Джоанн почесала плечо. Такси то рывком вырывалось вперёд, то резко тормозило, и эти толчки провоцировали у неё приступы тошноты. А ведь её не укачивало даже в самолёте.

Ещё несколько дней назад Джоанн и не мечтала своими глазами увидеть это чудо, иначе не назвать. Возможно, прорыв в эволюционной биологии. Удача, которая так редко посещает учёного.

Джоанн устроилась поудобнее и снова коснулась плеча. До отеля ехать минут двадцать, это если без пробок. А так, как едут они, вдвое дольше. Рывок, остановка, рывок, остановка. Джоанн порылась в сумке, там должны были оставаться несколько мятных конфет – частое её спасение от неблагоприятных факторов.

Да, удача. Когда профессору Риччи прошло сообщение о новом виде странной двоякодышащей рыбы, обнаруженном индейцами в далёкой амазонской глуши, вся кафедра заходила ходуном. Возможно ли? Обнаружить неизвестное прежде крупное животное – всегда сенсация, но здесь… здесь, возможно, нашли нечто большее. Джоанн всегда склонялась к идее, что хотя бы один вид из тех, кого считают вымершими, должны обнаружить, если тщательно исследовать их возможные места обитания. Восемь лет работы в палеонтологическом музее, многочисленные статьи в научных журналах, монография, готовящаяся к печати – всё это было посвящено систематике переходных от рыб к четвероногим форм. Её энтузиазм поражал и покорял и сторонников, и даже оппонентов. Поэтому, когда пришло сообщение о странной находке, в командировку отправили именно Джоанн.

Она закрыла глаза. В памяти чётко стоял тот день, проведённый в организационных хлопотах. Нужна виза? Ты все документы положила? А копии? Чудовищная очередь, именно в этот день! Билеты? Долгое ожидание, когда же перечислят деньги, выбор и бронирование номера в отеле. Ах да, его зовут Ник и он встретит тебя на выходе из аэропорта. Через сутки уже будешь на месте. Стоп. Прививка от жёлтой лихорадки? Без неё никуда.

Джоанн улыбнулась, глядя на разнородные, разноцветные дома вдоль дороги. Сертификат о вакцинации найден, виза не нужна, Ник не встретил. Но вот адрес отеля, и вот такси.

Путешествие уже порядком утомило Джоанн. Суставы болели из-за неудобного сиденья в самолёте. И живот немного сводило, то ли от голода, то ли из-за тряски в машине. И где она умудрилась поцарапать плечо?

Вкус мяты ещё немного продержался во рту. Сколько прошло? Двадцать минут. Двадцать минут на десяток километров. Дольше, чем самолётом с одного континента на другой.

У этих рыб вместо грудных плавников было подобие сросшихся в основании пальцев. Те фотографии, которые прислали из университета, пригласившего Джоанн, чётко демонстрировали конечности, не встречавшиеся ранее ни у одной из ископаемых рыб.

– Скольких поймали, поинтересовалась Джоанн тогда, сразу после сообщения о находке. Было две живых особи и одна мёртвая.

– Их хорошо сохранили? Пусть ищут ещё. Да, да, я спокойна. Через три дня я буду там.

Таксист закашлялся и снова резко затормозил.

– Далеко ещё?

– Мадам, здесь всегда пробки. Закройте окно, пожалуйста, и запорный замок на двери тоже.

– Хорошо. Хорошо.

– Вы не местная? Прекрасно говорите по-испански.

– Спасибо.

–Живёте здесь?

– Нет, эээ, бываю часто…

– Нравится у нас?

Кашель таксиста освободил Джоанн от очередного ответа. Она молча кивнула и потянулась за последней мятной конфетой.

Колени ныли. Хотелось немедленно вытянуть ноги и размяться. По словам водителя, они были уже близко. Джоанн незаметно, не вынимая кошелёк из сумки, проверила наличные. Потом проверила сообщения на телефоне.

«Уже на месте?»

«Меня никто не встретил. Еду в отель».

«Пришли мне номер такси».

«QNS5691».

«Напиши, когда будешь на месте».

Профессор всегда такой. Он со всеми в дороге. Ведёт, направляет, словно верный друг.

Такси доползло до отеля. Водитель, уже красный от кашля, предложил помочь донести рюкзак. Джоанн быстро расплатилась.

– Спасибо, он не тяжёлый.

В номере первым делом она сбросила кеды и размяла затёкшие пальцы. Кажется, колени немного опухли. В душе не было горячей воды, но при температуре воздуха тридцать с лишним она и не особо нужна. Джоанн оглядела в зеркале натёртое плечо. Ни царапины. Может, укололась обо… обо что?

