Цитаты из книг автора «Эдуард Тополь»

Женщине нельзя выходить замуж и рожать детей от партнеров заведомо более низкого уровня, чем она сама. Ребенок будет или улучшать генетику рода, а значит, и всего человечества, или засорять ее. Иначе сказать, будет служить или силам света, или силам тьмы.

нужно уметь жить в предлагаемых обстоятельствах. Вот

Да, у меня была кошка с именем и фамилией – Джина Лоллобриджида. Слушайте, как было дело. Я много лет жил в деревне под Москвой, в Доме творчества

Эдуард Владимирович Тополь Еду я на осле и другие смешные истории Моя кошка Джина Лоллобриджида

Потому что, если вы хотите быть точным, лучше всего прибыть к месту встречи на несколько минут раньше.

точно такую же позицию занимает арабский писатель и журналист Джозеф Фара: «Израиль не крал чужую землю. Израиль не создавал кризиса с беженцами. Израиль не угнетал «палестинский народ». Все это чушь, которую я опровергал тысячи раз голыми фактами и реальной историей. Конфликт между исламскими радикалами и евреями на Ближнем Востоке в действительности очень прост. Исламские радикалы хотят, чтобы все евреи умерли. Евреи тем временем хотят жить. И, как показывает конфликт, два этих аспекта несовместимы. И неважно, сколько территориальных уступок сделали израильтяне, их (уступок) никогда арабам не будет достаточно. Ибо зверя не удовлетворят никакие земельные уступки. Его жажду крови и власти утолят только смерть и уничтожение неверных».

Как пишет известный израильский политолог Йорам Этингер: «Уступки режимам радикального ислама добавляют масла, а не воды, к пожару терроризма… Хотя большинство мусульман не являются террористами, большинство планировщиков и исполнителей терроризма – мусульмане. Они движимы не стремлением повысить свой уровень жизни, а нетерпимой, репрессивной и страдающей манией величия идеологией четырнадцатого века».

В душе остался пепел, Угасли с ней во мгле.

похоронить, но они не знали, что мы семена»

Отпуская сына на улицу, мать говорит: «Помни, что ты еврей, и иди сторонкой». Отдавая в школу, просит: «Помни, что ты еврей, и будь тише воды». Так связывается у нас имя «еврей» с представлением о доле раба. И мы вырастаем, неся на себе еврейство как уродливый горб, от которого нельзя избавиться. А ложась спать, думаем тайком: ах, если бы утром оказалось, что это сон, что я – не еврей! Но «завтра» приходит, и мы просыпаемся, и тащим за собой свое еврейство, как каторжник ядро. И вот уже нашего молодого еврея охватывает злоба против этого звания «еврей», и каждая минута его жизни отравлена этой пропастью между тем, чем бы хотелось ему быть и что он есть на самом деле. Это отрава затяжная, изо дня в день, мы с нею свыкаемся, как свыкается человек со своей хромотой… Последние слова утонули в возмущенном ропоте и криках юной еврейской публики: – Чушь! – Провокатор! – Долой!.. Владимир усмехнулся: – Вам не нравится? Но я вам больше скажу! Когда-то мы были Маккаби, Самсоны и Яковы, мы с Богом боролись и за то получили от Него свое гордое имя «Израиль»! Не «еврей», а «Израиль»! Но за две тысячи лет скитаний, подлаживаясь то под персов, то под испанцев, а теперь под поляков и русских, мы измельчали, изнизились, стали сами себе отвратительны! И теперь мы не знаем еврея – мы знает жида, не знаем Израиля, а только Сруля, не знаем гордого коня, каким был наш народ когда-то, а знаем только жалкую нынешнюю «клячу»… Уже не ропот, а гул негодования заполнил Виноградный зал.