Введение

Доказывание и его проблемы останутся актуальными до тех пор, пока существует разбирательство дел в судах. Но в определенные моменты существования государства и права актуальность доказывания возрастает^[1].

Известный юрист И.В. Решетникова связывает обострение необходимости исследования доказательственного права с развитием состязательности гражданского процесса^[2].

Что касается налоговых споров, то актуальность доказывания при их разрешении в настоящее время обусловлена принятием Налогового кодекса Российской Федерации (и постоянным его изменением), а также Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) 2002 г., в котором появился раздел III «Производство в арбитражном суде первой инстанции по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений».

Тем самым впервые официально было признано наличие особенностей рассмотрения судебных дел, возникающих из публичных правоотношений, к которым, безусловно, относятся дела, возникающие из налоговых правоотношений. При этом судебно-арбитражной практикой было накоплено такое количество этих особенностей, что при принятии АПК РФ 2002 г. потребовалось включение целого раздела, регулирующего производство по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений.

Доказательственное право не может изучаться без практики его реализации. При этом главенствующую роль в развитии теории доказательственного права играет правоприменительная практика^[3].

В условиях возрастания роли договорных отношений, распада прежней правовой системы, наличия большого числа субъектов, находящихся в отношениях координации, судебная власть может сыграть в определенной мере роль интегрирующего начала. Суды путем прецедентного регулирования способны оказать позитивное воздействие на становление новой правовой системы, выработку единых общих правил поведения в конкретных фактических ситуациях^[4].

Одним из обстоятельств, подвигших И.В. Решетникову к написанию «Курса доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве», является накопленный в науке материал о доказывании и доказательствах^[5]. Автор настоящего исследования должен признать, что в науке имеется не так много материала о доказывании и доказательствах при разрешении арбитражными судами споров, вытекающих из налоговых правоотношений, хотя эти споры рассматриваются арбитражными судами уже более 10 лет с момента принятия Закона РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» 1991 г. и АПК РФ 1992 г.

Экономические отношения привели к развитию налогового законодательства и выделению в них института доказательств^[6].

Своеобразной вехой в этом процессе явилось принятие Постановления Конституционного Суда РФ (КС РФ) от 14 июля 2003 г. № 12-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 4, пункта 1 статьи 164, пунктов 1 и 4 статьи 165 Налогового кодекса Российской Федерации, статьи 11 Таможенного кодекса Российской Федерации и статьи 10 Закона Российской Федерации «О налоге на добавленную стоимость» в связи с запросами Арбитражного суда Липецкой области, жалобами ООО «Папирус», ОАО «Дальневосточное морское пароходство» и ООО «Коммерческая компания «Балис». Этот документ содержит ряд значимых правоположений. В частности, федеральный законодатель, принимая законы в области налогового регулирования, обязан исходить не только из публичных интересов государства, связанных с его экономической безопасностью, но и из частных интересов физических и юридических лиц как субъектов гражданских правоотношений и внешнеэкономической деятельности.

Другой важный вывод: нормы налогового законодательства должны быть гармонизированы с дискреционными нормами гражданского законодательства.

Данные правоположения окажут значительное влияние на формирование арбитражно-судебной практики в области доказывания, однако наиболее значимым в этой сфере правоприменения является вывод Конституционного Суда РФ о том, что на суд возложена обязанность содействовать лицам, участвующим в рассмотрении налогового спора, в получении необходимых доказательств от других лиц.

Юридическая общественность и предприниматели активно откликнулись на веяния времени, о чем свидетельствует выход в печать спецвыпуска на тему «Доказательства» приложения «Юрист» к газете «Экономика и жизнь» (ноябрь 2003 г., № 47 (9001)), в котором были опубликованы статьи судебных работников, адвокатов, ученых. Например, обосновывая необходимость введения суда присяжных в гражданский и арбитражный процесс, П. Астахов и К. Скловский ссылаются на то, что, поскольку арбитражные суды сосредоточили достаточно квалифицированные кадры и смогли создать функционирующую систему проверки правильности и единообразия применения законов, т. е. вопросов права, резко повысилось сегодня значение доказывания фактов^[7].

Таким образом, очевидно, что и ученые-юристы, и практикующие адвокаты, и высший орган судебной власти практически в один и тот же период пришли к выводу о значимости проблемы доказывания именно в настоящее время.

И.В. Решетникова отмечает, что доказательства – очень специфическое правовое явление: общие положения о доказательствах содержатся в нормах гражданского процессуального права, а вопросы доказывания по отдельным категориям гражданских дел в большинстве своем – в соответствующих отраслях материального права.

Создание процессуальных и материально-правовых начал ставит вопрос о месте доказательств в системе права^[8].

Доказывание по каждой категории дел сугубо специфично: есть свой предмет доказывания, особенности в распределении обязанности доказывания и допустимости доказательств^[9].

