Отзывы на книги автора «Инадзо Нитобэ»

«Не пристало охотнику убивать птицу, которая прячется у него на груди» - старая самурайская пословица.

Книга состоит из двух произведений: «Этика самурая» Инадзо Нитобэ и «Японский воин» Фредерик Норман. И если первое – это взгляд в самую душу бусидо, то второе – практичный очерк европейца о внешней, видимой глазу жизни самурая. Для меня особую ценность представила «Этика самурая» и не пойму, почему слияние двух произведений получило имя второго, довольно непритязательного, но не буду отрицать - неплохого экскурса в Японию. Но обо всем по порядку.
Итак, «Этика самурая» Инадзо Нитобэ. Можно сказать, что это «взгляд изнутри» на бусидо. Хочешь узнать что-то, иди к корням – гласит пословица, так и здесь, кто может рассказать лучше о феномене самурая, чем коренной житель? Инадзо Нитобэ – японец, в то же время великолепно эрудированный в европейской культуре. То есть, мы получили самый эффективный симбиоз качеств и знаний, для того чтобы ответить на вопрос, что есть бусидо. Первое преимущество – автор рассказывает о вещах, которые являются частью его родной культуры. Во-вторых – автор, проводит множество параллелей с культурой средневековой Европы, христианством и рыцарством, что, безусловно, невероятно упрощает понимание самой сути вопроса. Ценность данной книги вижу в том, что она описывает не некие внешние атрибуты, ритуалы и события, а объясняет, как мыслил самурай. Что двигало его поступками, какие качества личности ставились превыше всего и какие считались позорными. То есть дает взглянуть изнутри, прочувствовать все на себе. Несомненно, это редкая удача - понять, а не ознакомиться с внешней стороной бусидо. «Этика самурая» содержит множество пословиц, историй и стихотворений. Что создает колорит и втягивает в строки глубже и глубже. В то же время поражает обилие ссылок на культуры Европы, будь то стихи Шекспира или строки из Библии. К слову, автор очень тепло говорит о учении Христа и высказывает свои мысли на будущее бусидо в контексте христианства. Глубокая нравственность и человеколюбие, серьезная философская база под каждым рассматриваемым вопросом, прекрасные элементы японской литературы создают уникальную атмосферу, позволяющую взглянуть на жизнь иначе, отойти от мирской суеты и хоть на мгновение почувствовать в себе частичку бусидо. Ниже даю выдержки из текста, но самую малость, лишь для того чтобы заинтересовать и не портить дальнейшее удовольствие от чтения.
Часть вторая - «Японский воин» Фредерик Норман. Полная противоположность первой части. Здесь представлен рассказ европейца о Японии. Вначале автор дает небольшой экскурс в историю (начиная, разумеется, со знакомства Японии с Европой), говорит о становлении японского флота и армии по европейскому образцу, дает сведения о предметах изучения офицеров с указанием количества часов, описанием процесса обучения и продвижения по лестнице японских вояк. Эта часть книги для меня оказалась совершенно скучной и вдобавок приправленной некоторым пренебрежением автора-европейца к стране восходящего солнца. Чувствуется какая-то надменность и гордыня. Далее автор дает описание «Кэндзюцу или японское искусство владения мечом» - данная глава очень интересна, автор занимался этим искусством лично у Умэдзава-сана. Дает описание тренировочных доспехов и вооружения, зала для тренировок и сравнивает процесс европейского с японским. В следующей главе Фредерик Норман рассказывает о японской борьбе, а именно сумо и джиу-джитсу (дзю-дзютсу). О сумо рассказ интересен, дается описание экипировки, проведения боев и организации борцов по рангам. В части посвященной джиу-джитсу автор особо не вдавался в детали и ограничился общими фразами, при этом дав сравнение с английским боксом. В результате получилось довольно неоднозначное произведение, местами раздражающее надменностью и нежеланием вникать в суть вопроса (как можно описав лишь малую часть, лишь верхушку айсберга и описывая события начиная с прибытия Европейцев, назвать книгу «Японский воин»!!!), и в то же время довольно интересной информацией из рук очевидца, а что касается кэндзюцу и участника описываемых событий. В плюс «Японского воина» засчитываю старые черно-белые фотографии, данные на вклейке в середине книги. Особо понравились изображения сумоистов, если основываясь на фильмах во мне слоилось впечатление о них, как о огромных толстяках, то здесь я увидел настоящих богатырей, борцов с литыми мышцами и духом будо в глазах.
P.S. Книга подвернулась под руку в книжной лавке. К ней отнесся первоначально весьма скептически, но все-таки решил купить. Немалую роль сыграла цена. Продавали ее, я думаю, даже ниже себестоимости. Теперь, прочитав до корки, признаю свою ошибку. Пусть не шедевр, но, безусловно, очень ценный и интересный труд. Весьма доволен, что все-таки решился и приобрел данную книгу.
Обещанные выдержки:

