Название: Маг 11

Автор(-ы): Иннокентий Белов

Глава 1

Ранним утром, вместе со всем трудовым народом я дошел до кузницы Водера, где еще не видно никакой жизни. Кузнец любит поспать, зато потом работает до глубокой ночи и своих помощников приучает к такому распорядку.

Дошел и свернул на примеченную тропку, обошел вдоль городской стены несколько заброшенных домов и поднялся на саму стену, упираясь по очереди в разрушенную кладку дома и стены. Не скоро еще дойдут руки у городских властей, чтобы привести этот участок защиты города в порядок, много других важных дел всегда мешает.

Достал из мешка заранее затемненную грязью веревку, чтобы не выделялась на самой стене и, сложив ее вдвое, зацепил за кусок стены, после чего спокойно спустился вниз с высоты метра в четыре. Обратно забраться можно даже и без веревки, хватает мест, за которые можно зацепиться рукой и поставить ногу.

Я сдергиваю веревку и беру ее с собой, мало ли, вдруг пригодится, если придется вести допрос пленного, хотя быстро разговорить Рыжего – очень трудное дело, как по общему мнению.

Да еще пленные мне вообще не требуются, но, как настоящий теперь Маг, могу поговорить начистоту со своими бывшими слугами.

Вряд ли, впрочем, на долгие разговоры найдется время, кажется мне, что все быстро начнется и так же закончится.

«Ладно, пусть лежит, есть не просит и весит мало», – решаю я.

Около стены густо разрослись кусты, но я не особо опасаюсь какой-либо засады.

Тем более я заранее кинул поиск и знаю, что тут чисто. Вообще место оживленное, я замечаю много отпечатков ног в низких местах, где земля еще не просохла после последнего дождя. Именно здесь течет ручеек контрабанды в город, которую не рискуют возить на телегах через Речные ворота. Или просто экономят деньги, перетаскивая все на своем личном горбу.

Возможна даже встреча с местными деловыми людьми, надеюсь, что тогда просто спокойно разойдемся.

Делить мне с жуликами нечего, раз я сам здесь пробираюсь, значит, тоже не такой уж законопослушный товарищ, как они подумают про меня.

Я выхожу на тропинку, сначала иду вдоль стены, потом при первой возможности удаляюсь от нее по первой подвернувшейся тропинке. Когда выхожу на Рудничную дорогу, смотрю по сторонам и не вижу ничего подозрительного, простые крестьяне, одетые так же, как я сам, спешат с корзинами за спиной расторговаться в городе и купить что-то нужное.

Поменять свои продукты на городские изделия или просто деньги.

Я пытаюсь вспомнить, где я оставил гильдейское копье, иду в сторону от города, пока не вижу приметные кусты, куда и забираюсь в поисках копья. Найдя искомый предмет, я не возвращаюсь на дорогу, а прохожу дальше до параллельной тропинки, идущей мимо отдельных домов опоясывающих город сплошным поясом деревень.

И спокойно двигаюсь по ней, пока не оказываюсь напротив Речных ворот.

Где подбираюсь к ним поближе, занимаю стратегически верную и выгодную позицию в последнем ряду этих самых разросшихся кустов.

Теперь я могу с помощью своего бинокля с большого расстояния видеть все, что творится около ворот, и точно не пропущу процессию Рыжих, пусть тонкие ветки постоянно лезут в окуляры. Пока я завтракаю мясом, сыром и водой, которую набрал по дороге в бегущем неподалеку ключе.

Меня немного беспокоит такая непонятность ситуации, не обогнали ли меня Рыжие, но я себя успокаиваю, что они в тот раз долго и тщательно собирались, обряжали своих покойников не меньше получаса, насколько я помню. Я же потратил на заход домой и такой хитрый крюк с переходом через стену точно не сильно больше времени.

«Да им самим с подводой еще требуется доехать до ворот медленно и печально», – вспоминаю я картину, до сих пор стоящую перед глазами.

