* * *

© Ямбург Е.А., 2019

© ООО «Бослен», издание на русском языке, оформление, 2024

Новый век – беспощадный учитель

Как только ни называют наступившее столетие: век цифровой экономики, искусственного интеллекта и т. п. В основе всех подобных определений – оптимистические прогнозы будущего. Они греют душу и вселяют надежду, без которой существование человека теряет смысл. Между тем, будущее может и не наступить, поскольку до конца не осмыслены и потому не усвоены уроки истекшего столетия с его окровавленными реками. Потому для меня наступивший век – беспощадный учитель.

Беспощадный к кому? Прежде всего, к нам – взрослым ответственным людям, формирующим будущее посредством воспитания детей. Вне зависимости от того, занимаемся ли мы этим профессионально или в силу своих родительских обязанностей. В этом смысле педагогика – занятие тотальное, всеохватное.

Сегодня от всех нас требуются изрядное интеллектуальное мужество и невероятные душевные силы, чтобы взглянуть в глаза реальности, перестать убаюкивать себя привычными мифами и на скорую руку сконструированными идеологемами. Педагогику, опирающуюся на правду фактов, стремящуюся избавиться от иллюзий, для которой не существует табуированных тем, готовую бесстрашно обсуждать «неудобные» вопросы, – такую педагогику я и называю педагогикой non-fiction.

По аналогии с литературой non-fiction, которая стремительно завоевывает читателей. Убедительным доказательством этой тенденции является присуждение Нобелевской премии С. Алексеевич, чье творчество целиком построено на правде факта, то бишь на документалистике.

А ведь еще вчера в центре читательского притяжения была литература фэнтези, уводящая человека от суровой реальности в мир сказок и грез. Но что-то вдруг резко переломилось. Возможно, люди почувствовали реальные угрозы и вызовы и наконец ощутили непосредственную опасность самогипноза. Или на данном отрезке времени исчерпал себя эстетический посыл: «над вымыслом слезами обольюсь». Трагизм повседневного существования высекает такие эмоции, что куда тут вымыслу. Но за эмоциональными реакциями проступает не всегда осознанное стремление найти выход из лабиринта навалившихся открытых вопросов, зачастую не имеющих простых и, тем более, окончательных решений. Школа в широком смысле слова – как школа жизни – оказалась на пересечении запутанных узлов, разрубить которые, при всем соблазне предпочтения этого способа решения проблем, не удастся. Их придется распутывать нам, нашим детям и внукам.

Эти проклятые открытые вопросы смущают ум, бередят сердце, тревожат душу. Но стоит ли тревожить тени прошлого, сыпать соль на раны, рискуя вглядываться в бездну? Беспощадный век настаивает на этом. Не только исходя из хрестоматийного тезиса: «душа обязана трудиться».

Непреложное условие воспитания – завоевание взрослыми доверия детей. До поры этим условием можно пренебречь. – До поры наступления подросткового возраста, когда подходит пора самоопределения, и отсутствие зримых образцов достойного поведения среди близких людей побуждает тинейджеров искать кумиров на стороне. Запутавшиеся в своих проблемах взрослые, у которых слово зачастую расходится с делом, не могут служить образцом для подражания. Здесь напрашивается аналогия с семьей, переживающей длительный мучительный период развода, где на фоне скандалов и выяснения отношений родители поочередно проповедуют своему чаду нетленные ценности любви и взаимопонимания между людьми.

Беспощадный век предъявляет свои жесткие требования к взрослым, вытаскивая их из якобы надежных укрытий, огороженных национальными, социальными, конфессиональными, идеологическими и прочими заборами.

Бог бы с ними, со взрослыми. Их малодушие не вызывает у него снисхождения. Но он не слишком милостив и к детям. Казалось бы, в основе отношения ребенка к жизни должны лежать радость и изумление. Дети нуждаются в утешении, предполагающем избавление от трудностей и страданий. Им-то зачем подносить эту горькую чашу?

