Отзывы на книгу «Фаюм»

Прототипы — прах, умерли, забыты, неизвестны, персонажи живут среди нас. Дух оплодотворяет темную материю и появляется новая жизнь.

Беспечный питерский человек Илья работал аниматором. Но не тех, которые скачут на детских праздниках зайчиками, устраивают шоу мыльных пузырей или налаживают пиньяту, а загримированным и одетым под Петра Первого, например, с которым можно сфотографироваться за деньги. Хотя он изображал Наполеона, для его уютной полноты и невысокого роста император больше подходил. Но вот, однажды ночью случилось происшествие, которого иначе, чем фантастическим, не назовешь. Не то от многодумности, не то от привычки давать в себе приют другим, у Ильи выросла вторая голова. Скажете, так не бывает? А нос, который сбежал с лица майора Ковалева. неужто в самом деле гулял по Невскому? Неважно даже, что видит эту вторую недоголову только сам Илья и еще один человек. Одна, но об этом пока не буду. Важно как ты сам себя видишь, чувствуешь, ощущаешь, ведь правда?

Отныне Илья обречен стать хикикомори. В реальности "Фаюма" нет экстремальных обстоятельств, дающих государству основание выдернуть гражданина повесткой, а значит, живи себе затворником, было бы на что. "На что" есть, по крайней мере - не первое время. Герой копил на квартиру для них с любимой девушкой Машей. Теперь-то уж ни о какой квартире речи не идет и девушка с ключами, Маша, останется за бортом его жизни, а зарабатывать он станет фаюмами - это такие новеллы, на основе биографии заказчика, создающие журнальной публикацией его образ, вроде бы тот же самый, но улучшенный вариант личности и жизни: ярче, драматичнее. благороднее, иные страсти, глубже мысли, сложнее чувства и в целом такое - "более лучше". Ну вот, Лермонтов каким был? Кривоногим страшненьким гусаром с прекрасными (все признают) глазами, не самых безупречных моральных правил. А видим мы его сквозь призму Печорина, в которого какая барышня не влюблялась?

Вы скажете, что идея такого заработка псевдобиографиями, которые начинают воплощаться в реальность, была у Марии Галиной в "Медведках", и будете правы. Отчасти. У Евгения Кремчукова несколько иначе, а дьявол, он ведь таится в деталях, нет? Ладно, а что же Маша? Неужто оставит любимого человека? И почему она "с ключами"? Ну. потому что ключи от квартиры Ильи у нее есть, но были в ее детстве и другие ключи, от каморки на чердаке красивого дома, похожего на кукольный дом-переросток, где она нашла шкатулку, а в ней чудесные предметы, воплощающие в жизнь иную реальность.

В новом романе финалиста прошлогодней Большой книги много диковинного, и в реальность воплощаются не только вещи. А элементы магии, в отличие от реализма "Волшебного хора", присутствуют во множестве. Ну так, кто сказал, что хороший писатель все и всегда должен писать одинаково? Кремчуков хороший.

Мне понравился прочитанный ранее авторский «Волшебный хор», отчетливо выделившийся среди отечественного литературного спама, да и название этой книги привлекло: я всегда поражалась высокому психологизму фаюмских портретов и чувствовала в них какую-то загадку – может быть, такую же, как в выражениях лиц у воинов терракотовой армии Цинь Ши Хуанди. Фаюмские портреты мне нравились с детства и, собрав репродукции в маленькую коллекцию, я легко придумывала каждому из них судьбу, поэтому полумесяц фаюмского лица на обложке не мог меня не привлечь своей ностальгической откликаемостью. Но обложка была обманкой, и авторский фаюм не имел ничего общего с собственно фаюмскими портретами, это вообще было другое: главный герой создает литературные реконструкции, опирающиеся на особенности и возможные для заказчиков альтернативные биографии, одновременно сам погружаясь в собственные «другие» реальности – реальности места, времени, событийности.

