Читать книгу «Рестарт» онлайн полностью📖 — Гордона Кормана — MyBook.
image
cover

Гордон Корман
Рестарт

Copyright © 2017 by Gordon Korman. All rights reserved. Published by arrangement with Scholastic Inc., 557 Broadway, New York, NY 10012, USA

© Д. Карельский, перевод, 2019

© ООО «Издательство «Розовый жираф», издание на русском языке, 2019

Глава первая
Чейз Эмброз

Помню, как я летел.

Или думаю, что помню – просто потому, что знаю, что упал с крыши.

Зелень лужайки сначала далеко-далеко. А потом – раз! – и совсем близко.

Кто-то пронзительно вопит.

Постой – это не кто-то, это я!

Я уже готов грохнуться о землю. Но вместо этого все просто берет – и перестает быть. Солнце меркнет. Мир вокруг исчезает. Я вырубаюсь, как выключенный прибор.

Это значит, что я умер?

Сразу и не поймешь.

Свет люминесцентных ламп отвратительно режет глаза. Я что есть сил жмурюсь, но это не помогает – глазам все равно больно.

Со всех сторон оживленный гул голосов – куча народу явно чего-то долго ждала и вот наконец дождалась.

– Очнулся…

– Позовите врача…

– А говорили, что он больше никогда…

– Чейз, милый…

– Доктор!

Я хочу посмотреть, кто тут рядом со мной, но адский свет выедает глаза. Я так и сяк отворачиваюсь от него, отчаянно моргаю. При этом у меня болит абсолютно всё, сильнее всего шея и правое плечо. Понемногу взгляд все-таки фокусируется, и я начинаю различать людей, тех, кто стоят и сидят вокруг. Сам я лежу под простыней – такой белоснежной, что отраженный ею свет делает еще больнее глазам. Прикрыть лицо ладонью не дают трубки и провода – я весь ими опутан. На указательный палец надета пластмассовая прищепка, соединенная проводком с ящиком, который пищит и мигает рядом с моей кроватью. Тут же возвышается стойка с капельницей.

– Ах, слава богу! – задыхается от радости склонившаяся надо мной женщина. Теперь я вижу: у нее длинные темные волосы, на носу очки в толстой черной оправе. – Когда мы тебя нашли, ты лежал совсем…

Договорить она не может, потому что начинает рыдать. Парень намного моложе ее обнимает женщину за плечи.

Тут в палату врывается врач в белом халате.

– С возвращением, Чейз! – говорит он и отцепляет от изножья кровати планшет с моей историей болезни. – Как себя чувствуешь?

Как я себя чувствую? Так, будто меня превратили в громадную отбивную. Но это еще не самое плохое. Гораздо хуже мне от того, что я ничего не понимаю.

– Где я? Почему я в больнице? Кто вы все?

Женщина в очках перестает плакать и взволнованно отвечает:

– Чейз, лапушка, это я. Твоя мама.

Мама? Она что, думает, я собственную мать не узнаю?

– Да я вас первый раз в жизни вижу, – огрызаюсь я. – Моя мама… Моя мама, она…

Но не тут-то было. Вызвать из памяти образ матери не получается.

Так же напрасно я пытаюсь вспомнить отца, своих приятелей и школу.

Ощущение совершенно дурацкое. Я прекрасно помню, что такое вспоминать, но не могу ничего вспомнить. В памяти пустота. Я как компьютер, у которого потерли жесткий диск: если его перезагрузить, операционная система нормально запустится, но ни одного документа или файла на таком компьютере не открыть.

Я не помню даже своего собственного имени.

– Чейз – это меня так зовут? – спрашиваю я.

Другие мои вопросы вызывали озадаченное перешептывание, а сейчас все испуганно замолкают.

Мой взгляд падает на планшет в руках у врача. На его обратной стороне написано: «Чейз Эмброз».

Кто же я такой?

– Зеркало! – кричу я. – Дайте мне зеркало!

– С этим, наверно, лучше подождать, – ласково говорит врач.

Вот только его ласковых уговоров мне теперь и не хватало.

– Быстро зеркало!

Женщина, которая называет себя моей мамой, роется в сумочке и протягивает мне пудреницу.

