© Екатерина Паньи, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Отзывы читателей

Наталья Спехова-Роси, писательница,

тренер по писательскому мастерству, психолог, коуч

«Катя, ты для меня учитель в плане открытия самого дальнего и невидимого экрана смысла. С тобой поговоришь и начинаешь видить какие-то неведомые дали, которые абсолютно раньше не замечал. Спасибо. У меня от твоих стихов мурашки. Мне нравится.»

Анна Воронина, поэтесса, писательница, программист

«Екатерина, твои стихи всегда наполнены бесконечным смыслом. Каждому откроется что-то свое и дернет за струнку где-то там в самой глубине сознания.

Вижу в твоем творчестве иронию и серьезность одновременно. С самой первой строчки окунаешься в атмосферу, в которой остаешься и после прочтения. Спасибо.»

Любовь Холов, писательница, инструктов по йоге

«Твои стихи, как подарки из оберток, в которые не помещались слова из первого стиха. Как красочно и ярко можно выражаться! Катя, очень понравились стихи! Купаюсь в красках слов.»

Татьяна Петроченко, писательница

«Катя, ваши стихи что-то необычайное. Читала-читала, понимала-понимала, любовалась-любовалась… Спасибо!»

Татьяна Трунова, писательница,

переводчик с итальянского, археолог

«Очень своеобразные и ёмкие стихи – в несколько строк вплетено столько смысла. Когда читаю твои верлибры, всегда возникает ощущение слоёного пирога. Поначалу виден только верхний слой, потом начинаешь есть и понимаешь, что у каждого коржа свой собственный вкус, свой подтекст…. Твои стихи можно читать сколько угодно раз и каждый раз одни и те же строки воспринимаются по-разному. А ещё мне нравится вот эта непередаваемая игра слов!»

Антонина Сохранич, поэтесса, писательница, коуч

«Катя, мне нравится глубина мыслей. Она часто не терпит радости и тепла…

Мне отзывается…

Хотя холод отпугивает меня, меня завораживает глубина…»

Анна Алексеева, писательница, редактор

«Бывает, что понимаешь, что тебе нравится в произведении и можешь выразить. А бывает – как сейчас – зацепило и тянет, но что именно, сформулировать не могу. Отдельные строки и стихотворения прекрасны.»

Евгения Серебрянская, поэтесса, писательница

«Брррр, мощь чувства пробирает до самого нутра! Великолепно сложены слова! Екатерина, спасибо. Вроде как обрывисто, но картина получается вполне определенная. Спасибо за пропуск в Твой Мир!»

Вера Шапкарина, писательница, психолог

«Катя, очень люблю твой стиль! В очередной раз получила огромное удовольствие) И самое главное, что окунулась в мир чувств, таких стремительных и откровенных, обнаженных. Это не только подкупает, но и завораживает. Спасибо.»

Ирина Кубанцева, писательница

«Затягивает читать по нескольку раз, осмысливая и переосмысливая каждую строчку и всё целиком.

Спасибо, Екатерина!»

Вера Андреева, педагог, психолог

«Очень интересно написаны стихи. Первый раз такие читаю. Здорово!»

Lu, детский писатель

«Мне твои стихи напоминают что-то такое восточное и мудрое, где в двух строках сосредоточена соль целой жизни.»

Сергей Чегодаев, педагог, историк, океанолог, геодезист

«Хотелось бы побольше и почаще читать и смотреть, что новое появляется.»

Марина, неизвестная читательница

«Прочитала 3 раза. Сначала ничего не поняла, но почему-то захотелось прочитать ещё раз и два. Теперь что-то произошло внутри, не могу сказать словами Что, однако, что-то большое и объёмное. Думаю, буду возвращаться ещё. Спасибо.»

Период
теней

Сторож пустого вокзала

 
В девять
поезд уедет
пустым.
останусь охранять
пустой вокзал.
Отрешённость наступит на ноги,
залезет на руки и
сядет на плечи.
 