Посвежев после душа, Джоанн ободрилась. Включила ноутбук. Хоть бы раз хороший сигнал. Открыла пересмотренные уже тысячу раз фотографии и снова прильнула к экрану, шаг за шагом увеличивая и уменьшая картинки. Завтра вечером я буду уже там.

К вечеру разбушевался ветер, стремительно начался и резко прекратился тропический ливень. За стеной, в коридоре долго раздавались шаги, из соседнего номера доносился громкий звук телевизора. Под потолком замер крохотный охотник – геккон. Джоанн отвлеклась от экрана, растирая сухие глаза рукой. Ночь налетела, а она и не заметила. Джоанн вышла на крохотный балкон. Какая удивительная смена погоды, от удушливой жары до приятной прохлады после дождя.

На ноутбуке раздался сигнал видеозвонка. Кто, как не Риччи?

– Привет! Прочёл все твои сообщения. У Ника проблемы, он в больнице. Завтра тебе позвонит его помощница, Ирма. В семь утра. Ты должна быть уже полностью готова к этому времени. Она сразу заедет. Ну как ты?

Минут через пять Джоанн уже роняла голову от усталости. Ноги и руки всё ещё болели, но уже иначе, не разрывающей хрящи болью, а ноющей, свинцовой тяжестью.

Джоанн завела будильник на полшестого утра и в один миг провалилась в глубокий сон.

Помощница заболевшего Ника заехала за ней почти вовремя, буркнула: «привет, я Ирма» и закинула рюкзак Джоанн в кабину старенького пикапа.

– Ты завтракала? Сейчас заедем в одно местечко.

Джоанн с интересом смотрела на свою спутницу. Ирма была ихтиологом,  специализировалась на пресноводных рыбао. Она была на удивление немногословна, а те редкие фразы, которые она всё же произносила, были покрыты налётом смущённой грубости.

– Еле отобрали у рыбаков. Съесть хотели наши образцы. Хорошо, испугались плавников. Но мы им ещё заказали, говорим: заплатим столько же, только давайте поживее. Шеф с ребятами остались их караулить.

– Столько же?

– Даа, если им пообещать больше, начнут торговаться, а не заплатишь – испортят тушки. С ними быстро надо. Пока страх не прошёл.

Позавтракали в полном одиночестве. Ирма указала ложкой на пустующие столы и покачала головой.

– Странно. Обычно здесь много народу.

После ресторана они поехали к терминалу, а оттуда на трассу. За городом Ирма сразу увеличила скорость.

– Люблю, когда дорога свободна. Готова?

Путь до деревни занимал примерно восемь часов езды. Кабина пикапа была довольно просторна, но боль в коленях не замедлила напомнить о себе. Джоанн расчехлила камеру и попыталась отвлечься, фотографируя окрестности.

– Слушай, мы скоро будем проезжать мимо одной…– начала говорить Ирма и захлебнулась во внезапном приступе кашля.

Джоанн повернулась и посмотрела на Ирму в упор. Такой же кашель был вчера у водителя такси по дороге в отель.

– С тобой всё хорошо?

Ирма кивнула и закашлялась опять.

– Бывает. Такой климат. Под кондиционером простыла. Обычное дело.

Приступ прошёл, и они продолжили движение в тишине. Джоанн просматривала отснятые кадры. Сельва. Сельва. Сельва.

Стало совсем жарко. На половине дороги спутницы остановились в деревне, растянувшейся вдоль дороги, чтобы купить холодной воды и отдохнуть.

Ирма посмотрела на Джоанн.

– Ты не взяла противомоскитное средство?

Джоанн с удивлением вскинула глаза на неё.

– Я смотрю, ты постоянно чешешь плечо.

Джоанн только сейчас это заметила. Она в растерянности смотрела на пятнышко крови, просочившееся сквозь ткань рубашки.

– У меня есть эффективный спрей, я дам. У тебя кожа непривычная, вкусная для этих тварей. Не защитишь её – сожрут за ночь.

Джоанн охнула и бросилась в магазинчик, где попросила пустить её в туалет. Там она скинула рукав рубашки и с изумлением увидела небольшую язву на коже. Спонтанное чувство отвращения волной захлестнуло Джоанн и её сразу стошнило.

– Эй! Нам пора! – Раздался голос Ирмы, сопровождаемый настойчивым стуком в дверь.

Джоанн вытерла лицо и приоткрыла дверь.

– Ирма, мне нужно продезинфицировать ранку. Можешь принести мой рюкзак? У меня там аптечка.

В машине снова воцарилось молчание, прерываемое изредка кашлем Ирмы.

– Угораздило же. Как не кстати, – ворчала она, сплёвывая в окно.

