Отзывы на книгу «Воспитание чувств»

…Но можно ли назвать главного героя «Воспитания чувств» мечтателем (см. аннотацию)? Может, он просто лентяй, пустой человек, этакий «лишний человек» на французский манер? В сравнении с ним Эмма Бовари хотя бы цельная личность, хоть и запутавшаяся между фантазиями и реальностью.

Фредерик (буду дальше звать его Фредди) – юноша, который сам не знает, чего хочет. Он из обедневшей буржуазной семьи, с нетерпением ждет, когда умрет его богатый родственник (наследство!), а пока денег нет, отправляется в Париж, дабы изучать право. Фредди видит тебя то знаменитым адвокатом, то известным политиком (поэтом, писателем, художником, бизнесменом, меценатом и много что еще). Но учеба скоро ему надоедает. Он уже не хочет стать, он хочет просто «быть», все силы Фредди бросает на покорение – можно ли так это назвать? – одной-единственной женщины, которой он, объективно говоря, не нужен.

Она старше, у нее уже есть дети – и пошлый супруг, с которым Фредди дружит, чтобы быть к ней, даме сердца, поближе. Он тайно мечтает о ней, но не дает ей этого понять. Свою любовь он не отдает, он лелеет ее для одного себя, и его идол остается недоступным. Но ничего, решает Фредди, есть же и другие женщины, отчего бы не попробовать с ними (кстати, тут тоже все очень плохо). Любовник из Фредди такой же плохой, как и адвокат, политик, писатель, бизнесмен, меценат и что-то там еще.

И так всю книгу – главный герой ничего не делает, скитается из одной локации в другую, общается с толпой людей, которые отражают положение французского общества перед очередной политической смутой, вздыхает о своей замужней мадам и думает, отчего его жизнь так пуста и бессмысленна.

Флобер сумел создать в этом романе идеальный образ пустоты. Я не знаю ни одной книги, в которой бессмысленность и бесцельность жизни были бы показаны с такой остротой. Не один Фредди мучается пустотой современной ему жизни. Абсолютно все герои романа, в той или иной степени, являются пленниками общего застоя и уныния. Фредди хотя бы никого не обманывает, в отличие от его друзей/возлюбленных, которые судорожно ищут себе занятия (политика, искусство, наука, бизнес), а потом все бросают, не закончив, разочаровавшись в сделанном. Может, и прав гг, что не хочет ни за что браться? Тут работают не ради цели и удовольствия, а чтобы хоть на что-то потратить время, и так же с дружбой, с любовью – лишь бы не остаться наедине с собой, лишь бы сохранить уверенность, что есть куда двигаться, что можно еще издать политическую газету или найти новую любовницу (зачем?). Не на этой ли почве произрастают семена больших перемен?..

После «Воспитания…» есть риск впасть в уныние – если описанное отлично ложится на вашу жизнь. Ну, или вы с удивлением обнаружите, что ваша жизнь, в сравнении с жизнью у Флобера, похожа на голливудский блокбастер. Бессмысленно требовать, чтобы книга о пустоте развлекала или хотя бы поднимала настроение. Это страшный кусок тлена и безнадеги для особых поклонников бытового треша. А если это не ваше, то лучше пройти мимо и не мучить ни себя, ни Францию накануне катастрофы.

"Сердца женщин, словно ларцы с секретом, со множеством ящичков, вставляемых один в другой; стараешься изо всех сил, ломаешь ногти — и, наконец, находишь высохший цветок, хлопья пыли или пустоту!"

Масштабный замысел писателя - переплести в одном и том же романе историю политических событий Франции сороковых и описание частной жизни одного из ее граждан - на мой взгляд, удался классику не очень, хотя и отдал он своему детищу невероятное количество сил (если судить по сохранившимся письмам и дневникам), добиваясь исторической точности, погружая читателя в мельчайшие детали тех лет. Дело в том, что политические перевороты, протесты, демонстрации, при всей правдивости описаний и достоверности описываемого (вот в этом сомневаться не приходится), выглядят на фоне переживаний главного героя книги, Фредерика Моро, всего лишь бледной и неказистой тенью.

— Я бы еще, пожалуй, сделал что-нибудь, будь со мной любящая женщина… Чему ты смеешься? Любовь — это пища и как бы атмосфера гения. Необычайные переживания порождают высокие творения. Но искать ту, которая мне нужна, — от этого я отказываюсь! Впрочем, даже если я когда-нибудь ее и найду, она меня оттолкнет. Я принадлежу к отверженным, я угасну, владея сокровищем и не зная, был ли то алмаз или бриллиант.

