© Игорь Буланов, 2019

ISBN 978-5-4490-6868-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Наследство

…миллионов долларов.

– Простите. Сколько, вы сказали, миллионов?

– Двадцать. Однако же, получить их наследник сможет лишь в том случае…

Нотариус внимательно посмотрел на клиента.

– Вы меня слушаете?

– Что? А. Да, конечно. А когда я их смогу получить?

Нотариус невозмутимо вернул палец на строчку выше.

– Однако же, получить их наследник сможет лишь в том случае, если полностью выполнит следующие условия…

Он изящно плюнул на палец и не спеша перевернул страницу.

…следующие условия. А именно, возглавит основанное завещателем детективное агентство и добросовестно доведет до конца первые шесть дел, самотеком поступивших в оное.

Нотариус взглянул на клиента и с едва уловимым сарказмом добавил:

– Вероятно, вам интересно будет узнать, что первоначальная формулировка гласила: «успешно доведет до конца», однако же, наведя справки о ваших обстоятельствах, завещатель в последний момент смягчил ее, заменив «успешно» на «добросовестно». Не скрою, новая формулировка вызывала у меня настолько сильные сомнения, что я счел возможным поделиться ими с завещателем, который, впрочем, предложил мне оставить эти сомнения при себе. «Добросовестность либо есть, либо ее нет», – заявил он, завершив свою мысль надеждой, что приличный адвокат, при желании, уж наверное, эту разницу обнаружит.

Нотариус растянул губы в тонкой улыбке.

– Разумеется, я поспешил заверить уважаемого клиента, что надежды его не вовсе беспочвенны, вследствие чего, начиная с момента оглашения завещания, то есть, возвращаясь к настоящему времени, с этой самой минуты, оценка вашей добросовестности, как бы неожиданно это для вас ни звучало, целиком и полностью переходит в компетенцию нашей фирмы.

Нотариус чуть поднял подбородок, качнув пышными ухоженными сединами, и окатил наследника ледяным взглядом.

– Впрочем, – проговорил он, – не думаю, чтобы у вас были какие-то основания сомневаться в компетенции адвокатской конторы, безупречная репутация которой складывалась на протяжении более чем пятидесяти лет беззаветного и преданного служения букве закона.

Он выдержал паузу.

– Или я ошибаюсь?

По-стариковски прозрачные, но все еще пронзительно голубые и ясные глаза нотариуса ощупывали лицо наследника, словно выискивая в складках его кожи затаившиеся там сомнения.

– Да нет, – растерялся наследник. – Почему же…

– Отлично, – кивнул нотариус, отворачиваясь от наследника. – В таком случае, продолжим.

Он поводил пальцем над документом, отыскивая нужное место.

– В случае, если наследник не пожелает возглавить упомянутое агентство, – продолжил он чтение, – либо, пожелав возглавить его и возглавив, не сумеет в течение года довести до конца шесть дел; либо, доведя их до конца и в означенный срок, сделает это недостаточно добросовестно…

Нотариус снова прервался, чуть улыбнулся и, коротко бросив наследнику: «внимание», продолжил:

– … недостаточно добросовестно, то вся вышеозначенная сумма, а именно, двадцать миллионов долларов, должна быть без остатка употреблена на изготовление, отливку и последующую установку возможно большего числа типовых изваяний наследника с подписью «Идиотъ».

Нотариус вежливо улыбнулся.

– Сожалею.

Наследник вытаращил глаза.

– Вы шутите.

– Сожалею, – повторил нотариус. – Оставленные завещателем инструкции совершенно недвусмысленны и более чем исчерпывающи. Завещатель уделил особое внимание этому пункту, тщательно расписав, какую часть средств следует потратить собственно на изготовление памятников, а какую – на взятки должностным лицам с целью скорейшего распространения уже готовой, скажем так, продукции. Завещатель даже потрудился приложить список скульпторов, среди которых, по его мнению, следует провести тендер на право выполнения столь выгодного заказа.

