители следственного комитета. Попрощавшись с Колей, потерявший разумение происходящего мужчина поднялся к себе домой и, не обращая внимания на крики и ругань жены, выпил залпом стакан водки. Он долго сидел на пустой кухне, курил и смотрел в пустоту ночного двора – по итогу так и задремал, облокотившись на стол, на котором оставалась выпитая наполовину бутылка. Когда на улице забрезжил рассвет, мужчина вдруг вынырнул из пучины липкого забытия, чуть не свалившись от резкого подъема с табуретки. Вопрос, заставивший Геннадия проснуться, пульсировал в сознании огромным красным пятном. “Господи, с какой же громкостью ей надо было кричать” – подумал мужчина, – “чтобы мы смогли услышать ее через три ряда бетонных гаражей?”

***

Через некоторое время на место происшествия прибыла следственно-оперативная группа. Эксперт изъял отпечатки пальцев мужчины с поверхности машины, дверей гаража и ноутбука, лежавшего на правом пассажирском сиденье, перекодировал их на прозрачную клейкую ленту, упаковал в белый конверт. Следователь изъял и опечатал ноутбук, о чем записал в протоколе следующее: “в ходе осмотра места происшествия из гаража №39 кооператива «Парус» был изъят и упакован ноутбук Asus в полимерный пакет, снабженный оттиском печати №48 УМВД России по г. Москве, с подписями участвующих лиц и подписью дознавателя. Установленный толщина ноутбука – 2,1 см, установленные размеры – 32 на 20 см; профиль пользователя не имеет пароля, на рабочем столе находится единственный word-файл с названием “Дневник”. Тело мужчины было отправлено в морг, где судмедэкспертом Спицыным А. Г. было произведено патологоанатомическое вскрытие. Заключение было окончено 8.10.22, изложено на 14 листах. В выводах было отмечено, что при судебно-медицинской экспертизе трупа Кузнецова Николая Герасимовича, 32 лет, спектрофотометрический анализ показал 67% содержание карбоксигемоглобина в крови, чем и был обусловлен паралич дыхательного центра и тканевая гипоксия. Через четыре дня труп был передан родственникам и кремирован.

Дневник

Не хочется начинать с клише, но все-таки этого требуют каноны жанра: если вы читаете это, значит я уже мертв. Сейчас у вас в руках находится, вероятно, самая длинная предсмертная записка в истории. Прошу не искать виноватых: произошедшее – результат только моего собственного выбора. Дневник можете использовать сообразно вашим желаниям – его копию я в любом случае уже отправил массовой рассылкой на почты всех контактов, доступных на сайте Института психиатрии им. Фрейда. Вдруг им пригодится для изучения каких-нибудь психических процессов. Честно сказать, не хочется, чтобы мое исследование пропадало просто так. Содержание дневника эксперимента в полной мере отобразит причины, побудившие меня самоустраниться из жизни. Знаю, что вышло достаточно сумбурно, но времени на перечитывание и корректуру, к сожалению, нет. Это же относится и к тексту дневника, внутри которого сохранились редакторские пометки, которые я не успел убрать. Планировал, что при первом удобном случае приведу текст в соответствие с требованиями научного стиля, но вот случая не подвернулось – критически спешу. И все-таки, несмотря на абсолютное несоответствие формальным критериям, прошу рассматривать все последующие записи непосредственно в качестве дневника эксперимента.

С уважением,

Николай Кузнецов

07.10.22

Эксперимент

02.12.21

Обозначу входные данные. Меня зовут Николай Герасимович Кузнецов, мне 32 года, я кандидат технический наук, доцент кафедры гидравлики и гидротехнического строительства Московского государственного строительного университета. С сегодняшнего дня начинаю эксперимент по добровольному созданию (или лучше сказать получению?) психического расстройства. Как легко заметить, психиатрия или любой другой вид медицины не является моим профилем, поэтому заранее извиняюсь за любое неточное использование специальных терминов. Основной принцип ведения дневника – поэтапное и подробное описание процесса грядущей трансформации сознания.

Цели и задачи: единственная причина, толкнувшая меня на эксперимент, – смерть моей жены. Она умерла семь лет назад. Прошло достаточное количество времени, чтобы я смог утвердиться в мысли, что от этой трагедии мне не оправиться. Желание встретиться с ней перешло в разряд обсессии, сил бороться больше нет. К сожалению, я не верю в загробную жизнь или любые другие проявления метафизики, поэтому не надеюсь встретиться с ней в каком-нибудь другом, лучшем из миров. Отсюда следует ключевая цель описываемого опыта – я собираюсь воссоздать ее образ внутри своей головы, а затем вызвать у себя стойкие псевдогаллюцинации всех возможных спектров. В соответствии с поставленной целью мы выделяем ряд задач: 1) создать внутри сознания четкую проекцию образа (тут потом дописать, что главное – это возможность актуализации образа в кратчайшие сроки: подумал о ней и она сразу появилась); 2) вызов аудиальных псевдогаллюцинаций (возможность слышать голос по запросу); 3) вызов визуальных псевдогаллюцинаций (возможность проецировать присутствие образа в поле объективной реальности); 4) вызов моторных или тактильных псевдогаллюцинаций; 5) достижение автономии проецируемого образа (создание способности проекции действовать и существовать самостоятельно вне фокуса моего внимания).

Пока так, малость устал, пора ложиться спать.