Я беру, открываю, сдуваю с зеркальца пудру.

Из него на меня смотрит незнакомое лицо.

Доктор Куперман говорит, что у меня амнезия. Тяжелая ретроградная амнезия – такая болезнь, когда не помнишь ничего из того, что произошло до какого-то события. Для меня таким событием стал полет с крыши.

– Я знаю, что такое амнезия, – отвечаю я доктору. – Но как так получается, что я помню это ученое слово, но забыл собственное имя? Не помню родителей? Не понимаю, как я вообще очутился на крыше?

– Про крышу все просто, – встревает парень; мне тут же объясняют, что это мой старший брат, что зовут его Джонни и он приехал из университета на каникулы. – У тебя в комнате есть слуховое окно. Сколько тебя помню, ты любил лазать через него на крышу.

– И меня не предупреждали, что я могу свернуть себе шею?

– Сначала предупреждали, – говорит моя мать. – А когда тебе исполнилось шесть, я решила, что раз ты до сих пор не свалился, то теперь точно не свалишься. Ты был такой спортивный…

– Амнезия – штука загадочная, – продолжает объяснения доктор. – Особенно если она, как у тебя, наступила в результате травмы. Мы пока еще плохо знаем, за какие жизненные функции отвечает та или иная область мозга. У одних пациентов теряется долговременная память, у других – кратковременная. Третьи утрачивают способность переносить информацию из долговременной в кратковременную. У тебя, по всей видимости, стерлось из памяти только то, что касается твоей личности и событий твоей жизни до падения с крыши.

– То есть мне страшно повезло, – мрачно усмехаюсь я.

– А ты не смейся, – говорит доктор Куперман. – На самом деле ты помнишь не так уж мало. Ты сохранил способность свободно передвигаться, разговаривать, ходить в туалет. Тебе что, приятнее было бы всему учиться?

Про туалет – это важно. Мне сказали, что я четыре дня провалялся в коме. Как я все это время обходился с туалетом, неизвестно. Ясно только, что все как-то устроили без моего участия. Как именно – мне, наверное, лучше не знать.

Доктор проверяет показания монитора, записывает что-то в историю болезни, а потом говорит, пристально глядя на меня:

– Ты точно совсем ничего не помнишь? Ничего из того, что было с тобой раньше?

Я снова напряженно вглядываюсь в пустоту, занявшую место моих воспоминаний. Это как полезть в карман за вещью, которая должна там быть, но ее там нет. Только вещь, которой нет, не ключи и не телефон, а вся твоя жизнь целиком. Тебе непонятно, досадно и страшно.

Я изо всех сил напрягаю мозги. Ну же, давай! Ты ведь не только что родился на свет. У тебя в жизни полно всего было и до этой дурацкой комы.

И тут в голове возникает смутный образ. Я сосредоточенно всматриваюсь в расплывчатые черты.

– Что-то вспомнил? – взволнованно спрашивает Джонни.

Картинка становится все четче, и наконец я различаю девочку, маленькую, лет, наверное, четырех, в синем платьице с белыми кружевами. Вокруг нее что-то вроде сада – во всяком случае, какая-то зелень.

– Да, девочку… – говорю я осторожно, чтобы не рассыпать картинку.

– Девочку? – Куперман вопросительно смотрит на мою маму. – У Чейза есть подружка?

– Нет, насколько я знаю, – отвечает мама.

– Вы не поняли, – раздражаюсь я. – Девочка совсем маленькая.

– Элен? – спрашивает мама.

Это имя я слышу впервые.

– Кто такая Элен?

– Дочка нашего отца, – подсказывает Джонни. – Наша сводная сестра.

Отец. Сестра. С этими словами должны быть связаны воспоминания. Я пытаюсь нащупать их, но напрасно. Моя память как черная дыра. В ней наверняка полно всего, но ничто не может вырваться наружу.

– Они с сестрой близки? – спрашивает Куперман.

У мамы аж кривится лицо.

– Сразу после того, как это случилось, мой бывший муж раскричался, мол, это я во всем виновата, и чуть не разгромил приемное отделение. Но потом, доктор, пока Чейз лежал в коме, вы видели, чтобы он хотя бы раз сюда пришел? Вот-вот. То есть вы понимаете, какие отношения у моих мальчиков с их отцом и его новой семьей.

