観光客の哲学 東浩紀

Genron 0: Kankoukyaku no tetsugaku @2017 Hiroki Azuma, @2017 Genron Co., Ltd.

Kankoukyaku no tetsugaku: zouhoban @2023 Hiroki Azuma, @2023 Genron Co., Ltd.

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2025

Перевод Валентин Матвеенко

Переводчик выражает благодарность Юлии Вильджюнайте за помощь в подготовке текста.

Обращение к российским читателям «Философии туриста»

Эта книга – первая из моих работ, переведенная на русский язык. Поэтому для начала я хочу кратко рассказать о себе.

Я родился в Токио в 1971 году. Свою докторскую диссертацию я защитил в 1999 году в Токийском университете, она была посвящена французскому философу Жаку Деррида. Выбери я обычную академическую карьеру, следующим шагом было бы трудоустройство в университет на должность преподавателя философии.

Но им я так и не стал. В 2000-е годы я зарабатывал на жизнь главным образом как независимый критик – писал книги, выступал на телевидении. Конечно, иногда я был аффилирован с университетами или исследовательскими центрами, но в штате никогда не состоял.

Среди моих ранних работ наибольшую известность получила книга 2001 года под названием «Постмодерн и его животные: Япония глазами отаку»^[1]. Ее до сих пор считают моим главным произведением, и она переведена на несколько языков, включая английский и французский. В этой книге я рассматриваю отношения между культурой отаку и японским обществом в постмодернистском ключе. Возможно, своего читателя книга нашла бы и в России: насколько мне известно, аниме и японские видеоигры пользуются у вас популярностью.

2000-е годы были временем больших трансформаций на японском медиарынке: появились стриминговые сервисы и социальные сети. Мне тогда было чуть за тридцать, и постепенно меня стали воспринимать как одного из критиков, олицетворяющих эту эпоху перемен. Моей главной работой того периода является книга «Общая воля 2.0», вышедшая в 2011 году и также переведенная на английский язык. Она представляет собой попытку связать политическую философию Жан-Жака Руссо с теорией информационного общества.

За десять лет мне удалось добиться определенного успеха, и я стал в какой-то мере известным. Тогда у меня еще, наверно, была возможность вернуться в университет. Но вместо этого мне хотелось использовать появившиеся в те годы новые медиа, чтобы создать новое пространство для дискурса.

Так в 2010 году я основал собственное небольшое издательство, которое существует и по сей день. Оно называется «Гэнрон» [ゲンロン] (по-японски это слово означает «высказывание» или «дискурс»), и помимо книгоиздания мы занимаемся видеостримингом. Мы получаем минимально необходимую прибыль, но в полной мере коммерческим издательством нас назвать нельзя. С тех пор минуло 15 лет, я продолжаю держаться в стороне от университетов и СМИ, а свои философские тексты публикую преимущественно на собственных медиаресурсах. Японское издание книги, которую вы держите в руках, также вышло в нашем издательстве.

Поэтому назвать меня университетским человеком нельзя, а среди тех, кого таковыми назвать можно, я не пользуюсь признанием: у меня немало читателей, но в академических кругах меня в основном игнорируют. В Японии моя деятельность носит обособленный характер.

К чему этот рассказ о себе? – спросите вы. Мне кажется, знание этого контекста в значительной степени поможет понять идеи, изложенные в моей книге.

В Европе университет всегда оставался привилегированным пространством, но в Японии всё было иначе: для нас, японцев, университет – это, в конце концов, просто заимствованный институт. По-настоящему высокий статус в Японии традиционно имело, скорее, издательское дело: многие интеллектуалы никак не были связаны с университетами, и отдельное место среди них занимали именно литераторы. Даже во второй половине XX века литературные критики пользовались общенациональным признанием и нередко высказывались по политическим вопросам. Сегодняшнее доминирование поп-культуры – продолжение этой истории. Япония – страна с богатой и самостоятельной традицией гуманитарного знания, которая развивалась вне университетских рамок. Я родился в 1971 году, и дух того времени оказал на меня сильнейшее влияние.

Однако с наступлением XXI века в этой среде произошли резкие изменения. Во многом из-за упадка издательской индустрии, но, помимо этого, свои коррективы внес и рост новых интернет-медиа, о которых я уже говорил. Однако главное изменение – это стремительное внедрение в гуманитарные и социальные науки модели знания, заимствованной из англоязычного мира. Общепринятой стала точка зрения, в которой знание – это то, что принадлежит университету, а независимый критик – это не тот, кто достоин доверия. В результате сегодня в Японии, как и во многих других странах, закрепилось убеждение, что настоящий интеллектуал – это человек из академической среды.

Но в таком положении дел кроется серьезная проблема: в силу своей природы университет неизбежно разбрасывает своих представителей по узким специализациям. Литературовед говорит только о литературе, политолог – только о политике. Франковед – только о Франции, а германовед – только о Германии. Это вопрос академической этики, и в этом нет ничего предосудительного.

Но если просто сложить все эти разрозненные фрагменты экспертного знания, целостной картины общества не получится. Раньше в Японии именно внеуниверситетские издатели – и работавшие с ними независимые интеллектуалы – брали на себя задачу объединять голоса знатоков той или иной области и доносить до общества целостное понимание происходящего. Сегодня взять на себя эту роль некому. Забыта даже потребность в ней. Именно в этом зазоре и процветают сомнительные инфлюенсеры, а вместе с ними и теории заговора.

