Одиннадцатилетний Стёпа, городской подросток, привыкший к виртуальным мирам, отправляется на лето в далёкую деревню к дедушке. Без интернета и гаджетов, он предвкушает скуку.

Но деревня Заречье полна секретов. В первую же ночь Стёпе является Старый Домовой – последний из своего рода, Король Домовых, хранитель тысячелетних тайн. Он предлагает Стёпе невероятное: каждую ночь переноситься в прошлое, чтобы увидеть древние истории о сказочных существах, живших бок о бок с людьми.

Каждая история – это глубокий урок мудрости, доброты и ответственности. Стёпа учится понимать природу, ценить дружбу и верить, что волшебство не исчезло, а просто стало невидимым. Лето, начавшееся как наказание, превращается в захватывающее приключение, меняющее его взгляд на мир.

«Лето с Королем Домовых» – это увлекательное подростковое фэнтези, наполненное магией и преданиями. Оно поможет юным читателям увидеть мир по-новому, научит ценить важное и напомнит, что чудеса всегда рядом.

Глава 1: Прощание с городом

В сердце огромного города, где стеклянные башни небоскрёбов пронзали облака, словно гигантские, безмолвные стражи, а улицы гудели бесконечным потоком машин, напоминающим пульсирующие артерии живого, дышащего организма, жил одиннадцатилетний Стёпа. Его мир был соткан из привычных, уютных ритуалов, которые казались незыблемыми, как древние горы. Утренний звон будильника, резкий и настойчивый, вырывал его из цепких объятий сна, затем следовал манящий аромат свежесваренного кофе и хрустящих, только что поджаренных маминых тостов. Быстрый завтрак, разговоры вполголоса, и вот уже Стёпа, накинув рюкзак на плечо, спешил в школу.

Школа… Для Стёпы это было место, где стены пахли мелом, старыми книгами и едва уловимым запахом приключений, которые, увы, редко выходили за рамки учебников. Он не был ни заучкой, что с головой уходил в бесконечные формулы и даты, ни отъявленным хулиганом, чьё имя постоянно мелькало в кабинете директора. Нет, Стёпа был обычным. Он учился без особого рвения, но и без провалов, всегда держась где-то посередине, словно невидимая сила удерживала его на этой золотой середине. Он легко находил общий язык почти со всеми, и его место в шумной школьной толпе было таким же незаметным, как одна капля в огромном, вечно движущемся океане.

Но истинная, по-настоящему живая жизнь Стёпы начиналась после уроков. Когда городские огни зажигались, рассыпаясь по улицам тысячами мерцающих звёзд, а суета дня медленно, словно уставший зверь, сменялась вечерним умиротворением, он погружался в свой собственный, куда более яркий и захватывающий мир – мир компьютерных игр. Там, за мерцающим экраном монитора, где каждый пиксель обещал новую тайну и каждый звук уносил в неизведанные дали, он был не просто Стёпой, одиннадцатилетним мальчишкой с обычными проблемами и не всегда понятными подростковыми переживаниями. Там он становился бесстрашным воином, чьё имя гремело в древних подземельях, сражающимся с огнедышащими драконами и спасающим целые королевства. Или хитрым стратегом, чьи тактические гениальные ходы приводили армии к ошеломительной победе над невидимыми врагами. А иногда – отважным исследователем неизведанных галактик, где каждый космический корабль был его верным конём, а каждая далёкая планета – новым рубежом. Клавиатура и мышь были не просто предметами – они становились продолжением его рук, а наушники отсекали реальность, погружая его в мир, где он был по-настоящему свободен, могущественен и всегда мог быть тем, кем хотел. Его дни текли в этом привычном, комфортном ритме, и он был абсолютно уверен, что так будет всегда, что ничто не сможет нарушить эту идеальную гармонию его маленькой, но такой важной вселенной.

Вечер того дня, когда Стёпа в очередной раз спас виртуальный мир от нашествия тёмных сил, начался совершенно обычно. За окном мягко опускались сумерки, окрашивая небо в лиловые и оранжевые тона, а из кухни доносились привычные запахи ужина. Стёпа, уютно устроившись в своём кресле, с головой погрузился в новую стратегию, пытаясь просчитать каждый ход, каждое движение своих цифровых армий. Он был полностью поглощён игрой, когда услышал голос мамы, такой спокойный и ровный, что Стёпа даже не сразу понял, насколько он предвещает бурю.

«Стёпа, сынок, не мог бы ты подойти к нам на минутку в гостиную?» – прозвучало из-за двери. В голосе мамы не было ни ноток раздражения, ни привычного призыва к порядку, что обычно означало: «Пора отрываться от компьютера». Это была какая-то странная, мягкая интонация, которая, тем не менее, заставила Стёпу почувствовать лёгкое беспокойство. Он поставил игру на паузу, неохотно вылез из кресла и поплёлся в гостиную, уже предчувствуя, что этот вечер перестанет быть обычным.

Родители сидели на диване, и на их лицах Стёпа уловил странное сочетание вины и какой-то решительной, непоколебимой твёрдости. Мама теребила край своего платья, а папа, обычно такой уверенный, нервно поглаживал подлокотник. Атмосфера в комнате была настолько плотной, что её можно было резать ножом.