– Я не знаю никакой Элен, – говорю я, едва мама заканчивает. – Я вообще никого не знаю. А у той девочки светлые волосы, и одета она в синее платье с кружевами. Нарядное, как будто собралась в церковь или в гости. Но помню я только ее, а больше ничего.

– Это точно не Элен, – уверенно говорит мама. – У нее волосы темные, как у ее матери.

– Доктор, я сошел с ума? – спрашиваю я у Купермана.

– Ничего подобного, – отвечает он. – Если ты помнишь девочку, значит, память не стерлась окончательно. Ты просто потерял к ней доступ. Воспоминания обязательно вернутся – если и не все, то многие. И эта девочка – твой ключ к ним. Старайся побольше думать о ней, о том, кто она такая и что в ней такого особенного, что, забыв вообще все, ты вспомнил именно о ней.

Я честно пытаюсь обо всем этом думать, но вокруг поднимается суета: раз уж умирать я не собираюсь, меня поспешно готовят к выписке. Доктор Куперман тщательно обследует меня с ног до головы, пропустив разве что мочку левого уха. Выясняется, что переклинило у меня только мозги, а все остальные органы работают как положено.

– Отчего тогда у меня все болит?

– От падения, – говорит доктор и добавляет, усмехаясь собственной шутке: – Или, лучше сказать, от его жесткого завершения. От удара у тебя перенапряглись все до одной мышцы. А потом за девяносто шесть часов полной неподвижности они онемели. Это не страшно. Пройдет.

Мои телесные повреждения ограничились сотрясением мозга и вывихом левого плеча. А выжить мне помогла недостаточно отточенная техника ныряния: вместо того чтобы воткнуться в землю головой и насмерть сломать шею или раздробить череп, я приземлился на плечо, которое и приняло на себя основную силу удара.

Мама приносит мне одежду, в которой я поеду домой. Неудивительно, что она мне в самый раз. В конце концов, это же мои вещи – хотя я и вижу их как в первый раз. Интересно, есть у меня любимая рубашка или заношенная до дыр пара джинсов? Машина – микроавтобус «шевроле» – мне тоже не знакома. Дом тоже. Глядя по сторонам, я кое-что узнаю о себе. Например, что мои родители не миллионеры. Что я не люблю постригать траву на лужайке у дома. Хотя, возможно, это обязанность Джонни. В любом случае с меня спроса нет – я лежал в коме.

Я вычисляю окно, из которого вылез на крышу. Это просто, потому что ни из какого другого окна на крышу не вылезти. Оно оказывается ниже, чем я ожидал. Это даже обидно. Тоже мне герой: тут и лететь-то всего ничего, а ты умудрился своротить себе мозги.

Едва мама открывает входную дверь, нам навстречу раздается дружное: «Сюрприз!»

Через всю гостиную протянулся самодельный плакат «С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, ЧЕМПИОН!».

Грузный мужчина – лет ему примерно столько же, сколько маме, – по-медвежьи обнимает меня и здоровенными ладонями обхватывает мою голову.

– Как же здорово, что ты снова дома, сынок!

– Фрэнк, осторожнее! – в ужасе восклицает мама. – У него сотрясение!

Мужчина – мой отец? – выпускает меня из объятий, но напора не сбавляет.

– Да брось ты, Тина! Что нам, Эмброзам, несколько жалких царапин. И уж тем более Чейзу Эмброзу – лучшему раннинбеку округа.[1]

– Бывшему лучшему раннинбеку, – поправляет Джонни. – Пап, ты же слышал: доктор сказал, что в этом сезоне Чейз играть не сможет.

– Да видали мы таких докторов, – презрительно усмехается отец. – Весу в нем от силы фунтов сто сорок, а туда же! – Потом он обращается к маме: – Не превращай Чейза в еще одного слюнтяя, хватит с нас Джонни.

– Спасибо, папа, я тебя тоже очень люблю, – сухо произносит мой брат.

– Фрэнк, а ты что вообще тут делаешь? – неожиданно выходит из себя мама. – Сколько раз я просила тебя не отпирать нашу дверь своим ключом! Это не твой дом, ты давно уже здесь не живешь.