Любителям японского искусства должно быть знакомо изображение священника, который едет на корове задом наперед. Этот наездник был когда-то воином, и одно его имя внушало ужас. В страшной битве при Сумано-ура (1184), одной из решающих для нашей истории, он догнал врага и в поединке сдавил его в своих громадных руках. Надо сказать, что этикет войны требовал, чтобы в таких случаях кровь не проливалась, если только слабый противник не был равен сильному по положению или талантам. Суровый воин потребовал от человека назвать свое имя, но тот отказался. Тогда он беспощадно сорвал маску, и тут его изумленному взору открылось чистое, безбородое лицо, так что рыцарь невольно ослабил хватку. Он помог юноше встать на ноги и по-отечески сказал ему: «Ступай, молодой принц, к своей матери! Меч Кумагаэ никогда не запятнает себя своей кровью. Спеши же, беги отсюда, прежде чем появятся твои враги!» Молодой воин отказался уйти и попросил Кумагаэ ради чести их обоих предать его смерти на месте. Холодный клинок, много раз разрубавший узлы жизни, уже поднят старым самураем, но его отважное сердце колеблется; невольно его внутреннему взору является образ его собственного сына, который в тот же день вышел на звук горна испытать свой новый меч; крепкая рука воина дрожит, и он снова просит жертву спасаться бегством. Видя, что все его уговоры напрасны, и слыша приближающиеся шаги соратников, он восклицает: «Если тебя догонят, ты можешь пасть от более низкой руки, чем моя. О Небо, прими его душу!» Через миг в воздухе блесну меч и пал, обагренный юношеской кровью. Мы видим, как наш воин с триумфом возвращается в родные места, но теперь его не заботит ни честь, ни слава; он отказывается от военного поприща, обривает голову, надевает священническое облачение и посвящает остаток своих дней паломничеству к святым местам, никогда не поворачиваясь спиной к западу, где лежит рай, откуда приходит спасение и куда солнце каждый день спешит на покой.

Часто можно было видеть, как воин останавливается на ходу, вынимает из-за пояса письменные принадлежности и пишет оду - такие сочинения находили после в шлеме или латах, сняв их с бездыханного тела.

Древний поэт: «Будь верен самому себе: если в сердце своем не отойдешь от правды, то и без молитвы боги сохранят тебя невредимым».

«Вытерпеть то, что, по-твоему, нельзя вытерпеть, это и значит на самом деле вытерпеть».

Год у меня начался с просмотра аниме «Samurai Champloo». Я не могу называться знатоком аниме, меня даже ценителем можно назвать лишь с большой натяжкой. Но я что-то смотрела в своей жизни и что-то мне даже нравилось. Обычно в том аниме, которое мне попадалось, действие происходило либо в фантазийной реальности (в качестве примера: «Эльфийская песнь», «Ai no Kusabi»), либо реальность была узнаваема, но в нее был вплетен некий фантастический/магический/мистический элемент (как в «Loveless» и «Weiss Kreuz»).
В «Samurai Champloo» действие происходит в реальном мире и без всяких фантастических допущений (хотя там и есть типичные потмодернистские штучки. Скажем, наполненность истории предметами из современности или серия, в которой японцы играют с американцами в бейсбол). Это самое реалистичное и японское, минимально европеизированное, аниме, которое мне довелось посмотреть. События происходят в феодальной Японии. И триада катана-кимоно-сакура услаждает глаз неискушенного зрителя.

