Отзывы на книгу «Искра жизни»

В центре сюжета группа заключённых, содержащихся в концлагере (прототип Бухенвальда), живые мертвецы, ходячие скелеты...
⠀
Книга от корки до корки пропитана пытками, кровью, лишениями и повествует нам обо всех тяготах проживания в концлагерях. Ну, вот откуда в людях столько жестокости?! Как можно убить человека, находясь просто в плохом расположении духа?!? Или залить кислотой некоторые части тела заключённых, пытаясь доказать своим товарищам, что ты куда изобретательнее и изощреннее них?! Ох уж эта власть... как же она меняет людей.
⠀
Бесконечные пытки, голод, издевательства и унижения сплотили главных героев и это достойно уважения! Они делились друг с другом теми жалкими крохами пищи, добытыми различными ухищрениями, спасали от смерти, поддерживали. Они все такие разные, но их объединяло одно - НАДЕЖДА! Каждый из них верил в то, что спасение близко! Они остались людьми. Ни один из них не сломался!! Как им это удалось?! Как?! Откуда столько сил?! Ответ на поверхности...они просто очень хотели жить.
⠀
Безусловно, это очень тяжелое произведение, но...я ни разу не зарыдала (как обычно это бывает)...просто меня переполняла ярость, ненависть, непонимание!! Я каждой клеточкой сопереживала главным героям и всей душой желала им скорейшего освобождения, радовалась, когда они держали, пусть и незначительные, но победы над надзирателями, и негодовала, когда они терпели неудачи. Такое ощущение, что я лично познакомилась с каждым героем книги, расставаться с ними было грустно...
⠀
Мысль, которая не давала мне покоя после прочтения романа: «Господи, спасибо, что я живу в мирное время! Спасибо!»
Это произведение, однозначно, становится одним из горячо любимых мной!
⠀
Справочно: Ремарк посвятил эту книгу своей сестре, которую фашисты казнили на гильотине в 1943 году.

В концлагере Меллерн не было газовых камер, что являлось предметом особой гордости коменданта. Он с радостью подчеркивал, что в Меллерне люди умирают естественной смертью.

Германия, концлагерь, конец войны.. горы трупов, пытки, голод.. дружба, искра жизни, надежда. Великолепная книга. Книги о концлагерях всегда до боли обжигают душу, пронзаются в сознание. Мы никогда, никогда не должны забывать это.

Пятьсот девятый, Бергер, Бухер, Лебенталь, Агасфер и Левинский, Вернер.. Они не сломаются, они никогда не сломаются. Ведь они надеются, верят. Они не слабые (если только физически), они сильнее многих, и если хоть кто-то из них начнет терять веру, другой поможет ему. Они как семья. Они - братья. Они не бросят друг друга. Почти все они - обитатели 22 барака Малого лагеря, сброшенные со счетов эсэсовцами, но никак не расстающиеся с жизнью. Они столько пережили, что просто не могут позволить себе не узнать, что там будет дальше. Что будет после ада.
Для меня они стали родными. Героями. Людьми, которыми можно восхищаться. Они никогда не пересеклись бы в жизни (хотя двое из них знали друг друга и раньше), они все разные. Но они приспособились, переучились, они подстроились и они живут вместе. Каждый делает что умеет и помогает другому чем может. Они научились добывать еду, нашли слабые места у охранников. Просто они верят. А читатели верят, что они спасутся. Они не переступили через себя, они остались людьми. И это дает им силы жить.
Да, все они по-разному мечтают о будущем. Не мечтают. Верят, что отомстят. А кто-то верит, что месть - это замкнутый круг. У них разные взгляды на жизнь, но они сходятся в одном - Они хотят жить. Ведь пока в них теплится Искра жизни...

Я отключила все мысли. И чувства. Чувства в первую очередь. Не думать. Не брать в голову. Просто читать.
Но нельзя читать эту книгу, не волнуясь и не переживая. И её нельзя не читать. Кто-то должен это знать. Кто-то должен это помнить. И этот "кто-то" - мы.
Концентрационный лагерь Меллерн (читай Бухенвальд). Где-то там, внизу, пылает город. Война добралась и до мирных немецких жителей, теперь они тоже знают, что такое смерть, бомбёжка, разруха, потери близких. Правда о голоде они не знают ничего. Может они и несчастны, но сыты. А здесь, в аду на земле, несколько тысяч скелетов живут надеждой и мыслями о кусочке хлеба. Они давно уже забыли, что такое нормально спать, есть, ходить в туалет, - в общем всё, что в обычной жизни казалось естественным, здесь стало пределом мечтаний.
Почему так случилось? Почему одни люди сочли себя богами и вершили судьбы других одним росчерком пера, одним движением руки. Почему, чтобы им жилось хорошо, миллионы должны были страдать?

