Дизайнер обложки Любовь Петровна Ревенко

© Е. Ермак, 2019

© Любовь Петровна Ревенко, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4496-2726-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Апрель 2018

Вот это да! Она уснула! Так неимоверно перетрудилась? Всегда в этой квартире с ней происходят странные вещи. Жанна так нервничает, что придет он, переживает, что ему не понравится, и они откажутся от ее услуг. Даже не они, а он. Его жена вечно у него на поводу, его бесшумная тень.

Жанна, словно Алиса в стране чудес, не могла толком выпрямиться и растянуть скованные неудобным положением руки и ноги. Шея тоже затекла. Как ей удалось тут уснуть? В этом царстве его белых халатов, темно-синих рабочих костюмов, бежевых роб. Который теперь час? Есть ли кто в квартире? Как ей выпутаться, скрыв себя или на худой конец своё ненормальное поведение? Придется расстаться с этими людьми! Ну и ладно! Это к лучшему! Пусть его жена одна варится в котле обожания и восхищения им. С нее, Жанны, хватит!

Жанна приоткрыла дверь гардеробной и вгляделась в темноту. Тихо, мрак, шум холодильника на кухне. Следующий шаг Жанна уговорила себя сделать нескоро. Она вдруг представила, что сейчас включится свет, и эти двое предстанут перед ней в своих ночных одеждах, она – в пижаме, а он в белой футболке и шортах. Они будут смотреть на нее, приподнимая брови, а потом мужчина возьмёт телефон и вызовет полицию или психиатрическую бригаду. Жанна начнет лепетать, что это всё дурацкая случайность, она не специально, сработал какой-то ненужный в обществе инстинкт.

Черт! Жанна сделала ещё шажок, ещё и ещё. Медленно проступали очертания предметов в этой наизусть выученной квартире. Вот кухня, вот его кабинет. Их спальня в глубине квартиры. Жанна-таки исхитрится выйти незамеченной! Но все равно больше сюда не вернётся! Пусть ищут другую Жанну! Прихожая просторная. Ребенок может тут смело кататься на велосипеде, но детей у пары нет. Он, наверное, не хочет, а его слово для нее закон…

Ещё шаг. Вот висит серая куртка Жанны. Они даже ее не заметили! Может, потому, что уж больно она похожа на весь гардероб его жены. Все неприметное, неотличимое в толпе. Если бы Жанна пришла в своей шубке, всё случилось бы иначе. Ее присутствие обнаружилось бы очень быстро. Глаза уже привыкли к темноте, Жанна все увереннее продвигалась к выходу из злополучной квартиры и из своего неловкого положения. Вот уже поблескивает серебряными полосами ручка двери. Каких-то пять шажков, и Жанна спасена. Однако гладкий пол преподнес чудовищный сюрприз.

Делая очередной бесшумный шаг, девушка споткнулась обо что-то, по ощущениям резиновое и в то же время хрупкое. Жанна словно наступила на узенький лежачий полицейский. Она посмотрела вниз. Что-то невероятно белое лежит на темном полу. Что-то уронили. Жанна чуть не включила свет, но вовремя опомнилась. Достала из кармана телефон и осветила помешавший ей идти предмет. О! Лучше бы она этого не делала! Лучше бы она прошла на метр дальше от стены! Лучше бы она никогда не знала этого хирурга и эту, эту… Его мертвую жену.

Жанна споткнулась о ее руку, белую, оголенную нежную женскую руку. Впритык к стене лежала хозяйка квартиры. Жанна осветила лицо женщины. Глаза открыты, волосы разметались вокруг лица, на виске блестит красная жижа. Кровь. Жанна настолько привыкла быть осторожной за все время пребывания в гардеробной этой квартиры, что не смогла закричать. Она шепотом прохрипела что-то нечленораздельное, нащупала выключатель, резкий свет бросился в глаза. Жанна заставила себя перестать смотреть на мертвое тело и, уже не таясь, пошла в спальню. Она хотела разбудить мужа бедной женщины. Пусть еще кто-то другой увидит этот ужас, кроме нее.