 
Время идёт —
и я пойду,
волоча билет
весом с пустой вокзал.
На плечи
давит —
значит, что-то
мешает.
отрешённость:
с рук не скинешь,
с ног не столкнёшь…
 
 
уйду, как время,
останусь
пустым вокзалом.
 

Сентябрь 2001

Черный Будда

 
ходить к
чёрному будде по
людным местам ночного города
вершить ритуал лечения;
и не важно,
какого цвета кружки
(и если не одна —
значит, есть разница),
когда хочется
пить.
 
 
вставать и рано уходить,
чтоб после
невзначай вернуться,
шагать по знакомым лестницам и
в одном и том же месте спотыкаться —
ходить к
чёрному будде по
людным местам ночного города,
чтобы —
дышать
белым запахом синего дыма,
смотреть на
извилистый монумент свободы,
слушать мелодии
пятиэтажных домов с
разбитыми окнами,
утолять голод
не своими руками
по своему телу
при условии: что
«есть только кофе»;
 
 
ходить к
чёрному будде
вершить ритуал лечения,
 
 
чтобы —
не обижаться на
«гнусные» пилюли и уколы,
не капризничать из-за
приступов болезни,
не молчать,
закрываясь от брошенных в тебя слов,
не вздыхать,
когда «всё опустилось»,
не спать —
не потому, что не спиться,
а «воевать» против повёрнутой спины…
 
 
ходить к
чёрному будде,
чтобы после
сделать домашнее задание.
 

Ноябрь 2001

Про- из (воль) – вольная лихорадка

 
станет легче
когда
выпадет снег
Будет холодно
я буду
од…
 
 
чиста
как немое слово
законченное на А
 
 
раскопаю себе яму
Кто меня в ней похоронит?
засыплет белым снегом
пустынную
 

Осень 2002

Ромашковое поле

 
В ромашковом поле лягу спать
с женщиной. Она вколет в тело ядовитые стрелы и…
Ты знаешь, бывают просто сны, в
которых нарезанная морковь сыпется со стола, а
в магазинах продают творог. Только б не моргнуть
после того, как
 
 
зелёное солнце созрело в
твоих изгрызанных ладонях, на песке
выступил иней —
ты рассказывал о снежном августе и
 
 
в каменных ступенях чувствовалась нервозность —
кто болен?
Ключ на шее
не подходит к этой двери, за нею
уже спряталась
 
 
Та любовь,
что изредка мигала в оболочке твоего волчьего глаза,
испачкала…
А после не плакали
дожди; дуло.
 
 
Я готова вернуться в будку,
лишь бы звучали гудки.
А зачем нам телефон?
Есть ромашковое поле
спать, спать…
 

Зима 2001—2002

Склон

 
потухнув
стану ямой
в маринованных глазах
так безнадёжно в путах —
собирать
 
 
круги – полоски —
камешек – вода —
тебя
по буквам
 
 
поэтому —
 
 
развешу фонари
на ветках
фотографией повисну
 
 
потом —
 
 
без лестниц упаду
оставив туфли
(как зубы выпадают каблуки)
 
 
и вот —
 
 
опять начну
встречать отшельников
пугливых в зеркалах
так безнадёжно в путах —
бесом отражаться…
 

зима 2002

Если вам принесли сладкие персики,
значит, вы сошли с ума

Посвящается Зизевской Е.

 
Те сладкие персики, что ты принесла вчера,
уже закончились
– бежать
сквозь лифты в подвал,
где живут крысы;
 
 
где
извёсткой стены штриховать
затем, чтоб не
(зажав оранжевые губы)
читать вопросы
 
 
Не шебурши своими тараканами,
пусть они спят в твоей голове сладко и беззвучно;
в тишине
мы станем вместе
– ожидать
Не спускается ли кто за сладкими персиками?
 

Осень-Зима 2002

Авторецензия на стиХ «Неразрешенное аудирование»

Стихотворение «Неразрешенное аудирование» я написала в 2001 году. У него необычная история.