– Но по-прежнему выплачиваю за него ипотеку, – ворчливо отвечает отец, а мгновение спустя меняется в лице и с широкой улыбкой заявляет: – Да и кроме того, должен же я был поприветствовать нашего героя.

– Свалиться с крыши – то еще геройство, – бормочу я себе под нос.

Не знаю, что именно, но что-то в отце меня напрягает. Внешность тут ни при чем. Несмотря на возраст, солидное пузо и уже заметную лысину, он бодр и полон сил. Улыбка – совершенно обворожительная. С первого взгляда он внушает расположение к себе. В этом-то, похоже, и засада. Он не сомневается, что ему все повсюду рады. А это, судя по маминой реакции, далеко не так.

Отец явился не один, а со своим новым семейством: женой по имени Корин, которая на вид ненамного старше моего брата Джонни, и дочкой Элен, моей четырехлетней сводной сестрой. Тогда в больнице мама была права: у Элен нет ничего общего с девочкой в синем платье. Ерунда, конечно, но все равно жалко, что она не стала мостиком, перекинутым из моего прошлого в мое же настоящее.

Я вижу этих людей впервые в жизни, но при этом должен напоминать себе, что они-то меня прекрасно знают. По всему заметно, что встрече со мной они не рады. Корин держится позади моего отца, маленькая девочка цепляется за ее юбку. Обе смотрят на меня так, будто я бомба замедленного действия. Что же такого я им сделал?

Отец явно настроен пообщаться, но мама не намерена долго его терпеть.

– Фрэнк, ему надо отдохнуть, – говорит она. – Так велел врач.

– Ну, Чейз же и так отдыхает. Или он тут что, по-твоему, дрова колет?

– Ему надо побыть одному, – настаивает мама. – В своей комнате. В тишине.

Отец тяжело вздыхает.

– Упертое же ты создание, – говорит он маме, а потом обнимает меня, но уже полегче, чем в первый раз. – Здорово, Чемпион, что тебя выпустили из больницы. Ты уж прости, хотелось с тобой это дело отпраздновать, но, сам видишь, медсестра Зануда… – Он выразительно смотрит в мамину сторону.

– Врач правда так сказал, – вступаюсь я за маму. – Он прописал мне покой, потому что у меня сотрясение мозга.

– Сотрясение мозга, – издевательским тоном повторяет отец. – Я, когда в футбол играл, даже не знаю, сколько раз башкой бился. И ничего: бывало, приложишь к ушибу земли с газона и знай себе дальше бегаешь.

Тут из-за отцовского плеча выглядывает Корин.

– Чейз, мы очень рады, что все обошлось. Но нам уже пора. Идем, Фрэнк.

В воздухе повисает тишина. Чтобы прервать напряженную паузу, я наклоняюсь к своей маленькой сестре.

– Какая красивая у тебя кукла. Как ее зовут?

Девочка шарахается от меня, как от дикого зверя.

Наконец отец уходит, Корин и Элен следуют за ним. Джонни отправляется куда-то к друзьям, а мама отводит меня на второй этаж, чтобы я немедленно приступил к отдыху, из-за которого только что чуть не разгорелась гражданская война.

Я все вижу будто в первый раз: деревянную лестницу, постеленную на нее дорожку с линялым цветочным орнаментом; узкий, с низким потолком коридор; проломленную посередине дверь в комнату.

Мама не сразу соображает, что такого странного я увидел, но быстро спохватывается и объясняет происхождение пролома:

– Это я виновата. Я всегда разрешала вам с друзьями играть дома. Но потом вы стали большими… ну или дом – маленьким для вас.

– Во что играть? – спрашиваю я.

– В футбол. Соккер. Бадминтон. Да во что угодно. – У мамы на глаза наворачиваются слезы, ей больно об этом вспомнить.

...
6

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Рестарт», автора Гордона Кормана. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Современная зарубежная литература», «Книги для подростков». Произведение затрагивает такие темы, как «становление личности», «книги о подростках». Книга «Рестарт» была написана в 2017 и издана в 2019 году. Приятного чтения!