Старая дружба. Перезапуск

– Андрюха!

Словно рыжеволосая фурия, улыбаясь и расталкивая прохожих красной сумкой, я неслась прямо на старого друга, который стоял у припаркованной машины. Через несколько секунд, тяжело дыша, ухватила его за рукав, как будто иначе он мог исчезнуть.

– Вот это встреча! – выкрикнула я, когда немного отдышалась, – как же я рада тебя видеть!

– Привет! – сдержанно ответил Андрей, расправляя пиджак.

– Ой, извини!

Я отцепилась от его рукава, виновато улыбнулась. Раньше у Андрея такой одежды не было. Я внимательно посмотрела на друга. Идеально уложенные тёмные волосы, ухоженное лицо. Когда-то Андрей выглядел совсем иначе. А вот глаза и теперь обжигали голубым холодом, которого не боялась во всём районе, пожалуй, только я, да и то не сразу. Я натянула на лицо дурацкую улыбку, во всяком случае мне так показалось.

Андрей тоже меня рассматривал. Взгляд его медленно перемещался по лицу, тормозя на глазах, губах, веснушках, потом пробежался по фигуре, упакованной в самые обычные джинсы и такую же футболку, и я почувствовала себя раздетой. Издевается ведь! Не успела я возмутиться как в прежние времена, а глаза Андрея уже рыскали по пушистой копне непослушных волос, застревая в лабиринтах мягких завитков. Там он мог зависнуть и надолго.

Закончив осмотр достопримечательности по имени Катя, Андрей вздохнул и глянул на часы. Мне стало не по себе.

– Ты не рад меня видеть? Не скучал?

Шутливый упрек мог в любой момент стать настоящим и обрушиться на голову друга. Андрей задержал взгляд на своём телефоне, будто прямо сейчас там происходило нечто важное, хотя потухший экран утверждал обратное. Потом посмотрел на меня и, слегка наклонив голову набок, тихо сказал:

– Ты уехала и даже не попрощалась. Ни разу обо мне не вспомнила. Шесть лет, можешь представить? Шесть! – Андрей как будто зачитывал приговор. – И что теперь?

Ну наконец-то! Наконец он об этом сказал. По крайней мере теперь я знала, что он меня узнал, а то уже сомнения закрались.

– Так ведь и ты обо мне забыл. Ну мог же сам написать. Я видела тебя в друзьях у Светки.

Ох уж эта Светка!

– А зачем? Ты сменила телефон. Ничего не сказала. Любой поймет: дружбе конец. Наверное, я не вписывался в твой новый круг.

– Чушь! – я машинально топнула ногой, хотя до ужаса не любила этот жест, но Андрей выставил непробиваемую броню, так умел только он. – Я же записку передала! – я нахмурила брови, сжала губы и обиженно надула щёки, прямо как в детстве.

– Какую еще записку, Колобок? Я ничего не получал.

Я всплеснула руками.

– Не Колобок я! – вспомнив, как Андрей прозвал меня когда-то, я почти разозлилась, но, увидев на его лице слабую улыбку впервые после стольких лет, почувствовала, как гнев испарился. – Я сестрице твоей передала. Скажи ещё, что не получал?

– Нет. Она же растяпа, как и ты. Могла бы догадаться и позвонить. Знала же номер. Или память отшибло?

– Как бы я позвонила? Помнишь, как ты назвал меня на выпускном? – в моём голосе звучал вызов. Правда, напоминая об этом, я умолчала о том, что случилось сначала. Лучше забыть. – Даже записка – подвиг с моей стороны. Именно ты должен был первым меня найти.

Еще недавно полупустая дорога наполнилась автомобилями, и одной свободной полосы оказалось мало. Машины сигналили. Андрей открыл пассажирскую дверь.

– Ныряй.

Голос его смягчился. Я стояла, гордо приподняв подбородок. Андрей ухмыльнулся:

– Катка! Мы мешаем движению.

Вздохнув, я села. Он тоже. Лучше оставить в прошлом всё, что произошло в тот день на выпускном. Да будет так!

Сиденье оказалось очень удобным. Внутри все блестело. Даже не разбираясь в машинах, я поняла – эта дорогая. Мы поехали.

– Так что? За все годы не возникало желания извиниться? – я по-прежнему держала подбородок высоко.

