Иллюстратор Юлия Хрущева

© Хамархан Хамтай Александр, 2025

© Юлия Хрущева, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-4493-9588-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Дорогой читатель! Книга, которую вы держите в руках, окунет вас в незабываемое приключение с простым и емким названием – жизнь. Все, что в ней происходит, – поистине интересно, увлекательно и стоит написания многих романов. Не пожалейте времени для прочтения моих скромных трудов. Я верю, что каждый час и каждая минута, проведенная за книгой, вернется сторицей хорошего настроения и порцией поучительных моментов. Возможно, в ней вы откроете кое-что новое для себя. Возможно, то, что я писал, вы уже знали раньше. Для одних из вас она станет откровением, а для других – источником тепла и света. Так или иначе, она будет полезна для семейного прочтения и интересна как для вас, так и для ваших детей.

Вперед, мой друг, не смею вас задерживать, смелее приступайте к чтению книги!

С уважением, Автор

Главный герой – Шаман Милхай – явился собирательным образом, вместившим много поколений хороших людей и их характеров, сохраняющих традиции, культуру и язык своего народа. Все, о чем здесь сказано, – имена, герои и события настоящей книги являются художественным вымыслом, а любые совпадения носят случайный характер.

Посвящения

Великому и многочисленному народу, я посвящаю эту книгу. Буряты – коренной народ Сибири. Он расселился от Енисея до Селенги и дальше на восток. Издревле шаманизм был основной религией у бурят. Она – самая близкая к Богу и к нашей Природе. Еще задолго до появления науки и медицины, шаман был духовным наставником и целителем в этих краях. Он был тесно связан со своей местностью и со своим Родом.

По сути своей, буряты близки к природному естеству – они сохраняют родовые связи, и с почитанием относятся к старикам. Из поколения в поколение они передают народный фольклор и эпос. В далекой древности буряты жили охотой и рыбалкой, в меньшей степени развивалось собирательство. Современные наши земляки, те, кто покинул дом, разъехались по всей стране. Кто-то и вовсе покинул пределы нашей великой Родины.

Все это – наши люди, сохраняющие в душе кусочек Рода, своей культуры и самобытности. Раз в год многие из них прилетают в родовую деревню, чтобы поклониться предкам и земле. Так высоко наш народ чтит свою веру, сохраняет корни и родной язык. Он передает традиции из поколения в поколение: от старых – молодым.

Родовым шаманам всего большого Рода, жившим когда-то на нашей Сибирской Земле. Своей жизнью они были свидетелями многих перемен. С ними вместе ушла целая эпоха людей, тех, кто создавал и защищал свою Родину.

Шаман никогда не давал готовых решений, стимулируя других к собственному развитию. Он говорил о нераскрытых способностях, о том, что нужно работать над собой, раскрывать таланты и правильно воспитывать подрастающую молодежь.

«Ты наш, оба твоих рода имели эхэ шаманов. Разберись в душе, зачем тебе дана такая Сила. Для чего тебя оставили на этом свете. Приходит время, когда необходимо брать ответственность не только за себя, но и за других. Родовые духи давно наблюдают сверху. Используй все лучшее, что есть в тебе, что при рождении дано самой Природой. Есть в жизни вещи, которые за тебя не сделает никто и нигде, ни на земле, ни на этом белом свете. Расскажи другим, пускай они узнают о наших землях, наших людях и культуре. Передай им суть и знания – те, которые из поколения в поколение передавали люди».

«Спасибо тебе, Родовой Шаман» за то, что укрепил мою веру и воспитал мой дух. Я буду помнить твои наставления и передам другим все эти знания».

Родовым Предкам. Людям, проходившим свой путь еще задолго до наших дней. Всей жизнью, славными делами они вносили вклад в Великую Историю. Оставили свой след на нашей земле и добрую память для молодых потомков…

Глава 1. Шонό

На волчьей облаве

Однажды, в далеком прошлом, когда была большая волчья облава, ее родители куда-то вдруг исчезли. Она слышала лай собак и сильный грохот, выстрелы охотников и предсмертное рычание волка. Потом, внезапно, все окончилось и стало тихо. Время потянулось. В лесной глуши, послышался морозный хруст и звук приближающихся шагов. С каждым мгновеньем они становились все громче и громче. Совсем рядом, маленькая волчица услыхала разговор людей. Это были два охотника, которые подъехали, сняли широкие деревянные лыжи, подошли и начали осматривать логово. Охотник, что помоложе, поднял двуствольное ружье, взвел курки и с осторожностью направил внутрь. Убедившись в отсутствии опасности, охотник убрал ружье и запустил рукой. Он долго шарился впотьмах, пока не нащупал маленький пушистый комок. Человек ухватил его и потащил наружу. Это был щенок. Он извивался весь, пытался вырваться и норовил схватить зубами. Охотник поднес его поближе и осмотрел внимательно. Покрутил со всех сторон, и обратился к старшему:

– Батя, да это же волчица, – девочка. Пропадет в лесу, одна без матери. Зачем мучиться животине, пристрелить бы её, и дело с концом, – еще раз посмотрел на маленького рычащего зверя.

