Цитаты из книг автора «Федор Абрамов»

Сила человека – в связи его с большим делом, предпринятым ради того, чтобы превратить равнодушную, суровую землю в обжитой и добрый дом.

Эх, винище все!.. – вдруг яростно

Отшумела полая весенняя вода, оттрубили журавли и откричали чайки – районная больница была на окраине селенья, подле озера, в долине которого всю весну, до самого отлета на гнездовья, жирует перелетная птица, потом пришла благостная тишина зеленого лета с белыми прохладными ночами, с хмельным запахом цветущей черемухи…

И тогда я вдруг стал понимать, что я совершил что-то непоправимое, страшное, что я обманул Рыжуху, обманул всех этих несчастных кляч и доходяг и что никогда, никогда уже у меня с Рыжухой не будет той искренности и того доверия, которые были до сих пор.

…Рыжуха все так же, с надеждой, с мольбой, смотрела на меня. И смотрели другие лошади. И казалось, все пространство на лугу, под горой – сплошь одни лошадиные глаза. Все – и живые, на привязи, и те, которых давно уже не было, – все лошадиное царство, живое и мертвое, вопрошало сейчас меня.

нелепым, отжившим существом. Существом из той же лошадиной породы… 1973

– Нету вашего Карька, – ответил мне конюх-старик. – На лесном фронте Богу душу отдал. Ты думаешь, только люди в эту войну воевали? Нет, лошади тоже победу ковали, да еще как…

И даже война, даже война не вытравила во мне память о родном коне.

Первая игрушка крестьянского сына – деревянный конь. Конь смотрел на ребенка с крыши родного, отцовского дома, про коня-богатыря, про сивку-бурку пела и рассказывала мать, конем украшал он, подросши, прялку для своей суженой, коню молился – ни одной божницы не помню я в своей деревне без Егория Победоносца. И конской подковой – знаком долгожданного мужицкого счастья – встречало тебя почти каждое крыльцо. Всё – конь, всё – от коня: вся жизнь крестьянская, с рождения до смерти…

Все, все правильно говорила старая кобыла, ничего не соврала. Были, были такие времена, и были еще недавно, на моей памяти, когда лошадью дышали и жили, когда ей скармливали самый лакомый кусок, а то и последнюю краюху хлеба – мы-то как-нибудь выдюжим, мы-то и с голодным брюхом промаемся до утра. Нам не привыкать. А что делалось по вечерам, когда наработавшаяся за день лошадка входила в свой заулок! Вся семья, от мала до велика, выбегала встречать ее, и сколько же ласковых, сколько благодарных слов выслушивала она, с какой любовью распрягали ее, выхаживали, водили на водопой, скребли, чистили! А сколько раз за ночь поднимались хозяева, чтобы проведать свое сокровище!