Я глажу ее руки. Целую в макушку. Думаю о том, что ей плохо, а я ужасный человек, потому что наслаждаюсь ее прикосновениями. Она впервые по доброй воле позволила себя обнять. И это не игра – здесь нет камер.
Это по-настоящему, жутко и восхитительно одновременно. Если бы она разрешила, я обнимал бы ее вечно.