Отзывы на книгу «Стеклянные пчелы»

Главный герой, отставной кавалерист, не может найти себе места в дивном новом мире. Старый знакомый предлагает ему помочь устроиться на завод загадочного Дзаппарони. Этот господин выстроил целую промышленную империю на создании удивительных автоматов. От вполне утилитарных, предназначенных для бытовых, промышленных или военных нужд, до человекоподобных роботов, способных заменить актеров в кино, и тех самых стеклянных пчел из названия. Этот господин предпочитает не показываться на публике, живет в здании бывшего монастыря, где устроил автономную от остального мира крепость. Также он обладает огромным влиянием, сравнимым с правителем отдельного государства

Здесь явно обитал человек, который не получал пенсии, а сам ее выплачивал. Сюда не могла проникнуть полиция, ни под каким предлогом и ни по чьему приказу. Дзаппарони держал собственную полицию, и она выполняла только его указания и больше ничьи. А кроме того, государственная полиция и штат инженеров оберегали и обслуживали его заводы и все их коммуникации, и все вроде бы «по взаимному согласию», но неизменно по воле фабриканта и ни по чьей иной.

Не уточняется, какого именно рода работу должен будет выполнять главный герой, но видимо что-то очень деликатного и не совсем законного характера, потому что собеседовать его собирается сам господин Дзаппарони. Он отводит главного героя в бывший монастырский сад, где летают эти самые стеклянные пчелы, и просит подождать. Дальше происходит кое-какая провокация, которая должна служить проверкой героя на его пригодность к работе. Спойлер - проверку герой проваливает.

Чисто событийно в книге больше ничего не происходит, а основной ее объем составляют размышления главного героя о прогрессе, морали и истории. Так что это скорее новеллизированное эссе, а не роман. В целом, герой отрицательно относится к прогрессу и считает, что раньше было лучше, трава зеленее, а люди душевнее.

Они стали заниматься ремеслом, недостойным мужчины, с каким без труда справилась бы женщина или даже ребенок, а то и вовсе механический аппарат.
Все, чем они занимались в молодости, что тысячи лет считается мужским делом, счастьем, радостью и удовольствием – скакать верхом, пахать поле поутру с волами, от которых идет пар, в летний зной срезать серпом спелые колосья, когда пот струйками сбегает по загорелой груди, а вязальщицы едва поспевают вязать снопы, обедать на траве в тени зеленых деревьев, – все, что с незапамятных времен воспето в стихах и прозе, ничего этого не стало. Не стало и счастья.

С одной стороны, главный герой уж очень идеализирует прошлое, "когда люди не просто трусили, а еще и боялись совести", братство "старых товарищей" что-то значило и так далее. Возможно, развитие военной техники сделало войны более кровавыми. Но как-то сомнительно, что технический прогресс так уж сильно изменил отношение людей к врагам.

Главный герой часто вспоминает жуткие эпизоды, которым он был свидетелем во время наступления на Астурию, и которые убедили его в том, что на свете не осталось больше ничего святого и понятия вроде "честь" и "достоинство" больше ничего не значат. Но наверняка Монтерон - майор из кавалерийской школы, служивший для главного героя образцом чести и достоинства - участвовал во Франко-Прусской войне. И Золя не даст соврать, наверняка он видел там достаточно похожего на "астурийские флешбеки" главного героя.

В первом городе, куда мы вошли, были разграблены все монастыри, вскрыты саркофаги, взломаны склепы и тела гротескными фигурами выставлены на улицу. И мы поняли, что здесь пощады не жди. В одной из мясных лавок на крюках висели трупы монахов под вывеской «hoy matado», что означает «свежезабитые». Я это видел своими глазами.

Но с другой стороны, много действительно интересных мыслей об атомизации общества и утилитаризме, переходящем с техники на межличностные отношения.

