© Инглаб Исаг (Рзаев), 2014

© Издательство «Прометей», 2014

* * *

Предисловие
Он влюблен в деревья и в стихи

Члена Союза писателей и Союза журналистов Азербайджана, преподавателя Гянджинского филиала Азербайджанского Института Учителей читатели республики знают также как ранимого поэта и любителя природы. Местная периодика и солидные литературные журналы «Улдуз» («Звезда»), «Азербайджан» с большим удовольствием помещают на своих страницах его произведения. «Мне есть что сказать», «Текущий от Луны родник», «Мир если превратится в рай», «Мир, обязанный надежде» – вот неполная поэтическая галерея книг Рзаева Инглаба Исаг оглы (Инглаба Исага).

Я, как и многие читатели, посредством поэзии познакомился с внутренним миром этого незаурядного поэта, примерного семьянина и пламенного патриота. Его приезд в Кахи – в моё родное село Гах-Гурджу – укрепил наши творческие и дружеские связи. Интерес к растительности нашего двора, особенно к деревьям, поразил меня. Мне показалось, что он их близнец – так чутко относится Инглаб Исаг к каждой травинке и каждой ветке… Именно чуткостью этой овеяна вся его поэзия. Стихи его не кричат, от них не веет патетичностью. В них отсутствует угодничество – они скромны и нежны, как их автор.

Все выше написанные человеческие и поэтические качества Инглаба Исага побудили меня взяться за перо, чтобы представить русскоязычному читателю эту книгу.

Я намеренно не анализирую его творчество, приводя отдельные цитаты, –  это дело литературоведов и литературной критики…

Данная книга – первая попытка проложить поэтический мост между Инглабом Исагом, перешагнувшим 60-ти летний рубеж, и требовательным русским читателем. Думаю, пёстрая поэтическая палитра автора придётся Вам по душе. Та к что… с Богом!

Гия Пачхаташвили – поэт-переводчик,

Член Союза писателей России, Азербайджана и Грузии.

О, Боже, рану мою завяжи

 
Сердце мое
Словно нога босая –
Хожу
По колючкам, по камням.
Боли, наполняясь в меня,
Вносят жуть.
Мало ли, много ли,
Чтобы найти путь?
Вижу сломанную ветку каждую…
Вижу губу, что воды жаждует…
Вижу землю-горемыку…
О, Боже, рану мою завяжи,
Молитве моей вними,
Чего-нибудь скажи.
 

Словно слова

 
Словно слово, прижался к груди вечер.
Среди звёзд не спящее место моё стихло.
Там, где снам зажёг я свечи,
Родился невинный, чистый стих мой.
 

«Аллах был в хорошем духе…»

 
Аллах был в хорошем духе,
Он в лицо мне взглянул снова.
Тащит зерно из меня
Времени муравьиного слово.
 

Чуть свет

 
Глянь-ка, на тропинке этой
Смолкли… тишина и свет.
Миг сей – примиренья миг.
Тишь внезапно взбудоражил,
Луну на горе обидел даже
Дерзкий петушиный крик.
 

Боль

 
Испил я боль, как мамы молоко,
Сыты на мир взирающие очи.
Находит горечь сердце так легко,
Что к бедам быстро привыкает очень.
 
 
Глаза у жизни маются в кручине,
Я добровольно встретить вышел их.
Пожил – чтобы мечты увидеть стан,
Пожил – отца могилу увидал.
 

Капля дождя

 
На капле дождя
      помешан я.
Глянь-ка, чего только за миг
      Не припомнит она.
Из-за тучи – чужбины,
      домой вернувшись,
Сверкает в спокойствии
      бутона.
 

Свеча

 
Плачет
     день мой плачевный,
Содрогаясь
     над словом «свеча».
Гляжу,
     и что же –
Страстей,
     быстро обузданных,
Житья-бытия
     нарост я!
 

Ребёнок в Египте

 
Ребёнок в Египте….
      Прямо в лоб…
     От пули заглох
Пал ниц, землю
    Обняв,
Разлучить не могут никак
Со смертью это дитя.
Заперта на языке песня…
Прижимаясь,
Не вмещается в глаза глубизна…
Замкнута цель пули одной,
Увековечив для всех друзей
Всем доставшимся
Пыл революции шальной…
Аплодируя смерти…
Однако есть где-то
Набравшие в рот воды.
 

