Некоторые первые дожи считали свою власть эквивалентом монархии, то есть относились к ней как к личной или семейной собственности; начиная со второй половины XII века их обязали относиться к своему посту как к символу доверия общества и не слишком выделяться среди своих советников – то есть считать себя всего лишь одним из служащих города-государства, хотя и ее главой.