Мое отношение к этой ситуации пронизано ощущением кризиса. Именно оно подтолкнуло меня создать «Гэнрон» и написать эту книгу.

Поэтому «турист», о котором в ней идет речь, – это не только турист в буквальном смысле, но и воплощение вмешательства в нынешнюю ситуацию с устройством знания. Интеллектуал не должен замыкаться в узких рамках специализации. Он обязан выходить за ее пределы. Он должен настраивать каналы коммуникации с представителями других дисциплин и с широкой публикой. Именно эту мысль я хотел донести в своей книге.

Стиль моей аргументации чем-то схож с эквилибристикой: вот я ссылаюсь на политическую философию Карла Шмитта, а вот уже обращаюсь к математической теории сетей; читаю роман Достоевского – и тут же связываю лакановский психоанализ с интерфейсами компьютера. Я свободно пересекаю границы жанров, переплетая между собой идеи, рожденные в разных странах и в разные эпохи. Всё это далеко от академической строгости. Того, кто возьмется за эту книгу в предвкушении традиционного философского труда, ждет, скорее всего, дезориентация – и, как уже было сказано, именно поэтому книга не нашла отклика в японской академической среде.

Однако, как становится ясно из всего сказанного выше, для меня этот стиль – не просто форма изложения, а неотъемлемая часть самого послания книги.

Эта книга – не просто философское рассуждение об идее туриста. Это также попытка на практике реализовать туристскую, то есть постспециализированную, постуниверситетскую, своевольную философию.

Для меня большая честь, что эта книга переведена на русский язык. Россия долгое время служила мне источником вдохновения. Романы Достоевского и фильмы Тарковского глубоко потрясли мою душу в подростковом возрасте и стали отправной точкой моего философского пути. К тому же – что, возможно, вызовет недоумение у читателей, симпатизирующих либерализму, – в юности моим политическим героем был Солженицын. Речь, конечно, о том времени, когда он еще не вернулся в Россию и не стал сторонником великорусскости.

Поэтому в студенчестве я изучал русский язык. В своей магистерской диссертации я даже проводил параллели между Деррида и Бахтиным. В те годы я мог читать по-русски. К сожалению, сегодня этот навык уже утрачен, но я всё еще немного понимаю русский язык – самую малость, но понимаю.

Тем не менее долгое время у меня не было возможности побывать в России. Впервые это мне удалось лишь в 2013 году. В 2011 году в Японии произошло сильнейшее землетрясение, за которым последовала крупная авария на АЭС (в Фукусиме). Это побудило меня задуматься о связи между катастрофой и туризмом – и за ответами я отправился в Киев и Чернобыль (кратко об этой поездке я рассказываю во второй главе). На обратном пути у меня была пересадка в Москве, и я провел там полдня.

Я до сих пор не могу забыть то волнение, которое я ощутил в Шереметьеве, услышав вокруг себя живую русскую речь. Вот оно – я ведь действительно любил этот язык, эту культуру! Я был ошеломлен так, будто лицом к лицу встретился с давно забытым другом. Тогда я решил обязательно вернуться – и действительно потом еще несколько раз приезжал в Россию в качестве туриста. Однажды даже съездил в Старую Руссу – городок, послуживший прообразом места действия «Братьев Карамазовых».

Нет необходимости объяснять, что сегодня для меня, живущего в Японии, такие поездки стали практически невозможны. По крайней мере они не попадают в категорию «взял и поехал». На момент написания этого текста между Россией и Японией по-прежнему не восстановлено прямое авиасообщение – и неизвестно, когда это произойдет. В связи с началом второго срока Трампа политическая обстановка в 2025 году стремительно меняется. Что будет дальше в отношениях между Россией, Украиной, США и Европой – совершенно непредсказуемо. Да и перспективы российско-японских отношений не менее туманны.

Тем не менее одно я могу сказать точно: как бы ни складывались отношения между любыми государствами – даже если представить самый мрачный сценарий в виде войны,– у нас, у простых граждан, остается право отстраниться от политического курса и поддерживать добрые отношения как личности. И мы ни в коем случае не должны отказываться от этого права. В терминах этой книги – это право на туризм.

Повторюсь: для меня большая честь, что эта книга – книга, отстаивающая право на туризм, – выходит на русском языке именно в это непростое время, в 2025 году. Нам необходимо сохранять солидарность – как туристы.

В заключение я хотел бы выразить благодарность переводчику этой книги, Валентину Матвеенко, а также Ёко Уэде, которая курировала переговоры между издательствами «Гэнрон» и «Ад Маргинем».

В 2013 году Уэда была координатором вышеупомянутой поездки в Чернобыль. Тогда она только присоединилась к «Гэнрон», а сегодня уже принимает участие в управлении компанией. Она искренне влюблена в Россию, и именно она больше всех радуется выходу этой книги – пожалуй, даже больше меня. Я многим обязан ей за всё, что она делает для нас, и счастлив, что могу порадовать ее вот таким способом.

16 марта 2025 года

Адзума Хироки