– Чего ты ревешь, пантеренок?Надо же, я и не заметила, что все лицо уже мокрое от слез.Мама сделала глоток, улыбнулась и весело произнесла:– Ну чего ты испугалась, Кирюсик? Это не Агарн, и нужна ты повелителю Аэ исключительно как любимая женщина.– Я – наложница. – Судорожное рыдание с трудом удалось подавить.– Ох, девочка моя, – мама отставила чашку, подалась чуть вперед, – разве с наложницами так ведут себя, Кира? Нет, пантеренок, ты для него единственная, и относятся к тебе как к единственной.– Он… меня… запер! – Обида душила.