У автора довольно интересная биография и замечательное происхождение, полностью подходящее к этой книге.
Уже одно то, что он родился на Бейкер-стрит в Лондоне, придает ему некоторую необыкновенность. Оказывается, что фамилия Бульвер имела скандинавское происхождение и была известна в Англии ещё до нормандского завоевания. Известно, что родословная писателя берет свое начало в период вторжения норманнов, и что поместье в Норфолке было даровано его предку за то, что последний проявил доблесть, сражаясь при Гастингсе.
С литературным творчеством Бульвер-Литтона связанно несколько курьезов. Самый известный из них это конкурс, на самое худшее начало художественного произведения, учрежденный одним из университетов США, названием которого служит первая фраза из одного из романов автора. Победитель получает премию в 250$, а чтобы стать номинантом конкурса следует соответствовать основному критерию — «словесная избыточность, напыщенность, замысловатость, словоблудие и клинический бред». Насчет бреда конечно уж слишком, но так писали в те времена, вычурно, многословно, возвышенно и экзальтированно. Поэтому уже с первых же фраз, конечно, забавно читать как надменные, суровые и закаленные в боях рыцари, пролившие реки крови, бросаются на колени, заливаясь слезами, пристыженные своим хитрым герцогом, вертящим и манипулирующим ими, рыдая над печалью, в которую повергли Вильгельма своими резкими речами. Автор довольно нелицеприятно и даже порой презрительно описывает поведение грозного герцога, выставляя его коварным и недостойным уважения и преданности и подверженным неуправляемому гневу.
И все же эмоции и пафос, присущие той эпохе, восторженность и умиление, обрамленные замысловатыми переплетениями слов, образуют неповторимый по своей элегантности орнамент.
Вообще книга построена на сопоставлениях и сравнениях героев. Так автор величает короля Альфреда Великого Дальнозорким, Мудрым в противовес Этельреду Неразумному или Медлительному.
Каждому действующему лицу автор привешивает несмываемые ярлыки и все они выкрашены одной краской, практически без оттенков и полутонов. Так король Эдуард лишь мягкотелый и нерешительный. Вильгельм и иже с ним, нормандцы вообще, надменные, хитрые, коварные и алчные. Ланфранк скользкий как угорь, опасный своим изворотливым умом и умением заставить себя слушать и убедить даже покойника. Для Стиганда автор не находит никаких менее резких эпитетов, кроме корыстолюбивый, свирепый и жадный, и на которого автор, как истинный патриот,злится, быть может потому, что будучи саксом, после завоевания Англии, он один из очень немногих остался на своем высоком посту. Всех остальных сменили нормандские ставленники Вильгельма. В отношении единственного персонажа, Сиварда Нортумбрийского, автор старается быть более объективным, представляя его не только суровым и мрачным, но и отважным и справедливым. Наверное из чувства благодарности, потому что он по сюжету поддержал Годвина. Ну а с Годвина в книге прям иконы писать. Первый советник короля, притом поборник справедливости, защитник законов, патриот и даже опытный оратор, восхитительно владеющий этим искусством. Народ верил в то, что с домом Годвина связана судьба Англии.
Даже тот, кто не знаком с историей клана Годвинов, сразу ощутит симпатию автора к нему самому и его сыновьям. Сочувствие и сострадание к диковатому и необузданному Свейну, павшему жертвой своих грехов, плотских страстей и желаний и великую и нескрываемую неприязнь к Тости, честолюбивому и тщеславному, постоянно обуреваемому злостью, гневом и завистью, по мнению автора начисто лишенному всяческих человеческих достоинств и дарований, также павшему жертвой своей братоубийственной ненависти, приведшей его к вероломному предательству семьи, братьев, народа и Родины.
Гарольд в книге не лишен слабостей и недостатков, но они простительные. Он был терпелив, упорен, тверд и ловок, но по не совсем понятному выводу автора он, обладая глубоким умом, не отличался быстрой сообразительностью и именно это, по его мнению , стало причиной прискорбных промахов, так трагически повлиявших на его судьбу и судьбу его королевства. К тому же автор с сожалением констатирует, что будущий король в романе был начисто лишен природной подозрительности и столь необходимой в те непростые времена бдительности. Он был непростительно доверчив и честен. А вот постоянные эпитеты типа «ласковый» и «кроткий» кажутся мне несерьезными в отношении воина в те неспокойные и жестокие времена.