Я не была в Японии. А то, что я видела о современной Японии меня больше пугает, чем воодушевляет. Тем не менее, есть что-то притягательное в Стране Восходящего Солнца. Но это «что-то» - нечто идеальное, находящееся лишь в нашем сознании: фантазии, представления, какие-то смутные ассоциации.

Не-японцу книга «Японский воин» точно может подарить несколько приятных часов. Она состоит из двух текстов: один написан Инадзо Нитобэ, а второй – Фредериком Норманом. Оба они посвящены самураям, но смотрят авторы на японских воинов с разных точек. Если Нитобэ остановился на том, что такое кодекс чести самурая и написал о нем как человек, могущий видеть явление почти изнутри, то Норман описал самурая, наблюдая его снаружи. Это выражено и в том, что мы знакомимся со взглядом западного человека на, скажем прямо, чуждую ему культурную традицию, и в том, что он описывает внешнее: структуру армии, одежду и оружие, обучение самурая. В какой-то степени, Норман позволяет взглянуть на самурая как он есть. Не на то, что значит «быть самураем», не на неписанный свод правил, не на глубинный смысл служения императору, сюзерену и служения как такового. Фредерик Норман позволяет приоткрыть завесу, увидеть простого человека, военного, часть некой силовой структуры. Когда читаешь про обмундирование самурая без всяких историй про душу катаны, то понимаешь, что реальный самурай убивал и делал это просто, без лишних хокку, не в кружении лепестков сакуры и не при свете луны.
Но зачем нам это нужно? Читателю, вероятно, будет приятнее приобщиться к тексту Инадзо Нитобэ. Это можно объяснить тем, что вся европейская цивилизация (как минимум она) возрождается и умирает благодаря размышлениям о идеях и вещах, подаренным ей еще Платоном и закрепленным в христианстве. Я знаю или догадываюсь о том, как было и есть на самом деле, но хочу свою восхитительную идею, я хочу читать про воина, для которого «честь» - самое главное понятие. Я хочу верить в существование высшего, чистого, достойного служения. Хочу верить в то, что на войне может быть место справедливости, милосердию, выдержке.
Да, возможно самурай Инадзо Нитобэ не более реален, чем самураи из аниме «Samurai Champloo», но мы хотим видеть именно их, свои воплощенные фантазии. Пусть даже и в фантазиях других людей.

Книга неплохая, но мне не хватило фактажа. Тем не менее, прочитав ее, можно получить некоторое представление о связи конфуцианства, синтоизма и буддизма с бусидо, о том, чему обучали японских воинов и какая у них была экипировка.
Для людей, которые интересуются военным делом или культурой Японии, эта книга вполне может представлять определенный интерес.

P. S. В главе 14 своей работы Инадзо Нитобэ пишет о воспитании женщины и ее положении в обществе.

Начну с того, что это оказалось псевдонаучной литературой. Книга носит характер ознакомительный - культура Японии, её кодекс и вероисповедание - это очень интересно. Но не тогда, когда пишет японец для долгоиграющих планов. Я объясню ненависть к книге и автору чуть ниже.
Начну с автора, Нитобэ Инадзо, мигрировавший в Америку, японец. Вернулся на родину в конце 19 века, где преподавал и писал сочинения. С детства автор всегда смотрел на Запад и рос в "заграничной" атмосфере. Как утверждает Нитобэ в своих работах, кодекс Бусидо зародился в 16 веке и содержит классические этики, правила и введение боя воина. Но никаких упоминаний вне сих трудов об этом кодексе нет! Ведь именно Нитобэ его и выдумал, будучи сыном самурая! Именно с подачи автора мы до сих пор думаем, что харакири - это смерть воина с честью, дабы смыть некий позор. Сказки про "рыцарство", благородство и принципы - сделали господину Инадзо деньги и перспективу на будущее, впоследствии его труды повлияют и на самих японцев.

