Пролог

Падение. Страшная высота. Земля вверху. Переворот. Земля внизу. Ветер, свистящий в ушах. Резкая остановка. Боли нет. Темнота.

Волны качают меня и медленно уносят все дальше от берега…

Значит таков итог, таково окончание этой авантюры? Что ж, я сама во всем виновата, я сама согласилась на это безумие, мне и расплачиваться.

А он… Что ж, такого от него я никак не могла ожидать, а значит и предотвратить это было не в моих силах.

– Ивэйсса! Ты будешь жить! Я тебя не отпущу! – эхо чьего-то голоса доносится до меня издалека, еле пробиваясь сквозь ватную пелену тумана, который плотным кольцом сомкнулся вокруг меня. Я знаю, кому принадлежит этот властный голос, в котором теперь отчетливо слышались нотки страха. Знаю, но не могу вспомнить…

И снова тишина.

Я очнулась, как от толчка. Те волны, что раньше неуклонно относили меня все дальше от берега, теперь вернули обратно, больно швырнув на каменистую отмель.

Я открыла глаза. Пошевелилась. Что со мной? Я помнила падение, помнила накрывшую меня темноту. Я умерла?!

Попытавшись подняться, снова бессильно упала на свое ложе. Я лежала в хорошо знакомой мне комнате! Значит?.. Значит, я жива!

Я пошевелила руками, ногами, потрясла головой. Боли не было, была только слабость, липкая, тягучая, сковывающая движения. Что же произошло?

Меня столкнул с башни ОН!!!

Он столкнул меня с башни.

Столкнул меня с башни…

Мозг отказывался воспринимать эту информацию.

Этого просто не могло произойти!

Но произошло.

Я всхлипнула.

И вдруг – вспышка нового воспоминания: меня, со смятой, переломанной, исковерканной внешностью, внешностью, настолько омерзительной, что противно даже смотреть, не то что прикасаться, целует… Святая Патриция, как он мог?!

Глава 1

Сегодня я проснулась с привкусом чуда на губах, потянулась в сладком ожидании.

Сегодня! Сегодня мне исполняется двадцать лет и сегодня я наконец-то обрету крылья!

Я поднялась с постели, и, бросив взгляд на часы, накинула легкий пеньюар. Скоро меня будут поздравлять родные. И, конечно же, Трэвас! И сегодня я смогу полететь с ним не в качестве пассажирки, а сама!

При этой мысли меня охватила дрожь предвкушения, и я восторженно закружилась по комнате.

Дракон! Наконец-то я стану полноценным двуипостасным драконом! И как же долго мне пришлось этого ждать!

Обычно драконья ипостась проявляется еще в детстве, чаще всего между семью и двенадцатью годами. Мне же пришлось ждать аж до двадцати! Случай редкий в аристократических драконьих семействах, но не невозможный. Двадцать лет – крайний срок, рубеж. Если не повезло, и дракон в тебе не проснулся раньше, то уж в день твоего двадцатилетия это произойдет наверняка. Говорят, при пробуждении дракона в животе порхают бабочки, по коже бегут мурашки, а душу охватывает эйфория, чистый, незамутненный восторг. Что ж, сегодня мне предстояло узнать, так ли это! И я с внутренним трепетом искала в себе эти признаки пробуждающегося дракона. И все мне казалось, что вот оно, началось! Но нет. Бежали секунды, сливаясь в минуты, а я была все прежней Ивэйссой.

Интересно, когда я обращусь-таки драконом, кто вернет мне мой человеческий облик, окатив драконьим пламенем? Ведь новообращенный дракон первое время не может контролировать переход из одной ипостаси в другую. Обычно это делает кто-то их родителей, но я-то уже взрослая и у меня есть жених. Да, мне бы хотелось, чтобы это сделал Трэвас! Было в этом что-то волнующее, интимное, сродни первой ночи…

Я снова посмотрела на часы. Пора было одеваться. Быстро надев приготовленное с вечера серебристое платье, я расчесала волосы и оставив их свободно струится по плечам и спине, вышла из дома. Я чуть ли не бегом устремилась к полускрытой зеленью ажурной беседке, где был накрыт стол и меня ждали родители, сестренка и, конечно же, Трэвас! И когда я уже была так близко, что видела улыбку на лице жениха, взволнованные лица родителей и довольную мордашку Майссы, я почувствовала ЭТО.