Ведь его страсти куда сильнее, за ними мы, собственно, и будем наблюдать весь роман; вернее, за его безудержными мечтаниями, в которых он одновременно любимец женщин, состоятельный человек, обласканный славой, уважением, почетом и проч. прелестями, которые только может даровать молодому человеку его способностей судьба (в эти моменты он беспрестанно напоминал мне незабвенного Бальзаминова в исполнении талантливого Вицина).

И раз за разом мы вынуждены наблюдать крах этих бесплодных надежд, связанных по большей части с другими людьми.

"Прощайте, мечты! Прощай, широкая жизнь, которую он собирался вести! "

Он мечтает то о наследстве, то о благосклонности какой-либо из дам (о, их число в данном романе Флобера воистину неисчислимо! Конкурировать по части женщин с Моро может только знаменитый герой Мопассана), то о счастливом случае, то о внезапно свалившемся на его голову успехе. Пока лишь на его голову падают злоключения: обретенное наследство в прок не идет - разбазаривает на мелочи, пуская пыль в глаза, помогая тем, кто этого явно не заслуживает (они и не торопятся возвращать долги); дамы не спешат отвечать взаимностью, предпочитая более зрелых и уверенных в себе мужчин. Скромный студент, а затем выпускник, не имеющий абсолютно никакой цели в жизни, такой уверенности ни у кого вызвать не может. В своих воображаемых мечтах он - господин и повелитель женщин, обладающий самыми изысканными красавицами Франции; в реальности он всего лишь собачонка, бегающий по первому зову своих дам сердца, только вот доступ к их телу всегда получают другие... - все-таки мопассановский герой куда успешнее с женским полом...

Госпожа Арну, кокотка Розанетта, скромная Луиза, богатая госпожа Дамбрез - ему есть с кем проводить вечера, ночи же прелестниц безоговорочно отданы их мужьям, любовникам, меценатам. Стремясь понравиться хоть кому-нибудь, он пускает в ход свои средства; кое-какое расположение он, может, и получает, но, пожалуй, это совсем не то, чего он так долго добивался...

"Мы ищем прибежища в посредственности, отчаявшись в той красоте, о которой мечтали!"

Жизнь, молодость пролетает в погоне за любовью и утолением похоти, о делах он не думает вовсе (все-таки мопассановский Жорж был гораздо дальновиднее, понимая, что одна лишь любовь еще не дает ключа в светский мир), поэтому бесславный конец не кажется таким уж и неожиданным: красота недолговечна, любимые бросают или разувериваются в твоей любви, состояние утекает сквозь пальцы, а что остается...

"Ее одну я и любил всю жизнь..."

"Он забыл о Капитанше, даже не беспокоился о г-же Арну и был занят мыслью только о себе, о себе одном, блуждая среди обломков своих мечтаний, больной, измученный, павший духом. И, возненавидев полную фальши среду, где он так много выстрадал"

Грустный финал, подводящий жирную черту под бессмысленной жизнью. Вот опять меня расстроил флоберовский роман. Зарекалась читать после Гюстав Флобер - Госпожа Бовари (читала десять лет назад) - и видимо, не напрасно...

История провинциала Фредерика Моро, в 18 лет в 1840 году прибывшего в Париж, его метания, шатания, революционный 1848 год, реакционный переворот 1851-го, и как эпилог - последние главы о том, как сложилась судьба Фредерика и окружения его молодости в дальнейшем.

А ничего особенного и не сложилось у Фредерика, заурядный и бесхарактерный он тип.

Поначалу он скромен, так как довольно беден. Но потом получает долгожданное наследство от дядюшки, и деньги эти умопомрачительны для молодого человека, который до сих пор был вынужден экономить.

Множество самых разных знакомств ожидает Фредерика в Париже – тут и виконт, и влиятельный банкир, владелец торговой лавки предметами искусства, бедствующий завистник и неудачник адвокат; республиканец, называющий себя гражданином, студенты, подрядчики в магазинах, редактор бульварной газетки, художник, не блещущий успехами и талантом. Вся эта разнокалиберная публика шатается беспорядочно на страницах книги по кафе, гостиным, чердакам и конторам. У всех у них низкая планка порядочности, все они нещепетильны в денежных делах.

Предполагалось, что Фредерик в Париже будет учиться юридическим наукам, но он вскоре забыл об этой скукотище, особенно после того, как нотариус прислал ему деньги и документы по наследству.

Жизнь в Париже представлялась Фредерику бесконечной вереницей лет, полных любви. Вереница лет заполнилась метаниями между содержанкой, которая раз в неделю меняет покровителей либо возвращает отвергнутых ранее, и томлениями по замужней женщине, добропорядочной матери семейства старше его и с достоинством несущей тяготы несчастливого брака. Позже добавляется зрелая великосветская дама и подруга детства, пылкая наивная провинциалочка.

