(Японию) и Китай для португальского короля Жоана, который больше других монархов был заинтересован в открытиях. Португальские первопроходцы уже открыли загадочные королевства, такие, как Бенин, увидели громадные африканские реки, такие, как Сенегал, Гамбия, Нигер и даже Конго. В начале 1480-х годов Диогу Кан почти достиг мыса Доброй Надежды. Так что трудно было заинтересовать короля планами поисков западного пути в Китай. Однако Жоан предложил план Колумба на рассмотрение комиссии – первой из многих, перед которыми генуэзцу придется говорить в течение последующих десяти лет. В те дни это было стандартной практикой, как и в наше время. Правители всегда запрашивают совета у экспертов в сложных случаях.
В эту комиссию, Жунта дос Математикос, собравшуюся в Лисабоне, входили картограф Жозе Визинью, с которым Колумб, возможно, ходил в Западную Африку, епископ Сеуты Дього Ортис де Вильегас (кастилец из Кальсадильи неподалеку от Кории, в Касересе){191} и эксцентричный астроном, мештри Родригу, с которым Колумб уже обсуждал деликатные вопросы высоты солнца над экватором.
Жунта решила, что Чипангу может находиться дальше, чем считают Колумб и Тосканелли (в этом ее члены оказались полностью правы), и что невозможно снарядить экспедицию, снабдив ее достаточным количеством воды и припасов, чтобы пересечь такое огромное морское пространство. Ни одна команда не сможет так долго сохранять дисциплину. Но как только король Жоан отказал Колумбу, он по совету епископа Ортиша отправил каравеллу к западу от островов Зеленого Мыса на исследование Атлантики. Она вернулась через много дней, без новостей{192}.
Получив отказ в Португалии, Колумб решил обратиться к монархам Испании. В Испании он прежде не бывал. Но эта страна, как и Португалия, имела свои аванпосты в Атлантике – на Канарских островах, и в колонизации их тоже участвовали генуэзцы. Колумб это знал, а благодаря письму Тосканелли он понимал, что Канарские острова – лучшее место для начала трансатлантического плавания.