Вот и иди на кухню, потому что со мной ты не поедешь.
– Тогда Рид поедет.
Я останавливаюсь у двери.
– То есть?
– Папа боится, что ты опять убежишь, и поэтому кто-то из нас все время будет с тобой. Хорошая новость в том, и сейчас ты очень разозлишься, что на твоем окне установили сигнализацию.
Я бросаю ключи на комод и иду к ванной.
– Видишь те красные датчики? – Истон наклоняется и показывает на две крошечные световые точки в оконной раме. – Папа получит сообщение, как только ты откроешь окно. И кто теперь поедет с тобой к Вэл? Я или Рид?
– Сумасшествие какое-то, – я качаю головой. – Ладно, поехали.
Истон послушно следует за мной вниз по ступенькам и потом на парковку. Я выезжаю через огромные ворота. У меня нет настроения болтать, но у Истона свое мнение на этот счет.
– Уж если кто-то и должен злиться, так это я. Ты сбежала, не сказав ни слова. Я волновался. Тебя могли убить, вообще-то.
Спасибо, я поговорила на эту тему с Ридом.
– Похоже, я не единственная, на кого ты сердишься. Почему вы с близнецами так смотрели на Рида за завтраком?
– Он ведет себя как козел.
– Ты только сейчас понял?
Истон разглядывает свои кроссовки, когда отвечает мне.
– Раньше это не имело значения.
Нет смысла отвечать.
Каррингтоны живут в десяти минутах от нас, и я уже въезжаю на их подъездную дорожку. У черного входа стоит Вэл, и вид у нее не самый счастливый.
– Что такое? – спрашиваю я, когда мы подходим к ней.