Глава 1

Ивен столкнулась с ним на лестнице, налетела с разбега, спускаясь вниз не глядя, ударилась… Чуть не упала сама, но он успел подхватить ее. Она смутилась, залилась краской, принялась сбивчиво извиняться.

– Вы куда-то торопитесь? – спросил он. У него был приятный мягкий голос. Его рука все еще легко и небрежно поддерживала ее за талию.

– Нет, простите, милорд… я просто задумалась… мне так неловко…

Ивен чувствовала себя провинциальной простушкой, глупой и неуклюжей. Она шагнула назад и в сторону, давая ему возможность пройти и еще, наконец, избавляясь от объятий… скорее второе. Дворцовая лестница широкая, на ней мог бы спокойно разойтись с десяток человек, но он не спешил проходить мимо, поднялся за ней.

Улыбнулся.

Даже стоя на ступеньку выше, Ивен едва доставала ему до плеча. Он был огромный… нет, впрочем, скорее, это она была такой маленькой.

А еще он был красив. Удивительно, просто невероятно, словно молодой бог. Да, совсем молод, почти мальчишка. Тонкие правильные черты лица, легкая улыбка на губах, чуть снисходительная. Кудри цвета спелой пшеницы.

– Кто вы? – спросил он. – Раньше я не видел вас.

– Ивен Рауд, милорд, дочь лорда Хейдара из Бларвинда.

Дочь рубежного лорда, с самой границы Диких гор.

Ивен вдруг испугалась, сейчас он спросит: «Рауд»? Она носит родовое имя? Отец ведь никогда не был женат. Да и Ивен лишь на половину человек, это сразу бросается в глаза. Но имя отца она носит по праву.

Не спросил.

– Леди Ивен, – он чуть поклонился, хотя почтения в этом не было, ни на грош, но было что-то другое, что Ивен никак не могла уловить, – значит, вы приехали на праздник?

– Да, милорд.

– И вечером придете на ужин?

– Да.

– Отлично… – он протянул руку к ожерелью на шее Ивен: орехи и ягоды, нанизанные на шелковую нить. Чуть приподнял орешек пальцами, покрутил. – Как это мило.

Мило? Ей казалось – на праздник так принято. Окончание сбора урожая. Дома Ивен всегда надевала такое ожерелье, всегда делала сама, долго готовилась, вешала веточки рябины над дверью и над камином. И только сейчас поняла, как неуместно это здесь.

Молодой бог улыбался. У него на камзоле тоже приколота веточка винограда в честь праздника – изумруды в обрамлении золотой листвы. Изумруды, а не подсохший шиповник.

– Вам очень идет, – сказал он неожиданно искренне.

Ивен смутилась окончательно.

– Простите, милорд, отец ждет меня.

Очень быстро проскользнула мимо, надеясь больше ни на кого не налететь.

* * *

Стрекоза смотрела на нее крупными сапфировыми глазами.

Ивен сидела рядом, разглядывая, сначала просто склонив голову, потом и вовсе прижавшись щекой к столу.

Стрекоза на маленькой бархатной подушечке. Золотая. Почти невесомые крылышки с витражной эмалью, тельце удивительно тонко вырезано из цельного лазурита, и сапфировые глаза.

Отец купил.

Когда он увидел, как дочь, поджав губы, срывает в шеи и выбрасывает ожерелье из ягод, то все понял без слов. Нет, Ивен не жаловалась и не просила. Он сам. Повел ее к ювелиру. Они все равно собирались посмотреть город, так почему бы не начать с маленьких радостей? Денег у лорда Хейдара было достаточно, не хватало только представления о том, что может порадовать дочь.

Дома всегда жили просто, но здесь, в столице, все иначе.

Ивен сначала хотела выбрать что-то подходящее к празднику, они обошли все лавки, которые смогли найти. Но лишь стрекоза покорила ее сердце. Словно живая.

– Ты наденешь сегодня вечером? – лорд Хейдар присел рядом.

Ивен кивнула. Как раз подойдет к ее лучшему синему платью.

– Ты будешь самая красивая, Ив.

Это почти правда и почти ложь. Правда для отца – лорд Хейдар любил Ивен так же сильно, как когда-то любил ее мать. Олил сама не смогла жить среди людей. Хейдар предлагал жениться на ней, но она не хотела. Люди не признают этот брак, и ее народ не признает тоже. К чему тогда? Она пыталась… двадцать лет пыталась справиться, но так и не смогла. Все, что она смогла – это родить Хейдару дочь, прежде чем исчезнуть из его жизни. Все что Хейдар мог – сделать дочь единственной наследницей, дать ей свое имя.

Альва-полукровка.

Здесь, на юге, к этому относятся проще, но у границы другие нравы. Там альвов до сих пор ненавидят и презирают, сказываются последствия войны. Не будь Ивен дочерью лорда, ее закидали бы камнями. Мама не выдержала…

И все же, Ивен куда больше человек, чем альва, никакого дара так и не проявилось в ней, никакой магии. Она даже внешне больше походила на отца: тот же нос, те же брови… по-человечески угловатая, словно подросток. В двадцать один год. Впрочем, для альвы это не возраст. Почти ребенок… Мама не изменилась, наверно, и сейчас точно такая же, как при первой встрече с отцом, молода и прекрасна. Это он постарел и поседел за сорок лет.

