Ссылки:

https://ru.depositphotos.com/143622327/stock-photo-lady-in-black.html

https://pixabay.com/ru/photos/%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%BA-%D0%BC%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9-%D0%BD%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5-1483681/

https://pixabay.com/ru/photos/%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%86%D0%BE-%D0%BF%D0%B5%D1%87%D0%B0%D1%82%D1%8C-%D1%88%D1%82%D0%B0%D0%BC%D0%BF-%D0%BE%D1%82%D1%82%D0%B8%D1%81%D0%BA-1017797/

ПРОЛОГ.

Василина отпросилась на два часа раньше и торопилась сегодня домой, потому что был повод. Ей исполнялось сорок пять лет. И, соответствуя поговорке, она была той самой ягодкой. Ей сейчас и вообще в последнее время было хорошо: солнце светило, птички пели, дела успешно делались, муж, единственный и неповторимый, был почти всегда рядом. «Жизнь хороша!» – восклицала про себя Вася и с энтузиазмом бралась за решение любых проблем. Мужу нужна новая машина? Не проблема! Вася получила отличную премию, которую можно пустить на первоначальный взнос. Свекровь хочет на курорт? Ради бога! У Васи в Сочи живёт давняя подруга. Можно остановиться у неё и купить курсовку на лечение и процедуры. Поезжайте, Маргарита Степановна! А сегодня коллеги запросили банкет. Как никак – дата! Что ж! Закажем спецобслуживание в нашем кафе. А деньги? Ну, жить же надо с удовольствием. Накопим ещё. Какие наши годы.

Единственное, что иногда вводило Васю в грусть – это отсутствие детей. За двадцать лет брака она так и не смогла ни разу забеременеть. Нет, первые годы она что только не делала и, какие только операции и процедуры не перенесла. Но без результата. И Вася смирилась. Ну, значит, не судьба. И к сегодняшним сорока пяти годам уже успокоилась, хотя иногда, глядя на чужих детей, её сердечко нет-нет, да и замирало.

Заехав по дороге в кафе и договорившись на завтра с обедом, Вася рванула домой. Очень хотелось сделать мужу приятное и приготовить красивый праздничный ужин. Кстати, муж Васи – Леонид – был младше её на пять лет. Работал юристом в их же фирме, но хорошо, что их рабочие места были в разных концах здания и им не приходилось встречаться на работе часто. Так что надоесть друг другу они не успели. Так думала Вася, поднимаясь в лифте и предвкушая вечерний сюрприз для Лёни.

Она открыла дверь и едва успела подхватить сумки с пола, так как ей навстречу и сумкам навстречу тоже резво катился большой рыжий мяч, а за ним бежал малыш лет пяти и кричал:

– Папа, смотри, как я попал!

Ничего не понимая, Вася подняла глаза. В прихожую быстрым шагом вышел Лёня, а за его спиной показалась кудрявая женская головка. Очень знакомая такая головка. Молодой и перспективной сотрудницы экономического отдела, которая уже не раз отмечалась начальством и ставилась в пример середнячкам.

Мужчина резко остановился. Выдохнул и сказал:

– Это всё равно когда-нибудь должно было случиться. Василина, я тебе сейчас всё объясню.

Вася посмотрела на него отчуждённым взглядом.

– Ничего не надо объяснять. Что ж вы сразу-то не сказали. Я бы не мешала.

Она окинула их взглядом, под которым оба поёжились, подала руку ребёнку и, сказав ему: «До свиданья, малыш» – вышла из квартиры, аккуратно закрыв дверь. Спустившись к машине, Василина долго сидела за рулём, гипнотизируя глазами стрелку бензина. Машина эта была её. Старенькая, но абсолютно надёжная «Мазда Демио». Вася любила её за компактность, удобство парковки, вместительность. Что только они на ней не перевозили на дачу. Это была труженица, семейный друг. Однако у мужа теперь был крутейший джип, за который, правда, ещё надо было выплачивать кредит. «Но это теперь не мои заботы», – усмехнулась Вася, включая зажигание и трогаясь с места. Она ехала за город. На их старую дачу. Дача осталась ей от родителей и теперь Вася надеялась пожить там первое время, пока не найдёт съёмное жильё. «Всё, Василина, – обратилась она к себе мысленно. – Нет теперь у тебя дома».