– Я не умею извиняться перед тем, кого нет.

– В наше время можно найти кого угодно. При желании.

– Согласен. Но ты молча укатила в новую жизнь, к новым друзьям, а я остался в старой без всякой надежды на перемены. Решил тебя не тревожить. Не мешать, так сказать, – Андрей скосил на меня глаза, ожидая реакции.

Через несколько секунд добавил:

– А ты оказалась слишком горделивой.

Автомобиль удалялся от центра города и направлялся в его восточную часть. Я не спросила, куда мы едем, а Андрей не поинтересовался, есть ли у меня время. Это оказалось совершенно неважным, когда после долгой разлуки встретились двое друзей не разлей вода.

– Я же как-то уживалась с твоей гордыней столько лет. Но нет! Только тебе можно!

– Когда это у меня гордыня была? Тем более с тобой, а? Ты же вила из меня верёвки похлеще моей сестрёнки! – Андрей улыбнулся, а я хмыкнула и отвернулась к окну.

Он спросил:

– Есть хочешь?

Тон Андрея сообщал о примирении, но я не собиралась сдаваться так быстро. Не поворачиваясь, кивнула.

Машина затормозила у ресторана.

– Ничего себе… Он же дорогой, – сказала я и глянула на Андрея. Наверняка, он мог себе такое позволить, но я – нет.

– Я приглашаю, – подмигнул тот, – считай это извинением за «дуру».

Я улыбнулась. Так-то лучше. Все эти годы я прокручивала в памяти каждую секунду того памятного вечера, вспоминала каждое слово, сказанное на эмоциях. До сих пор не понимала, что именно тогда произошло, почему я так сильно разозлилась. Обида, если подумать, уже давно отступила, а вот недосказанность и непонимание остались. Мне хотелось снова встретить Андрея, хорошенько потрепать его за уши и заставить пожалеть о том, что он сказал и сделал на выпускном. Душа требовала справедливости, и этот день наконец настал. Но кроме «дуры» мы так ничего и не обсудили.

– Ну, берегись! Сейчас я быстренько тебя разорю, – хихикнула я, потирая ладони.

***

Внутри царил полумрак, разливалась спокойная музыка. Администратор узнал Андрея и лично принял заказ. Скользя глазами по стенам, я рассматривала интерьер.

– Тогда, может, помиримся?

Слова сами вырвались наружу, но сегодня, когда я встретила Андрея, поняла: быть с ним в ссоре невыносимо. Друга лучше него в моей жизни так и не появилось, да и хотя бы немного похожего не нашлось.

– Ты продалась за еду? – Андрей притворился удивленным. – Если подумать, раньше для примирения хватало мороженого. Аппетиты растут.

– Не помню такого. Когда это я за мороженое продавалась?

– Всегда. Мои карманные денежки… эх…

– Ну вот… припомнил… – я закатила глаза. – Только не говори, что сегодня придется взять кредит?

Андрей подмигнул.

Принесли воду и кофе. Схватив чашку обеими руками, я легонько подула внутрь.

– Все так же греешь руки горяченьким? Пора бы заняться спортом, а не валяться с книжками по нескольку часов. Глядишь, согреешься.

– Ни за что!

Я сцепила пальцы вокруг чашки.

– Итак, – начал Андрей, – ты вернулась.

В этой короткой фразе скрывалась масса вопросов о годах дружбы, поставленной на паузу. Официант принес корзинку хлеба, и я посмотрела на правую руку Андрея, ожидая знакомого жеста, но та оставалась неподвижной.

– Не отломишь? Совсем-совсем?

Андрей замешкался и потянулся к хлебу. Отломил.

– Давно избавился от дурацкой привычки, – сказал он, отправляя кусочек в рот.

– Жаль. Мне нравилось.

– Тогда начну снова. Ты насовсем или временно?

– Пока не знаю. Смотря, как пойдет.

– Что пойдет?

– Долго рассказывать.

Я махнула рукой и сделала глоток. Принесли приборы, и на мгновение за столом воцарилась тишина. Старая привычка – замолкать при посторонних, чтобы никто не узнал наших секретов. Как только официант удалился, разговор продолжился.

– Я не спешу.