Произведение родилось в университете во время лекции по аудированию китайского языка. Возможно, поэтому оно такое «странное».

Его название полностью отражает содержание. Что такое аудирование? Это дословный перевод аудио-текста в формат написанного. Все, что в звуке, должно перейти в буквы и знаки препинания. Даже вздохи, шорохи и междометия по правилам аудирования должны лечь на бумагу или преобразоваться в цифровой текст.

Почему выбрала такой формат? И почему аудирование получилось «неразрешенным»? Это обусловленно ситуацией, в которой я тогда находилась. Молодость, любовь… неразрешенная любовь. И о ней никому нельзя рассказать. А сердце просит откровения, чтобы чувства вырвались наружу и отпустили.

У меня были отношения, вернее, не-отношения с человеком, у которого уже была девушка. Мы не встречались, нет! Просто почему-то, когда пересекались, это часто заканчивалось незапланированным сексом. Понимали, что так нельзя, но страсть была сильнее нас. Cтарались, чтобы никто ничего не узнал и чтобы в следующий раз это больше не повторилось. Однако старания не приносили успеха… на протяжении двух лет. А потом мы просто признали отношения и стали жить вместе.

Осенью 2001 года мы сделали очередную попытку остановиться. У нас почти получилось: 5 месяцев намеренно не виделись. Ох, как это было тяжело!

И однажды на лекции аудирования меня осенило: не могу никому рассказать, мучаюсь, зато – могу написать! И безопаснее это сделать так, чтобы никто, кроме меня, не догадался. Аудирование, которое спокойно может спотыкаться в середине фраз, зажевывать пленку, портиться от времени, идеально для передачи

зашифрованных чувств. В придачу, на запись могут наложитьсяпосторонние шумы.

Я стала следовать шаблону урока и записывать нашу нелюбовь обрывками кассеты. Разумеется, получилось не стихотворение, а дребедень. Но связанная дребедень, отражающая ситуацию иносказательно. Стало легче.

«Неразрешенное аудирование» полюбилось мне, я лелеяла свое произведение. Однако признать его художественным было очень сложно. Поэтому не видела для него дальнейшей жизни. Текст пролежал два года, никем не увиденный. Рискнула показать только трем близким друзьям, не объясняя, о чем стихотворение. Отзывы были такого характера:

1. «Что это? Стихотворение?! Ну, я ничего не смыслю в современной поэзии…»

2. «Ммм… мммм… Какая-то ерунда… Но не простая ерунда, а связанная по смыслу. В целом мне нравится»

3. «Хм, это не стихотворение. Но точно художественное произведение. В нем проглядывается слабый сюжет или намек на него… А знаешь, меня цепляет. Оно остается в памяти. Такое ни с чем не перепутаешь. Но я бы его никогда не купил… даже даром»

Та-дам! Опускается занавес.

Но это было только начало.

После отзывов друзей я осмелела и решила, что текст все-таки непростой. В нем что-то есть. Надо дать ему шанс. И показала на чтении стихов в литературном объединении «Серая Лошадь». Это был полный провал. Никто не понял, никто ничего не сказал. Только многозначительно помычали, покивали и быстро перевели тему.

А через два месяца стихотворение предложили к публикации:

– Давайте напечатаем «Неразрешенное аудирование» в следующем альманахе. Нам нужно что-то необычное, взрывное, неиспробованное. Такое произведение как раз подойдет.

И его опубликовали.

Через пару месяцев в «Серой лошади» печально объявили, что такой-то критик написал статью про последний выпуск альманаха, где в пух и прах растоптал все тексты. Только два произведения похвалил, одним из которых оказалось «Неразрешенное аудирование». Это была сенсация! Никто не мог поверить. Я тоже.

Стихотворение было отмечено как «свежая волна в поэзии», «настоящий авангард», «цепляющее», «оригинальный подход к творчеству». В общем: ура-ура-ура!