Ощущения были совсем не такими, как мне рассказывали, но ЭТО было ОНО, я сразу поняла! Сначала меня охватил необъяснимый жар, все тело пылало, а затем меня словно в прорубь окунули. И это сочетание нестерпимого жара и леденящего холода заставило меня закричать. Зрение пропало, вокруг стлалась непроницаемая чернота и я вытянула руки, охваченная ужасом и болью. Как сквозь толстый слой ваты услышала я крики родных, с рук моих как будто что-то сорвалось, слетело, раздался грохот и почти сразу воцарилась тишина. Жуткая, пугающая, давящая. Я что же, еще и оглохла?!

Неужели так становишься драконом, таково его рождение?! Почему же мне рассказывали совсем иное? Я всхлипнула и прикрыла рот рукой. Нет, я не оглохла – свой тонкий, испуганный всхлип я услышала. Огонь и лед покинули мое тело, боль прошла, тьма рассеялась и передо мной предстало страшное, невероятное зрелище. Беседка с ожидающими меня родными исчезла, а на ее месте возвышалась огромная глыба льда, по которой время от времени пробегали огненные всполохи!

Не успела я осмыслить произошедшее и испугаться по-настоящему, как глыба задрожала и рассыпалась, разлетелась мелкими ледяными осколками. Я еле успела прикрыть руками лицо, защищая его от летящего в меня ледяного крошева. Осколки впивались мне в тело, больно били по голым рукам и плечам, но скоро все закончилось.

– Ивэйсса!

Я отняла руки от лица и увидела бегущих ко мне отца и Трэваса, а дальше, в перекореженной и разбитой беседке стояла мама, прижимая к груди рыдающую Майссу и с ужасом смотрела на меня.

А у меня внезапно зачесалась ладонь, да так сильно, что я чуть не взвыла.

Меня обхватили сильные руки.

– С тобой все в порядке?! Что произошло? – карие глаза Трэваса с тревогой и страхом смотрели на меня и я, совершенно неожиданно для всех и в первую очередь для себя, вдруг расхохоталась.

Нет, со мной не все в порядке! Кажется, я чуть не убила своих родных, каким-то образом заморозив беседку, в которой они ждали меня, чтобы поздравить с днем рождения! И это вместо превращения в дракона! И Трэвас еще спрашивает, все ли со мной хорошо?!

Я залилась смехом пуще прежнего, меня трясло, по щекам катились слезы. Я пыталась что-то сказать, но дикий, безудержный хохот не давал произнести ни слова, и я только заикалась в тщетной попытке заговорить и смеялась, смеялась, смеялась.

– Да у нее истерика, Трэвас, оставь ее в покое! – голос отца. – Неси ее в дом – сама идти она сейчас не в состоянии.

И Трэвас, легко подхватив меня на руки, прижал к груди. Нелепый, неуместный смех разом оборвался, и я заплакала, обхватив жениха за шею.

– …спонтанный выброс магии перед обращением, такое бывает, – горячо убеждал отец мою маму в том, что волноваться не из-за чего. – Да, редко, почти никогда, но случается же! И потом…

Я почти не слышала, о чем они говорили. Умытая, переодетая, с заклеенными ссадинами и перевязанными ранками, оставшимися после попавших в меня осколков льда, я полулежала в кресле и с ужасом смотрела на свою ладонь. Она так и не перестала зудеть и ныть и я, только расчесав ее чуть ли не до крови, заметила причину. На ладони, перечеркивая линию жизни, мертвенно-бледным светом горела руна! Руна, одним махом уничтожившая все мои надежды стать полноценным драконом! Руна проснувшейся магии Бэйрима. Это было невозможно. Но это было так. Можно было распрощаться с мечтами о счастливой жизни, о полетах над облаками, о скорости, о звездах, до которых можно дотянуться крылом…

– Ивэйсса, ты слышишь меня? – недовольный голос отца прервал мое прощание с жизнью.

Я подняла голову.

– Я говорю, не надо принимать случившееся близко к сердцу. Все обошлось, все остались живы, а дракон в тебе теперь проснется ближе к вечеру, когда магические потоки успокоятся после этого всплеска. Не расстраивайся, дитя мое, все хорошо!

Я молча встала, подошла к нему и протянула руку ладонью вверх. На его лицо я при этом не смотрела, стояла, опустив голову, как будто была виновата в том, что со мной приключилось, но по воцарившемуся молчанию поняла – отца впечатлило увиденное.

