Цитаты из книги «Тот, кто меня купил»

ерпеть, подождать, пока рассосётся, он бы отдалился от меня на миллионы световых парсеков. И неизвестно, удалось бы мне отвоевать назад хотя бы немного оттаявшего Гинца. Я не даю ему опомниться. Оплетаю руками шею и обвиваю ногами талию. Целую его в губы. Так сильно, что, наверное, делаю больно. Но, кажется, он сейчас не против боли. Я не готова, но не хочу медлить ни секунды. Иначе он опомнится и отшвырнёт меня, как паршивого котёнка. – Помоги мне, – шепчу ему в губы и слепо пытаюсь найти его член. Он помогает рукой. Направляет. И я насаживаюсь на него. Осторожно. Слишком велико трение от моей сухости. Это почти больно, но сейчас не до этого. Я двигаюсь вверх-вниз, ощущая его напряжённость. Он не хочет шевелиться. Сопротивляется, как может, но это ненадолго. Я начинаю разогреваться и влажнеть, а он, наконец-то сдавшись, меняется со мной местами. И вот уже я прижата к стене, а он толкается в меня бёдрами, пронзая, кажется, до самого естества. Удовольствие, смешанное с болью. В этот раз я отдаюсь без остатка, чтобы удержать своего мужчину на краю и не дать ему упасть в яму, из которой можно, но сложно его будет вытащить. Эдгар содрогается и прижимает меня к себе. Я целую его веки и в упрямый подбородок. – Я сделал тебе больно. Мотаю отрицательно головой. С балкона слышится взволнованный собачий лай. – Надо выпустить Че. – Подождёт ещё минуту, – Выдыхает Эдгар и проходится губами по моей шее. – Ты научилась командовать. Я нехотя отпускаю его и встаю на ноги. Оправляю платье. – Я всё же выпущу Че. Он очень впечатлительный. А мы непростительно долго держим его взаперти. Эдгар стоит, прислонившись плечом к стене. Даже со спущенными штанами он выглядит так, что у меня заходится сердце. – И да, – останавливаюсь, чтобы внести ясность. – Я всегда умела командовать. Просто не показываю всё, что умею. Я подхватываю разорванные трусики с пола и улыбаюсь: – Оденься. Вряд ли Че понравится, что ты стоишь без штанов. А может, наоборот. Но что-то мне не хочется

тогда чаша жизни не иссякает, я знаю это точно.

На свете не так уж много настоящих ценностей. Мы знаем их наперечёт. Но вечно куда-то спешим, мечемся, ищем что-то неважное и теряем главное. Нужно вовремя остановиться. Отбросить хлам. Прислушаться к себе и выбрать сердцем то, что не купишь за деньги. Не выиграешь в лотерею. То, без чего жизнь становится пустой и скучной, теряет акценты и штрихи, вкус и цвет. Всё самое важное – рядом. Нужно только не пройти мимо. Не промахнуться. Не перескочить на другую сторону улицы. Нужно взять в руки дирижёрскую палочку. Прислушаться к ветру. Пустить в душу шёпот деревьев и людей – нужных и важных, родных и близких, самых любимых. Это твой оркестр. Твоё настроение. Твоя жизнь. Так сыграй же такую музыку, напиши такую мелодию, чтобы пело сердце, плакала от счастья душа, ликовало тело, радовался разум. И тогда твой оркестр не подведёт. Не разбежится. Не сфальшивит, а подарит миру пусть крохотную, но понятную только тебе и им песню, в которой слова сочиняет Любовь. Потому что только ей под силу создать гармонию и подарить вдохновение. Поднять дух и щедро плеснуть в бокал жизни новых красок, нового воздуха, новых сил, чтобы идти дальше, подниматься выше, достигать пика и плавно спускаться вниз. И

выходит своя. Каждый сам себе композитор. Вот какую музыку напишешь, с такой и будешь жить. Её слова и голос звучат во мне долго. Всю дорогу до дома. – Ты и дирижёр, и исполнитель. А рядом с тобой – оркестр. И только от тебя зависит, сыграют ли твои близкие что-то по-настоящему красивое, или будут тянуть кто в лес, кто по дрова, как в известной басне. Я спешу домой. К своему «оркестру», к жене. Мне сейчас жизненно необходимо увидеть её глаза, услышать голос. Пусть это слабость. Пусть. Может, в этом как раз – сила, которой я не знал раньше.

Жизнь она полосатая. Никто не знает, каким боком повернётся. В этом как раз и кроется суть: радость, боль, трагедии, счастье смешиваются, как звуки, что вылетают из гармошки. Или рояля – не важно. Главное – у всех мелодия

Замираю от невыносимой недосказанности и нежности.

Я готова лететь на его свет. Я вижу его сердцем. Готова рискнуть, потому что если оступлюсь, ошибусь – разобьюсь насмерть. Только так – на грани белого и чёрного. Без полутонов и дополнительных линий, за которые можно было бы зацепиться и уберечься. Без страховки. Босиком по острым камням его души.

Я давал себе слово сдерживать порывы, но не могу обуздать тёмную реку, что бурлит внутри и тревожит, не давая покоя.

Его фамилия рядом с моим именем – навылет, как пуля. Неожиданно, хоть я вчера и примеряла, как это будет звучать. В его устах подобное сочетание – как тёрпкое вино.

– А я уже голову ломаю: что случилось? – Всё, как и прежде, без изменений. Ничего не убавилось и не прибавилось с тех пор, как ты закрыл за собой дверь. Я скучаю. – По мне? – в голосе его появляется царапающая хрипота.