Джоанн убрала фотоаппарат. Местность была однотипная, хороших кадров набралось уже предостаточно, надо бы поэкономить заряд аккумулятора.

И ещё ей становилось всё хуже.

– К пяти будем на месте. Место стоянки – лагерь, ближайшая деревня крохотная, условий там нет. И к тому же нет интернета. Ох. Жарко до невозможности.

Джоанн согласно кивала на всё. Условия не важны, если тебя ждёт мировая сенсация. Рыба с пальцами.

Внезапно она согнулось от тяжёлого и долгого кашля, ударившись лбом о панель над бардачком.

– Слушай. Это что-то заразное, – хмуро сказала Ирма, – у Ника тоже был сильный кашель перед тем, как он загремел в госпиталь.

Джоанн помотала головой.

– Думаю, это из-за смены климатических поясов. У нас ведь уже холодно. И в самолёте я мёрзла. А сюда прилетела – жара.

Джоанн вдруг вспомнила, что в самолёте сильно кашлял кто-то из первого класса. Но этот кто-то сидел очень далеко от неё.

Они приехали чуть раньше, чем планировали. Джоанн сразу попросила показать ей живых рыб, оказалось, что рыбакам удалось поймать ещё одну.

– Итого, у нас четыре образца. Три из них живые. Замечательно. Так, посмотрим, что это за пальцы.

В неглубоком широком тазу с водой, под навесом, лежали на дне три крупные рыбы, похожие на уродливых толстых  ящериц, с крупными грудными и брюшными плавниками, торчащими в стороны, словно лапы, широким хвостом. Периодически каждая из них поднимала голову к поверхности воды и делала один-два вдоха и опускалась обратно на дно таза.

«Да, дорогой профессор Риччи, это было правильное решение, отправить меня сюда. Завтра вы будете кусать себе локти от зависти. Видеть эти великолепные создания в их родной среде».

Джоанн включила ноутбук и приготовилась записывать наблюдения. Ах, если здесь был интернет!

До поздней ночи Джоанн взвешивала, замеряла, записывала, фотографировала замученных полуживых рыб, не ведающих о том, какова их роль в судьбе всех последующих за ними четвероногих существ.

Свет фонаря привлекал тучи мошкары, мешавшей работать. Плечо жутко ныло, и периодически Джоанн приходилось прерывать работу и наносить очередной слой защитного средства на все открытые участки кожи, от чего глаза у неё сильно слезились, привлекая тем самым ещё больше мошек на лицо.

Кашель тоже отвлекал, и чтобы успокоить горло она съела почти все мятные карамельки, которые предварительно купила в отеле перед отъездом.

Часа в три ночи пальцы Джоанн начали неметь от долгой работы, намекая, что пора отдохнуть.

В палатку Джоанн забралась почти наощупь, аккумулятор телефона разрядился, как только она закончила осмотр последней рыбины, и войдя внутрь в полной темноте, она чуть не упала, споткнувшись об Ирму.

Та лежала, скрючившись и тяжело дыша.

Джоанн склонилась над ней и дотронулась до головы.

– Ирма? Ирма! У тебя сильный жар!

Ирма открыла глаза и хотела ответить что-то, но не смогла, закашлявшись и запачкав губы кровью.

Джоанн подбежала к соседней палатке, в которой спал руководитель экспедиции.

– У вас есть телефон? Надо срочно вызывать скорую!

Тот вскочил и сразу осел на подвернувшихся ногах.

– Скорая… не доедет – сипло сказал он, а потом схватил Джоанн горячими пальцами за руку и чуть не повалил её на пол.

Джоанн испугалась. Руководитель тоже казался сильно больным.

– У вас ведь есть аптечка? Жаропонижающие?

Руководитель покачал головой.

– Вертолёт тоже… не долетит до утра…

– Телефон, телефон есть?

Тот указал кивком на угол палатки.

– Там, но сигнала нет, надо… искать… сигнал.

– А деревня? Сколько до неё ехать?

– Часа два, но там нет медпункта.

Джоанн разразилась кашлем и вышла наружу. На полусогнутых ногах вернулась она к Ирме. У входа той уже не было, она перекатилась в сторону, лежала и вздрагивала, словно в ознобе. Джоанн бессильно легла рядом с ней.

На утро в лагерь экспедиции пришли местные рыбаки. Они принесли учёным свежий улов, попавший в расставленные с вечера сети. Возможно, там есть и то, что им нужно. Мальчик, сын одного рыбака, первым распахнул палатку руководителя, в надежде выпросить у того несколько монет, и тут же отшатнулся, громко крикнув. Остальные бросились туда и, ошарашенные, остановились.