Похоже, сегодня возможность пересечения границ между фантазией, реальностью и личностью становится своеобразной литературной фишкой, об этом пишут многие авторы, и, как правило, читать и раздумывать об этом интересно, даже если текст грешит всякими нестыковками и излишествами. В этом случае очень помогала литературная манера автора, мягко заключающая воспоминания, фантазии, представления, желания, знания персонажей в тонкую оболочку воображаемого образа. Ну, и капелька Ф. Кафки и У. Эко еще никогда никому не мешала. И, в общем, неважно, как этот творческий фрейм возникает: как результат травмы, инвалидности, осознанного созидания, сновидного состояния или просто от скуки, в дремотных грезах. Мы живем в мире, настолько пронизанном осязаемостью, рациональностью, причинностью, временнóй безвозвратностью, что иногда хочется совершить прорыв из того, что есть, в то, что возможно, и «Фаюм» в некотором смысле дает читателям такую возможность: фантазии овеществляются, автор и его персонажи смешиваются, внутренний и внешний мир героев плавно перетекают друг в друга без видимой границы.

Зыбкость возникающих в тексте реальностей представлена в его разных фрагментах по-разному: где-то «плавают» сенсорные границы, где-то – временные, где-то – когнитивные. На мой вкус, литературно текст слегка разнороден, как если бы автор сшил вместе очень разные интересующие его (и не всегда – читателя, как, в моем случае, произошло с реконструкцией восстания декабристов в свободном театре) сюжеты, но тем не менее все вариации по-своему любопытны, и даже способ сшивания мне особенно не мешал, хотя магический реализм – не самая моя любимая стихия.

Еще этот текст хорош тем, что рождает в сознании читателя много собственных текстов, разворачивающихся как бесконечный свиток-пергамент. В голове толпятся образы, воспоминания, внезапно всплывшие обрывки сновидений, пережитые эмоции. В процессе чтения происходит своеобразное ментальное обогащение за счет собственных внутренних ресурсов, и это, по крайней мере, мне, очень импонирует. Мне хотелось убедиться, что новая книга и сам Е. Кремчуков – то, что надо, и теперь я уверена, что он стоит того, чтобы читать его тексты и дальше.

Ну, и напоследок - вот что неожиданно навеяла мне эта книга:

...И этот дождь закончится, как жизнь...
И наших душ истоптанная местность
с провалами изломов и кривизн
вернется в первозданную безвестность.

Там, в темноте, Предвечная Река
к своим пределам тени предков гонит,
и мечутся, как звери,
облака под взмахами невидимых ладоней,

и дождь, слепой, неумолимый дождь,
питая переполненную сушу,
пророчеством становится, как дрожь
художника, рождающего душу.

...И наши голоса уносит ночь...
Крик памяти сливается с пространством,
с молчанием, со всем, что превозмочь
нельзя ни мятежом, ни постоянством...

Не отнимая руки ото лба,
забудешься в оцепененье смутном,
и сквозь ладони протечет судьба,
как этот дождь, закончившийся утром (В. Леви).

Я эту книгу приметила в "Строках" ещё в виде анонса. Поэтому почти сразу после появления в доступе прочитала её. Конечно, её следовало бы обдумать - и только потом писать о впечатлениях. Но напишу по-свежему.

