Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.)

Переводчик: Ксения Никишева

Редактор: Александра Горбачева

Издатель: Лана Богомаз

Главный редактор: Анастасия Дьяченко

Заместитель главного редактора: Анастасия Маркелова

Арт-директор: Дарья Щемелинина

Руководитель проекта: Александра Горбачева

Дизайн обложки и макета: Дарья Щемелинина

Верстка: Анна Тарасова

Корректоры: Наталия Шевченко, Зоя Скобелкина

Иллюстрация на обложке: Green Moonie

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Inmaculada Rubiales Valero, 2023

Иллюстрация на обложке © Green Moonie, 2025

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2025

* * *

Тем, кто знает, что тьма —

это не просто отсутствие света

Есть души, где прячутся древние тени, гул прошлых страданий и сновидений.

ФЕДЕРИКО ГАРСИА ЛОРКА

Мельницы уже нет, а ветер дует как прежде.

ВАН ГОГ, «Письма к Тео»

Пролог

В музее городка Хейлинг-Коув, где я вырос, есть картина, скрытая от глаз туристов. Она находится на первом этаже справа, за коридором, ведущим во внутренний сад. Ребенком я разглядывал ее часами. Я пытался перерисовывать ее в свои альбомы, а однажды уговорил маму отклониться от привычного маршрута, чтобы еще раз взглянуть на нее. Поморщившись, мама отвела меня обратно в главный зал и сказала: «Логан, искусство не искусство, если люди его не понимают».

Только годы спустя я понял, что же хотел передать художник.

Но ведь и с людьми то же самое.

Когда я впервые ее увидел, меня посетила именно эта мысль. Она сродни искусству.

Понять ее смогли немногие, но те, кому это удалось, знают, что никому другому не под силу пробудить в них те же чувства.

1
Логан Тернер

Логан

Голова вот-вот взорвется.

Стоит мне открыть глаза, и я вижу сплошную белизну. Так, это потолок. А еще что-то резиновое и розовое, и оно качается. И похоже на пенис. Уж это-то я где угодно узнаю, даже с такого похмелья. Подо мной что-то мягкое, значит, я в кровати. И она не моя. Мой бедный заторможенный мозг способен прийти к одному-единственному заключению: фаллоимитатора у меня нет, следовательно, я в чужой постели.

Вчера я точно перебрал. Зевнув, я пытаюсь сесть, но тут же со стоном откидываюсь назад. Комната кружится. Кажется, меня сейчас вырвет. Я на мгновение закрываю глаза, чтобы сосредоточиться. Отлично. Режим «после вечеринки» активирован.

Когда просыпаешься с похмелья в чужой постели, необходимо проверить две вещи. Первое – одет ли ты: тут, слава богам, все в порядке. И второе – спал ли ты один. И едва эта мысль приходит мне в голову, я уже знаю ответ. Мне даже не нужно оборачиваться.

Черт.

А я ведь даже не знаю, кто она.

Девчонка спит. У нее бледная кожа, усыпанная веснушками, густые ресницы и полные губы. Рыжие волосы спадают на лоб. И, к счастью, она тоже одета. Я напрягаю мозг, пытаясь вспомнить ее имя, но тщетно. Ни-че-го. Ни ответа ни привета.

А я почти уверен, что целовался с ней прошлым вечером.

Больше я не пью.

Моя философия в таких случаях проста: что сделано, то сделано. Мы оба были пьяны. Это ничего не значит. Нужно убраться отсюда, пока она не проснулась, иначе нас ждет неловкий разговор. Я снова пытаюсь сесть, но тут же резкий рывок едва не выдергивает мне руку. И проблема предстает передо мной во всей красе.

Перевожу взгляд с ее запястья на свое.

Мы в наручниках.

Что за?..

Времени на подумать нет. Незнакомка внезапно распахивает глаза.

– Не кричи. – Мой голос осип от похмелья. Не хватало еще, чтобы у меня лопнули барабанные перепонки.

Но она вовсе не собиралась кричать. Едва завидев меня, она вскакивает и в панике оглядывается по сторонам.

– О нет, – беспокойно шепчет она, – нет, нет, нет, нет, нет.

Она резко срывает простыню, проверяя, одета ли. Я снова чувствую рывок, но теперь его ощущает и она. При виде наручников вся краска сходит с ее и без того бледного лица.