Большая часть книги конечно же посвящена описанию долгого и непростого пути Гарольда на самую вершину. Нельзя упускать из виду, что путь этот проторил и вымостил для него его отец Годвин и потому Гарольду не пришлось начинать с нуля и пройти все испытания и невзгоды, связанные с управлением такой раздробленной и погрязшей в раздорах и междоусобицей стране как Англия, в которой властвовали знать и враждебные друг другу аристократические группировки. Но автор представляет Гарольда таким беззаветным патриотом и поборником справедливости, что и бурлящее от распрей отнюдь не единое королевство, единогласно поддержало его избрание и объединилось вокруг него. Не безвозмездно, конечно. Но постоянно наблюдаемая с того берега Ла Манша нормандская угроза была тем клеем, пусть и не очень прочным, который худо-бедно удерживал всегда бунтующую знать в их поддержке избранного короля. Он уже не был просто человеком со своими заботами, проблемами и чувствами, он стал олицетворением Англии. Но на пути к достижению власти у него были отняты один за другим все любимые им люди. Беда пришла из дома и семьи Гарольда и вероломное предательство брата Тости, проложило Вильгельму путь к короне и престолу, которые наверное все же законно принадлежали Гарольду, как избранному королю, и привели бы Англию к надежному миру и процветанию. К сожалению несчастное стечение обстоятельств, а может горькая сила судьбы и слепое провидение послали ту жестокую стрелу, отнявшую жизнь народного короля, который лишь одним своим воодушевлением и верностью удерживал вокруг себя свой разношерстный народ. С его смертью были порваны и нити, питавшие силы и упорство и поддерживающие боевой дух его подданных в их борьбе с захватчиками. С последним вздохом Гарольда началась новая эра в истории Англии.
Кроме жизнеописания Гарольда довольно значительное место уделено всевозможным пророчествам и заклинаниям, снам, видениям и их толкованиям, прорицательницам, колдуньям и ведьмам. По данным его биографии автор интересовался оккультизмом и магией, подпав под влияние популярных в девятнадцатом веке мистических и потусторонних теорий. Он интересовался теософией (мистическим богопознанием), и как оказалось спиритуалистка и оккультистка Елена Блаватская была знакома с его творчеством и использовала некоторые его мысли в своих работах.
Все эти сверхъестественные эффекты добавляют книге атмосферу таинственности и какого-то первобытного животного страха перед судьбой и неизведанным, но с высоты веков, когда все уже заранее известно, легко видеть в любом явлении предсказание и намек,.
Мировая историческая наука претерпела кардинальные изменения после середины XIX века,когда был написан этот роман. То, что тогда казалось истинным и неопровержимым, было развенчано или признано недостоверным, бездоказательным и неподтвержденным. Так нет достоверного подтверждения тому, что Вильгельм был в Англии в 1052 году или когда либо вообще до 1066 года. Так что король Эдуард просто не мог вести с ним беседы о передаче нормандцу своего трона как своему наследнику. Все это хорошо описано в монографии Максима Горелова, который и всю эпопею с поездкой Гарольда в Нормандию и фарс с клятвой, считает легендой, результатом фольклорной деятельности и пропагандистской апологетики авторов более поздних нормандских хроник.
Из-за не совсем четких сведений, дошедших на тот момент из глубин веков, автор возможно несколько запутался в разветвленных и затейливых семейных связях своих героев и исторических личностей, перемешав поколения.
«Эдрик … был женат на сестре короля Этельреда; а когда слава Годвина приобрела ему известность, то Кнут счел возможным выдать сестру за своего фаворита». Гита ( в книге Гюда) же, по утверждению автора, вторая жена Годвина, «приходилась племянницей Кнуту и родною сестрой Свейну, ставшему впоследствии королем Датским».
Но известно, что предатель Эдрик Стреона был женат на дочери короля Этельреда Эдите, а не на сестре, которой у него вообще не было. Гита, по источникам единственная жена Годвина, была королевских кровей, правнучка Харальда Синезубого, короля Дании и Норвегии, но на сестре Кнута был женат ее брат ярл Ульф и будущий король Дании Свейн был его сыном и , соответственно, племянником Гиты.
Но удивительно, что он превратил Эдит Лебединую Шею, вечную любовь Гарольда, в бездетную старую деву. Доподлинно известно, что у них было несколько сыновей, которые после завоевания пытались отомстить нормандцам и вернуть корону. К сожалению безуспешно. Зато их дочь Гита стала женой Владимира Мономаха и, возможно, матерью Юрия Долгорукого. Странно, что автор так лихо лишил бедную Эдит счастья материнства, даже если они и не были обвенчаны по закону. История невозможной любви и бесконечной преданности Эдит Гарольду и безоговорочной верности ему, как она описана в книге, конечно же очень романтична и душещипательна, но очевидно все же красивая легенда. Эдит не умерла над телом Гарольда, наконец соединившись с ним на века в смерти, а прожила по источникам еще по крайней мере 20 лет.
Ну что же, еще один роман о Гарольде, последнем англосаксонском короле Англии. Добротный и достаточно достоверный, со всеми атрибутами художественной литературы 19-го века и неизбежными мистическими и оккультными заморочками, столь модными в те времена. Но мне было очень непросто читать его по той причине, что мною прочитаны и несколько романов и несколько профессиональных исследований по этой теме. Гарольд правил всего каких-то 200 дней и поэтому очень много судьбоносных событий сконцентрированы в очень коротком промежутке времени и их описание во всех книгах очень подробное, прямо-таки ежедневное, если не почасовое. Так что никакой неожиданности для меня не было, а лишь повторение уже известного, правда в неповторимой манере эпохи европейского романтизма. Патриотизм наследника непобедимого духа участников роковой битвы при Гастингсе, конечно же оказал свое влияние на объективность автора в его оценках. Роман бессрорно получился излишне сентиментальным и чересчур эмоциональным, иногда на грани с китчем, но автор чтит историю своей страны и преклоняется перед ее героями, их подвигами и жизнями, отданными во имя своего народа и на благо его.
