Глава 1. Последний экзамен

Солнечные лучи пробивались сквозь витражи Великого зала Академии Магических Искусств, окрашивая мраморный пол в радужные блики. Воздух гудел от напряжения – сегодня выпускники четвертого курса сдавали последний экзамен перед отправкой на практику.

– Элара Солнцева! – прозвучал строгий голос профессора Мирандис.

Высокая девушка с огненно-рыжими волосами поднялась с места, машинально поправив серебряный браслет на запястье – единственное, что осталось от матери. Браслет был простой, без украшений, но Элара никогда его не снимала. Ее зеленые глаза сверкнули решимостью, хотя внутри все сжалось от привычного страха: «А что, если я недостаточно сильна? Что, если подведу всех, как тогда…»

Элара была лучшей студенткой курса боевой магии, но мало кто знал, что каждую ночь она просыпалась в холодном поту, вспоминая пожар в родной деревне. Тогда, в двенадцать лет, ее магия вышла из-под контроля. Она хотела защитить семью от бандитов, но вместо этого… Поэтому теперь она изучала разрушительную магию с одержимостью – не чтобы причинять боль, а чтобы никогда больше не потерять контроль.

– Покажите нам заклинание седьмого уровня, – потребовала профессор.

Элара закрыла глаза, коснулась браслета и прошептала имя матери – свой личный ритуал. Затем вытянула руки, и воздух вокруг нее загорелся. Но это был не дикий огонь разрушения – пламя танцевало, словно живое, принимая форму феникса, который взмыл к потолку и… превратился в огненную надпись «СДАЛА!» с множеством восклицательных знаков, а потом мягко растворился в воздухе, не причинив вреда даже пылинке.

Зал наполнился смехом и аплодисментами. Даже профессор Мирандис улыбнулась.

Зал наполнился аплодисментами, но Элара смотрела на свои руки. Контроль. Всегда контроль.

– Следующий – Торин Железная Борода!

Коренастый дварф поднялся, и все услышали тихий звон – это позвякивали десятки маленьких колокольчиков, вплетенных в его черную бороду. Странная привычка для воина, но у Торина была причина. В детстве он был глухим, и звон колокольчиков помогал ему чувствовать вибрации мира. Магия вернула ему слух, но колокольчики остались – теперь они напоминали о том времени, когда он видел мир по-другому, острее.

Торин изучал защитную магию не из трусости, как шептали некоторые, а потому что в семь лет видел, как его старший брат погиб, защищая караван. Тогда маленький глухой мальчик поклялся, что больше никто не умрет рядом с ним. Древнее проклятие клана было лишь официальной причиной – настоящая причина сидела глубже.

Дварф сплел руками сложный узор, и вокруг него возникла сфера из чистого света. Но внимательный наблюдатель заметил бы, что щит имел форму не круга, а объятий – Торин всегда представлял, что обнимает тех, кого защищает.

– Превосходно! Лилия Тихая!

Хрупкая эльфийка с серебристыми волосами поднялась беззвучно – она всегда двигалась так, словно извинялась за свое присутствие. На ее шее висел простой кожаный шнурок с детским зубом – молочным зубом ее младшего брата Элиона. Она хранила его уже пятнадцать лет, с того дня, как брат потерял память.

Лилия казалась застенчивой, но на самом деле она была самым наблюдательным человеком в академии. Она замечала, когда Элара просыпалась от кошмаров, знала, что Торин тайком кормит бездомных котят за академией, видела, как Кайден… Впрочем, с Кайденом все было сложнее.

Ее специализация в ментальной магии началась не с желания копаться в чужих мозгах, а с отчаянной попытки проникнуть в разум брата, вернуть ему воспоминания. Каждое заклинание иллюзий она создавала, думая о том, как воссоздать для Элиона картины их детства.

Эльфийка закрыла глаза, коснулась зуба на шнурке, и внезапно в зале появились не просто копии ее самой – появились воспоминания. Профессор увидела себя маленькой девочкой, играющей с куклами. Студенты увидели свои самые дорогие моменты. Лилия не просто создала иллюзии – она подарила всем кусочек счастья.

– Впечатляюще, – прошептала Мирандис, смахивая слезу. – И наконец… Кайден Сумрачный.

Последним поднялся юноша, который всегда держался особняком. Высокий, худощавый, с необычными фиолетовыми глазами. В кармане его мантии лежала маленькая деревянная лошадка – игрушка, которую он вырезал для младшей сестры перед тем, как… До того, как все изменилось.

Кайден пришел в академию не за знаниями – он пришел за искуплением.

Три года назад его младшая сестра Кайра заболела лихорадкой. Врачи разводили руками, знахари качали головами. Девочка угасала на глазах, и пятнадцатилетний Кайден не мог этого вынести.

В отчаянии он пробрался в запретную секцию библиотеки и украл древний фолиант по некромантии. Заклинание исцеления через обращение смерти – теоретически оно должно было вырвать Кайру из лап болезни, заставив саму смерть отступить.

Но Кайден был слишком молод, слишком неопытен, слишком отчаян.