И чувства, чувства, одни чувства, никакого рационализма, никакой логики поведения, ни малейших усилий воли. С утра Фредерик любит мадам Арну, к вечеру он её ненавидит за то, что не пришла на свидание и бежит к Розанетте, чтобы развеяться, тут же презирает её за невежество и глупость, но, сочувствуя в её денежных затруднениях, бежит к мадам Дамбрёз подзанять денег. И такой круговорот чувств бесконечен. Лжёт, конечно, всем. Можно понять тех читателей, кого к середине книги этот беспорядочный поток начинает несколько утомлять.

В делах Фредерик поступает также чувствительно. Он может вложить деньги в заведомо безнадёжное предприятие, дать взаймы заведомому обманщику, обещать и тут же махнуть на обещания рукой, так как его повлекло за собой другое чувство. Он сердится на чьё-то недостойное поведение и дает себе слово не знаться с тем или этим, а наутро вновь бежит на встречу.

Ярче и выразительнее, чем шатания Фредерика, в романе описаны революционные баррикады 1848 года, тупая жестокость, бесцельные сборища, противоречивые идеи, низменные неистовства. Всё смешалось в бурных волнах отрицания сложившегося порядка вещей, аристократия уподобляется черни, а чернь громит покои аристократии. Полнейший сумбур в политике. Легитимисты, республиканцы, бонапартисты, социалисты - все смешались в одну кучу, невозможно отделить одни идеи от других. Сегодня говорят одно, завтра голосуют за другое. То, что восхваляли утром, вечером порицают. Взятки берут за одно действие, назавтра делают ровно противоположное.

Кое-кто половил рыбку в этой мутной воде. Но только не Фредерик. Впрочем, через много лет, встретившись с приятелем тех молодых лет, они будут вспоминать эти годы, как лучшее что было у них в жизни.

Воспитание чувств. История молодого человека.
Фредерик Моро - молодой человек из старинного дворянского рода, не слишком богат, но и не беден, учился не мало, но мало чему выучился, любил много, но так и не узнал счастья любви. И есть ли оно это счастье? Нежное, трепетное чувство Фредерика не вписалось ни в какие рамки, существовавшие во французском обществе, хотя Францию трудно обвинить в строгих моральных устоях. Да и сам Флобер в своём романе далёк от любого намёка на мораль.
Поэтому и я не хочу судить, делать выводы о жизни и любви этого молодого человека.

Сплошные удивления, а не роман. Мне всё очень понравилось. Для знакомства со знаменитым Флобером специально выбрала "Воспитание чувств", а не "Госпожа Бовари". Решила, что с Бовари мне ещё рано знакомиться, опасаюсь я немного этой скучающей во французской провинции мадам, а именно такое верное или неверное, но расхожее мнение засело в моей голове.

Не захотела Госпожу Бовари, получила Господина Моро. Это было первое удивление. Я почему-то ждала от романа чего-то типа "Опасных связей" де Лакло - интриги, манипуляции, соблазнения, подковерные игры, а получила что-то очень необычное - то трогательно-сентиментальное, то революционно-багряное, то шаловливо-распущенное, то просто трагичное, как может быть трагично насилие над ребенком, болезнь и смерть детей.

Если бы я никогда ничего не слышала о том, что Флобер числится непревзойденным стилистом, то мой не слишком изощренный литературный вкус, всё равно бы подметил, что роман необычайно красив и при этом никаких красивостей и кружевных речевых оборотов я не наблюдала. Но я не могла оторваться от романа. Впечатление, что весь роман, ну или почти весь, написан с натуры, так реалистично и тщательно выписаны сцены и персонажи, будь то пароход, скачки, баррикады, Париж студенческий или революционный, пропахший порохом или духами, в зависимости от обстоятельств, или французская провинция с козочками и курочками, запахом соломы, навоза и простого крестьянского хлеба.

