Книга в 268 страниц, изданная тиражом в 1000 экземпляров. То есть абсолютный альтруизм, энтузиазм и никакой коммерческой составляющей. Думаю, в нынешних условиях такое издание просто немыслимо, поэтому передаю личное спасибо от меня всем редакторам и составителям (и я даже готова закрыть глаза на то, что корректоры данной книги, увы, не на высоте, но содержание готово перекрыть любые пунктуационные огрехи). Это великолепный сборник. Лаконичный, ёмкий, страшный и человечный, дающий обильную пищу для размышлений.
Вообще-то я покупала эту книгу ради сербского прозаика Момо Капора, а два других автора были для меня неизвестны. Но неожиданно мне понравились все 3 текста, эти 3 разных взгляда на разные войны. При этом общая интенция, разумеется, объединяет представленные "Скифией" тексты. Абсурд, ужас, и все наши обозначенные болевые точки, на которые не надавливают, дабы вызвать бабско-сентиментальное извержение слёз (недаром все авторы мужчины), а просто предлагают нам подумать о войне. Которая всегда разная и при этом всегда одна.
Роман Всеволодов в повести "Немецкая девушка" пишет о конце Второй мировой войны, о гитлерюгенде, о своих, которые страшнее врагов, и чужих, которые могут быть такими же жестокими, как свои. Полнейшая размытость гуманистических границ и потеря детства как самая огромная и непоправимая трагедия.
Её детство кончилось. И она держит в руках медведя не потому, что это её мечта, а потому что это шоколад. Она знает, что будет голод. Я кладу куклу на землю. И мне кажется, что она так и останется там лежать. Потому что ни один ребёнок в этом городе не станет играть в куклы.
Повесть петербургского прозаика Евгения Лукина (не путать с его тёзкой, писателем-фантастом) "Танки на Москву"
рассказывает нам о войне в Чечне — кстати, сам автор был её участником, что в некотором роде подкупает читателя. Но главное вовсе не этот фактор достоверности с пометкой "из первых уст", а то, что здесь нет никакого пафоса и громких обличений и смакования зверств. Но есть при этом трагический сплав нашего бытия, смех и слёзы, показанные обычным человеком. Здесь есть страх простых мальчишек, бессмысленность военных действий и кровавое желание некоторых командиров самоутвердиться за счёт рядовых бойцов, но при всём этом абсурде присутствует и надежда на обновление.
...Он вдруг осознал, что мог навсегда остаться там, в мрачной низине, на берегу гибельной речки — неспроста же Черепанов назвал это место вечностью.
Майор сидел напротив, невозмутимо ковырялся в зубах. Заметив пронзительный взгляд, слегка побледнел, схватил жестяную кружку, где остался последний глоток:
— С благополучным возвращением, капитан!
Турин промолчал.
— Жаль, закусить нечем, — Черепанов пошарил глазами по пустому столу.
— Отчего же?
Перед майором легла ветка боярышника — колкая, усыпанная кровавыми ягодами. Ягоды горько пахли.
Сборник рассказов Момо Капора "Смерть? Это не больно!" в узком смысле рассказывает читателю о сербо-хорватском противостоянии в Сербской Краине, а в широком — помогает подумать о природе этого конфликта, об истории объятой пламенем территории и, конечно, о сербском менталитете. Капор — блестящий рассказчик, который может говорить о тяжёлых вещах легко и интересно. И глубоко. Который даже в трудную минуту не теряет (само)иронии и виртуозно владеет "искусством быть человеком" (одна из статей о писателе называлась именно так, лучше и не придумаешь). В этом сборнике есть грустное и смешное, есть шокирующее и тяжёлое, но за всем этим стоит неравнодушный Человек. Именно так, с большой буквы.
Бабушку Даницу зарезали прямо у её пулемёта системы "браунинг", после того как она расстреляла все патроны. <...> Эта сцена преследует меня. Может быть, я сделал не всё, что мог? Может быть, мне надо было встать посреди главной площади Белграда и кричать во весь голос, просить помощь для бабушки Даницы и её людей? <...>
Хорватия отпраздновала свою великую победу при Дивоселе над бандитами, сепаратистами и сербскими террористами. Участников наградили. Оркестры играли марши. <...> В село Медак вернули голые трупы с перерезанными горлами и расколотыми черепами. Большинство тел сожгли. Хорватской общественности никто не объяснил, что вождём "бандитов, сепаратистов и террористов" была добродушная старушка, которая защищала свой дом, кошку и цыплят.
Одежду защитников спалили: она была слишком убогой, чтобы взять её в качестве трофея. Солдаты Объединённых Наций не обнаружили ни одной личной вещи. Они плохо искали. В тенёчке, где когда-то стоял "браунинг", в пожухлой траве остались очки бабушки Даницы (плюс три с половиной) с разбитым левым стеклом. В этих сломанных очках, в мелких осколках линзы, многократно умножается небо, которое всё видит и всё помнит.
Мне нечего добавить. Просто рекомендую эту книгу тем, кто умеет читать.