Теперь он изучал некромантию, чтобы понять границы между жизнью и смертью, чтобы больше никогда не переступить черту. Каждое заклинание причиняло ему боль – некромантия питалась жизненной силой мага. Но боль была справедливой платой.

Кайден поднял руку, и температура в зале резко упала. Из воздуха материализовался не скелет – появился призрак маленькой девочки, которая помахала всем рукой и улыбнулась, прежде чем раствориться. На мгновение все почувствовали не страх, а умиротворение.

– Хорошо, – сказала профессор после долгой паузы. – Все четверо прошли испытание.

Через час они сидели в таверне «Пылающий гримуар». Элара заказала крепкий эль – алкоголь помогал заглушить воспоминания. Торин пил молоко с медом – в детстве мать давала ему этот напиток, когда он плакал от беззвучного мира. Лилия потягивала травяной чай – тот же, что заваривала для брата. Кайден заказал горячий шоколад.

– Не могу поверить, что мы это сделали! – Элара подняла кружку, но рука слегка дрожала. – Четыре года позади!

– Для тебя это было как праздник, – усмехнулся Торин, но в его глазах была теплота. – Ты обожаешь… контролировать стихии.

Он чуть не сказал «взрывать», но вовремя поймал себя. Торин всегда замечал больше, чем показывал.

– А ты обожаешь заботиться о нас, – мягко ответила Элара. – Помнишь, как в первый год ты каждую ночь проверял, заперты ли двери в нашем крыле?

– А помнишь, как ты в первый год пытался защитить нас от экзамена по трансфигурации? – засмеялась Лилия. – Построил вокруг аудитории такую мощную защиту, что профессор не мог войти три часа!

– Это была стратегическая задержка, – покраснел Торин, и колокольчики в бороде зазвенели смущенно.

– А помните, как Кайден случайно воскресил всех лабораторных жаб? – добавила Элара. – Они целую неделю квакали призрачные песни!

Кайден спрятал лицо в ладонях: – Это было… неожиданно. Я просто хотел понять, почему они умерли. Оказалось, от скуки на лекциях профессора Грума.

Лилия тихо рассмеялась:

– А помните, как Кайден научил нас всех вырезать фигурки из дерева? Говорил, что это помогает сосредоточиться…

Кайден замер. Он не ожидал, что кто-то запомнит. Тогда, на втором курсе, он увидел, как все страдают от стресса, и решил поделиться единственным светлым воспоминанием из детства – как отец учил его резьбе.

– Я… просто хотел помочь, – тихо сказал он.

– И помог, – Элара протянула руку и сжала его плечо. – Знаешь, у меня до сих пор есть та маленькая птичка, что ты мне показал, как вырезать.

Торин кивнул:

– А у меня – молоток. Храню в сундуке рядом с письмами от семьи.

Лилия молчала, но в ее глазах стояли слезы. Она никому не говорила, что вырезала деревянного эльфа – копию брата, каким он был до несчастного случая.

В этот момент в таверну вошел посыльный из академии.

– У вас есть назначение, – сказал он. – Декан ждет.

В кабинете декана Архимаг Велорус выглядел встревоженным. Когда он рассказал о пропавших практикантах в Сумеречном Перевале, Элара инстинктивно коснулась браслета. Торин выпрямился – его защитнические инстинкты проснулись. Лилия нахмурилась, пытаясь прочитать эмоции декана.

А Кайден… Кайден побледнел.

– Сумеречный Перевал? – переспросил он. – Вы уверены?

– Да. А что?

– Ничего, – быстро ответил Кайден. – Просто… слышал о нем.

Но Лилия заметила, как он сжал в кармане деревянную лошадку. И поняла – Кайден не просто слышал об этом месте. Он что-то знал.

– Когда мы отправляемся? – спросил Торин.

– Завтра на рассвете.

Выходя из кабинета, Элара заметила, как Кайден задержался. Она обернулась и увидела, что он смотрит на портрет на стене – изображение группы магов, погибших двадцать лет назад на этом перевале.

– Кайден? – позвала она.

– Иду, – он быстро отвернулся от портрета.

Но Элара успела заметить – один из магов на картине был очень похож на Кайдена. Слишком похож.

– Готовы к приключениям? – спросила она, когда они оказались в коридоре.

– Готов защищать вас всех, – серьезно ответил Торин, и колокольчики в его бороде тихо зазвенели.

– Готова узнать правду, – добавила Лилия, сжимая зуб брата.

– Готов… встретиться с прошлым, – произнес Кайден, и его рука дрожала в кармане, где лежала деревянная лошадка.

Элара посмотрела на своих друзей – на Торина, который прятал доброе сердце за суровой внешностью, на Лилию, чья тихая сила была крепче любых заклинаний, на Кайдена, который нес в себе тайну, способную их всех погубить или спасти.

Завтра их ждал Сумеречный Перевал. И что-то подсказывало ей – эта практика станет не просто испытанием магии, но испытанием того, что связывает их сильнее любых заклинаний.

Испытанием дружбы, которая началась с деревянных игрушек и может закончиться чем угодно.