Фредерик, с его невозможной любовью к мадам Арну, у которой муж, двое детей и моральные запреты, с его невозможностью довести начатое до конца - не получилось стать художником, писателем, юристом, дельцом - такой беспечный и бесплодно мечтательный, но чуткий к просьбам друзей, он какой-то не главный главный герой, словно просто плывёт по течению жизни. И это так похоже на жизнь вне романа.
Каждый раз я удивлялась, как все поступки Фредерика соответствуют его характеру. Когда мне казалось, что вот сейчас, после очередной неудачи, он по сюжету должен бы поступить как герой, в смысле главный, а он остаётся верен своим неидеальным идеалам.
Я, как оказалось, плохо знакома с историей Франции. Меня удивило, с каким интересом мной были прочитаны главы о революции. Революция здесь тоже без пафоса и героев. Она сама по себе герой и пишет свои законы, по которым вчерашние герои превращаются в преступников.
Революции приходят и уходят, а человек остаётся и любовь живёт вопреки всем законам.
Мне ещё многое хочется рассказать об изображенной в романе Франции и французских нравах, о тронувшей моё сердце непростой судьбе ветреницы Розанетты, о странном художнике, на неудачных полотнах которого вместо портретов видны лишь свинцовые и синие пятна, о госпоже Арну... впрочем о ней мне не хочется говорить.
И в этой беспроглядной, пессимистичной картине мира есть удивительно светлые страницы -малый промежуток времени из жизни Фредерика и женщины, которую он не считал любовью всей своей жизни, однако они были счастливы вместе. Обман? Нет, так бывает. Но этот краткий миг проглянувшего солнышка быстро затянуло тучами.

Все забавляло их; они, как на диковинку, указывали друг другу на тонкие нити паутины, свесившиеся с куста, на углубления в камнях, полные воды, на белку в ветвях, на двух бабочек, летевших им вслед; иногда шагах в двадцати от них спокойно проходила под деревьями кроткая благородная лань, а рядом с нею молодой олень. Розанетте хотелось бежать за ним, расцеловать его.
Как-то раз она очень испугалась: совсем неожиданно к ним подошел человек и показал ей в ящике трех гадюк. Она крепко прижалась к Фредерику; и он был счастлив, чувствуя ее слабость и свою силу, сознавая, что может защитить ее.

Когда совсем юный Фредерик Моро из своего захолустья впервые отправляется в Париж, он напичкан под завязку мечтами о прекрасной жизни, верных друзьях, великих деяниях, а главное - о единственной, чистой, вечной любви. Первая же красивая женщина (замужняя дама, мать маленькой дочери) поражает его воображение, хотя мне это всегда казалось слегка натянутым: разве не было столь же симпатичных женщин в его провинции или хотя бы весёлых нравом и смазливых горничных? Ну ладно, допустим, был он тогда чист аки голубь. И чистота эта в Париже выветрилась мгновенно... Всё, что от неё осталось - верная, хоть и довольно извращённая, вернее, непонятная любовь к мадам Арну, возведённой юношей на пьедестал, что не мешало ну вот ни капельки ему заводить другие отношения.
Если рассказывать о книге по сути, то я абсолютно согласна с тем, что всё-таки не зря самой известной и наиболее ценимой читателями книгой Флобера является не эта, а "Мадам Бовари". Конечно, там мы тоже получим картину тогдашней жизни, где верность и постоянство - не особо популярные достоинства, но здесь у нас огромное количество текста, который заточен на момент - политический, судебный, коммерческий. Подробности голосований, дрязги внутри партий, способы создания торговых союзов, с именами участников, точным описанием зала, где проводилось собрание, - это наверняка было очень актуально в момент написания и, возможно, может послужить источником информации историкам, изучающим этот период. Но читать это - невыносимо скучно.
Через какое-то время нравственных метаний Фредерика тоже становится скучно. По его ощущениям, в его жизни всё очень сложно...

Он смотрел, как вдали скрывается кабриолет, и чувствовал, что произошло непоправимое и что он утратил великую свою любовь. А другая любовь была тут, возле него, веселая и легкая. Но усталый, полный стремлений, противоречивших одно другому, он уже даже и не знал, чего ему хотелось, и испытывал беспредельную грусть, желание умереть.

А в реальности всё совершенно просто:

Вскоре эта ложь начала занимать его; клятву, которую он давал одной, он повторял и другой, посылал им обеим одинаковые букеты; писал им в одно и то же время, потом сравнивал их; но в мыслях его вечно жила и третья.

Жаль было только несчастного малыша, рождённого без желания родителей, прожившего столь недолго, но и то - для этого ребёнка, бастарда, с неприкаянным Фредериком в роли отца и беспринципной Капитаншей в роли матери, такой выход кабы не лучший...

Из того, что в книге всё-таки понравилось: интересные рассуждения об искусстве, с учётом расцвета живописи в описываемое время. Есть персонаж-художник, который скорее всего является рупором авторского мнения:

— Оставьте меня в покое с вашей отвратительной реальностью! Что это значит — реальность? Одни видят черное, другие — голубое, большинство видят глупое. Нет ничего менее естественного, чем Микеланджело, и ничего более замечательного. Забота о внешнем правдоподобии обличает современную низость, и если так будет продолжаться, искусство превратится бог весть в какую ерунду, оно станет менее поэтичным, чем религия, и менее занимательным, чем политика.