В лагере Меллерн есть ещё один лагерь - Малый. Сюда попадают те, кому жить осталось считанные дни, кто уже  не может работать, двигаться и иногда даже мыслить. Они "мусульмане", даже не третий сорт, не брак, их просто уже нет, хотя они ещё живы. А среди них - небольшие искорки, горстка ветеранов, которые всеми силами поддерживают друг друга, потому что вызволение уже близко, потому что годы, проведённые здесь, не позволяют им умирать безропотно, потому что смерть ушедших товарищей не должна быть бессмысленной, потому что они, не смотря ни на что, - люди, хоть из них годами пытались сделать бессловесный скот.
509 (он давно уже не упоминает своего имени), Бергер, Бухер, Лебенталь, Агасфер, 11-летний поляк Карел, - делают всё, что в их силах, чтобы дожить до светлого дня. Чтобы не сломаться, они поддерживают друг друга, как могут: скудной пищей, драными одеждами умерших, и просто словами надежды.  Они "сотрудничают" с сопротивлением из большого лагеря, прячут оружие, людей. Они понемножку складывают костёр, который, придёт время, вспыхнет так, что тысячу искр осветят эту окровавленную землю и зажгут свет в глазах несчастных скелетов, которые вновь станут людьми.
Ремарк, как всегда, проникает в самое сердце. Ранит словами, обжигает образами
Его немецкие офицеры, эсесовцы, да и вообще все те, кто издевался над заключёнными, - это не просто изнанка человеческой души, это её ад, её чернейшие стороны, о которых многие и не подозревали, пока не почувствовали власть. И даже понимая, когда иногда приходило прозрение, что зарвались, некоторые всё же находили объяснения своим чудовищным поступкам, как, например комендант лагеря, оберштурмбаннфюрер СС Бруно Нойбауер. Кажется, что он живёт в своём придуманном мире, где пьют французское шампанское, разводят примулы и тюльпаны, кормят кроликов и радуются каждому дню. То, что во вверенном ему лагере тысячами умирают пленные, это какое-то недоразумение, ведь он хороший начальник, и всего лишь исполняет приказы. Даже в критической ситуации он ещё надеется на то, что его поймут и простят.

За все эти годы, когда любая критика была исключена, он привык считать фактом то, во что ему самому хотелось верить. Поэтому он и сейчас ожидал от заключенных, что они видят в нем того, кем он сам хотел казаться — человека, который по мере сил заботится о них, несмотря на трудные условия. О том, что это люди, он давно уже забыл.

Хочется несколько слов сказать о сопротивлении. Да только где найти такие слова, которые передали бы всю степень восхищения людьми, которые даже в тех нечеловеческих условиях находили в себе силы и мужество бороться и поднимать других. Левинский, Вернер, - они сплотили вокруг себя массы, благодаря им многие заключённые дожили до освобождения.
Но вот здесь чувствуется, что Ремарк не очень жалует  коммунистов. Он их почти сравнивает с нацистами, с людьми, которые за идею готовы на всё. Как показало время, не так уж и не прав оказался писатель.

Такая страшная, очень тяжелая книга заканчивается на позитивной ноте. Конечно, не все дождались светлого часа, многие погибли в ту роковую для всех ночь. Но тех, кому посчастливилось выжить, ждёт будущее. Неважно какое, они об этом не думали, и, конечно же будет тяжело, но они свободны, они теперь люди не просто для себя, а для всех. И они не герои. Их не надо чествовать. Давайте просто помнить.

Ф/М 2013
18/25

Вот уж не думала, что назову этот роман лучшим у Эриха Ремарка. Но он лучший. Даже пронзительнейшая работа «На Западном фронте без перемен», невообразимо трогательные «Три товарища» и печальная «Триумфальная арка» не могут сравниться с силой и глубиной «Искры жизни». Это, можно сказать, вершина творчества писателя.

Ремарк, в принципе, не самый гостеприимный и добрый автор. Но в «Искре жизни», кажется, он просто ненавидит своих читателей. Он всячески старался, чтобы благополучный читатель мучился – и читатель действительно мучается, ибо невозможно иначе читать подробнейшие (до тошноты) описания лагерного голода, унижений и издевательств. Эту книгу ни в коем случае нельзя читать, если у вас депрессия, так как обещанная «искра» окажется скорее миражом и даже долгожданный хеппи-энд не оставляет после себя ничего, кроме бессильной тоски по убежавшим в неизвестное годам.