Эта небольшая повесть почти не имеет сюжета. Последний можно описать одним сложным предложением: «Отставной Ротмистр (Рихард) не имея средств к существованию, по рекомендации однополчанина, идет наниматься на сомнительную работу к олигарху и встречает там Нечто…». Ну, вот и все. Но как обычно у писателя воспоминания (героя) перемежаются с размышлениями от его лица. Не нравится Ротмистру (как и отставнику вермахта) мир, наступивший после великой войны. Ох, не нравится! А дальше будет еще хуже. Роботы-манекены, частные армии и крепости, оглупление фильмами и анимацией, потребительские игрушки для взрослых, роботы на всякий вкус и рои «стеклянных пчел». Все очень гадкое и опасное: «Всех нас занимает одна мысль: есть ли еще надежда»?
Пожалуй, по степени точности прогнозов, «консервативный» немецкий писатель даст фору многим профессиональным «прогрессивным» фантастам (вспомним про его «фонофор» для элиты Гелиополя – чем не смартфон!). И его «Пчелы» одно из серьезнейших достижений социальной фантастики (по времени выхода близкое другому знаковому произведению – ефремовской «Туманности Андромеды» – 1957 г.).
Печально, что у нас этот маленький шедевр в жанре дистопии перевели шестьдесят с лишним лет после оригинальной публикации. (Впрочем, с другой стороны, наивно рассчитывать, что в здешних обстоятельствах какие-то «тексты» еще могут сыграть какую-то роль!). Также трудно составить отсюда представление о влиянии фантастики Юнгера и других его книг на Западе. Критика П.Козловски, честно говоря, не вдохновляет.
Что меня привлекло у Юнгера, так это стиль: читаешь и наслаждаешься. Этот стиль резко отличается от того философского канцелярита, на котором часто пишут умные немцы (вспомним Гегеля или Шелера), и который столь мучителен для читателя. Конечно, текст Юнгера все-таки художественный, но и переводы с немецкого худлита весьма часто так заунывны.
При всём этом вовсе не обязательно соглашаться с автором и разделять его пафос. Юнгер всеми силами старается оправдать немцев, своих ровесников. Но разве неизвестно как они старательно убивали на фронтах двух мировых войн или в захваченных странах устраивали убийственный орднунг! «Америнанщина», захватившая мир, примитивный масскульт и поклонение технике, конечно, пошлы, но это все же «уши манекенов», а не живых (убитых) людей. С этим вроде бы даже соглашается в конце сам герой романа. Но «счастливого конца», конечно, нет. Юнгер находился под сильным влиянием «философии техники» (скорее всего, не проверял, испытывал в этих вопросах влияние своего брата). Стоит ли верить автору, который утверждал, что «человеческое совершенство и технический идеал несовместимы». А почему, собственно? Разве техника не освобождает для людей много времени, которое можно не просто убивать, но использовать для самосовершенствования? Далеко, не у всех, понятно, появится такое желание, но ведь потенциально такая возможность есть. Или – нет?
По крайней мере, можно в чем-то разделить подход автора к человеку современной цивилизации, который «попал в историю, из которой не было верного выхода», совсем как персонаж «Стеклянных пчел».
Книга написана уже давно, а много ли книг, за исключением великой классики, написанных до твоего рождения, будешь читать с интересом, а не просто с почтением и скукой. Вот Юнгер интересен.

20% книги - ничего не происходит.

40% книги - все еще ничего не происходит.

60% книги - кажется, что-то затевается!

100% книги - нет, ничего так и не произошло.

Эта книга - воспоминание. Эта книга - ода разрушенных надежд. Эта книга о нестаром еще человеке, который пытается найти себя в изменившемся мире и не находит. Эта книга о человеке, который настолько ничего не добился в жизни, что все самое интересное происходило с ним либо в детстве, либо вовсе не с ним. Так что эта книга - как его жизнь.

Главный герой, как и автор книги, в прошлом - военный. Он начал свой путь в кавалерии, искренне любит лошадей и все с ними связанное. Но ему не посчастливилось жить во времена перемен и технического прогресса, и все его лошади, вместе с кавалерией, канули в небытие. На некоторое время гг заменил лошадок танками, но и это прошло, и вот он без работы, без денег и почти без друзей, со старомодными установками и взглядами на жизнь, вынужден проходить собеседование у технического гения современности.

Сюжет обещает быть интересным сочетанием утопии и антиутопии, но обещание так и остаётся невыполненным. Технический прогресс, миниатюрные механизмы, химический синтез пчелиного мёда и совершенные человекоподобные роботы, практически андроиды, здесь не основа сюжета, а всего лишь фон. И даже главного героя здесь сложно назвать главным героем, потому что речь не о нем, не об отдельном человеке, но об обществе в целом.

Не знаю, хотел ли Юнгер написать фантастический роман и заболтался, или это была изначальная задумка - прикрыть вуалью фантастики рассуждения о социальных трансформациях общества, но вышло то, что вышло. Получились печальные мемуары целого поколения, рассказанные одним человеком.

Эта книга - трагедия работоспособного сильного поколения людей, которые оказались не нужны своей стране и своему времени. Они устарели, не успев состариться. Их твердые жизненные принципы оказались недостаточно гибкими, чтобы измениться вместе с действительностью. Только настоящие гении смогли найти себе новое место, остальных же выкинуло на обочину истории. Блестящие молодые люди, они превратились в посредственную серость на незначительных местах.

Но вот вопрос: в чем именно трагедия? В том, что не нашли себя эти конкретные лица, или в том, что все остальное общество перестроилось? Стало ли человечество в целом лучше с пришествием прогресса? Не уверена, что у Юнгера был ответ. И спустя почти 100 лет его точно нет у меня.

