Человеку предлагается родство с Богом,

а он упрямо набивается в свояки к животным,

отыскивая в их родословной свое место.

Алексей Прохоров

1. Человек – уникальное существо

Вергилий: Добрый день, Горацио! Что это у тебя? Учебник по биологии для 11-го класса [1]¹. Похоже, ты собрался пополнить свои знания по биологии?

Горацио: Добрый день, учитель. Вы правы. Окружающий мир так великолепен и разнообразен, что поневоле хочется узнать о нем побольше. А учебники составляются людьми с учеными степенями, знающими свое дело, и поэтому я думаю, что почерпну там много нового для себя.

Вергилий: Я не сомневаюсь в этом, мой друг. Но говоришь ты так, как будто не очень уверен.

Горацио: Вы правы, учитель Вергилий. Меня смущает тот факт, что в этом учебнике больше половины отведено эволюции. Я знаю ваше скептическое отношение к этому учению, поэтому я уверен, что мне понадобится ваша помощь, чтобы разобраться, что к чему.

Вергилий: Ты прав, мой друг, ведь мы с тобой уже неоднократно беседовали об этом, и поэтому не буду повторяться и тратить слишком много времени на эту тему в целом. Давай сосредоточим наше внимание на человеке.

Горацио: Мне кажется, это будет очень интересно.

Вергилий: Не только интересно, но и поучительно. И начнем мы, пожалуй, с ожидаемых результатов и их интерпретации.

Горацио: Ого, вы меня по-настоящему заинтриговали, особенно если учесть, что мы собираемся беседовать о человеке.

Вергилий: Горацио, ты, конечно, знаешь, что любая цепь предполагает наличие всех звеньев. Отсутствие даже одного звена делает цепь совершенно непригодной для использования. Характер звеньев бывает разным: начиная от вполне конкретных звеньев в обычной металлической цепи и кончая цепью логических умозаключений или событий. Однако принцип остается все тот же: нет всех звеньев – нет полезного продукта, и все построение теряет всякий смысл.

Горацио: С этим трудно не согласиться, учитель Вергилий. Но я не пойму, куда вы клоните?

Вергилий: Эта проблема на разных уровнях познания свойственна эволюционному мировоззрению. Разберу один характерный пример, который нам сегодня очень пригодится: поиск «связующего» звена между обезьяной и человеком.

Горацио: А что, такое звено должно быть?

Вергилий: Разумеется, должно, если все, что пишется про эволюцию человека, правда. Вот уже многие годы учебники по биологии (и этот учебник не исключение) пестрят иллюстрациями странных и фантастических существ.

Горацио: Почему странных и фантастических?

Вергилий: «Фантастических» – потому что они всего лишь плод воображения художников-иллюстраторов, выполнявших заказы приверженцев эволюционного мировоззрения. «Странных» – потому что трудно определить, кто они такие. По замыслу заказчиков они должны служить все теми же «промежуточными звеньями» между человеком и обезьяной, до сих пор, правда, так и не найденными (рис. 1).

Рис. 1. Человек: «Хватит за мной ходить!»

Горацио: Да, но если есть рисунки, они должны быть на чем-то основаны!

Вергилий: История поиска «промежуточного звена» между человеком и обезьяной наполнена мистификациями, обманом и откровенными подделками. Конечно, над этой проблемой работало много честных исследователей из разных стран мира, с разной квалификацией и опытом. Однако их объединяла одна довольно существенная особенность, которая в той или иной степени накладывала отпечаток на их выводы и научные заключения: они все были приверженцами эволюционной гипотезы и во что бы то ни стало пытались отыскать это пресловутое «недостающее звено» (рис. 2).

Рис. 2. Непосильная задача

Горацио: Скажите, а что, среди всех этих исследователей не было ни одного, который придерживался бы противоположной точки зрения?

В.: Дорогой друг, я отвечу вопросом на вопрос. Стоит ли тратить силы и время на поиск того, чего не существует?