03.12.21

Прикладная методология проекта. Реализация первой фазы – создания ментальной проекции образа – займет около шести недель. Начальный этап создания проекции – фокусировка на внешности объекта. Необходимо детально воссоздать внешность объекта внутри моего сознания, до мельчайших деталей. Возможные проблемы: исходя из предыдущего опыта, не связанного с экспериментом, я выявил трудности с концентрацией на объекте длительностью более двух-трех секунд. Иначе говоря, я легко могу представить лицо своей жены, когда закрываю глаза, но через несколько секунд фокусировки оно либо распадается на детали, либо целиком сменяется иными образами. Исходя из этого, второй частью первой фазы станет тренировка фокусировки на объекте. Для дальнейшего развития автономности необходимо научиться концентрироваться на объекте около 10-15 секунд. Завершающий этап первой фазы – помещение образа в пространство. Гипотеза: по достижении необходимого времени фокусировки возможно будет рассматривать объект не в двумерной, а трехмерной плоскости, придать ему объем. При наиболее благоприятном развитии событий в шестинедельный срок должна открыться возможность увидеть объемный вариант головы и тела моей жены, который возможно будет перемещать/вращать в ментальном пространстве. Наибольшую трудность в задаче составляет отсутствие релевантных прикладных инструкций по данному вопросу (в силу узкой специфики искомого запроса), в результате чего в большей степени мне будет необходимо с нуля выдумывать упражнения для создания и закрепления желательного эффекта.

Первое упражнение, на котором будет сконцентрировано мое внимание в течение первых десяти дней, – очистка сознания от лишних мыслей. Понимаю, что люди проводят годы в процессе разного рода духовных практик, целью которых является очистка сознания (медитации и т.д.) и даже тогда не могут целиком остановить процесс мышления, но моей целью не является достижение пятой дхьяны, мне просто необходимо получить возможность относительно длительное время видеть перед глазами пустое темное пространство, не отвлекаясь на попутные мысли. Поскольку я обладаю практически нелимитированным объемом времени, на данное упражнение в сутки будет выделено около четырех-пяти часов.

Для достижения наилучших результатов мне придется выстроить свой рабочий день вокруг процесса мысленного созерцания. Шесть дней в неделю, за исключением одного выходного, планируется провести следующим образом: 9:00 – подъем, зарядка; 9:15 – 10:15 – утренний туалет, завтрак, 10:30 – 11:30 – первая медитация; 11:30 – 13:00 – бег, фитнесс; 13:00 – 14:00 обед; занятие домашними делами; 14:30 – 15:30 – вторая медитация; 15:40 – 17:30 – прогулка; 17:40 – 18:40 – третья медитация; 18:40 – 20:00 – свободное время; 20:00 – 21:00 – четвертая медитация; 21:00 – 23:00 – свободное время, чтение, заполнение дневника, отход ко сну. В конце первой недели предусмотрено увеличение медитативных и прочих практик на час дополнительного времени. Следование расписанию и систематичность подхода при планомерном поэтапном увеличении нагрузки – краеугольный камень моих ожиданий.

04.12.21

Первый опыт концентрации. Оказалось, что сфокусировать свое внимание на внутренней пустоте значительное сложнее, чем я представлял себе в начале. За несколько часов медитации мне так и не удалось представить пустое черное пространство перед глазами, поскольку сам этот процесс требует от меня фантазирования. Признаюсь, для меня стало новостью, что недостаточно просто закрыть глаза, чтобы перед внутренним взором возникло чистое черное поле. Это поле приходится выдумывать с помощью ментальных усилий. В свою очередь фантазирование практически единомоментно перетекает в разрозненный поток мыслей, который тут же сбивает всю концентрацию. Выходит замкнутый круг. К концу первого часа было принято решение остановиться на сером фоне, который возникает перед глазами после их закрытия¹. Разумеется, я не надеялся в первый же день достичь хотя бы относительного отсутствия мыслей, но итог все равно разочаровал. Проблема серого фона заключается в том, что картинка перед глазами тоже не была однородной – сначала на ней световыми пятнами проявлялись объекты, находящиеся передо мной в комнате. Видимо, ровно те, которые я видел до закрывания глаз, а затем эти объекты сменялись случайным набором точек и всполохов. В следующий раз попробую надеть на глаза маску для сна. Относительно замедления самого потока мыслей – мне достаточно неплохо удается сфокусироваться на дыхании, то есть достичь на 2-3 секунды состояния ума, когда всю мою мыслительную деятельность составляет контроль процесса вдохов и выдохов. Продолжим завтра.

05.12.21

Пробовал погружение с маской для сна. Теперь черный фон выходит идеально. В течение первых двадцати минут постоянно мешали красные точки, бегающие по темному пространству, но потом я, вероятно, к ним привык и мозг стал их игнорировать. Через некоторое время сильно заболела спина, стреляет в верхнюю часть правой ключицы. Боль назойливая, сверлящая, очень отвлекает, особенно в тот момент, когда пытаешься абстрагироваться от посторонних ощущений. В целом процесс оказывается крайне трудоемким. Вторую сессию медитации провел, прижавшись к стене. Нагрузка по ощущениям стала меньше, но боль никуда не ушла. Из приятного: думаю, можно констатировать факт, что мне легко удается создать перед глазами необходимое пустое пространство и полностью сконцентрироваться на нем. Из неприятного: в конце занятия попробовал представить в этой пустоте зрительный объект – получилось весьма скверно. Более подробный отчет по вопросу представлю завтра.

06.12.21