Предисловие

Дорогой читатель! Роман «Фальшивка» входит в серию книг «Young Adult. Уязвимые».

В каждой из них свой главный герой, и он рассказывает свою историю, поэтому любую книгу можно читать отдельно от остальных. Но судьбы персонажей пересекаются, и все истории дополняют друг друга.

Вот порядок, в котором книги появились на свет:

– «Петрушка в Городе Ангелов»

– «Замороженный»

– «Фальшивка»

Можно читать в таком порядке, а можно так, как Вам больше нравится.

Глава 1

Никогда не понимал людей, которые плывут по течению и полагаются на счастливый случай. Лично я ещё в четырнадцать написал план на ближайшие несколько лет и с тех пор ни разу от него не отступал, не забывал о приоритетах, делал всё, что от меня зависит. Я знал, что буду учиться в медицинском ВУЗе. Знал, что меня ждёт место в одной из клиник моего отца. Знал, что если делать всё правильно, то всё обязательно получится.

И вот я здесь – стою посреди холодного тёмного коридора и пялюсь на бумажки со списком фамилий. Ехать в универ было необязательно, я уже видел всё на сайте, но до последнего надеялся, что это просто ошибка.

Если бы они зачли результаты моих пробных экзаменов, я был бы в первой пятёрке. Если бы я набрал хотя бы на два балла больше, то попал бы в список. Если бы они позволили мне переписать… Но экзамен можно сдать только один раз, и никого не волнует, хороший у тебя тогда был день или плохой.

Не понимая, что делаю, достаю телефон из кармана и набираю номер. Ждать приходится недолго.

– Да?

– Это всё из-за тебя, – мой голос звучит бесцветно и глухо.

В ответ раздаётся тяжёлый вздох.

– Не поступил?

– Нет.

– Где ты сейчас? – видимо, я молчу слишком долго, потому что голос в трубке становится громче. – Кирилл? Ты слышишь?

– Я в универе.

– Жди там, я скоро приеду.

Вокруг меня снуют довольные люди, видимо, будущие студенты. Они что-то бурно обсуждают и хохочут, и среди этого оживлённого веселья я чувствую себя случайно заблудившимся призраком.

Чем дольше я торчу здесь, тем больше рискую встретить своих одноклассников, большинство из которых, как и я, поступали в медицинский. Вот только вчера мы с ними ещё были на равных, а сегодня для них начинается новый этап, а я понятия не имею, что мне делать дальше. Я перечитал списки вдоль и поперёк, но от этого моей фамилии там так и не появилось. Зато я успел увидеть всех остальных.

Выхожу на улицу и сажусь на скамейку ждать человека, который испоганил мне всю жизнь. Он является через пятнадцать минут. За это время я сто раз собираюсь плюнуть на всё и уйти. Вот только куда? Домой? Туда мне, наверное, лучше вообще больше не возвращаться.

Открывается дверь автобуса, этот придурок вываливается наружу и тут же спотыкается, наступив на собственный шнурок. С дебильной улыбочкой на лице, в мешковатом спортивном костюме, волосы торчат в разные стороны. А самое смешное – нелепый вид ничуть его не смущает.

– Ну ты, Морозов, и клоун, – не удерживаюсь я.

– Ага, привет.

Он достаёт из кармана два яблока и подкидывает в воздух, делая вид, что собирается жонглировать. Одно из них тут же падает на асфальт, куски мякоти разлетаются в разные стороны, второе он чудом ловит.

– Блин, я собирался его съесть, – расстраивается Морозов. – Ну чё, пошли? Или будем сидеть тут и плакать?

И зачем я остался ждать этого придурка?

– А чего ты вообще припёрся? – раздражаюсь я.

– Думал, ты захочешь поорать на меня, – объясняет он, с хрустом откусывает яблоко, а потом протягивает его мне.

Пролежавшее неизвестно сколько в грязном кармане, да ещё и со слюнями Морозова. Ну что за идиот? Я отрицательно качаю головой.

– Ну давай, я помогу тебе начать, – он присаживается рядом и закидывает один локоть на спинку скамейки. – Жил ты себе спокойно, никого не трогал, вкалывал как проклятый. И тут я.