Так и оказалось, через добрых полчаса, когда мне еще не надоело изучать в бинокль разнообразную толпу крестьян и зажиточных кулаков на телегах, через ворота, растолкав всех, кто попался на пути, выкатилась подвода, которую окружают Рыжие.

– Ну вот, голубчики, мы и встретились. Пойдем вместе в последний путь, надеюсь, что именно ваш, – бормочу я себе под нос, пересчитывая Рыжих.

Шестеро коренастых крепышей во главе с крупным Старшим, поросшие рыжей бородой до самых глаз, грубо расталкивают попадающихся на встречу крестьян. Четыре женщины этого племени идут кучкой позади подводы, двумя парами, тоже весьма недружелюбно посматривая на людей.

Ага, здесь их десять, двое на подводе, которые мертвые, значит, в доме-крепости осталось всего двое крепышей.

«Вполне неплохой расклад на вечер, если я справлюсь и упокою эту кучку уродов, – радуюсь я. – Могли бы и побольше воинов оставить охранять невероятные богатства рода, да видно, что церемония правильного прощания очень важна для этих нелюдей».

Теперь процессия вырывается на дорогу и начинает двигаться быстрее, все так же грубо обходясь со встречными, отвешивая пинки не успевшим отскочить подальше путникам, я даже начинаю злиться, наблюдая за таким расистским беспределом.

– Очень они не толерантные, эти нелюди!

Крестьяне, конечно, не спорят и не жалуются на полученные затрещины, но встречные солидные мужики на телегах не так безропотны, пару раз начинающиеся стычки заканчиваются по команде Старшего, насколько я могу рассмотреть в бинокль.

Я давно уже замотал мешковиной острие копья, теперь выбираюсь из кустов и держусь в половине километра за приметной процессией, стараясь не привлекать к себе внимания.

Через пару километров Рыжие съезжают с основной дороги и прекращают движение, оставаясь стоять на менее загруженной проселочной дороге, почти тропинке, которая тянется параллельно морскому побережью.

«Значит, теперь понятно, они не станут добираться до далекого берега реки. С этой стороны тоже достаточно деревень и хуторов, которые прикрыты широкой в этих местах рекой от бандитов и тех же набегов Крыс. Они тянутся до впадения Протвы в Голубое море и хорошо заселены, я окажусь там не совсем одиноким путником на много лиг вокруг», – понимаю я.

«Это хорошо, не стану привлекать к себе лишнего внимание», – думаю я, ныряя в кусты.

Те, кто из торговцев видят меня сейчас, думают, наверняка, что у меня живот прихватило и я по срочной оказии уединяюсь.

Рыжие останавливаются, как я вижу, сразу, только свернув с основной дороги, и теперь там ждут кого-то.

Эти кто-то вскоре приезжают со стороны поста Гвардии, обычная подвода с дровами, сопровождаемая четверкой дюжих лесорубов с топорами за поясом. Они сближаются с Рыжими и подозрительно долго что-то решают, горячо размахивая руками.

В бинокль я хорошо вижу, что высокие договаривающиеся стороны никак не могут прийти к согласию.

Наверняка, Рыжие по своей привычке пытаются отдать меньше денег, чем раньше договаривались, только лесорубы те еще крепкие орешки и не уступают в разговорах Рыжим, держа руки на обухах топоров.

Понятно теперь, почему их сразу четверо, ведь сами они не уступают характером и статью Рыжим.

Лесорубы тоже хорошо знают, кто такие покупатели такой подводы дров, поэтому готовы умереть на этом самом месте, но не уступить нелюдям ни единого грольша. Это желание отчетливо читается на их лицах, что я хорошо вижу, спрятавшись теперь подальше в кустах, чтобы не привлекать внимание абсолютно нездешней вещью, в которую могу рассматривать происходящее далеко от меня.

Торги продолжаются минут десять, я реально поражаюсь про себя, насколько будущие покойники жадные и душные твари.