Ещё одна ископаемая фантастика, которую я давно хотела прочитать для более обширного представления о жанре. К сожалению, пока это желание оставалось нереализованным, книга радовала сильно больше - я возлагала на неё определённые, хотя явно ничем неоправданные надежды.
Аннотация обещала, что книга расскажет о проблемах высокотехнологического общества и сложностях личностной свободы, но что-то я так по итогу и не обнаружила, где это всё. Чего мне насыпали с горкой, так это нытья, которое я очень, очень не люблю.

Роман изумительно пуст - в нём нет ни сюжета, ни персонажей, ни смысла.
Истории в книге тоже нет. Всё, что в ней произошло, можно уместить в одно предложение: отставной кавалерист вынужден пойти работать, потому что деньги кончились совсем, но ему эта идея не нравится. В целом, на этом можно и закончить. Мелкие штрихи вроде того, что у героя есть жена, которая продуцирует те же бездны страдания, что он сам, или что работу ему подогнал бывший однокурсник, который вполне себе приспособился ко всему происходящему, или что вместо той работы, на которую кавалерист приходил устраиваться, он получил другую, ничего не меняют.

Ядро же повествования состоит исключительно из нытья. О том, как мир вокруг плох, сложен и непонятен, как приходится в нём тяжело жить, как исчезли лошади и появились танки, как измельчали люди и пропало благородство. Причём этот поток мироощущения страдающей уникальной снежинки ладно бы был просто скучен, так он ещё и не упорядочен - уникальная снежинка вспоминает то детство, то жену, то опять детство, и всё это без всякой системы.
Чего хотел, для чего хотел - загадка.
Всё загадка.
Владелец газет-заводов-параходов, например. Живёт отшельником, нанимает сотрудников по контракту только на пожизненный срок, чтобы не мучиться с NDA (его на тот момент, наверное, ещё до конца не продумали и не закрепили, вот и приходилось идти на ухищрения), смотрит в сад. В саду болото, беседка, искусственные пчёлы в стеклянных ульях, ужасные ужасы на поверхности воды, которым посвящён отрывок текста длиной в вечность.
Рихард смотрит на этот ужасный ужас и снова страдает. Страдает, что не знает, как ему с этим жить. Что ему делать. Куда ему бежать. И бежать ли. А может, не бежать.
Божечки-кошечки, да сколько ж можно. К финалу романа Рихарда хотелось придушить чисто из жалости, чтобы этот бедный человек так не мучился от своего бытия.

Книга сильно забита каким-то историческим и культурным контекстом Германии, который мне мало о чём говорит, и все эти тяжкие философствования о танках, лошадях, окопах, бунтах и изменившейся армии - белый шум. Я могу предположить, что это какой-то смутный образ Мировых Войн, но даже до конца не понимаю, это они у автора слились в единую сущность, или его больше беспокоит Первая, чем Вторая.
Судя по эпилогу, где возникает ещё какой-то участник, все вылитые на читателя страдания - это "исторические доклады" за авторством этого Рихарда, которые представляет спустя какое-то время совсем другой человек, который их переработал, но историчность их под таким вопросом, что только обнять и плакать. Труд на тему "как же плохо мне жилось", есть подозрения, в лучшем случае мог бы сойти за мемуары, и то очень средние.
И из них совершенно не следует, чего автор вообще хотел.
Как будто единственная более-менее внятная мысль - что будущее будет отличаться от настоящего, а прошлого и вовсе не вернуть.

Вот это откровение, я не могу.

Вопрос про пчёл, кстати, так и остаётся открытым. Вот они летают, а вот они не летают. Вероятно, та, которую Рихард забил клюшкой, могла быть дроном видеонаблюдения, но какой вывод из этого надо сделать - тайна тайн. Почему она взорвалась? Что она символизировала? Почему читателю должно быть не плевать на то, следит за героем пчела или не следит?
Зачем это всё?

Почему книгу пытаются классифицировать как антиутопию, я вообще понятия не имею. Если речь о том, что главный герой страдает, то он страдает не от социальных обстоятельств или непреодолимых технических ограничений, а от того, что ничего не делает, кроме, собственно, страданий. Если бы он хотя бы иногда шевелился вместо того, чтобы размышлять о том, как несправедливо устроен современный мир, жил бы он сильно лучше, но это сложно, это требует усилий, я понимаю. Уникальные снежинки не приспособлены к работе.

Единственное чувство, которое у меня книга в итоге вызвала - бесконечная тоска. Можно использовать как снотворное, потому что она настолько скучна и бессодержательна, что приходится прикладывать физические усилия, чтобы удержать на ней внимание. Крошечное светлое пятно - аудиоверсия, но даже действительно очень приятный чтец не в силах исправить весь содержащийся под обложкой тлен.

Домучила, и спасибо, но как достойный образец жанра - я бы назвала это явление как минимум довольно сомнительным. Потраченного времени жаль.