Я только фыркаю в его сторону.

– Ладно, орать на меня не хочешь, я понял. Что тогда собираешься делать?

– Понятия не имею. Может, напиться? – выдаю я первый попавшийся вариант.

– Идея идиотская, – заявляет Морозов.

Вообще-то я и не собирался, просто так это ляпнул. Но не идти же теперь на попятную – этот святоша ещё решит, что я послушал его ценный совет.

– Твоего мнения я не спрашивал. Не нравится что-то, вали.

– Нет уж, пошли. Зря я что ли все свои дела побросал и приехал?

– Да какие у тебя там дела?

– Интересуешься моей жизнью? – ухмыляется он, вставая со скамейки.

– Вот ещё, больно надо. Тебя всё равно ни в одно приличное заведение в таком виде не пустят.

– «Приличное заведение»? А мы что, на свидание идём?

Я только презрительно осматриваю его с ног до головы.

– Да я во двор вышел мяч покидать, когда ты позвонил, – оправдывается он. – Не думал, что надо было наряжаться.

– Ладно, пошли.

Мы заходим в первый попавшийся бар. Людей здесь немного, ещё слишком рано для выпивки, поэтому нам удаётся занять столик в самом углу. Стены помещения отделаны деревом, и повсюду висят картины в широких резных рамах, намекая на то, что эта дыра претендует на звание престижного заведения. Просто позорище. Зато, надеюсь, здесь меня никто не увидит. Сажусь спиной к залу и утыкаюсь в меню.

– Здравствуйте, уже выбрали? – к нам подходит молоденькая официантка в идиотском кружевном белом фартучке, живописно украшенном жёлтыми пятнами. От этого зрелища я непроизвольно морщусь.

– Мне сок апельсиновый, – сразу отвечает Морозов.

Поддержка тоже мне.

– А тебе? – спрашивает девчонка и бросает на меня оценивающий взгляд.

Я бы выпил что-нибудь поприличнее, но в меню ничего нормального нет.

– Пиво. Тёмное. Самое дорогое.

Заказ нам приносят быстро. А к моему бокалу прилагается салфетка с номером телефона и подписью: «Юля». Комкаю её и откидываю в сторону – только этого мне сегодня не хватало.

– Грубо, – замечает Морозов.

– Я об этом не просил, – огрызаюсь я.

Пиво оказывается отвратительным, но я сейчас не в том состоянии, чтобы отступать. Половину бокала заливаю в себя через силу, а потом мне становится уже всё равно. А ещё алкоголь развязывает мне язык.

– А знаешь, как всё должно было быть? Лучший ученик школы, медицинский университет с президентской стипендией, практика в частных стоматологических клиниках моего отца, образование по управлению бизнесом. И всё бы получилось, если бы не ты.

– У тебя вроде семья не бедная, – рискует прервать меня Морозов. – Может, платно пойдёшь учиться? Можно же после первой сессии попытаться перевестись на бюджет.

Я только мотаю головой.

– Отец меня убьёт, когда узнает.

– Ну ладно тебе, не драматизируй. Не конец света.

– Для него – конец, – я упираюсь локтями в стол и опускаю лицо в ладони. – Он был недоволен, даже когда у меня что-то получалось. Играю в школьной команде – почему не капитан? Закончил с золотой медалью – гордиться нечем, если учишься в самой обычной районной школе. Отправили на олимпиаду – почему второе место? А теперь… Он и так считает, что я умом не вышел.

У меня сводит горло, когда я представляю его лицо сегодня вечером. Мало того, что я не оправдал его надежды, я ещё и пьяный домой припрусь. Прав был Морозов, идея дебильная. Встряхиваю головой, чтобы сбросить с себя эти мысли.

– Вам обновить? – сзади подкрадывается официантка.

– Да, – отвечаю я, поднимая голову. Может, так будет легче пережить разговор с отцом. – И гренки.

– Слушай, мне жаль, – начинает Морозов.

– Ага, конечно, «жаль». Надо было тебе перед самыми экзаменами Машу у меня увести.

