Цитаты из книг автора «Елена Самойлова»

Понимание некоторых вещей, сколь очевидными они не были бы, приходит только вовремя. Не раньше и не позже.

когда убегаешь, надо смотреть, не от кого ты бежишь, а куда…

Дорога – как жизнь. Иногда ты выбираешь ее, иногда она – тебя, но это ты идешь по ней.

вся жизнь сгорела в пороховом дыму, утонула в грохоте выстрелов. Что револьвер, ставший продолжением правой руки благодаря серебряным кольцам, больно впивающимся в плоть при каждом нажатии на курок, лишь паразит, из-за которого стрелки проживают год за семь лет. Впрочем, вряд ли эти люди успевают кому-то о чем-то рассказать – на охоте

вспомнила свой неосознанный порыв, которого я позже устыдилась – развернуться и встать спиной к спине к своему преследователю, держа в одной руке длинную железную цепь, а в другой дареный нож с крылатой рукоятью…

Ты откроешь охотнику, которого назвала Валем, любую дорогу – если на то будет твоя воля – невзирая на гейсы и иные запреты. Она убрала руку, поставила фонарь на землю и сняла через голову небольшую медную подвеску – «колесо года», покрутила ее в тонких пальцах и посмотрела на Валя.– В нашем народе есть восемь священных праздников, когда меняется баланс колдовских сил и сил природы. Дни, когда слабые находят защиту, а сильные обретают мудрость, и ночи, когда власть теней становится неудержима, а свет слабеет и угасает. Я разделю эти дни и ночи между вами обоими.С этими словами осенняя королева разломила пополам медную подвеску и протянула одну ее половинку мне, а вторую – охотнику, который на ближайшие семь лет и один день превратится в мою тень, преследующую и нагоняющую меня, не отстающую ни на шаг и бегущую по пятам. – От осеннего равноденствия и до Излома Зимы священные дни принадлежат Валю. На него не будут действовать объявленные гейсы, но и охота в эти дни будет прервана – каждый имеет право на отдых, от постоянной погони – в том числе. Другие четыре праздника от весеннего равноденствия и до Первого Дня Урожая принадлежат Пряхе – ее колдовская сила не будет полностью иссякать с заходом солнца, но

Я принял решение, – неожиданно произнес Черный Охотник, и едва заметно улыбнулся. – Время уходит, а суд и так затянулся. Вы отказались от легкого пути, значит, вам предстоит долгий и трудный. Я объявляю Охоту сроком в семь лет и один день. Охотником будет призванный из Дикого Гона, который будет отзываться на имя Валь, жертвой – смертная Пряха. Охота завершится, если охотник получит сердце жертвы, жертве же достаточно пережить седьмой Самайн и встретить рассвет первого дня после него живой. Если победит охотник, то он с почестями вернется в Холмы и получит из моих рук волшебное оружие, равного по силе которого не будет ни у кого по эту сторону Сумерек. Если же победа окажется в руках жертвы, то она получит того, за кем приходила – защитника, чья верность будет нерушима благодаря не только его, но и моему слову. Впрочем, любой из вас может в любой момент сдаться и прекратить Охоту – назвав истинное имя, либо отпустив привязанного на волю, тем самым вручив свою судьбу в руки победителя.

Арканна, – он едва заметно улыбнулся, и у меня мороз пробежал по спине от этой улыбки. – Так твое новое имя звучало бы на нашем языке. А что касается твоего… ответчика? – Я искала его имя и нашла. Он – ноябрьская буря, южный шторм холодного времени года. Неистовый ветер, налетающий с моря в конце осени. Это Валь.

Имя мое – Вендаваль, я дитя двух отцов и одной матери, сумеречной грозы, холодного Самайна и осеннего тепла.

Иногда чтобы обрести – нужно отпустить…