Г.: Да, действительно. Странно, но зачем вообще предпринимались такие попытки и в таких масштабах?

В.: Их к этому обязывала финансовая поддержка спонсоров, которые ждали положительных результатов поисков. Однако главным мотивом, как считает Йен Тейлор, было тщеславие. «Ведь в некоторых случаях те, кому с благословения судьбы удавалось найти, скажем, зуб или кусочек черепа, удостаивались многочисленных почетных званий» [2, с. 270].

Г.: Но, наверное, ими еще что-то двигало?

В.: Третьим фактором была конкуренция: обогнать других, первым прийти к финишу с заветным «промежуточным звеном» и дать ему свое, долго вынашиваемое, название. Африканский континент стал своего рода Клондайком для любителей отыскать это вожделенное «звено». И в какой-то момент истории «открытий» стало так много, что научное сообщество объявило мораторий на все новые названия, узаконив два общих – австралопитек или питекантроп в зависимости от объема черепа найденных останков.

Г.: А что, эти два наименования относились к вполне конкретным существам?

В.: Друг мой Горацио, весь фокус заключается в том, что эти названия присваивались иногда рисункам, которые делались на основании очень небольшого фактического материала.

Г.: А такие существа были на самом деле? Или они были просто плодом воображения исследователей?

В.: Друг мой, прежде чем углубляться в дебри палеонтологии, предлагаю начать с некоторых общих, но основополагающих сентенций, изложенных на страницах одного их современных учебников по биологии, который ты держишь в руках [1]. Прочти, пожалуйста, что написано в четвертой главе в начале двадцатого параграфа (с. 105).

Г.: Там написано, что «молекулярные, цитогенетические и сравнительно-анатомические исследования показывают, что в современной природе наиболее близкими человеку являются два вида шимпанзе. Далее в этой системе родства следуют горилла и орангутанг. По критериям зоологической систематики этих обезьян относят к отряду приматов, семейству больших человекообразных обезьян (гоминид). К этому же семейству относится род Homo – человек, единственным представителем которого в настоящее время является Homo sapiens – человек разумный».

В.: Как ты оценишь информацию, которая заключена в этом отрывке?

Г.: Учитель Вергилий, пощадите, я же не зоолог и ничего не понимаю в систематике обезьян.

В.: Вот именно, мой друг. Ты ничего в этом не понимаешь. Или почти ничего. Но ведь этот текст и рассчитан на учащихся, которые тоже мало что понимают в зоологической систематике и вообще во всех тонкостях науки о человеке.

Г.: Так, значит, здесь все неправильно?

В.: Я этого не говорил, но давай разберем этот небольшой, но важный отрывок детально. Он предваряет весь параграф, который называется «Положение человека в системе животного мира».

Г.: И что тут особенного?

В.: Здесь подаются сразу же две мысли: первая, что человек – это животное, и вторая – что человек находится в родстве с обезьянами.

Г.: Мне кажется, об этом не говорится в этом тексте.

В.: Вот именно. В этом вся хитрость. Мысль подается неявно, но очень «научно». Сначала говорится о том, что два вида шимпанзе наиболее близки к человеку, а затем как само собой разумеющаяся подается следующая информация: «Далее в этой системе родства следуют горилла и орангутанг». То есть родство человека и обезьяны – это уже очевидный факт. Человек включен в зоологическую систематику, а значит, он мало чем отличается от других представителей животного мира.

Г.: Мне кажется, эти идеи абсолютно неправильны.

В.: А почему?

Г.: Есть много признаков, которые свидетельствуют о том, что между человеком и другими представителями животного мира существует огромная пропасть.

В.: Конечно, Горацио, и их довольно много. И если ты посмотришь на эту таблицу, то поймешь, насколько бездонна пропасть между человеком и каким-либо представителем животного мира: обезьяной, дельфином и кем угодно (таблица 1).

Таблица 1. Отличительные черты человека [3, с. 295]

Г.: Да, отличия очень и очень существенные. Поясните, пожалуйста, учитель, что значит это двенадцатое отличие.