Ни требовать раздела, ни даже забирать свои вещи, Вася не собиралась. Купится всё. Заходить же в дом, где её предали, Василина не могла просто физически. Ей казалось, что всю её квартиру, которую Вася любила и холила, изгваздали в самой грязной грязи. Вещи, которые она себе покупали осмотрели и оценили липким взглядом и теперь не то чтобы одеть, но и просто брать их в руки Вася бы не смогла. Слава богу, руки-ноги-голова у неё на месте. Заработает и купит.

Через полтора часа городских пробок и пригородной дачной суеты, машина наконец вырвалась на относительный простор трассы. Ещё полчаса и на месте. Василина старалась ни о чём не думать. Сосредоточилась на дороге и, увеличивая скорость, гнала машину вперёд. В дачном посёлке было тихо. Пятница ещё не наступила и основной наплыв отдыхающих был впереди. Вася нашарила за наличником ключи: они по-деревенски оставляли ключи в тайничке, и открыла дверь.

Они с Леонидом давно здесь не бывали, и дом встретил запустением и сыростью. Вася открыла окна, впустив в комнату вечернее солнце, и прошла на кухню. Всю дорогу её беспокоили неприятные ощущения под левой лопаткой. А сейчас появилась тупая боль и тяжесть в груди. В кухне должна была быть аптечка и Вася надеялась обнаружить там валокордин или, хотя бы, валерьянку. Но в аптечке ничего подобного не было. Вася попила воды из-под крана и решила быстренько съездить в местный магазинчик: купить продуктов, а заодно и лекарства. Вообще-то, она была здоровенькой женщиной. Болячки и простуды как будто обходили её стороной, но сейчас она явно чувствовала себя плохо и ей надо было как минимум успокоиться.

В магазине знакомая продавщица обрадовалась ей как родной. Явно скучала в пустом магазине. Но Вася торопилась и, закупив необходимое и сославшись на нехватку времени, вернулась домой.

Выпив чаю и сразу четыре таблетки валерьянки, потому что ничего другого в аптечном киоске не было, Вася, укрывшись стареньким пледом, свернулась калачиком на диване и только теперь дала волю своим чувствам. Снова и снова прокручивая в памяти картинку в прихожей.

Мальчишка был похож на Леонида. Практически – копия. Годиков ему примерно четыре – пять. Вася не умела определять возраст детей навскидку. Значит, дело это тянется уже давно. Ребёнок открыто зовёт Леонида папой. Значит, они считаются семьёй. А я тогда кто, подумала Василина. И замерла, представив, реакцию сослуживиц, соседей, родственников.

Потом она вспомнила, что как раз пять-шесть лет назад всё и началось. Всё, на что она не обращала внимания, доверяя мужу. Вдруг начались бесконечные длительные командировки, которые муж объяснял ростом карьеры. Начались отпуска в разное время, хотя раньше они любили отдыхать только вместе. Про задержки на работе вообще можно молчать: они стали практически ежедневными. И что греха таить: в постели они с мужем теперь оказывались очень редко. А в последний год, так вообще – единичные случаи. Но, правда, Леонид был всегда нежен и ласков, как будто извинялся, догадалась сейчас Василина.