Целью настоящей работы является раскрытие всех этих составляющих доказывания по налоговым делам. Автор ставит перед собой задачу на стыке норм процессуального и материального права проследить особенности в распределении бремени доказывания по налоговым спорам, проанализировать специфику использования различных видов доказательств по данной категории дел. Вместе с тем И.В. Решетникова в своих исследованиях приходит к выводу о межотраслевом характере доказательственного права, что предоставляет возможность для применения аналогии^[10].

Именно межотраслевой характер доказательственного права, с одной стороны, определяет сложность избранной темы, а с другой стороны, позволяет осветить ее различные грани, на стыке которых возможно наиболее объемное понимание взаимодействия налогового права с другими отраслями материального права и арбитражным процессом при доказывании по налоговым спорам.

С введением в действие АПК РФ 2002 г. в него впервые на стадии подготовки дела к судебному разбирательству был включен такой этап, как предварительное судебное заседание, направленный именно на наиболее полное раскрытие доказательств еще на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, для чего суд был наделен полномочиями разрешать ходатайства сторон, определять достаточность представленных доказательств, доводить до сведения сторон, какие доказательства имеются в деле, а стороны – правом представлять доказательства, заявлять ходатайства, излагать свои доводы по всем возникающим вопросам (ст. 136 АПК РФ).

Проблема доказывания самым тесным образом связана с наличием в российском гражданском процессе принципа состязательности, пределы действия которого различным образом были обозначены законодателем на разных этапах развития процессуального законодательства в принимаемых АПК РФ.

И.Е. Энгельман перечислил положения римского и общегерманского процесса, выражающие содержание состязательных начал в гражданском процессе.

1. Nemo judex sine actore. Нет истца, нет и суда, т. е. разбирательство по делу прекращается в тот момент, когда истец перестает об этом ходатайствовать.

2. Audiatur et altera pars. Да выслушают и противную сторону. Каждая сторона имеет равное право говорить и слушать в судебном заседании. Поскольку истец имеет первое слово, ответчику принадлежит последнее слово.

3. Ne prokedat judex ex officio. Судья не имеет служебных обязанностей, связанных с собиранием доказательств, а потому он не вправе собирать доказательства по своей инициативе и привлекать других лиц к участию в процессе.

4. Quod non est in actis est in mundo. Чего нет в деле, того нет и на свете. Это правило эпохи крайнего письменного формализма полезно с точки зрения фиксации всех необходимых сведений в протоколе судебного заседания.

5. Judex ne eat ultra petita partium. Суд не должен выходить за пределы требований сторон и, как следствие, не вправе присудить стороне более, чем она требовала.

6. Jura novit curia. Законы знает суд, т. е. суду лучше знать, какие законы следует применить по результатам рассмотрения заявленного спора независимо от факта наличия или отсутствия ссыпки на эти законы самих сторон. Если же сторона ссыпается на обычное право, то она обязана доказывать его наличие.

7. Sententa ferri debet secundum allegata et probata, non secundumconscientiam. Решение должно быть постановлено по представленным и доказанным обстоятельствам, а не по убеждению совести^[11].

Были ли восприняты, и если были, то с какой степенью полноты, эти положения российским арбитражным процессуальным законодательством, прослежено автором настоящей работы.

Заслуживает особого внимания Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. № 9-П по делу о проверке конституционности положений ст. 113 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Г.А. Поляковой и запросом Федерального арбитражного суда Московского округа, в котором Конституционный Суд РФ установил, что публично-правовая природа налоговых правонарушений и претерпевание негативных последствий их совершения предполагают, что по тагам делам требуется обнаружение, выявление налоговых правонарушений, собирание доказательств.

В данном документе Конституционный Суд РФ отметил, что законодатель ввел институт давности привлечения к налоговой ответственности за совершение налоговых правонарушений в целях достижения стабильности правопорядка, правовой определенности, устойчивости сложившейся системы правоотношений. При этом Конституционный Суд РФ подчеркнул, что введение срока давности юридически обеспечивает возможность сбора и закрепления доказательств правонарушения.

Давность привлечения к налоговой ответственности – институт, общий для правовых систем государств – участников Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Европейский Суд по правам человека рассматривает ее как право, предоставляемое законом лицу, совершившему налоговое правонарушение, не быть преследуемым по истечении определенного срока с момента совершения деяния, с тем чтобы достигалась правовая защищенность и не подвергалось посягательствам право на защиту, которое было бы скомпрометировано, если бы суды выносили решения, основываясь на неполной в силу истекшего времени доказательственной базе (Постановление от 22 июня 2000 г. по делу Коэм и другие против Бельгии).

В конвенциях Совета Европы обязанность платить законно установленные налоги и сборы специально не регламентируется. Отправные моменты для регулирования этих отношений сформулированы в ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 20 марта 1952 г. (СЕД № 9). В соответствии с п. 1 данной статьи каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности.

В пункте 2 специально оговаривается, что положения статьи не умаляют право государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов. К числу допустимых мер, в частности, относятся наложение ареста на имущество в связи с его продажей для покрытия задолженности по налогам или выполнения других финансовых обязательств, залог в пользу налоговых органов в обеспечение уплаты невыплаченных налогов или штрафов^[12].