Я вздохнула, поставила чашку и растёрла пальцы. Что я могла рассказать Андрею? Мама вышла замуж, и ее муж мне сразу не понравился. Но если объективно, человек он вроде неплохой. Конечно, мама никогда бы меня не выгнала, но я решила дать им шанс устроить свою жизнь.

– Если найду интересную работу, то останусь. Если нет, – я прокрутила указательным пальцем в воздухе, издавая губами свистящий звук, – улечу. Может, к бабуле, а может, и еще куда.

– Твои ведь все переехали года два назад?

– Да, к морю. И очень меня этим расстроили, – я вздохнула, – решились-таки.

– Что же сразу к ним не поехала?

– Две причины. Первая и вторая. Но тебе не скажу, только Мистеру Пауку.

На столе сразу появились две руки, ползущие навстречу друг другу, перебирая пальцами, прямо как раньше.

– Ну говори, Мисс Паучиха.

– Первая – я хочу жить самостоятельно, вторая – страшно люблю этот город, адски скучала.

Пауки разбежались восвояси.

Я умолчала еще одну причину. В последний год я стала получать странные записки. Кто-то еще писал послания на бумаге? Получается, да. И этот кто-то навязчиво напрашивался мне в воздыхатели. Ладно, если бы только это, но вскоре мне стало казаться, что за мной наблюдают на улице. А однажды человек в медицинской маске и черной кепке поджидал у дома. Я не знала этого точно, но почувствовала, что права, встретившись с ним глазами, и вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Следующие несколько дней после получения диплома меня оставили в покое, но, как оказалось, ненадолго. Тогда я собрала чемодан и сбежала.

– Какую работу ищешь?

– Я же переводчица, – улыбалась, – обязательно что-то найду, пока бессовестный искусственный интеллект не перейдет мне дорогу.

Я отодвинула шторку и выглянула в окно. Оранжевые лучи солнца целиком закрасили фасады домов, а автомобильную дорогу захватили длинные тени. Дело к вечеру, а мне еще добираться на другой конец города. Так не хотелось расставаться с Андреем: вдруг мы больше не увидимся. Шесть одиноких вечеров, и я начала сомневаться в собственном выборе. Никого из прежних знакомых здесь не осталось: разъехались, да не так много их и было. Стоило ли приезжать? Стоило! Я помирилась с Андреем.

Тарелки заполнили стол: салаты, картофель, в нос ударил аромат шашлыка.

– А ты? Как живешь? Чем зарабатываешь?

Я занялась мясом.

– Самый поджаристый на потом, – прокомментировал Андрей. – Все-таки есть в мире стабильность.

– А то! – я улыбнулась и пошевелила левой бровью, как будто говоря: «Давай, не мешкай».

Андрей никогда и никому о себе не рассказывал: таков уж он был. Никому кроме меня. Те жалкие крохи, которые я о нём знала, казались настоящей роскошью по сравнению с тем, что знали другие.

– Когда ты уехала, я долго искал работу. Такую, чтобы нравилась. Не нашел, – Андрей пожал плечами. – Поэтому сам себе работу организовал.

– Какой-то бизнес?

– Да. Бюро переводов.

Я закашлялась и чуть не упала со стула. Вот это да! Хорошо, что я рассказала первой, а то походило бы, что я напрашиваюсь.

– Здорово! – сказала я, прокашлявшись, но получилось неестественно громко. – И чем занимаешься?

– Переводим, переводим, переводим.

Да, странный вопрос я задала. Чем еще может заниматься бюро переводов.

– Ты учился?

– До сих пор учусь. Поздно начал.

– Языки?

– Нет. Сапожник в одном сапоге. Я бизнес изучаю. С языками пока не срослось.

Я поняла, что больше Андрей ничего не расскажет, и переключилась на еду. Шашлык оказался волшебным, впрочем, как и все в этом ресторане. Быстро всё уничтожив, мы выпили ещё по чашке изумительно сваренного кофе, вспоминая, как когда-то довольствовались растворимым у меня дома.

– Ух ты, мне пора, – сказала я, обнаружив, что за окном сумерки. – Уже поздно, а я далеко живу.

– У кого остановилась?

– Да ни у кого. В гостинице. Давай телефонами обменяемся, а то вдруг уеду и потеряемся снова. Жаль терять друга, который так вкусно кормит.

Полезла в сумку за телефоном, а Андрей пристально на меня смотрел.

– Ну! – поторопила я.