«Боже мой, сколько им пришлось скрываться-то, – прошептала Вася. – Да сразу бы сказали, ещё до рождения малыша. Разве бы я мешала?» – повторила она свою дневную фразу. Зачем так мучиться-то? А потом вспомнила, что именно в это время они купили новую большую квартиру и с деньгами была напряжёнка. Приходилось первое время здорово экономить. Но зато они купили её за наличку, потратив все, собранные за несколько лет деньги и заняв недостающее у Васиных родителей, тогда ещё живых. Так что никаких кабальных кредитов не было. А вот два года назад Леонид задумал купить хорошую машину. Надо создавать правильный имидж, как он выразился. И Вася с ним согласилась. Действительно, что уж: дорогая машина многое говорит о владельце.

Но за машину они ещё платили кредит. Причём с Васиной зарплаты, хотя оформлен он был на Леонида. Но у него зарплата была меньше и платить решили с Васиной.

«А может и не меньше, – подумала вдруг Василина. – Откуда мне знать. Я, оказывается, давно о нём ничего не знаю. Интересно, когда бы они мне сказали? Когда мы кредит выплатили бы?»

Она поёжилась и закуталась в плед плотнее. Печь-то она растопила, но прогреть и просушить помещение сразу всё равно невозможно. Незаметно для себя женщина задремала и провалилась в беспокойный, тревожный сон. В котором её кто-то давил, душил. Ей не хватало воздуха, и вдруг резкая боль в груди прервала её кошмары. «Сердце, всё-таки», – подумала женщина сквозь сон, и душа её отлетела.

***

– Давай, давай, милая! Ещё немного…

Руки пожилой знахарки огладили живот роженицы, как бы успокаивая её. Та притихла на время. Но новая схватка заставила выгнуться её тело и застонать. Она закусила губу и с надеждой посмотрела на женщину:

– Скоро? Не могу больше терпеть.

Она на самом деле выглядела плохо: бледное, осунувшееся лицо, заострившийся нос, спутанные, прилипшие ко лбу и шее волосы. Схватки участились. Женщина заметалась по кровати и закричала в голос, не сдерживая себя. Знахарка кивнула мужчине, стоящему поодаль:

– Придержи её.

Резко согнув ноги женщины в коленях и разведя их в стороны, она скомандовала ей:

– Тужься! Помогай мне!

Но женщина уже плохо реагировала. Она почти обессилила.

– Да, что ж ты такая неженка?!

С досадой воскликнула знахарка и вместе со слабым потугом роженицы надавила на живот над ребёнком, посылая одновременно импульс магии. Женщина издала звериный крик и тут же затихла. Зато сразу же раздался крик младенца. Знахарка выпрямилась и посмотрела на пищащий красный комочек:

– Ну, слава, Пресветлой! Получилось!

Затем она перехватила пуповину и потянула за неё.

– Прости, милая. Нет времени ждать. Подыши почаще, чтобы послед вышел.

Роженица слабо улыбнулась и послушно выполнила действия. Но видимо на этом её силы окончательно выдохлись. Глаза закатились, и женщина потеряла сознание.

– Ах, ты, тёмный тебя забери! Что ж ты нежная такая?! – опять с досадой попрекнула её знахарка. Завернув ребёнка в готовую простынку, она положила новорождённую девочку на эту же кровать, недалеко от матери. Сама же принялась осматривать роженицу с помощью магии.

– Дело плохо, лэр. – обратилась она к мужчине. – Не знаю, хватит ли моей магии, чтобы вытянуть лэри.

– Делай своё дело и помалкивай. Лэри нужно спасти любой ценой.

Знахарка молча кивнула и начала делиться магией с роженицей и латать прорехи в ауре женщины, которая никак не хотела приходить в сознание, и жизнь утекала из неё, как вода из старого корыта. Знахарка честно старалась вытянуть роженицу. Нет, она не боялась этого незнакомого сурового лэра, но понимала, что спасти роженицу надо ради собственного блага. Иначе работать здесь она уже не сможет и надо будет бежать, и опять скрываться и искать место для жизни. Ведь за смерть клиента знахарка отвечает своей жизнью, пусть даже она не виновата. Разбираться никто не будет.