Эта короткая книга - о том, как далеко может завести человека творчество. Жил себе такой Илья Орлов - обычный питерский парень, зарабатывавший на жизнь тем, что фотографировался с туристами в образе Петра I. И была у него любимая девушка Маша. Но в одну апрельскую ночь произошла у Ильи страшная история: у него выросла вторая голова. Живая, дышащая, но с закрытыми глазами. И вот Илья закрывается от мира. Продукты бесконтактной доставкой. Оплата всего по карте. Мусор вынесет знакомый дворник. Работа удалённая - написание фаюмов - белетризированных новелл-биографий заказчиков. Но как быть с Машей? А зачем ей уродец - просто Маши в его жизни быть не должно. И не важно, что вторую голову видит только сам Илья и, как выяснится в конце, Настёна. Важно ведь не то, что есть на самом деле, а то, во что верит сам человек. А Илья верит в то, что сам создал. И жаль,  что обессмертив Марусю в фаюме, он потерял в жизни её и едва не утратил главное. Делая улучшенной биографию заказчиков, в своей жизни Илья лучшее проморгал. Причём в угоду непонятно чему. Похоже, это автор и пытается донести: нужно жить свою неидеальную жизнь, в которой у нас не так уж много времени. А иначе можно остаться у разбитого корыта - и жизнь упустить, и мифического бессмертия не обеспечить.

Я увидел обложку и подумал - это мне надо! Прочитал аннотацию и подумал - это мне надо! Прочитал книгу и подумал - за сколько поедет на Авито продаваться

Книга вроде бы небольшая, но читал с перерывом - переход от первой ко второй части дался тяжеловато. 

Вообще, нужно обладать огромным доверием к автору или быть долбаным ОКРщиком как я, чтобы не бросить её, потому что для чего всё это было, понимаешь только к странице 150-160, т.е у тебя супер интригующая завязка, а потом огромный провис из каких-то разрозненных кусков текста, которые во что-то внятное собираются много позже, а про завязку будто бы и забывают (всполохи есть, но до финальной части существенно не проявляется).

По сюжету у нас есть Илья, он работает приставалой «фоточку с императором не хотите», а ещё пишет фаюмы на заказ, маленькие истории, которые должны обессмертить человека (тут вопрос философский скорее), и вот однажды герой смотрит на себя в зеркало, а у него две головы. Хочется кричать - круто, хочу дальше и больше, но текст - метафора отношений писатель-персонаж, поэтому мы будем наблюдать скорее отношения не Ильи со второй головой, а самого Кремчукова со своим тульпой-Ильёй, которые выльются в какую-то невнятную концовку из серии «и так сойдёт».

В тексте много отсылок к мировой культуре и истории. Много рассуждений о писательстве. В этой части проделан большой труд. Хороший русский язык. Линии сюжетные свёл к одной точке, не бросил на полпути. 

Есть ощущение, что автор хотел быть очень концептуальным, очень эстетом и очень непонятно-сложным, но в таком случае надо играть уж до занавеса эту роль, а не разжевывать концовку, и над самим текстом чуть усерднее поработать. Приводит же Кремчуков инструкцию по созданию тульп, и пишет - не надо торопиться, вот поторопился и все его герои говорят одной интонацией, не зажили своей жизнь и финал поэтому рыхлый, ты не веришь в эту историю отношений персонажа и автора, в которой герой романа обрел свою жизнь и не по замыслу создателя живёт её на бумаге.

Ещё меня ужасно бесил образ Питера в этой книге. Он как по кальке переведён из пабликов для непетербуржцев - есть какие-то обязательные штампы, но на этом и всё вроде. Опять же город будто нужен был для создания таинственной атмосфЭры в начале книги, а дальше сдулся и улетучился. 

Ну и много мелочей, резавших глаз. Какое «из ПулковА»? Какое «параднОЕ» (и этого «парадное» так много, что, когда наконец-то был обнаружен синоним парадка, ты хрюкаешь от удивления «да не уж то ж синоним хоть правильно подобрал?»)? Это ж всё гуглится-яндексится за две минуты. Оно может даёт больше литературности, но точно раздражает и толкает на побухтеть тех, кто знаком с натурой не по пабликам.

Если же отбросить мой негатив и неоправданные ожидания, то книга норм. Не петергофские фонтаны, но если не ждать мистической-мистики или чего-то в стиле кого-то, то стабильно норм, но надо перетерпеть для этого середину. А нужно ли терпеть, уж сами порешайте