– Что там, Морис? – взволнованно спросила мать, вытягивая шею в тщетной попытке разглядеть, чем же так поразила отца моя рука, но вставать с оттоманки, чтобы подойти к нам, не стала.

Отец не ответил. Он словно бы даже не услышал вопрос. Молча стоял и смотрел на мою ладонь, словно ожидая, что руна растает под его тяжелым немигающим взглядом. Но руна не таяла.

Стоявший у окна Трэвас одним прыжком подскочил ко мне и, сжав мое запястье, впился взглядом в ладонь.

– Руна бэйримской магии! – хрипло выдохнул он и неверяще посмотрел мне в глаза. – Вэйсси, откуда это?!

Будто я знала!

– Что-о-о?! – мать как ужаленная вскочила с места и бросилась ко мне. В ужасе уставилась на мою руку и прикрыла рот рукой.

– Как такое могло произойти?! – пробормотала она невнятно, не убирая руку ото рта. – Ивэйсса? – требовательным и даже каким-то обвиняющим тоном произнесла она.

Я бы, наверное, даже рассмеялась, если бы спазм не сжимал мое горло стальным обручем, не давая разреветься. Они все – отец, мать и Трэвас – смотрели на меня и ждали объяснения и в глазах их я видела ужас, непонимание и… обвинение?

Я молчала. Что я могла им сказать? Что я и сама не знаю, почему в свой двадцатый день рождения вместо долгожданного пробуждения дракона я обрела магический дар Бэйрима? Это же очевидно.

– Ивэйсса? – Трэвас выпустил мою руку, обнял за плечи и привлек к себе. – Как ты, милая?

Я пожала плечами. Какого ответа он ждет, когда все мои мечты длиною в жизнь разрушились в одночасье? Во мне каким-то невероятным, противоестественным образом проявилась магия Бэйрима, а значит драконом мне не быть.

– Драконом ей не стать! – эхом моих мыслей прозвучал голос матери, в котором явственно слышались истерические нотки. – Какой ужас! В нашем роду такого еще никогда не случалось! Как какая-то простолюдинка, честное слово! Даже хуже – еще эта руна!

– Подожди ты панику разводить! – с досадой воскликнул отец. – Нужно обратиться к его величеству. Он дружен с Фарлаксом, и кто знает, может последний чистокровный дракон сможет помочь нам.

– Фарлакс! Ну конечно! – выпустив меня из объятий, горячо отозвался Трэвас. – Я сейчас же полечу к дяде и попрошу его призвать Фарлакса! Я и Ивэйссу с собой возьму – пусть Фарлакс своими глазами взглянет на… – он запнулся. – На то, с чем нам пришлось столкнуться.

– Но огласка… – с сомнением пробормотала мать и у меня наконец прорезался голос.

– В бездну огласку! Я умру, если не стану полноценным драконом! Я просто не смогу так жить! Мне все равно, кто там что будет говорить! Я хочу стать драконом!!!

– Ивэйсса! Как ты выражаешься? – беспомощно воскликнула мама, всплеснув руками. – Я тебя просто не узнаю!

– Дорогая матушка! – вмешался Трэвас. – Обещаю, никакой огласки не будет. Никто не узнает о… э-э-э… несчастье, постигшем Ивэйссу. Это не только в ваших интересах, но и в моих.

– Решено! – решительно перебил отец уже открывшую было рот маму. – Трэвас, забирай Ивэйссу и летите к королю. Оповести меня, когда во дворец прилетит Фарлакс, мы с Мирандой примчимся в тот же день. Дочка, не унывай, мы обязательно что-нибудь придумаем! – и он крепко обнял меня на прощание.

Мать поджала губы и отвернулась, недовольная, что все решилось не так, как она хотела.

– Идем, Вэйсси! – позвал меня Трэвас.

– Поцелуй за меня Майссу! – попросила я маму.

И мы полетели в Кайрех, к дяде моего жениха и королю Вестмара.

Уже когда я устроилась в выемке на спине Трэваса, обратившегося в дракона, меня кольнула горькая мысль: а ведь если бы все не пошло наперекосяк, я к этому времени уже сама стала бы драконом и беззаботно летала бы сейчас вместе с Трэвасом! Вместе, а не на нем.