От мамы достались только огромные синие глаза и высокие скулы.

Красива ли Ивен? Ей казалось, что нет. Человеческая девушка не должна быть такой.

Об этом почти не говорилось открыто, но Хейдар привез дочь в столицу, чтобы подыскать жениха. Дома это почти не возможно, он пытался, но… презрение к альвам слишком сильно. А Хейдар уже совсем не молод, кто позаботиться о девочке, случись что? Бларвинд – хорошее приданное, можно найти достойного человека.

Осенний праздник и помолвка принца – достойный повод приехать.

Только возможное замужество пугало Ивен. Ей никогда не удавалось ладить с людьми, и люди никогда не принимали ее полностью, только мирились из-за отца. Да и она сама сторонилась людей. А представить, что какой-то незнакомый человек… мужчина… Представить его совсем рядом, как часть своей жизни… Каждый день… От таких мыслей становилось не по себе. Ивен понимала, что рано или поздно это должно случиться, что отец никогда не отдаст ее человеку злому и нехорошему. Но страшно было все равно. Все изменится…

Немного успокаивала мысль о том, что ее, такую альву-полукровку, возможно, никто вообще не захочет взять замуж. Даже не смотря на наследство.

Успокаивала и пугала одновременно.

Еще страшнее было разочаровать или подвести отца. Он единственный близкий человек во всем мире. Он хочет, чтобы она была счастлива.

– Я немного волнуюсь, – Ивен провела пальцем по крылышкам стрекозы. – Мне кажется, я все время все делаю не так. Недостойно… Мне кажется, мне не место здесь.

– Не бойся, моя дорогая, – Хейдар обнял ее за плечи. – Я буду рядом с тобой. Ничего не случится.

Ивен закусила губу.

Она чувствовала себя страшно неловко при дворе. До дрожи. Ей было интересно здесь, все в новинку, но сама себе она казалась такой неуклюжей и дикой среди столичного великолепия.

Не стоило приезжать.

Ивен слишком хорошо помнила, как однажды они были с отцом в Эцуре на ярмарке. Пока отец был рядом, на нее всего лишь косо смотрели. Но стоило чуть отойти в сторону, посмотреть резные шкатулки – начали толкать и плевать ей под ноги. «Нечистое отродье!» «Дочь шлюхи!» – шипели они.

Дома спасали высокие родные стены. Но здесь отгородиться нечем.

– Не думай ни о чем, Ив.

– Я постараюсь, – она неуверенно улыбнулась.

Она постарается. Будет сильной… хотя бы, ради отца.

* * *

– Пьешь перед ужином? – Бирна подошла и положила руку ему на плечо.

Эйрик обернулся.

– А, дорогая мачеха! Не хочешь присоединиться?

Бирна сморщила нос, но от этого стала только еще прекраснее. Отец всегда ценил красивых женщин. Красивых и молодых.

– У тебя отвратительные манеры, – сказала она.

– У меня такая отвратительная невеста, что впору вешаться, а не напиваться. Или уж тогда пить беспробудно всю оставшуюся жизнь.

– А мне показалось, она мила.

Бирна присела рядом, и Эйрик махнул слугам, чтобы принесли королеве еще один кубок.

– А ты пыталась с ней поговорить? – спросил он.

Бирна засмеялась, чуть тряхнула головой, и ее роскошные медные волосы заблестели в лучах вечернего солнца. Ямочки появились на щеках.

– Зачем тебе разговаривать с женой? – сказала она. – Твой отец, например, предпочитает не разговаривать со мной, а сразу переходить к делу.

Эйрик скривился.

– Лучше бы тебя отдали мне, а не моему отцу. Мы с тобой ровесники. Нашли бы общий язык.

– Язык, пожалуй, – Бирна провела кончиком языка по губам, сладко улыбнулась, наблюдая за Эйриком. – Зато я королева, – сказала она. – Между прочим, на год старше тебя. А когда ты станешь королем – еще неизвестно. Судя по прыти твоего отца – совсем не скоро, он еще всех переживет. Но если с тобой что-то случится за это время, мои дети будут наследниками.

Ей принесли вина. Бирна подняла кубок, поднесла к губам, сделала крошечный глоток. Так невообразимо изящно. Ее высокая полная грудь поднялась и опустилась вместе со вздохом.

Эйрик одним махом допил свое вино и налил еще.

– Как это мило, – сказал он. – Если со мной что-то случится…

Бирна пожала плечами.

– Ты же сам понимаешь, жизнь так непредсказуема.

Он отсалютовал ей кубком и выпил снова.

– Мне нравится твоя честность, королева.

– Мне тоже, – сказала она. – Честность обезоруживает. Потом не говори, что я не предупреждала тебя. Если будешь столько пить, пожалуй, не протянешь до того дня, когда я наконец стану вдовой.