«Стёпа, мы тут с папой… поговорили», – начала мама, и её голос вдруг стал непривычно тихим, почти извиняющимся. Папа кивнул, подтверждая её слова, и Стёпа почувствовал, как его желудок сжимается в тревожный узел. Он уже знал, что такие разговоры никогда не предвещают ничего хорошего. Обычно они заканчивались либо строгим выговором за плохую оценку, либо объявлением о каком-нибудь «полезном» семейном мероприятии, от которого Стёпу бросало в дрожь.

«Мы решили, что нашей квартире… нужен капитальный ремонт», – продолжил папа, стараясь звучать как можно более непринуждённо, но его глаза выдавали напряжение. – «Знаешь, эти старые обои… и протекающий кран на кухне…» Он сделал паузу, словно собираясь с духом, а Стёпа, скрестив руки на груди, уже чувствовал, как внутри него нарастает волна раздражения. Ремонт? Сейчас? Когда у него столько планов на лето, столько виртуальных миров, ждущих своего героя?

«И чтобы тебе не мешал шум, пыль, вся эта суматоха…» – мама взяла инициативу в свои руки, и Стёпа уже предчувствовал неизбежное, словно над ним нависла огромная, тёмная туча. Его сердце забилось быстрее, а в голове зазвучал тревожный набат. «Мы решили, что тебе лучше провести всё лето… у дедушки в деревне Заречье!» – закончила она, стараясь улыбнуться, но улыбка вышла какой-то натянутой и виноватой. Папа лишь кивнул, избегая его взгляда.

Слова повисли в воздухе, словно приговор. Вся идеальная, привычная вселенная Стёпы в одно мгновение дала трещину. Деревня? На всё лето? Без интернета? Без друзей? Без его любимых игр? Это было не просто решение, это было объявление войны его маленькому, но такому важному миру.

Слова родителей обрушились на Стёпу, словно ледяной водопад посреди жаркого июльского дня. «В деревню? На всё лето?!» – вырвалось у него, и собственный голос показался ему чужим, пронзительным, полным недоверия. В голове тут же, словно молния, пронеслась череда ужасающих картин: никаких компьютеров, где он был королём своего мира; никакого интернета, связывающего его с друзьями, с новостями, с бесконечными просторами информации; никаких шумных дворов, где каждый день таил новые игры и открытия. Только скучные грядки, на которых, как он представлял, нужно будет полоть сорняки, и куры, которые, по его мнению, только и умели, что квохтать да бегать по двору.

Он представил себе, как будет целыми днями сидеть в тишине, такой непривычной и давящей после городского шума, слушать жужжание мух, которое казалось бы оглушительным в этой мёртвой тишине, и тосковать по своему привычному, яркому миру. Это было не просто скучно – это было невыносимо. Ощущение несправедливости, словно огромный, невидимый пресс, давило на его грудь. Почему именно он? Почему именно его лишают всего, что он любит, из-за какого-то ремонта?

«Но там же нет интернета! – голос Стёпы дрожал от обиды и разочарования, но он продолжал, пытаясь достучаться до родителей. – А как же мои игры? Мои друзья? Мы же договорились, что будем играть по сети! А как же наши летние планы? Мы собирались… мы собирались пройти новую игру! И что я там буду делать? Скучать? Разговаривать с коровами?»

Его слова, казалось, отскакивали от невидимой стены родительского решения. Мама, с виноватым взглядом, пыталась что-то сказать про «свежий воздух» и «пользу для здоровья», а папа, избегая прямого контакта глаз, бормотал что-то про «помощь дедушке» и «отдых от гаджетов». Но Стёпа их не слышал. В его голове звучал лишь один, оглушительный вопрос: «Как они могли так поступить со мной?». Он чувствовал себя преданным, брошенным, словно его выдернули из его собственного мира и безжалостно выбросили в незнакомую, враждебную пустоту. Это было не просто решение о ремонте – это было объявление о его полной изоляции, о потере всего, что было ему дорого.

Спорить было бесполезно. Слова Стёпы, полные отчаяния и подростковой обиды, словно растворялись в воздухе, не достигая цели. Родители уже всё решили, и в их глазах читалась та непоколебимая решимость, которая не оставляла места для компромиссов. Стёпа чувствовал, как его маленький мир рушится, а он сам, словно игрушка, которую безжалостно откладывают в сторону, ничего не может с этим поделать.

Слёзы, горячие и горькие, навернулись на глаза, но он сдержался, не желая показывать свою слабость. Собирать чемодан было пыткой. Каждый сложенный предмет, каждая футболка или пара носков, казались ему прощанием с частью своей жизни. Он механически складывал вещи, но без особого энтузиазма, без той искры предвкушения, которая обычно сопровождала сборы в любое путешествие. Это было не путешествие, это было изгнание. Он даже не стал брать свои любимые диски с играми – какой в них смысл, если там не будет интернета? Они будут лишь напоминанием о потерянном мире.