У них за спиной лежат два их брата, ждущие погребения, денег у Рыжих – просто невероятное количество, чтобы так убиваться за пару лишних данов!

Ну, такую отвратительную душность трудно себе реально представить!

Но Рыжие убиваются, кричат на лесорубов, настроены решительно добиться и настоять на своем.

Только ведь крепкие мужики с топорами под рукой знают заказчиков, как облупленных, и раз цена договорена заранее, скидывать ее не собираются ни на тальш.

Тем более они точно знают, что деваться заказчикам совсем некуда, другая подвода с дровами не скоро появится на этой дороге. Так что они просто получают удовольствие., а за каждое оскорбление еще и цену свою поднимают, согласно своему внутреннему прейскуранту, как бог на душу положит, похоже.

«Издеваются над Рыжими вовсю!» – догадываюсь я.

Скоро посмотреть на такое представление собирается толпа большая крестьян, весело и издевательски комментирующая каждый момент в прениях никак не могущих договориться сторон.

Рыжие начали было и на них кидаться по старой дурной привычке, только толпа оказалась сплоченной и спуску уродам не дала. Наоборот, закидали их землей под общий смех, тогда уже взбешенный Старший кинул деньги лесорубам под ноги.

«Да, это оказался очень глупый поступок, лесорубы не обратили никакого внимания на валяющиеся монеты и наглядно показали, что деньги положено отдавать в руки, а что там валяется на земле – вообще не их дело», – как я вижу, как они весело топчутся на разлетевшихся монетах.

Все же эти Рыжие – какие-то особенные дятлы, настолько упертые, что мне захотелось сделать все возможное, чтобы смерть показалась им подарком. Избавлением от не проходящей вредности и постоянного сквалыжничества.

Толпа становится все больше и люди, осознав, что теперь они могут отыграться за свои прежние обиды, все активнее размахивают посохами и ножами, подступая ближе к небольшой кучке Рыжих.

Теперь ситуация стала настолько накаленной, я даже пожалел, что не нахожусь там в толпе, уж я бы что-нибудь придумал, чтобы Рыжих прямо сейчас начали убивать.

«Хотя, тогда немало простого народа погибнет, ладно, возьму все смерти на себя одного», – приходит понимание.

Разберусь с ними сам, как и положено наследнику силы Великих Магов, здорово еще усиленному Палантиром.

Старший Рыжих покопался снова в кошеле, выдал все же требуемую сумму лесорубам теперь уже в руки, хорошо понимая, что еще пара минут промедления и число желающих начать лупить нелюдей начнет увеличиваться критически.

Да, ведь даже в том случае, если Рыжие отобьются, а они, скорее всего, отобьются, все же настоящие воины и обучены убивать, в отличии от окружившей их толпы крестьян. Только после такого побоища им не придется уже никогда жить в Асторе, а в свой дом они вообще больше не попадут.

Где в подвале лежат огромные сокровища, которые незамедлительно отойдут в пользу города и все из-за прирожденного непобедимого жлобства за пару серебряных данов.

«Похоже, теперь Старший требует у лесорубов сдачу, судя по тому, как они разводят руками, заодно успокаивая своих сторонников, и обещают отдать монету после дождичка в четверг. По их смеющимся лицам такое наглядно видно, они получили настоящее удовольствие и плевать хотели на все угрозы Рыжего племени», – издалека понимаю я.

Да, мужики они крутые, как я успел убедиться, и с Рыжими нигде не встречаются, им ничего от нелюдей не требуется, так что лесорубы теперь быстро перекидывают дрова и распиленные стволы деревьев на подводу, с которой Рыжие сняли своих покойников, обряженных в специальные погребальные наряды. Не собираются доверять им свою собственность в виде крепкого битюга и усиленной подводы для перевозки больших тяжестей, как я уже могу определить с первого взгляда.

И наотрез отказываются сопровождать тех же Рыжих еще куда-то дальше.