Ремарк решил рассказать о старейших узниках нацистских концлагерей. Хотя события «Искры…» развиваются весной 1945 г., т.е. накануне падения нацистского режима, в главных героях у Ремарка люди, которые провели в лагерях по 8-10, а то и все 12 лет. Это самые первые жертвы тоталитарного режима. К сожалению, Ремарк лишь вскользь касается их прошлого, так как прошлое в самом лагере перестало что-либо значить. Не касается он и того, как выживали эти люди в самые тяжелые годы, как вообще умудрились дожить до своего освобождения. Человек, конечно, та еще скотинка и привыкает к самым отвратительным условиям, но десятилетнее выживание в нацистском лагере… это почти на грани фантастики.

А сейчас немножко истории и статистики.

Лагеря в Германии успешно работали аж с 1933 г. Первый лагерь, Дахау, появился уже через несколько месяцев после прихода Гитлера к власти. Обычным гражданам объясняли, что лагеря эти – для перевоспитания «неблагонадежных элементов» (и что там хорошо кормят, не бьют и вообще почти курорт). Но оказаться на «бесплатном курорте» мало кто хотел. Тем не менее, если взглянуть на статистику по германским лагерям, то можно обнаружить впечатляющие цифры. С 1933 по 1945 гг. через концлагеря прошло 3,5 миллионов немецких граждан (без учета немецких евреев). Около 80% заключенных были политическими (антифашисты разного оттенка), остальные – пацифисты, религиозные деятели, гомосексуалы, меньше – уголовники. Это 4,6% от всего германского (и австрийского) населения. Из них погибло более 500 тысяч, но большинство смогло пережить годы заключения и попасть в мирную послевоенную жизнь.

«Живучесть» немецких заключенных объясняется, в первую очередь, тем, что не было плана на их полное уничтожение. Газовые камеры и крематории и так были загружены, нужно было поскорее уничтожить всех евреев. Оттого своих, немцев, нацисты отодвинули на неопределенный срок. Но условия заключения у немцев не отличались от условий узников иных национальностей. Собственно, «Искра жизни» именно о том, как несчастных заключенных-немцев уничтожали их же соотечественники.

Героев много, но главный – Фридрих Коллер, он же Пятьсот девятый. Один из старейших узников. До Гитлера он был редактором антифашистской газеты, за что и загремел на десять лет в лагерь. Его окружают такие же замученные «старики», которые озабочены только поиском пропитания и выживанием. Работают они на износ, кормят их от случая к случаю. Через находчивого, как все евреи, Лео Лебенталя они получают дополнительную еду, но и Лебенталь не всесилен (честно, я восхищаюсь способностью этих людей договариваться и даже дружить в таких условиях). Эсэсовцам, в принципе, нечем заняться, оттого они вечно творят какую-то дичь. Наделенные полномочиями заключенные тоже звереют и, позабыв о солидарности, измываются над остальными узниками. Все настолько отвратительно, что просто не понимаешь, как герои не свихнулись от такой жизни.

Надеждой они загораются, узнав, что нацисты проигрывают войну и вот-вот их освободят союзники. Долго жившие животной жизнью, от одного куска хлеба до другого, они словно бы просыпаются. Впервые за десять лет начинаются разговоры о свободе и человеческом достоинстве. А затем зреет решение: дать отпор своим мучителям, самим освободить лагерь и так уже ждать союзников.

Поскольку все знают историю Второй мировой, «Искру жизни» невозможно проспойлерить. Начиная читать, ты уже знаешь, что все закончится хорошо. И все же, пока доберешься до этого «хорошо»… Жестокость Ремарка местами просто поражает. К смертям и издевательствам в его книге не привыкаешь. Ужасы наслаиваются друг на друга, но в финале все равно станет максимально больно. Ремарк умудряется «бить» тебя даже безобидными сценами со свиданиями возлюбленных через проволоку. Добавляет и пессимизм Ремарка: человечество он считает испорченным, необъяснимо злым, даже жертвы репрессий не учатся на чужих ошибках. Так, примечателен разговор главного героя с коммунистом-заключенным:

«– Дело в том, что ты все еще опасен. Но пытать тебя мы бы не стали.
…
– Мы посадили бы тебя в тюрьму и заставили работать. Или поставили бы к стенке.
– Это утешительно. Именно так я всегда представлял себе ваш золотой век.
– Зря иронизируешь. Ты же знаешь, что без принуждения никак нельзя. Поначалу принуждение – это оборона. Позже необходимость в нем отпадет.
– Не думаю, – возразил Пятьсот девятый. – В нем нуждается любая тирания. И с каждым годом все больше, не меньше. Такова ее судьба. И неизменный крах… И вас постигнет такая же судьба...
– Свои войны мы не проиграем. Мы их ведем по-другому. Изнутри».

