© Сергеев Ф.И., 2013

© Издательский дом «Сказочная дорога», оформление, 2013

Об авторе

Филимон Иванович Сергеев по профессии артист кино и эстрады. Играл в кинофильмах: «Королевская регата», «Тропой бескорыстной любви», «Рысь выходит на тропу», «Рысь возвращается», «Злой дух Ямбуя», «Непоседы», «Живые и мертвые», «Шальная пуля», «Женитьба Бальзаминова», «Поименное голосование», «Теплая Арктика», «Король манежа», «Петр Великий», «Кто, если не мы», «Похищение чародея», «Россия молодая», «Утро обреченного прииска», «Избирательность по соседнему каналу», «Две судьбы».

Кинофильмы «Тропой бескорыстной любви» и «Рысь выходит на тропу» отмечены премиями ЮНЕСКО и Общества охраны природы. Кинофильм «Злой дух Ямбуя» удостоен премии им. Джека Лондона за лучший художественный фильм на Международном фестивале фильмов об Арктике во Франции.

Филимон Сергеев – автор слов песни «Река» к кинофильму Валерия Ускова и Владимира Краснопольского «Отец и сын», автор книг «Федина беда», «Орангутанг и Ваучер», «Преступная цивилизация», член Союза писателей России.

Филимон Сергеев работает в качестве автора-исполнителя. Он неоднократно выступал в телевизионной программе «Добрый вечер, Москва!». Лауреат премии имени Николая Рубцова «Звезда полей» в 2004 году. Автор песни «Брусника» к кинофильму «Две судьбы». Лауреат премии Второго кинофестиваля «Золотой клык» в 2002 году за кинофильм «Рысь выходит на тропу».

Актер, бард, поэт, отлично играет на гитаре. Филимон часто выступает на сцене, дает авторские концерты в музее Маяковского, в Доме культуры Московского авиационного института, в Театральном музее им. А. А. Бахрушина.

Большой популярностью пользуются его песни о Родине.

В. Ильенков

Потомки гипербореев в поисках истины

Роман Филимона Сергеева «Идущий от солнца», с одной стороны, написан в самых лучших традициях русской литературы, а с другой – есть в нем присутствие нашего времени, которое одновременно является как временем всплеска жизнестроительства, культуры и искусства, так и их упадка.

Что делает роман чисто русским явлением? Безусловно, космизм как мироощущение. Герой русского романа всегда, стоя на земле, упирается головой в небо. И более того, не просто смотрит на звезды, а хочет проломить брешь между миром земным и небесным. Одним словом, русский герой – это романтик, ищущий Любовь, Мечту, Удачу.

На эту тему в русской литературе создано множество произведений: «Аэлита» А. Н. Толстого, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова, «Час Быка», «Лезвие бритвы» И.А. Ефремова, «Альтист Данилов» Вл. Орлова, «Василий Теркин» А.Т. Твардовского…

Принято считать, что художественные традиции русского романтизма складывались под влиянием немецкого романтизма. Философия же немецкого романтизма зиждилась на эстетике Гердера. Но великие русские авторы XIX века, которых принято относить в большей степени к стану романтиков, чем реалистов – Жуковский, Пушкин, Лермонтов, Одоевский, Грибоедов, Гоголь, А. Н. Островский – равно как и продолжатели их традиций, были поклонниками древнерусской литературы и народного творчества славян в гораздо большей мере, чем немецкого фольклора. Подтверждение этому можно найти как в их великих созданиях, так и в письмах, статьях, дневниковых записях, высказываниях.

Их герои амбивалентны одному очень популярному герою русской литературы, которого мы вправе назвать ее главным героем, – это Иван-дурак.

Чацкий, Онегин, Печорин, Хлестаков и Чичиков – это все варианты одного бессмертного корневого и вечного образа русской литературы.

Советская литература подхватила алое знамя из рук великих мастеров. Появились герои Маяковского, Твардовского, Шукшина, Белова, Астафьева, Вампилова, Рощина, Довлатова той же породы – родные дети Ивана-дурака: Присыпкин, Василий Теркин, «чудики» Шукшина, беловские и астафьевские крестьяне, «старший сын» Вампилова, рощинские Себейкин и Полуорлов, незабвенный образ романтика-филолога – героя «Заповедника» Довлатова, пьющего «горькую» и тоскующего русской тоской не где-нибудь, а в самом пушкинском Михайловском.

Главного героя романа Филимона Сергеева так и зовут сакральным русским именем – Иван Кузнецов.

