– Мама, мама, все хорошо. Мне дядя сказал, – закричал сынок, дергая меня за руки.
– Да, – еле слышно проговорила, чувствуя, как в глазах появляются слезы.
– Мамочка, не плач! Он за нами пришел! Не оставил, – успокаивал Сережа меня, обнимая и убеждая, что все хорошо.
Дверь резко распахнулась, и я увидела Дмитрия. Без шапки, в разодранной дубленке, он смотрел на нас, а потом сел, быстро сграбастав в свои объятья. Сынок весело щебетал, радовался, а я прижималась к своему мужчине, целующему меня, обнимающему и просто плакала. И лишь когда поняла, что его плечо в крови, прошептала:
– Ты ранен?!
– Царапина. Сейчас в больницу поедем, – выдохнул он и поцеловал в губы нежно, горячо, с такой силой прижимая к себе, что чувствовала себя самой счастливой. Дмитрий лукаво на меня посмотрел и нагло сказал: – Все, Картунова, теперь не убежишь. Не отпущу не на шаг.
Улыбнулась, ощущая слезы на щеках, и прошептала:
– А я и не собиралась убегать от своего мужчины.