– Да я же не хотел, чтобы так вышло.

Официантка возвращается с новыми полными бокалами и тарелкой гренок, которые сильно воняют чесноком. Она тянется через стол, чтобы поставить это всё, и прижимается бедром к моей руке. Я двигаюсь в сторону вместе со стулом, освобождая ей путь.

– Спасибо, – улыбается девчонка, пытаясь заглянуть мне в глаза.

Намёков она явно не понимает. Или думает, что это я такой тупой и не замечаю, что она ко мне клеится.

– Знаешь, – мнётся Морозов, когда мы снова остаёмся вдвоём, – я свою вину не отрицаю и, вообще-то, как никто другой понимаю, почему тебе нравилась Машка. Она…

– Не умеет притворяться, – перебиваю я.

– Да, – кивает он.

Я вспоминаю, как увидел Машу впервые. Она пришла в наш класс в январе, за полгода до выпускного. Помню, как она стояла у доски и краснела, когда её представляли. Ребята начали над ней шутить, а я… Что-то в её жестах, в том, как она стеснялась, до боли напоминало одну девушку, в которую я был влюблён, когда мне было шестнадцать.

– Машка особенная, – продолжает Морозов. – И всё же. К тебе девчонки так и липнут, – он кивает в сторону скомканной салфетки. – Неужели не дашь никому шанс?

– Вот так?

Я подцепляю бумажный комок двумя пальцами и размахиваю им в воздухе, но не удерживаю, он падает и укатывается куда-то под стол. Там ему и место.

– Почему бы и нет? – пожимает плечами друг.

– Да им же вообще наплевать, кто я такой. Считают меня какой-то призовой лошадью, – я откусываю жирную чесночную гренку и понимаю, что с дрянным местным пивом они идеальная пара.

– Это которой в зубы не смотрят? – уточняет Морозов.

Я зависаю, вспоминая, как там на самом деле говорят про лошадь.

– Короче, я хочу, чтобы их интересовало что-то ещё, кроме моей внешности. Это оскорбительно.

– Да брось, ты преувеличиваешь.

– Да? Ну тогда смотри, – говорю я и жестом подзываю официантку. Нацепляю похабную улыбку на лицо и спрашиваю, как только она подходит к нам: – Юленька, вашей маме случайно зять не нужен?

Юленька неестественно громко смеётся, а я посылаю Морозову многозначительный взгляд. Мало того, что я веду себя как мразь, так я же ещё и пьяный и воняю чесноком. Разве кому-то в своём уме может это понравиться?

Друг старательно прячет ухмылку за ладонью. Официантка что-то щебечет, но я её уже не слушаю, потому что в кармане безостановочно вибрирует телефон. Достаю, читаю несколько сообщений и усмехаюсь.

– Можно нам ещё сырных шариков, – Морозов избавляется от девушки, а когда она уходит, спрашивает: – Что там?

– Мои одноклассники празднуют поступление. Спрашивают, где я.

– Ответишь?

Мотаю головой. Они были настолько уверены, что уж я-то поступлю, что даже не заметили, что моей фамилии нет в списке. Мы провели одиннадцать лет вместе, бок о бок, и мне казалось, что мы друзья. Только после выпускного я понял, что нас объединяли только общие дела: школа, баскетбол.

Сначала я избегал их из-за того, что произошло на последнем звонке – не хотел слушать язвительные комментарии, отвечать на вопросы, а через несколько недель оказалось, что мне стало абсолютно наплевать, где они и что с ними. Всё лето я общался только со своей лучшей подругой Лёхой и с Толстым, с которым соперничал во всём, сколько себя помню. А ещё умудрился подружиться с Морозовым, хотя именно с него и начались все мои проблемы.

Бокалы сменяются один за другим, и каждый раз вместе с этим поступает никому не нужная информация: что смена у Юли заканчивается в десять, что парня у неё нет, а дома ждёт только непочатая бутылка рома. Не знаю, сколько мы так уже сидим, но вскоре обнаруживаю, что по третьему кругу рассказываю Морозову, почему именно он виноват во всех моих бедах.