Наследник пошевелил губами.

– Да? – вежливо переспросил нотариус.

– И там будет моя фамилия? – с трудом выговорил наследник. – На памятнике.

Нотариус с интересом взглянул на собеседника.

– Нет, фамилии не будет, – сообщил он после паузы. – Только сходство.

Наследник помолчал.

– Это все? – спросил, наконец, он.

– Почти, – кивнул нотариус. – Остался один пункт, который, думаю, вас, наконец, порадует. Помимо уже озвученного, завещатель оставляет вам недвижимость. Собственно говоря, речь идет о здании, в котором расположено пресловутое детективное агентство. Это небольшой двухэтажный особняк в центре города неподалеку от одного из во множестве расположенных там посольств мало кому известных, а потому очень дружественных держав. Вы вольны распоряжаться им по своему усмотрению. Догадываясь, что вас это заинтересует, я навел справки о его стоимости. Вы можете выручить за него от трехсот до четырехсот тысяч долларов. Сумма, разумеется, приблизительная.

– Слава тебе, Господи, – выдохнул наследник.

– Да, приятно, – согласился нотариус. – На этом, если у вас нет больше вопросов, разрешите приступить к заключительной части процедуры, а именно, передать вам личное письмо завещателя, в котором, насколько я понимаю, вы найдете ответы на многие интересующие вас вопросы. Собственно, вот оно. Здесь, – он протянул пухлый конверт, – документы на недвижимость. Это моя визитка. Не спешите, подумайте, взвесьте все хорошенько. И звоните. Звоните в любое время. Наша контора всегда к вашим услугам.

Нотариус протянул руку.

Приятно было познакомиться. От всей души желаю успеха.

Глава 2. Письмо

Выйдя на улицу, наследник дошагал до ближайшего сквера, сел на первую попавшуюся скамейку и вскрыл конверт.

«Дорогой Винни, – начиналось письмо. – Надеюсь, ты позволишь мне так тебя называть? Думаю, позволишь. Во-первых, если ты это читаешь, значит, я умер, а, во-вторых, ты, поди, и сам уже забыл свое настоящее имя. Напоминаю: Вениамин Игоревич Кольчужный. Постарайся больше не забывать. Это, поверь, важно.

Теперь о деле. Неожиданно выяснив, что жить мне осталось чуть, я, естественно, задумался о том, кому оставить агентство. И тут совсем уже неожиданно выяснилось, что оставлять его, собственно, некому. Кончились Кольчужные! Представляешь? Кончились. Один ты остался.

Разумеется, я срочно навел о тебе справки. Можешь себе представить, какое разочарование я испытывал, изучая твой жизненный путь! Похоже, единственное что тебе удалось сделать хорошо, это родиться. Самостоятельно, от нормальной беременности и срочных родов. После этого тебе, собственно, оставалось лишь немного развить успех, но… На этом твои подвиги кончились, и в результате мы имеем сейчас то что имеем».

Наследник, он же Винни, он же Вениамин Игоревич Кольчужный, давно, впрочем, об этом забывший, поднял голову от письма и огляделся. Убедившись, что поблизости никого нет, он поежился, поднял воротник куртки и вернулся к чтению.

«Продавец подгузников!…»

– Менеджер по продажам, – машинально поправил Винни, – причем, старший. И не подгузников, а памперсов. А также детского питания восьми крупнейших мировых производителей.

«И это в тридцать девять лет!»

– В тридцать восемь, – уточнил Винни.

«В Спарте таких скидывали со скалы, не дожидаясь, когда они займутся бизнесом. О чем ты вообще думаешь? Почему развелся с женой? Постой, я тебе сам скажу: ни одна баба не станет жить с таким тюфяком. Дважды тюфяком, раз отдал ей детей и квартиру! Впрочем, это ладно. Отдал и отдал. Дело твое. Дальше-то что? Алименты, съемная комната и отложенный на похороны свадебный костюм? Жалкое зрелище! У тебя хоть женщина есть? Не лги мне! Я узнавал: нету. Может, ты предпочитаешь мальчиков? Не удивлюсь. И, наконец, самое скверное. Говорят, ты пописываешь стишки. В твоем-то возрасте! Пожалей себя, Вениамин! Это самый короткий путь к импотенции.»