Конечно Нитобэ Инадзо преследовал лишь одну цель - предстать перед "современным" обществом, коим считал Запад, не "дикарями", как принято было считать. Что Япония не отсталая страна, а со своими моральными устоями, ценностями. То есть - вполне цивилизованная община. Ха! Этот человек будет учить нас в книгах разницу между английским "gentleman" (джентльмен, дворянин) и французским "gentilhomme" (дворянин, благородный человек), утверждая, что между ними есть разница, хоть те и созвучны. Я, новичок в познании французского, но и то знаю, что "homme" - это мужчина. Но книга говорит, что gentle - это дворянин! Или что японское "кокоро" - это уже не сердце (спасибо аниме), а ум! Конечно, есть вероятность неточного перевода на русский, поэтому опустим данный вопрос.

Нитобэ выпустил книгу про Бусидо на английском языке и категорически был против перевода той на родной, японский, язык. За всю книгу автор ни разу не назовёт японских источников. Любимые цитаты происходят от Конфуция, Шекспира и Библии.
Всё повествование Инадзо сравнивал японскую цивилизацию с какой-то другой.
Самое главное, что самурайскую этику, Нитобэ строит на постулате христианства, цитируя Ницше! Серьёзно? Автора высказывания "Бог мёртв"??? Хочу забыть, идём дальше...
Самураи представлены целомудренными, а то что Японское общество в целом построено на мужеложстве - тишина? Синтоизм в целом поощряет любые половые связи и секс между мужчинами, монахами, господином и его рабом - был нормой. Существовали даже некие пособия и учебники про мужские сношения. Но в книге об этом ни слова, есть лишь прозрачная ценность брака и долга, просто потому что так было выгодно Нитобэ, как консерватору!

В Бусидо есть мнение, что даже дети должны рискнуть своей жизнью, как агнец жертвенный, во имя долга. По факту же, сомневаюсь, что такое практиковалось, ибо самураи с такими понятиями давно исчезли бы, как вид. Да, были некие правила, происхождение, клановое различие, но не абсурд, описанный Нитобэ. Взять то же сэппуку - это болезненный процесс, на который не каждый мог пойти (есть некие картины, на которых изображена казнь через отрубание головы). Посему, я считаю, что вскрытие живота было некоим кроваво-красочным описанием, а по факту - был другой палач, стоящий рядом.

Ну и, как следствие, книга стала хитом, так как других источников о японском быте - просто не было. Эта "воинская отдушина" - стала неким представлением для англоязычного народа о Японии. Скупали книгу по несколько экземпляров. А вот критика японского народа была разгромной. В начале 20 века историки, ознакомившиеся с текстом, негодовали. Потому что, складывая быт самураев, все думали о том, что и само население Японии такое. Ну и, как говорится, за что боролся, на то и напоролся. Японцы стали по-полной использовать книгу и проецировать всё в ней описанное на себя. Стали появляться солдаты, бесконечные воины (с Китаем, Россией), камикадзе, которые строили свою идеологию и посылы на трудах вышеупомянутого автора. А сам Инадзо был в шоке и сделанного воротить уже не мог.

Итог: автор умер, а его труд жив и по сей день. И учит тому, чего никогда не существовало. Что нужно умирать за идею (милитаризму привет!). Теперь уже невозможно что-либо доказать, даже мои слова, но данный справочник считаю бреднями сказочника, который "хотел, как лучше". Сей труд, якобы, написан в соавторстве, но об Фредерике Нормане я вообще ничего не знаю, кроме некоторых фотографий в самой книге. В целом это колоссальный труд с сомнительной философией, но прекрасными историями.