Сюжет связан с Русским Севером – заповедником русской души. Еще русские славянофилы первой волны – Хомяков и его окружение – считали, что русская жизнь в своих исконных первозданных общинных формах лучше всего сохранилась на Севере России. Действие романа происходит в маленьком таежном поселке, на полустанке, куда возвращается главная героиня романа Вера Лешукова. Возвращается из столицы, не зная зачем, не зная насколько, на что-то лучшее от возвращения надеясь и в этом сомневаясь.

Начало вполне экзистенциальное: сразу раскручиваются темы пути, дороги как реки жизни, поисков истоков и корней, первопричин бытия. Само собой разумеется, что истинная литература – это литература экзистенциальная. Что наша жизнь? Конечно же, игра. Но больше – река и дорога.

Спрыгнув с поезда, ибо героиня легка, изящна и ловка, правда, в случае необходимости, бодлива, как молодая козочка, Вера погружается сначала в материнские объятия северной природы, а потом и родной матери.

Описания автором русской северной природы отмечены присутствием божьего дара. Рефреном идет тема истинной цивилизации: не за счет угробления себе подобных, а за счет развития духовного потенциала русского человека.

Вера Лешукова укоренена в русской почве. Она выращена простыми родителями, всю жизнь добывавшими хлеб насущный в условиях дикой северной природы тяжелым трудом.

В семье сохранялась память о предках. Автор подчеркивает, что Вера спала в родительском доме на кровати, сделанной ее предком – соловецким монахом.

Освоение Севера явилось залогом расширения в ширь и в глубь обширных владений Российской империи. Подлинным «окном в Европу» стал не Санкт-Петербург, а Архангельск. Туда стекалось самое жизнестойкое, предприимчивое, удалое население из Великого Новгорода. Новгородские ушкуйники готовы были омочить носки своих дорогих сапог в водах неведомых северных морей.

Именно они освоили северный край, сделали его цивилизованным в лучшем смысле этого слова: построили деревянные и каменные, украшенные богатым узорочьем храмы, развели знаменитых холмогорских коров, вывели лошадь мезенской породы, ныне выродившейся, переписали тысячи книг, снабдив их сказочной красоты миниатюрами, расписывали утварь и мебель, шили и ткали, вырезали из кости шедевры прикладного искусства, выращивали в условиях суровой зимы и холодного климата овощи и зерновые, складывали песни и сказания, строили корабли и подарили миру Ломоносова.

Чаадаев, объявленный не совсем понимающими значение этого слова людьми «западником», в своей великой книге «Философические письма» утверждал, что никакой другой народ не выжил бы в таком суровом климате, а русские не просто выжили, но и создали чудные творения искусства, науки и техники.

Главный герой книги Иван Кузнецов – потомственный северянин. Он святой и грешник одновременно. Сидел в тюрьме, бежал, дожив до середины земного срока, встретил и полюбил девушку – Веру Лешукову, которая, в традициях Достоевского, является представительницей древнейшей профессии.

Образ Веры получился не менее обаятельным, чем образ Сонечки Мармеладовой. Но, конечно, это уже сосем другой характер – она боевая, бесстрашная, предприимчивая, вульгарная и одновременно нежная и глубокая в своем женском естестве.

Вера влюбляется в Ивана если не с первого, то со второго взгляда. Она готова идти за героем хоть на край земли и даже лететь в космос, чем роман и заканчивается.

Автор романа – киноактер. Поэтому строение книги очень «монтажно». «Мир монтажен», – утверждал великий кинорежиссер Всеволод Пудовкин. Сюжет развивается со стремительностью киноленты. «Явление героя» романа «Идущий от солнца» забыть невозможно.

Говорят, что это прерогатива американского кино: показать появление героя так, чтобы это стало шоком для зрителя. Вопрос спорный. Вряд ли можно забыть появление на экране Егора Прокудина, Афони, Григория Мелехова, Деточкина и других.

Иван Кузнецов в первый раз встречается с Верой на кладбище, куда прямо с поезда, не заходя домой, идет героиня, чтобы поклониться могиле любившего ее парня.

Происходит любовная сцена, достойная пера Мильтона и Данте. На прахе Иван и Вера встречают рассвет и зарю новой жизни.

Иван мечтает создать с Верой крепкую семью, завести детей, построить дом. Парадокс в том, что герои могут осуществить эту достойную мечту только на другой планете, куда они и отправляются, оставив родное суземье, взорвав священный родник, где являлись герою души всех великих людей мира, покинув родных и друзей, остающихся на Земле.

Создание счастья на Земле, насаждение на ней прекрасного сада – это тема советской литературы. Начал ее Чехов своим «Вишневым садом», молодые герои которого, Аня и Петя Трофимов, мечтают жить по-другому, не так, как это делали отцы и деды.