– Не торопись, Степа, не на то у тебя голова на плечах, чтобы палить направо и налево. Дай-ка гляну на эту щенушку, – он сердобольно взял волчицу и внимательно осмотрел. Та перестала рычать и успокоилась в его теплых жилистых руках. И даже показалось, как будто улыбнулась старику. Окрас у хищницы был светло-серый, а мордочка, грудь, кончики лап и хвоста – белые. Легко можно спутать со щенком северной лайки, словно и не волчий был детеныш.

«Видать приглянулась отцу, раз стрелять мне не позволил!» – подумалось Степану. А тот снял шубенки и положил заботливо щенушку в шапку, чтобы по дороге не замерзла. Затолкал ее в мешок. Вместо своей ушанки надел легкую вязаную шапочку, поднял со снега рукавицы и закинул мешок за плечи. Они еще раз осмотрелись и решили возвращаться – путь назад не близкий, – надо засветло доехать.

Охотовед, устроивший облаву, был на снегоходе, он быстро добрался до своей заимки. У Милхая со Степаном не было такой техники, поэтому они добирались до деревни медленно, – на деревянных лыжах. Как остальные возвращались, они не знали. Волчица пригрелась в шапке за плечами у Милхая и почти не издавала никаких звуков.

– Батя, ты щенка проверь, мало ли, чтоб не задохнулся, – посоветовал Степан.

– Хорошо, сейчас, – Милхай остановился, снял мешок и раскрутил веревку. Хищница дремала. Она, почуяв свежий воздух, потянула вверх свою маленькую мордочку. Ловила носом незнакомые запахи, смешно шевелила усами, оставив при этом закрытыми глаза. Милхай со Степаном заулыбались.

– Ну, вот и Коле твоему радость! Играть с ней будет, кормить, поить. А когда она подрастет, может, куда и отдадим: в питомник, или в зоопарк.

«Шоно» – нарек ее Милхай, что в переводе означало «Волк».

Они запаковали мешок и продолжили свой путь. Уже вечерело, нужно было поторапливаться пока хоть что-то видно. Степан шел впереди и все время оглядывался, контролировал, чтобы отец не отставал. Смеркалось. На зимнем морозном небе выкатилась полная луна.

– Видишь, Степа, сама природа нам с тобой помогает, – Милхай плавно подкатился к сыну, когда тот остановился отдохнуть. – Вон как подсвечивает, только не ленись, ноги переставляй!

– Ну, с таким-то светильником и ночью не заблудишься! – подхватил разговор Степан. – Батя, как щенок? – спросил в очередной раз.

– Да как, как… – нормально! Дремлет, чего тревожить? Даст Бог, живым довезем. Ну, а коли нет, тогда и не судьба, – сделал заключение Милхай и покатился дальше. Он не стал развязывать мешок. Поздно уже. Хотя и провели облаву, однако зима в тайге, да еще ночью, – не самое лучшее место. Можно заблудиться, или на хищников нарваться. Обратную дорогу они преодолели хорошо и безо всяких приключений.

Дома их ждали с нетерпеньем. Пятница, конец рабочей недели, все родные собрались. Янжима – жена Милхая, Оюна – любимая невестка, и внуки: маленький Коля и его старшая сестра Катя. Женщины приготовили ужин. На стол поставили тарелку с горячей вареной бараниной, очищенную от «мундиров» картошку, соленые огурцы с помидорами, салат из моркови с капустой, домашнюю сметану и горячий чай с молоком. Янжима напекла пирожков с луком и с яйцом – так, как любили её дед и внуки. Отдельно, в глубокие тарелки, налили наваристый бухлёр. Спиртное у Милхая не водилось, разве что тарасун (слабоалкогольный кисломолочный напиток), да и тот доставали только по большому поводу. Хотя Милхай и проводил обряды с водкой, на семейном столе она почти не появлялась. И это было нормой для Шамана.

«Порадоваться, повеселиться можно и без алкоголя! – говорил Милхай. – Кто трезвым не умеет делать, тому и водка не поможет. Человек, когда он пьяный, не контролирует себя и поступки свои с мыслями».

Жена Милхая, миловидная бурятка, в молодости пела очень хорошо. Когда она родилась, родители ей дали имя Янжима, что в переводе означало «Владычица Мелодии». У нее был красивый хорошо поставленный голос. Не однажды, она участвовала в районных смотрах и концертах. Там-то и присмотрел ее молодой Милхай.

Янжима помогла мужу снять тулуп и стянуть тяжелые валенки. Одежду повесила в прихожей, а обувь поставила сушиться возле печи. Рядом со своей бабушкой бегал внучек Коля. Ему все было интересно: «что же деда там принес – может, гостинец какой из леса или зверушку». Он развязал мешок и начал доставать оттуда содержимое. На удивление Коли, внутри лежало что-то теплое. Он ухватил из недр дедову ушанку и стал вытаскивать наружу.