– Никому ни слова, – тараторит она. – Серьезно, Логан. Линда не должна об этом узнать.

На мгновение я застываю. Так, она знает мое имя. А я знаю, о ком она говорит. Но мой похмельный мозг отказывается понимать, при чем тут вообще Линда.

– Нам нечего скрывать. – Я пытаюсь сохранять спокойствие. – Ничего ведь не было.

Ну ладно, мы целовались. И очень даже страстно. Подробностей я не помню, но это точно было так, и я тогда еще подумал: «Вау».

Я снова смотрю на ее полные искусанные губы. Кажется, она тоже все помнит, раз нервно откашливается.

– Это останется между нами, – настаивает она. – Ничего не было. Дай слово.

Я не разбрасываюсь обещаниями. Особенно перед незнакомками. Вместо ответа я киваю на наручники.

– Сними это, и я исчезну с глаз долой.

– Ладно. Где у тебя ключи?

– С какой стати ключи у меня?

– Это наверняка было твоей идеей.

У меня вытягивается лицо. Так, вот теперь эта ситуация начинает меня напрягать.

– Поверь, прошлой ночью я вовсе не мечтал оказаться пристегнутым к тебе наручниками.

– Это единственное логичное объяснение.

– Ты правда думаешь, что я хожу и пристегиваю себя наручниками к пьяным девушкам?

– Учитывая твою репутацию, в это легко поверить.

– Мою репутацию? – насмешливо переспрашиваю я. В ее голосе слышится презрение, но меня это не удивляет, я уже привык. – Кажется, она не очень-то тебя смутила, когда ты решила запрыгнуть ко мне в постель.

– Во всем виноват алкоголь.

– Ну разумеется.

– Поверить не могу, что это не сон, – бормочет она. – О чем я только думала?

– Вряд ли о cвоей подруге Линде.

Она бросает на меня испепеляющий взгляд.

– Что? Ты же сама сказала, что она не должна ничего узнать.

– Неудивительно, что она считает тебя придурком.

Она явно пытается меня задеть. Я равнодушно пожимаю плечами, что злит ее еще сильнее.

С недовольным видом она оглядывается вокруг. В комнате царит беспорядок, как и обычно после вечеринки: на полу валяются простыни, подушки и пивные банки. Даже удивительно, что мы проснулись вдвоем. Если мне не изменяет память, вчера здесь было очень много народу.

– Если ни у кого из нас нет ключа, значит, мы где-то его оставили, – размышляет она вслух.

– Ух ты. Об этом я и не подумал.

– Есть идеи? – ворчливо спрашивает она.

Окидываю комнату взглядом. Голова по-прежнему раскалывается. Найти здесь ключи – все равно что отыскать иголку в стоге сена. Короче говоря, мы в заднице.

– В этом доме все наперекосяк.

Вздохнув, я откидываюсь на подушку. Незнакомка вздрагивает, когда наши руки случайно соприкасаются. Затем переводит взгляд на потолок, как и я, и тут мне становится смешно.

Она покраснела прямо как рак.

Я улыбаюсь. Кто же она такая?

– Только не говори, что видишь такое впервые, – насмешливо комментирую я.

– Нет конечно. – Она поспешно отводит взгляд, явно нервничая. – Нужно… нужно поискать внизу.

– Отлично. Покончим с этим.

Я пытаюсь встать, она тоже, и я снова чувствую рывок, потому что мы двинулись в разные стороны.

– Слезай здесь, – говорю я, дергая на себя. Уступать я не намерен.

Фыркнув, она ползет по матрасу ко мне.

Оказавшись на ногах, я едва не теряю равновесие – так сильно кружится голова. Собравшись, я провожу рукой – той, что не прикована наручниками к угрюмой девушке, – по волосам. Так непривычно, что на мне нет шапки. Я озираюсь и нахожу ее на прикроватной тумбочке. Заснув ее в карман брюк, я следую за незнакомкой к выходу. Нам приходится идти вплотную друг к другу, соблюдая единый ритм, что вызывает сплошные ругательства. Наши руки то и дело соприкасаются. У нее ледяная кожа, ведь она всю ночь провела в черном облегающем мини-платье, укрытая одной простыней. Она босиком – видимо, где-то оставила туфли.

Я пытаюсь вспомнить, что было накануне. По субботам у меня всегда много работы; я поздно вернулся из тату-салона, и ко мне заявился Кенни, жалуясь на очередную ссору со своей девушкой Сашей. Я не фанат вечеринок, но дружба требует жертв, а ему было необходимо развеяться. И так мы оказались здесь.