Столько испытавший в лагере человек искренне готов поддержать схожее насилие – но уже против других невинных, которых отчего-то считает своими антагонистами. Таких ничто не исправит, считает Ремарк.

Писатель хочет быть добрым к своим героям. Но Ремарк не может удержаться от честности (а нужна ли она в такой момент?). Нацистский режим пал. Заключенные обрели свободу. Но идти им некуда. Их дома ограблены и разрушены, близкие убиты, в этом послевоенном мире они никому не нужны. Свобода всегда лучше неволи. Но уходят бывшие узники в пустоту. У них осталась только память – ничего больше. И это действительно страшно.

«…Мы не вправе забывать. Однако мы не должны делать из этого культ. Иначе мы навсегда останемся в тени этих проклятых сторожевых башен».

Нисколько не умаляя литературных достоинств этой прекрасной книги, нужно сказать, что её оценка (как моя личная, так наверняка и средняя по ресурсу) далеко не исчерпывается её художественной составляющей. Трудно не поставить ей наивысшую оценку, учитывая её историческую нужность и важность. Причем сейчас не меньше, чем раньше. Нельзя не прочувствовать трагизм её выдуманных, но оттого не менее достоверных героев. Да даже не столько героев самой книги, сколько всего потерянного поколения вообще. И не в метафорическом, а в самом что ни на есть буквальном значении. Нельзя не восхититься смелостью и принципиальностью автора, написавшего ТАКУЮ книгу через десять лет после окончания войны, когда даже самые раскаявшиеся и осуждающие своё прошлое немцы пытались это самое прошлое не вспоминать.

Сегодня пишут много книг о войне, где конкретные ужасы тщательно завуалированы, а в какой-нибудь частной истории раскрывается внутренний мир конкретного человека, поставленного в экстремальные условия. Такие книги нужно обязательно читать , вопрос только - для чего их пишут? Однозначного ответа нет. Подозреваю, что могут быть много причин. Это выгодно коммерчески - сейчас очередная волна интереса к литературе о войне. Это вызывает сильные эмоции, на фоне которых хорошо заходят литературные эксперименты. А может быть простому читателю из двадцать первого века просто неприятно читать прямым текстом о чужих боли и голоде, лёжа под уютным одеялом после вкусного и сытного обеда. Мы уже не можем переваривать такую грубую литературу, нам подавай художественные деликатесы. Да там ещё чувство вины, благодарности, совесть начинают копошиться и мешать пищеварению. Нет, лучше хорошенько завуалировать.

Но никакой мальчик в полосатой пижаме не сможет рассказать так, как Ремарк, какой именно хруст раздают кости полуживых "скелетов", когда на них наступают сапогом, как люди умирают от голода, как танцуют скелеты (на этот раз без кавычек) в печи крематория. Рассказать просто и без истерики. Вот, мол, было так-то и так-то. Конечно, в этой художественной простоте рассказа и обыденности человеческих мучений и есть пафос и главный литературный приём. О каждом человеке в отдельности может быть и можно было бы рассказать по-другому - фантаcмагории с инопланетянами, метафоры котов и мышей, рояли в кустах и заброшенных домах и пр. И неважно, умел ли Ремарк писать по-другому. Важно, что именно так, на мой взгляд, и нужно рассказывать о самом феномене войны и концлагерей. Порою сама жизнь гораздо выразительней, чем любые изобразительные средства.

Нет смысла описывать саму книгу. Расскажу только о впечатлениях. Читается она тяжело. Но, к сожалению, я заметил, что градация мучений героев не впечатлила меня. Вот узникам урезали паёк. То есть раньше они голодали, а сейчас, наверное, им стало ещё тяжелей. Половина мрёт с голода. Но как это - ещё тяжелей, чем очень голодный? Героя часто избивали, пытали. Мне было его очень жаль. Но вдруг прям совсем как-то по-зверски ударили. Наверное, ещё больнее ему. Вот герой чуть не попался, его жизнь висит на волоске. Но до конца книги ещё далеко. Значит, выживет.