Винни энергично помотал головой.

«Впрочем, это все ерунда, – неожиданно смягчился покойный. – Поскольку выбора все равно нет, я сделаю человека из тебя».

Даже не «из тебя человека», – поморщился Винни, – а именно «человека из тебя»!

«И будь я проклят, – продолжал автор письма, – если через год у тебя не зарастет плешь на башке, а через два не исчезнет этот отвратительный мешок, который ты набиваешь всякой дрянью в филиалах иностранного общепита, названия которого я не привожу здесь из природной брезгливости.»

Винни потрогал затылок, взглянул на живот и продолжил чтение.

«С этой целью я дарю тебе дело всей своей жизни, свое детище: лучшее в городе частное детективное агентство, и, если ты его угробишь… Ну, тогда, значит, и черт с ним. А заодно и с тобой.

С другой стороны, если за год ты сумеешь довести до конца (я уж не говорю раскроешь, скажи спасибо старикашке-нотариусу) шесть дел и при этом будешь из кожи вон лезть, чтобы выглядеть молодцом… Тогда деньги твои. По-моему, справедливо.

Теперь насчет дома… Нотариус сказал, что ты можешь его продать? Забудь. Дом я заложил, а деньги добавил в общую кучку. Так что дом, извини, ты не продашь при всем желании. А через три года выйдет срок и у закладной. Если к тому времени разбогатеешь – не пожалей денег, выкупи. Фамильное гнездо, как-никак. Ну, а пожалеешь, так и черт с ним.

И еще одно. Я договорился с нотариусом: он выделит тебе опытного компаньона из числа своих сотрудников (у него все равно этим добром все коридоры забиты). Будет помогать, предостерегать, приглядывать и все такое. В общем, стучать. А ты хотел? Бизнес есть бизнес.

Вот, кажется, и все. Ах, да. Про памятники… Не думай, что это шутка. Это стимул.

Вот как-то так, дорогой племянник. Теперь, пожалуй, и впрямь все. Удачи тебе.

Твой любящий дядя… Ну, скажем, Пух».

Винни тщательно сложил письмо и спрятал во внутренний карман куртки. Его лицо горело, уши пылали, на душе было муторно и тоскливо.

Да, тридцать восемь. Но не тридцать же девять! Да, менеджер по продажам. Но ведь не младший! Ну, разведен. Ну, без квартиры. Ну… ну и, в конце концов, что?

Винни вздохнул и задумчиво посмотрел в серое небо, откуда давно уже не ждал ничего кроме дождя, неприятностей и птичьих какашек.

Господи, – прошептал он, – да что ж за гадство такое: наследство по-людски получить и то не судьба. Двадцать миллионов! Долларов! Да на эти деньги… на эти деньги…

Господи, – в ужасе прошептал Винни, – на эти деньги я мог бы купить себе всё!

Он отчетливо представил себе это всё: оно было громадным – нет, еще больше, оно сверкало и переливалось всеми цветами радуги. Из него то и дело вываливались чудесные – одна чудесней другой – вещи: то уютная дача под Парижем, то пожизненный проездной в московском метро, то студенческий билет Гарварда с фотографиями его детей, то машина с водителем, охранником, секретаршей и массажистом.

Так. Еще немного. Еще. Нет! Не сумев втиснуться в забитый обслуживающий персоналом автомобиль, Винни помотал головой и опомнился.

Москва. Август. Дождь. Мокрая скамейка. Мокрые брюки. Винни. Мимо идет женщина, ведя за руки парнишек пяти и шести лет. Мама! Мама! – кричат они, показывая куда-то вдаль. – А кто этот дядя?