Подобно рыбьему жиру, ее содержание неприятно на вкус, зато содержит противоядие, защищающее неокрепший детский душевный организм, укрепляя его иммунитет, необходимый для защиты от всевозможных духовных эпидемий. В частности, в условиях, когда разъедающая сознание криминальная идеология пустила метастазы во все слои общества и его возрастные группы, включая младших школьников. Таким горьким лекарством, безжалостно счищающим романтический флер с блатного мира, могут служить, например, рассказы В. Шаламова.

Хотим мы того или нет, на смену веку-волкодаву пришел беспощадный век-учитель.

Глава I
Перекресток открытых вопросов

 
А что толкает к белому листу?
Попытка говорить начистоту.
Вокруг непостижимого круженья,
В борьбе с самим собою пораженье,
Стремление нащупать благодать,
Попытка безымянным имя дать,
Стремление дать слово бессловесным
И выйти на прямой контакт с небесным.
 

Л. Миллер

Держи ум свой во аде, но не отчаивайся.

Св. Силуан

Выбор неясен

На всем протяжении человеческой истории школа всякий раз оказывалась на перекрестке открытых вопросов, не имеющих окончательных решений, в те переломные эпохи, когда происходили тектонические цивилизационные сдвиги, менявшие привычную устоявшуюся картину мира и образ жизни. Вопрос «Чему учить и как учить в изменившихся условиях?» – лишь надводная часть айсберга. А на глубине – вечные неизбывные вопросы, затрагивающие ценности и смыслы культуры, а следовательно, образования.

Трудно жить без веры. Но во что и как верить? В мудрое управление Бога? Но это не всегда оправдывается. От матери, потерявшей ребенка, трудно ожидать библейской мудрости Иова. В нравственный прогресс человечества? Но и эта вера под вопросом. Не зря еще А.И. Герцен предупреждал о большой вероятности появления Чингисхана в век телеграфа и железных дорог. Двадцатый век подтвердил этот мрачный прогноз. В переводе на образовательную проблематику, это вопрос о светском или религиозном характере воспитания, который дебатируется и сегодня. На фоне всемирной схватки глобализма с фундаментализмом он приобретает невероятную остроту.

Да, прогресс сулит комфорт и процветание. Но не нами давно замечено, что иные плоды просвещения бывают ядовиты. Многие из них отравляют душу, в первую очередь молодых людей. Хотите защитить их от наркотиков, секс-шопов и порнофильмов? – постарайтесь притормозить прогресс, а еще лучше – повернуть историю вспять. Ради такой благородной цели не грех облачить женщин в хиджабы или, например, попытаться опереться на духовные скрепы, всячески подчеркивая преимущества православия перед другими конфессиями, подбирая в школьных курсах примеры и доказательства этой принимаемой на веру истины.

Перечень открытых вопросов, на перекрестке которых находится сегодня школа, можно расширить. Но суть не в их перечислении, а в осознании того, что от них не спрятаться, не скрыться, как бы мы ни старались перевести проблемы современного образования исключительно в технологическую плоскость овладения молодыми людьми новейшими способами обработки и передачи информации.

Отчего так? Потому что при утере ориентиров, указывающих на безусловные, вечные ценности и смыслы культуры, невозможен отбор содержания образования. Без них досужие разговоры о так называемом «золотом стандарте» образования теряют смысл.

Но в том-то и дело, что сегодня эти ценности и смыслы видятся людям по-разному. И все желают детям добра. Такая двусмысленная, а точнее, разномысленная ситуация невероятно напрягает педагогов, порождает среди них разброд и шатание, даже если сами они не вполне отдают себе в этом отчет. Но школа – не супермаркет, ее не закрыть на ценностную инвентаризацию. А значит, учитель, на свой страх и риск, в силу специфики своей деятельности, призван здесь и сейчас давать ответы на открытые вопросы, которые ежедневно ставят перед ним ученики. Между тем, он и сам находится в плену стереотипов, мифов, меняющихся идеологических установок и политических предпочтений.

Тем не менее, почти в одиночку он несет свой крест. Кто и чем укрепит его, хотя бы отчасти облегчит тяжелую ношу? «Держи ум свой во аде, но не отчаивайся», – эти слова св. Силуана, обращенные к уму и сердцу каждого человека, определяют главный посыл этой книги.