Игра

 
У зимы, затеявшей игру,
Зазря не станет нрав вертеться.
Снежком обманет детвору,
Перехитрив повторно детство.
 
 
Но радости в глаза никак
Не попадется осень, нет.
И в гуще детской суеты
Лишь одного младенца след.
 

Размышление

 
На тропу душистого цветка
Первый снег послали небеса.
А на телефонных проводах
Плачут чужестранцы-голоса.
 
 
Позабытые любови-страсти
Окрашены в разлуки бледный цвет.
В ребячьем сне, выведав о счастье,
Стена проснулась старая в обед.
 
 
А тени, прогоняющие свет,
Всё же сдаются миг за мигом.
Глаза на тропах чей-то ищут след…
Плодят улыбок дефицит интриги.
 

После отца моего

 
Сейчас все тени мирозданья
Массивною скалой стоят.
И волны гибнут в час стенанья,
Лишь морю наплевать на ад.
 
 
Время часам златым подобно,
Тайком у жизни миг крадёт.
Гляжу на солнце исподлобья,
Волны надежда я весь год.
 
 
Немеркнущий небесный свет
С моей сливается душой.
Посаженных деревьев след
И тень беседуют ещё.
 
 
Так в чём повинен бренный мир,
Утешит сердце ль моё?
Печаль всё ближе каждый миг,
Словно любви сумбур поёт.
 

Капли-воспоминания

 
Капли-воспоминания
Крошат холодную стену.
Скажи-ка, ведаешь ли ты
Про голос, шёпот в тишину?
 
 
Один не может быть никто
В момент заката жития,
На стрелках острия висят
Угроза и боязнь моя.
 
 
Взгляды близкие и дальние…
На этой тропе свидания.
И как ты вспомнила меня,
Словно забытое фото давнее?
 

В этой пустоте немой

 
В этой пустоте немой
Даже слёзы не помогут.
Одинокую сосну
Вспомнят ли леса и боги?
 
 
Заводилами житья
Тут не радость и не горе.
Сам себя пугаюсь я,
Сам ищу в себе просторы.
 
 
Уж не те земля и небо –
Кров, пространство потеряли.
Я в пути, ведущем в небыль,
Как найти свой миг печали?
 
 
Меня никто и не припомнит
В обличии таком теперь.
Меня, словно чужого встретит
Моя же тень… верь иль не верь.
 

«Недостаёт слогам дыханья…»

 
Недостаёт слогам дыханья,
Молиться некому словам.
Заполнил мамины глаза
Землёю Бог… скажу я Вам.
Чтоб рану завязать мою,
Её не подоспели руки.
Сон-мачеху увидев мой,
Лишилась сна, отдавшись мукам.
Так где ж ты, мамочка, ну где?
Моим словам молитвой стань.
Во мне – поэте – сироте
Мир сына видеть перестал.
 

Этой ночью…

 
Тучи осведомлены
О Страже моём одиночества.
Они – дождинок-каплей сны.
Этой ночью моё пророчество.
 
 
Босоногая эта ночь…
Дороги совсем не кончаются.
Оторвавшись от неба, луна
На ветке себе качается.
 
 
Я капли в своих ладонях
Увеличил, аж до морей.
Сны-облака меня гонят
Одного… проснуться б скорей.
 

Сужается в пустыне путь

 
Сужается в пустыне путь,
Не спрашивай ничто, дрожа.
Повис, качаясь в темноте,
Жизни старехонький пиджак.
 
 
Былое близкое и дальнее
Боится очень этих мест.
Из сказки оживает,
В тебя когда всмотрюсь я здесь.
 
 
К чему мне говорить обман,
Правда поклонница моя.
Полыни аромат-дурман
В словах, что ветер несёт в края.
 
 
Мои нахмурены слова,
Улыбки для чужих, отнюдь.
Шаги же пешие едва,
Сужается в пустыне путь.
 

Всем

 
По боли – горечи узнал
 

Конец ознакомительного фрагмента.