В ее глазах сверкала усмешка.

– Скажи, – Эйрик откинулся на спинку кресла, – ты любишь моего отца? Только честно.

– Честно? Мне хорошо с ним. Он меня любит и во всем старается угодить. Умеет доставить удовольствие в постели. Что еще нужно?

– Наверно, ничего.

– Вряд ли он мне изменяет. У него просто не хватает сил на других женщин, кроме меня, он не мальчик. Я стараюсь, чтобы не хватало. С тобой бы так не вышло. Думаю, я очень правильно вышла замуж.

– Цинично.

– Практично, я бы сказала, это семейная черта. Не забывай, кто мой отец.

– Ты жестока. Ты так прекрасна и так жестока…

– А ты пьян. Будь осторожен со мной, – Бирна чуть подалась вперед, мягко, словно кошка. – Хочешь совет, мой мальчик? Тебе не обязательно любить свою жену. Все, что от тебя требуется, это сделать ей наследника. Хоть разок зажмуриться и сделать. Можешь даже заткнуть ей рот, если ее болтовня тебе невыносима. А так – выбирай любую, королям и принцам это прощается. Тебе никто не откажет.

– Любую? Даже тебя?

– Я твоя мачеха, имей совесть, – Бирна засмеялась. – К тому же, мать твоего брата.

Рикарду, сыну Бирны скоро год, она очень гордилась своей ролью матери.

Эйрик налил и выпил снова.

– Совести у меня никогда не было, – сказал он.

– В этом мы с тобой похожи.

* * *

Они сидели друг напротив друга за столом.

Нет, далеко, почти по разные стороны зала, но Ивен казалось, что совсем рядом. Стоило ей поднять глаза, и она видела того человека, с которым столкнулась на лестнице.

Принц Эйрик. Сам принц! Кто бы мог подумать… Хотя, она могла бы и догадаться, высокое происхождение так отчетливо написано на его лице. Лоск и самоуверенность.

Ивен старалась поменьше поднимать от тарелки глаза.

Перед ней, в центре зала, выступали жонглеры, ловко перекидываясь яблоками и даже горящими факелами, танцевали и ходили на руках. Ивен лишь поглядывала украдкой. Проще всего было с певцами, их можно было просто слушать, но на жонглеров и акробатов так и тянуло посмотреть. Стоило поднять глаза…

Ей все казалось, он тоже на нее смотрит.

Нет, конечно, он просто смотрит представление, – говорила себе Ивен. К чему все эти мысли?

Рядом с принцем сидела высокая девушка с худым безразличным лицом… словно вяленая треска. Сьёвн, его невеста, дочь лорда Ингмара с побережья. Сегодня объявили о помолвке. Сьёвн все время, кажется, что-то говорила принцу, невозмутимо и обстоятельно, принц вежливо кивал, но даже не похоже, что пытался слушать.

– Ты почти ничего не ешь, Ив. Все хорошо?

Отец пытался то подложить ей сладкий пирожок, то развлечь беседой, он переживал за Ивен, но от его заботы она чувствовала себя еще более неловко.

– Все хорошо. У меня просто немного кружится голова, я не привыкла, здесь так много людей. Прости…

– Хочешь, мы выйдем с тобой на воздух? Думаю, нас простят, ничего страшного.

Ивен закусила губу.

Больше всего она хотела сейчас оказаться в родных горах. Подальше отсюда.

И чтобы он не смотрел на нее так.

Но ведь уходить не принято.

– Нет, не стоит. Я просто посмотрю представление.

Потом, уже к ночи, были танцы во дворе у костра.

Совсем как дома. Хотя дома Ивен никогда не танцевала со всеми, только в раннем детстве. Но смех и всполохи огня на черном небе всегда наполняли ее душу тихим счастьем. Это так красиво. Ивен привыкла скорее смотреть, чем участвовать сама.

Она и сейчас хотела просто постоять в стороне, но какие-то девушки потянули ее за руки, повели в общий круг, и отказываться стало неудобно и бессмысленно. Это было удивительно. Она танцевала! Она танцевала вместе со всеми. Никто не отталкивал ее, никто не смеялся и не плевал ей в глаза. Кажется, они просто не замечали, что она не совсем человек, а, может быть, им действительно было все равно.

Ивен сама не заметила, как уже вовсю прыгала в общем хороводе, хлопая в ладоши вокруг костра, и смеялась вместе со всеми. Музыка пела в ее сердце! Почти невероятно… Люди вокруг.

Все вместе, и парами, ее брали за руки, кружили, ей улыбались совершенно честно. Все было словно во сне.

А потом начали прыгать через костер. И рядом с ней, вдруг, оказался тот человек… принц… Эйрик. Она чуть замешкалась перед прыжком, подбирая юбки, собираясь с духом, и он вдруг подхватил ее, легко прыгнул вместе с ней… поставил на ноги. Она хотела было что-то сказать, но они уже снова танцевали.

И кружилась голова.