– Не торопись, Колюня, – осторожно доставай. У внука дух перехватило! Сердце заколотилось радостно, словно в ожидании чуда. Мальчуган раскрыл ушанку и увидел там щенка. Коля достал его и на пол положил. Волчица, маленькая, «едва стояла на ногах», её «штормило и качало». Она пыталась сделать первые шаги и тут же падала.

– Деда, деда смотри, а она шатается! Устала, наверное, пока ты ее нес, – прокричал довольный Коля. – Какая маленькая! Урааа… а! У меня теперь собака! – Коля прыгал и скакал от радости. – А как мы ее назовем?

– А назовем ее Шоно! – ответил Милхай.

– И мне тоже нравится, – сказала Янжима. – Только куда мы ее денем, когда она вырастет. Это же волк, я правильно поняла?

– Как, так? – удивился Коля. – Баба, а ты откуда знаешь?

– Так Шоно, внучек, по-бурятски означает волк, – улыбнулась Янжима.

– Ну, во-первых, не волк, а волчица! – заметил Милхай. – Во-вторых, когда она вырастет, мы ее в город отдадим, в зоопарк.

– Деда, а у Шоно есть мама с папой? – не унимался внук.

– Нет у нее никого, – на охоте всех застрелили, – не выжила б она в одиночку.

– Деда, а как другие волчата?

– Не было других, одна только Шоно. Но я думаю, знак мне послали, поэтому и не стал стрелять. – Милхай подошел ближе, что-то явно затевая.

– Степа, сходи-ка в сенки, ведро мне принеси, там, висит за шкафом.

Степан накинул тулуп на плечи и голоухий выскочил на мороз. В раскрытую дверь потянуло холодом. Клубы белого пара завихрились над порогом. Не прошло и минуты, как Степан заносил эмалированную желтую посудину. Милхай перевернул ее, и сверху положил щенка. Домашние внимательно следили за волчицей.

Шоно притихла. Она поглядывала то на Степана, то на Колю. Потом спрятала мордашку, и глаза закрыла. Так на ведре холодном лежал комочек, светлый и пушистый. Черными лишь были пятна на спине и нос, которым Шоно уткнулась себе в лапы. Постепенно она освоилась, пошевелилась и поползла вперед. У края круглого скользнула её лапа. Шоно скребнула по эмали и чудом удержалась, когтями зацепилась за железный невысокий бурт. Чуть отодвинулась, пошарила перед собой. Потом затихла. Немного полежала и поползла обратно, – уже хвостом назад. С другого краю провалился хвост. Она остановилась, спустила лапу заднюю, и чуть не полетела вниз. Скребнула снова по эмали, и снова чудом удержалась. Волчица отползла на середину и опять затихла. Зверек рассматривал людей, не понимая для себя, чего еще они придумали.

Домашние, следили завороженно все это время. Первым нарушил тишину Шаман. Он за загривок взял щенка и положил его на пол.

– Вот и прошла проверочку мою! – промолвил он.

– Деда, а что ты проверял? – спросил Коля. – Я такого не видел никогда.

– Да есть одна, старая охотничья: когда собака ощенится, так выбирают лучших из помета. На бочку садят их и наблюдают.

– А что потом? – Коля перебил вопросом.

– Потом щенки по бочке расползаются и падают. А тех, кто остался, забирают как смышленых.

– Значит, Шоно прошла проверку! – с радостью запрыгал внук.

– Значится, прошла! – улыбнулся Милхай. – А сейчас, Колюня, сбегай-ка на кухню, молока принеси. Видишь, голодная она. И блюдце не забудь.

Внука не нужно было уговаривать. Он убежал на кухню, и принес оттуда банку с молоком.

– Блюдце! – напомнил Милхай.

– Ай! – хлопнул по лбу себя Коля и снова убежал. Когда он всё принес, Милхай наполнил блюдце. Смочил свой палец в молоке и сунул в маленькую пасть. Волчица, почуяв молоко, взялась его облизывать и даже попыталась укусить. Дед отодвинул руку и слегка макнул щенушку. Волчица поперхнулась и выпустила пузыри. Потом она отдернулась и заморгала маленькими глазками. Жидкость белая стекала каплями на грудь. Шоно чихала и отфыркивалась, глаза при этом закрывала. Волчица потеряла равновесие и неуклюже повалилась на пол.

Взрослые и дети – все в комнате собрались. Они смотрели с умилением на Шонό. Волчица успокоилась немного. Потом она поближе подползла, и начала лакать из блюдца, маленьким своим шершавым языком. Коля находился рядом, стоял на четвереньках, и едва не носом смотрел на миску с Шоно. Он будто гладкокожий зверь рассматривал её.

– Ладно, отойдите чуть, дайте хоть поесть ребенку! – сказал другим Милхай. – Эка невидаль, уставились на чудище какое!

А «невидаль» была в новинку для людей. От нее тянуло диким лесом: и вроде бы собака – но не собака, и щенок вроде бы, – но не щенок.