Увы! Советская литература закончилась вместе с советской эпохой. И мы снова остались наедине с вопросами, которые решает каждый для себя сам: «Кто виноват?» и «Что делать?». Для подзабывших курс русской литературы XIX века напомню, что вопросы эти являются названиями романов Герцена и Чернышевского.

Трагическое ощущение от крушения могучего государства не оставляет читателя романа. Тема идет рефреном.

Вернемся к сюжету романа Филимона Сергеева. На другую планету за Иваном и Верой увязывается американский ученый, очарованный как Верой, так и Иваном. Писатель создает очень колоритный образ человека делового, целеустремленного, прагматичного, коварного, но в то же время талантливого в своей профессии, постепенно проникающегося обаянием России и ее культуры.

Американец любит цитировать культовое стихотворение Пушкина, посвященное няне, безбожно его перевирая и превращая в тарабарщину: «Выпьем с горя… бардачок наш без вина».

Образ ученого-американца Майкла переливчат, как и все переливчатое слово Филимона Сергеева – мастера не искусственной, а живой речи, писателя, у которого каждый из героев говорит своим, а не уныло-одинаковым языком.

Создается эффект образа, развивающегося сразу в нескольких перспективах: молод и стар одновременно, жесток и добр, хитер и открыт, чужой и свой.

Майкл, как и другие герои Филимона Сергеева, «несет» свою судьбу, то есть крест, уготованный Богом. С ним его трагическое прошлое: смерть жены и ребенка. Но Вера и Иван своей любовью друг к другу осветили и ему путь. Майкл начинает под их влиянием понимать, что мир все же не рационален, а иррационален.

Филимон Сергеев пишет про наш извечный русский «бардачок», с удивлением открытый Майклом, немыслимый без вина, с такой любовью, что и не знаешь, как эту любовь-боль назвать.

Иван Кузнецов – поэт. Он пишет стихи. И все время звенит в них пронзительная гоголевская нота:

 
Он дал мне золота мешок
И сжечь мои стихи просил.
Я сжег… и сердце умертвил.
Как он смеялся надо мной:
«Ты – идиот, теперь ты мой!
Я душу высосу до дна.
Она безумцу не нужна.
Ты жалкий нищий, ты больной,
Смерть всюду ходит за тобой!»
Так выпил он меня до дна.
Нет спора, есть моя вина.
С тех пор ни друга, ни мечты.
И воском пахнут все цветы.
Любовь игрушкой стала мне,
Животной страстью в полутьме.
Я продал душу в благовест.
Теперь несу свой тяжкий крест.
Такая у меня судьба.
Одна забава – ворожба.
 

Гоголь считал, что русский человек – это человек духа. Гоголь был патриотом и много думал о молодом поколении России. Он даже мечтал создать учебники по истории и географии Отечества, прочитав которые дети повернулись бы к лику Отчизны, как к лику солнца и никогда бы уже не поворачивались в сторону тьмы. Будучи преподавателем истории, Гоголь утверждал: «Историю никто еще так не писал, чтобы живо можно было видеть или народ, или какую-нибудь личность… Все сочиняли или только сцепляли происшествия; у них не сыщется никакой связи человека с той землей, на которой он поставлен».

В романе Филимона Сергеева такая связь есть.

Историзм всегда является обязательным условием художественного качества произведения. Здесь он налицо. Герои романа живут в нашу эпоху, которая обрисована со всеми ее подробностями. Но, как уже говорилось, живя в исторический отрезок времени, они живут в вечности, в космосе. Поэтому, наверное, роман и называется «Идущий от солнца».

Принято идти не от солнца, но к солнцу. Автор использует обратную перспективу, как в древнерусской живописи, в частности в «Троице» Андрея Рублева. Ангелы на иконе повернуты лицом к зрителю.

В заключение несколько слов о деловых людях-прагматиках. Автор их недолюбливает. Но понимает, что без них жить нельзя. Чичиков – образ на все времена.

В конце романа появляется положительный образ предпринимателя, человека, «чувствующего связь с той землей, на которой он поставлен», – это Александр Тимофеевич Молчанов.

Иван Кузнецов оставляет ему в наследство свое сказочнореальное суземье, полное ягод, грибов, светоносных призраков, легенд и сказаний. Образ, правда, получился слишком положительным. Фамилия героя-предпринимателя, появляющаяся на последних страницах романа, знаковая. Что есть молчание, тишина? Предвестие Воскресения.

Абсолютный покой наступает перед Пасхой, в Светлую Ночь Воскресения Господня.

Проза Филимона Сергеева сродни литературе, которую современная литературная критика (И. А. Есаулов) относит к пасхальной. Прежде всего, это проза великого Гоголя, мечтавшего подарить нам Литературное Евангелие.