После этого я ничего не помню. Кроме поцелуя, конечно же. Пока мы спускаемся по лестнице, я рассматриваю незнакомку. Ее волосы выкрашены в темно-рыжий цвет.

– Слушай, я понятия не имею, что тебе сказала Линда, но…

– Скажешь, что между вами ничего серьезного?

– Мы не вместе, – говорю я. – Так что не вижу причин держать это в секрете.

– Ты сам сказал, что ничего не было.

– Это правда. Ничего не было.

– Значит, скрывать нечего.

– Отлично.

– Отлично.

Мы продолжаем спускаться.

– А вообще-то намекни ей, что мы не встречаемся, – добавляю я, рассеянно проведя рукой по перилам. – Купи ей мороженое, сядь с ней на кровать и вручи салфетки, а затем объясни, что пора перевернуть эту страницу и забыть обо мне.

Девчонка поворачивается ко мне с горящими глазами:

– Ты всегда ведешь себя как последний козел?

– Только когда просыпаюсь в дурном настроении.

– Я знала, что с тобой непросто, Логан. Сплошной сарказм. Такой весь из себя неприступный. Странно, что ты вообще кому-то нравишься.

Ух ты. Да она и впрямь меня ненавидит. И она не просто злится. В ее словах чувствуется презрение. Но она права – и это самое ужасное. Едва ли я кому-то нравлюсь.

– Давай найдем ключ, – сухо предлагаю я. Пусть не думает, что ее замечание меня задело.

Когда мы спускаемся на первый этаж, из кухни доносятся голоса. Тут же оба выбираем противоположное направление. Я не в настроении общаться с кем-то еще, а незнакомка явно беспокоится о том, чтобы «это» осталось между нами. Мы входим в гостиную и пробираемся через валяющиеся на полу пластиковые стаканчики и пакеты с мусором.

Ходить в наручниках – настоящая пытка. Постоянные рывки раздирают запястье. Разумнее всего было бы взяться за руки, но я этого не предлагаю. И она тоже.

– Твой план едва ли сработает, – говорю я, когда она ведет меня к дивану, чтобы посмотреть между подушками.

Она со злостью скидывает парочку на пол.

– У меня хотя бы есть план.

– Искать крохотный ключ в доме, где царит хаос? Прекрасное решение.

Она раздраженно смотрит на меня.

– У тебя есть вариант получше?

– Наручники – не моя идея. Сама знаешь.

– Не могу поверить, что ты нравишься Линде.

Я едва не теряю равновесие, когда она вдруг наклоняется, чтобы заглянуть под стол. Опершись одной рукой о диван, я стараюсь не пялиться на ее зад.

– Я и сам не рад, что нравлюсь Линде.

– Ты и мизинца ее не стоишь.

– Тогда почему она тратит на меня свое время?

– Я каждый день задаю ей этот вопрос, – говорит незнакомка, выпрямляясь. Свободной рукой она отряхивает платье. – Каждый день.

Теперь понятно, откуда такая сильная ненависть.

– Дай угадаю, вы закадычные подружки? Только смерть разлучит вас и все такое?

– Она моя лучшая подруга.

– Тогда ты не понаслышке знаешь, что она просто без ума от меня.

– Понятия не имею, что она в тебе нашла.

– Но ты же вот что-то тоже нашла. Иначе бы не вешалась вчера мне на шею.

Я не собирался поднимать тему поцелуя. Лучше бы я вообще об этом не упоминал. Но мне не терпелось заткнуть ей рот. Она замирает на мгновение, а потом говорит:

– Я на тебя не вешалась.

– Еще как вешалась. И тебе явно понравилось. – Она подскакивает, когда я дергаю за наручники, чтобы притянуть ее ближе. – Я мало что помню, но ты точно меня целовала. Причем с большим энтузиазмом. Но вот откуда взялись наручники – понятия не имею.

Мы стоим лицом к лицу, и ее дыхание учащается от моей близости. Я понимаю, почему обратил на нее внимание вчера. Она очень даже ничего. Вкус не изменяет мне даже в пьяном угаре.

Девчонка с трудом смотрит мне в глаза.

– Это ты меня поцеловал.

– После того, как ты меня об этом умоляла?