А смерть не скроешь. Тем более, такой знатной лэри. Это мужчина думает, что она их не знает. Но не знает она их ровно наполовину: мужчину не знает, а женщину знает очень даже. Портреты этой яркой фаворитки короля два года назад не сходили с полос газет. И в каком бы далёком краю не жила тогда знахарка, но и она их видела. Правда потом женщина пропала. И вот через два года постучалась ночью в дверь её домика, который стоял недалеко от городской стены столицы в небогатом районе ремесленников.

Ну, а сами-то поздние гости и не подозревали, что постучались в дверь к бывшей магессе, декану целительского факультета столичной академии, бесследно пропавшей много лет назад, после рождения королевского сына.

Знахарка продолжала вливать магию, но в какой-то момент ей самой стало плохо. Она завалилась набок и затихла. Мужчина оглядел комнату и подошёл к роженице.

– Что же вы, лэри? Что же мне с вами делать? И указаний никаких не дали.

Он цокнул языком и, бросив на стол кожаный мешочек с деньгами, начал заворачивать роженицу в широкий мужской плащ. Но на мгновенье остановился. Снял с женщины небольшой медальон и повесил его на шею малышке.

– Прости меня, девочка. Но так ты хотя бы будешь знать чья ты. Лэри-то вовсе хотела тебя оставить. Не любила она твоего отца-то. Зачем замуж выходила тогда, – ворчливо добавил он.

На ещё тёмной, ночной улице его ждал экипаж, где он сам же и был кучером. Тайны они многолюдья не любят.

Всего этого знахарка уже не видела и не слышала. Сознание её медленно уплывало прочь. Душа готовилась покинуть тело: всё-таки этот расход магии оказался смертельным.

***

– Таши, у меня к тебе будет просьба.

– Слушаю, отец.

– Я понимаю, как ты занят, но тут сложилась интересная ситуация, решить которую надо по-семейному, не привлекая посторонних людей.

– Дай, догадаюсь! Опять кто-то из наших многочисленных родственников просит денег и помощи.

– Если бы. Я по таким пустякам тебя не беспокою. Но, да, дело связано с родственниками. Очень дальними. И боюсь, что мы с мамой создали тебе серьёзную проблему.

– Даже так! Говори в чём дело, я уже в нетерпении.

– Наш дальний родственник виконт Редди скончался десять лет назад. Следом за ним вскоре ушла и жена. Ты знаешь, что они не были магами. Но их дочь обладала довольно сильным даром. И, когда ей исполнилось пять лет и дар вполне определился, мы с ним заключили договор, что наши дети обязуются познакомиться и в случае взаимной симпатии заключить помолвку. Ты понимаешь, что магов у нас очень мало, поэтому я позволил себе без твоего согласия побеспокоиться о тебе. Но девочке было ещё слишком мало лет. Ты тоже ещё учился, и мы не стали говорить о договоре. Время не подошло. А потом всё забылось. У каждой семьи свои заботы. Редди перестали бывать в столице и при дворе, и мы потеряли связь.

Но полгода назад в наш старый особняк пришёл вестник от младшей дочери виконта. Она, ссылаясь на этот договор, потребовала заключения помолвки с тобой. Конечно, в вежливой форме, но очень настойчиво. Однако дело в том, что эта младшая дочь – приёмная. И она не маг. На днях ей исполняется двадцать пять лет, и она должна вступить в права наследования.

Всё это я узнал, наведя потихоньку справки о семье и их положении. Сам понимаешь, магический договор нельзя просто игнорировать. Поэтому, прости сын, но тебе придётся поехать туда и договориться с этой девицей.

– Но договор ведь был на старшую дочь? Мага?

– Да, но в тексте договора нет имени и единственное, что может тебе помочь – это установление факта отсутствия магии у девицы.

– А где всё-таки старшая дочь? И сколько ей теперь лет?