Не хочется думать, что я совсем черствый. Может быть это хорошо, что мне трудно это прочувствовать? Какой-то защитный механизм? Мне хотелось жалеть, но не примерять на себя. Плакать за героя, но не бороться вместе с ним. Удивляться, но не ужасаться. Но что-то всё-таки прошло внутрь. Книгу я прочел уже давно, но вспоминаю часто.

И ещё. Не совсем о книге. Я просмотрел несколько последних рецензий. И в одной из них, под заголовком "конченый ксенофоб" автор рассказывает о своей ненависти к Ремарку за постоянные оскорбления мусульман в "искре жизни".

Это ужасное недоразумение. Дело в том, что обитатели двадцать второго барака, о котором идёт речь, делятся автором на две категории. Первая, малочисленная группа людей, которых мы знаем поименно, это те, в которых ещё теплится преславутая искра жизни. То есть человечность, основанная на надежде на спасение. Но большинство барака - это люди потерявшие человеческий облик и влекущие лишь физическое существование. Их автор называет "скелетами" (по понятным причинам), а также "мусульманами". Мусульманин, по-арабски означает "покорившийся". Только в Коране правоверные покорились Аллаху, а в концлагере люди покорились своей судьбе. Естественно, никаких приверженцев ислама в Германии 45-ого года быть не могло, и никак Ремарк не мог оскорбить чувства правоверных.

Но это всего лишь, как я сказал, недоразумение. Обидно другое. Обвинить Ремарка в ксенофобии - это просто не понимать всего того, о чем писал и чем жил автор. Не увидеть леса за деревьями. А произойти это может лишь от той ярости, которая ослепляет человека.

Вообще, в мире очень много агрессии. В лучшем (для окружающих) случае, люди направляют её на себя. Но не все так добры к окружающим. В основном Человеки легко находят виновных во вне. Но законы ещё никто не отменял. И когда появляется лидер, способный найти этой ярости выход - люди с удовольствием идут за ним. Можно много хулить Гитлера и Сталина, их режимы и единомышленников. Но Гитлер не пытал в лагерях, а Сталин не писал доносов. Они, или их помощники, просто нашли выход той смертоносной ядерной энергии, которая сидит в каждом несчастливом человеке. А таких, к сожалению, большинство. Всё, что нужно - это направить народный гнев на "иных". Иных по вере, по крови, по цвету кожи, по идеологии. В более локальных, бытовых масштабах - на иных по полу, по сексуальной ориентации, по футбольной команде, по достатку, по образованию.

Сейчас, с одной стороны, выхода для такой агрессии почти нет. И потому, может создаться ложное впечатление, что нет самой агрессии. Но это не так. За неимением легитимного выхода, агрессия либо оборачивается против себя (депрессии, алкоголизм, самоедство), либо прячется за спину добродетели. И тогда скрытая агрессия носит красивое и модное название - толерантность.

А по сути, толерантность уже давно перестала быть спокойной и уютной мудростью, принимающей иные формы человеческой жизни. Она превратилась в невротический фанатизм. Принятие одного образа жизни приводит к агрессивному неприятию всех, кто не дорос до этого. Как в песне у Шаова: "в дискуссии о том, чей бог добрее, кило тротила - главный аргумент". Почему вегетарианцы стали такие кровожадные? Почему опасно поворачиваться спиной к защитникам сексменьшинств? Причем, не к представителям, эти как раз спокойные, а именно к тем, кто рвётся их защищать? Почему люди, борющиеся за права и удобства инвалидов, готовы всех вокруг покалечить? А феминистки? А защитники природы?

На примере этого запутавшегося читателя можно увидеть, что многие люди давно вооружены принципом "лучшая защита - это нападение". Люди сегодня прячутся в каких-то модных "защитных" течениях, чтобы свободно проявлять свою агрессию и мстить за какие-то свои обиды и неудачи.

Читатели пишут в рецензиях на эту книгу - "нужно помнить, чтобы не повторилось". И я тоже так считаю. Но если завтра разрешат отстреливать, к примеру, нарушителей правил дорожного движения, то я подумаю трижды не взять ли и мне в руки ружьё.

И потому, мне кажется, что мирный баланс сегодня очень хрупкий. И если где-нибудь придёт к власти сильный и умелый диктатор, то всё ещё может повториться. Да наверняка повторится.

Единственное, что может нас всех спасти, это обильная кормёжка и отупляющие телевизионные программы. И тогда мы превратимся в тех самых "мусульман".

Сложно сказать какой вариант предпочтительней.
Остаётся надеяться, что всё каким-то образом кончится хорошо.
А пока мы надеемся, в нас ещё есть та самая "искра жизни"