– Нет, мы играли в бутылочку. И я позволила надеть на нас наручники, чтобы не целоваться с тобой снова.

В этом есть смысл. Раз я согласился на такую глупую игру, видать, я уже прилично набрался.

– Так, значит, это была твоя идея, – насмешливо протягиваю я, чтобы заставить ее понервничать.

У меня это получается.

– Я думала, это ненадолго.

– И как же ты оказалась со мной в одной постели?

– У меня не хватило бы сил затащить тебя туда, так что подумай сам, с чего вдруг ты согласился со мной пойти.

Я улыбаюсь. Мой взгляд снова падает на ее губы. А затем – поднимается к глазам.

– Все ясно. Держу пари, это твоя первая университетская вечеринка. – С каждой секундой это все очевиднее. – Ты первокурсница?

Она пытается напустить на себя равнодушный вид, но явно волнуется.

– А какая тебе разница?

– Большая. Первогодки не в моем вкусе. Не обижайся, ничего личного. Вчера я явно перебрал.

– Это был один-единственный поцелуй, Логан. И это была ошибка.

– Значит, другому не бывать. Какое счастье.

– Вот именно. Боже упаси.

Внезапно слышится шум смываемой воды в туалете, после чего одна из дверей в коридоре открывается. Мы тут же переглядываемся. К счастью, кто бы это ни был, гостиная его не интересует. Но прежде, чем я успеваю съязвить по этому поводу, незнакомка тащит меня в коридор.

– Позволь спросить, что ты творишь.

– Заткнись. У меня идея.

И минуту спустя мы оказываемся в запертой ванной.

– Я не шутил, когда сказал, что больше такое не повторится, – уточняю я на всякий случай.

Она отпихивает меня, но в итоге тащит за собой, ведь мы по-прежнему скованы. Девчонка опирается руками о раковину, и я складываю два и два, когда она открывает кран и берет кусок мыла.

– Это не сработает, – замечаю я.

– Да я что угодно сделаю, лишь бы больше тебя не слышать.

Я делаю примирительный жест свободной рукой. Но она этого не видит, потому что полностью поглощена делом – намыливает запястье, чтобы попытаться выскользнуть из наручников. Я опираюсь на стену, вытянув руку, чтобы ослабить натяжение, и наблюдаю за девушкой.

Она довольно привлекательна. Темно-рыжие волосы, зеленые глаза, веснушки, средний рост. Но ничего особенного. Таких, как она, полно, поэтому странно, что наш поцелуй произвел такой эффект. Думаю, я не скоро выкину его из головы.

– Да что же такое, – шипит она раздраженно, в третий раз безуспешно пытаясь высвободить руку.

– А я говорил, – вклиниваюсь я, чтобы подлить масла в огонь.

Она молча ополаскивает руку и, открыв шкафчик, роется в корзинке со всякими штучками для волос. Отыскав что-то, она тянет меня за собой к выходу, и мне остается только подчиниться – а что тут поделаешь?

Остановившись у лестницы, она начинает возиться с наручниками. Я хватаюсь за запястье и морщусь, чувствуя, как мне в кожу впивается металл. Рука покраснела даже поверх татуировок.

– Знаешь, почему ты мне так противен?

Я поднимаю глаза – что за внезапная агрессия?

– Давай, удиви меня. Не терпится узнать.

– Я знаю, какой ты.

– Только по слухам, – замечаю я.

– С тобой все ясно. Ты весь из себя крутой парень. Ты используешь девушек, дуришь им голову, а затем бросаешь словно ненужную вещь. – На меня она не смотрит, полностью сосредоточившись на наручниках. – Я верю, что то, как мы поступаем с другими, отражает наше отношение к себе. И, судя по тому, что я о тебе слышала, ты редкостный засранец, Логан.

– Наши взгляды разнятся, – холодно замечаю я, но она меня не слушает.

– Линда – моя лучшая подруга. А ты сильно ее обидел. – Наконец-то она смотрит мне в глаза. – А еще ты все утро вел себя со мной как последний козел. Так что никаких достоинств в тебе я не нашла.

– Ты закончила?

Я резко морщусь, почувствовав рывок.

И мое сердце замирает, когда я смотрю на девчонку и понимаю, что она освободилась. И это еще не самое худшее. Я не только по-прежнему в наручниках, она еще и умудрилась защелкнуть свой браслет на перилах.

– Давай-ка без этих шуток, – негромко говорю я.