***

Через три дня все мы – мама, отец, Трэвас и я – собрались в огромном открытом всем ветрам павильоне, возведенном на плоской вершине одной из башен королевской резиденции в Кайрехе. То было, как я слышала, излюбленное место отдыха его величества Дартэна Коуртантеса, когда он пребывал в своей драконьей ипостаси. Этот-то павильон он и предоставил в наше полное распоряжение для встречи с Фарлаксом, последним чистокровным драконом Вестмара, о существовании которого мир узнал совсем недавно, пару-тройку лет назад, когда произошла заварушка со взявшимся невесть откуда – считалось, что все они вымерли давным-давно – Огненным Аспидом. Впрочем, то же самое думали и про чистокровных одноипостасных драконов… Тогда-то и появился Фарлакс, разделавшийся с Огненным Аспидом. С тех пор он изредка наведывался в Кайрех, навещал короля, остальное время проводя в Хоршантэсе – громадной цитадели драконьих жрецов.

– Раз в девице есть магия Бэйрима, ей нужно в Иолантэс, – припечатал огромный белый дракон. – Ей необходимо научиться контролировать свой дар. Сейчас же она опасна для окружающих. И для себя.

– Но, уважаемый Фарлакс, вопрос ведь не в том, учиться Ивэйссе бэйримской магии или нет, – с отчаянием заговорила мама. – Мы хотели узнать, можно ли как-то убрать из нее эту чуждую драконам магию и пробудить уже наконец спящего дракона? И вообще, есть ли он в Ивэйссе? И как в ней могла проявиться магия Бэйрима?

Фарлакс покачал головой. Последний чистокровный дракон решительно не понимал эту женщину. В ее дочери пробудился опасный дар. Не драконий, но и не чисто бэйримский – ведь магия Бэйрима не действует в Вестмаре, королевстве драконов, а девица создает ледяные стены и извергает пламя. Дар, который уже чуть не погубил ее семью. А матери словно и дела до этого нет! Все помыслы лишь о том, как пробудить в девице дракона, чтобы не опозорить род!

– Ваша дочь – истинный дракон, в ее жилах течет достаточно драконьей крови, – сухо ответил Фарлакс. – Но сможет ли она обрести вторую ипостась, мне неведомо. Что касается происхождения в Ивэйссе магии Бэйрима… что ж, наверное, когда-то в вашем роду дева связала себя узами брака с бэйримцем и кровь дракона оказалась недостаточно сильна, чтобы совершенно подавить в их детях бэйримскую магию. Она могла не проявляться поколениями. А сейчас проснулась в вашей дочери. И не только проснулась, но и действует.

– И ты советуешь отправить Ивэйссу в какую-нибудь магическую академию Бэйрима, дабы она научилась управлять открывшимся в ней даром? – осторожно уточнил отец.

– Не советую, а настоятельно рекомендую! И не в какую-нибудь, а в самую лучшую – в Иолантэс. Повторюсь: сейчас Ивэйсса опасна для всех и в первую очередь для себя.

– Я обязательно поеду в Иолантэс! – воскликнула я, прижав к груди руки. – Один раз я уже чуть не погубила своих родных и не хочу, чтобы это повторилось вновь!

Белый дракон с одобрением посмотрел на меня, взгляд его смягчился, и он добавил:

– Возможно, в Иолантэсе ты не только научишься владению своим новым даром, но и узнаешь, как обрести крылья.

– Правда?! – воскликнула я с сильно бьющимся сердцем. – Но как?! Откуда в бэйримской академии могут знать про драконов больше, чем у нас? Если даже ты, последний чистокровный дракон, не знаешь, как мне помочь, откуда это знать обычным людям?

– В Иолантэсе собрана обширнейшая библиотека, в Иолантэсе работают лучшие маги королевства, а еще в Иолантэсе… – Фарлакс замолчал, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, но видимо я с такой мольбой смотрела на дракона, что он отбросил сомнения и заговорил вновь:

– Бывший архимаг Иолантэса обладал знаниями и умениями, позволяющими ему удерживать дракона в какой-то одной ипостаси: либо человеком без возможности обращаться в дракона, либо драконом – без возвращения в человеческий облик соответственно. Быть может, он сможет тебе помочь…

– Нам непременно нужно встретиться с этим человеком! – вскричал Трэвас, возбужденно сверкая глазами. – Уж если он может творить с драконами даже то, что не по силам самим драконам…