Толпа начинает постепенно рассасываться, вспоминая, что у всех есть свои дела и заботы, раз тут веселье закончилось, а лесорубы все-таки договорились по деньгам.

Лесорубы, перекинув часть дров на подводу Рыжих, большую часть просто свалили около нее и, развернув подводу, укатили обратно в сторону моста, весело попрощавшись со Старшим Рыжих.

Рыжие, демонстративно не обращая внимания на редеющую толпу, складывают дрова определенным образом, как я понимаю, и через десять минут водружают на сложную конструкцию обоих покойников, как странное украшение.

Лошадь и телега, арендованные Рыжими, не настолько сильные и крепкие, чтобы везти всю порцию дров, поэтому часть заказа, довольно большая, остается валяться на земле. Рыжие собирают втоптанные в землю деньги и, огрызаясь на оставшихся зрителей и свидетелей их унижения, стегают лошадь, которая с трудом везет свой груз.

Они скрываются за поворотом за кустами, мне приходится выбираться из своего укрытия и идти за ними, обходя по краю народ, идущий мне навстречу.

Рыжие потеряли даже в таком ерундовом деле почти полчаса только из-за того, что Старший бросил отложенные деньги на землю. Уверен, что точно отмеренные, и по итогу нелюди не получили сдачу, подверглись многочисленным оскорблениям, теперь наверняка мечтают на ком-то оторваться.

Чтобы с кровью и мучениями по-настоящему слить свое очень плохое настроение.

Свежие следы от колес перегруженной телеги хорошо выделяются на поросшей травой дороге, из-за постоянно виляющей наезженной части я не могу видеть процессию, не приближаясь к ним слишком близко. Поэтому я решаю не спешить, киваю встречным путникам, не особо обращающим на меня внимание, и время от времени кидаю поиск, стараясь обнаружить оставленную Рыжими засаду.

Иду я так пару часов, но потом замечаю, что приблизился слишком близко к замедлившемуся отряду Рыжих. Я вижу их через кусты, лошадь уже ослабела и не может катить свою ношу даже медленно самостоятельно, поэтому все Рыжие толкают ее вперед, кроме своего Старшего, идущего сбоку и осматривающегося вокруг.

Я останавливаюсь и жду, пока они удалятся, но все же замечаю, что Старший кидает пару быстрых взглядов в мою сторону. Меня он не может видеть обычным зрением, похоже, почувствовал мое внимание, так должно случиться, ведь он точно Маг.

Вряд ли накладывает скрыт на тайники кто-то другой из этого семейства, хотя бы на тот тайник, что спрятан около его двери в комнату.

Ну, что же, враг предупрежден, что кто-то их преследует, теперь наверняка все Рыжие в курсе, страстно мечтают о тех многочисленных мучениях, которым они могут подвергнуть соглядатая.

Когда схватят, устроив хитрую засаду.

Особенно после сегодняшнего унижения, где Рыжим пришлось уступить и даже переплатить за дрова, насколько я понял. Ярость клокочет внутри и так на редкость несдержанных нелюдей, а тут такой подарок – шпион, который зашел слишком далеко в своем наблюдении, но приблизился слишком близко.

В принципе, я не против засады, в которую отправят пару своих Рыжих, я смогу разделаться с ними раньше, чем с остальными, все полегче окажется потом.

Вскоре процессия сворачивает с проселочной дороги в сторону моря, но, теперь движение подводы совсем замедляется. Идя следом, я вижу срезанные кусты и молодые деревца, успевшие прорости в колее, которую заново торит лошадь.

«Значит, Рыжие двигаются к берегу моря, там у них присмотрено место для большого костра в полной уединенности, что очень даже неплохо. Да вообще просто отлично, такое уединенное место мне обязательно требуется для душевного общения с этими недоносками», – радуюсь я про себя.

Из-за перегруженности телеги и плохой дороги скорость продвижения замедляется совсем, я же постоянно контролирую расстояние между нами, желая знать, где меня будут поджидать Рыжие.