– Где она неизвестно. А лет ей сейчас шестьдесят или шестьдесят пять точно не знаю. Знаю, что она окончила академию и несколько лет отслужила целителем на границе. У неё была очень высокая профессиональная репутация. Затем была деканом целительского факультета. А примерно двадцать лет назад просто пропала. И где она никто не знает. Но я помню, как виконт говорил, что она заезжала к ним ненадолго лет десять назад. Всё-таки изредка мы переписывались. Вот из-за того, что ни сына, ни дочери почти никогда не было дома, родители и взяли на воспитание сироту.

– Ты меня заинтересовал, отец. Я обязательно повидаю эту девицу. А может и договор не придётся отменять. В конце концов я ещё не женат.

ГЛАВА 1.

Василина приходила в себя медленно и трудно. Тело было непослушным и казалось грузным и тяжёлым. Глаза никак не открывались, и Вася даже не могла посмотреть время. «Сколько же уже я валяюсь тут», – подумала она и с усилием открыла всё-таки глаза.

«Ох, ничего себе! – воскликнула она мысленно. – Где это я?» Помещение, в котором находилась женщина меньше всего напоминало их дачу, просторную и светлую. Оно было похоже, скорее, на небольшой домик в стиле старой Европы. Почему она так подумала, Вася не поняла, но была в этом уверена. В последние годы Василина пристрастилась ездить в путешествия, и старая Европа ей очень нравилась.

Она повела глазами. Через небольшое оконце лился ровный дневной свет. В комнате было тихо, но Васе показалось, что кроме неё тут есть ещё кто-то. Женщина попыталась сесть и обнаружила, что лежала на полу. «Ужас какой-то», – подумала Вася и начала медленно вставать. Перед глазами появился стол с мокрыми окровавленными тряпками, таз с водой, край кровати, с запачканной кровью простынёй. «Да что здесь происходит?!» – вновь удивилась Василина и оглядела комнату. Взгляд выхватил старинный комод, маленькую и аккуратную печь, натянутые верёвки с пучками травы, большое старинное зеркало в углу.

Почему-то Васе показалось, что к нему надо обязательно подойти. Её прямо тянуло к этому зеркалу, как будто это самое важное, что надо было сделать. И Вася поддалась зову. Почти ползком она добралась до угла с зеркалом и, опираясь на стену, поднялась на ноги. Ноги казались слабыми и ощутимо дрожали. Но, ещё не глядя в зеркало, Вася увидела свои руки, которыми она держалась сначала за стену, а теперь за столешницу зеркала.

– А-а-а!!! А-а-а!!!

Заорала она в голос. Потому что это были не её руки! Это были руки какой-то старухи! Ну, да, Вася немолода. Но не настолько же! Да ей больше тридцати пяти никто не даёт! А тут Вася держится своими руками, но видит – чужие!

Настороженно Василина повернулась к зеркалу и застыла в ужасе и немом вопросе. На неё смотрела пожилая женщина, примерно семидесяти лет. Одетая в непонятную хламиду коричневого цвета. Немного грузная. С растрёпанными волосами, руками с запёкшейся кровью и пронзительными молодыми синими глазами.

«Кто это?» – прошептала Василина. И губы женщины в зеркале послушно повторили вопрос.

Василина медленно опустилась на табурет, стоящий у зеркала. Она ничего не понимала, но чувствовала, что попала в неприятную историю. «Наверное, я в коме, или сошла с ума и теперь моё сознание живёт самостоятельно», – подумала Василина.

– Нет, девочка. Просто ты попала в другой мир и ещё не поняла этого, – раздался мягкий, грудной голос из зеркала.

Василина повернула голову и увидела уже не старуху, а молодую женщину. Серьёзную и озабоченную.

– Давай, приходи в себя, девочка. Мне надо многое тебе рассказать, а я с трудом уже удерживаюсь в этом мире. Даже зеркало плохо помогает.

– Вы к-кто? – с запинкой произнесла Василина.