Жанна никогда не встречалась так близко со смертью. В прихожей пахло кровью, мокрым железом, это было отвратительно и жутко. В спальне никого не оказалось, как не оказалось и в других комнатах. Квартира была пуста. Только Жанна и эта женщина. От ужаса и сумасшедшей тишины к Жанне вернулся голос, и она закричала: «Помогите! Кто-нибудь! Помогите!». Через минуту она поняла, что никто на помощь приходить не собирается, и, если рассуждать логически, то помогать некому. Женщину не оживить. Следует позвонить в полицию, но сначала Жанна покинет квартиру. Она сняла свою серую куртку с крючка, достала из кармана ключи и почему-то на цыпочках подошла к двери. В последний раз обернулась на несчастную женщину, толкнула оказавшейся незапертой дверь и вышла в подъезд.

Весна 2017.

Сегодня, как никогда раньше, во всяком случае, она изо всех сил на это надеялась, Карина злилась на дочку. Ну, да, да, бросайте в нее камни, малышке всего-то четыре года. И вела она себя именно так, как и сама Карина в детстве. То бишь – не слушала, не слышала, с азартом пренебрегала. Сегодня, например, дочка перепрыгивала через коричневое месиво луж, упала и жирно испачкала одну коленку. Карина схватила дочку за шиворот и стала судорожно снимать штанину, испугавшись, что грязь просочится на белые колготки, поддетые под испачканные брюки. Они спешили на танцы, куда Карина водила дочь уже почти год. Опять-таки, да, да! Они могли бы не спешить, а идти аккуратно, медленно, улыбаясь друг другу, мило и чинно, если бы Карина выключила бы на десять минут раньше фильм ужасов. Всё могло быть иначе.

Сейчас неприятно от своей вспышки эмоций, от обидных слов и резкой физической грубости, которые позволила себе Карина. Ведь утром это они играли с дочкой в излюбленную малышкой игру. Девочка с разбегу прыгала матери на руки, отталкиваясь ножками от дивана, а Карина кружила ее и кружила.

Материнское сердце ее пело, благословляя слепую веру малышки в то, что мать ее поймает. Карина смотрела на себя со стороны, какой ее видят другие люди, и досада брала за то, что ей важен их взгляд. И даже их взгляд не мог остановить жесткость Карины. Дочка росла очень милой, нежной, смышлёной и, и… отвратительно непослушной! Карина сидела в коридоре, ожидая завершения часового занятия, и надеялась успеть за это время простить себе несовершенное поведение.

Она перебирала в голове возможные оправдания: полная луна – да,

женский цикл – нет, желание досмотреть фильм ужасов – да, да! Но это трудно считать оправданием. Карина смотрела фильм в свободный день от работы, единственный, выдавшийся на этой неделе. Она сама себе начальница, однако пренебрегать запросами клиенток – путь к долговой яме. Карина оказывала косметологические услуги на дому, так себе работа, правда? Впрочем, подбивая к концу всякого месяца итоги, Карина могла себя считать успешной. Она была популярна среди желающих улучшить свой внешний вид. И не потому, что ее руки мастерски выполняли свою работу. Женщины ценили в Карине ее лёгкость, общительность и деликатность. За полтора часа, которые ее клиентки лежали с закрытыми глазами, происходила метаморфоза, непонятная им самим. Не иначе, как Карина владела гипнозом, а может, сама беззащитная поза клиентки располагала к откровениям. Однако, бывают люди, которых избегаешь после того, как открыл им душу. Становится неловко, некомфортно, обидно, что выболтал сокровенное не тому человеку, не так и не теми словами. Карина из другого теста, прирожденный психотерапевт, умеющий хранить тайны исповеди. У нее были карие глаза, черные кудри и мягкие руки. Тем не менее располагало в ней не это. Клиентка не видит внешнее в Карине, не это заставляет ее доверять. Что-то другое. Карина перестала анализировать причины подобного отношения к ней ещё в детстве. Так было всегда. Подойдёт незнакомая девочка с соседнего двора или парень призывного для армии возраста и начинает рассказывать свои проблемы. Карина слушает, слова летят мимо, не затрагивая души, а собеседнику легче. Такая особенность Карины держала её финансовые потоки в нужном направлении.

Карина поздоровалась со знакомой девушкой, которая только пришла и вела за руку свою дочь. Скоро начнется следующее часовое занятие. Значит, сейчас выбежит ее Оля и кинется ей на руки, забыв ссоры и обиды. А Карина до сих пор не сумела забыть и простить себя. Осталось последнее проверенное средство. Она достала телефон и набрала Жанну:

– Алло, привет, говори, у меня через пять минут совещание! – в голосе чудится улыбка.

– Привет, а я в расстроенных чувствах… – игнорируя слово «совещание», еле слышно пробормотала Карина. Жанна отложит совещание, если звонит Карина.

– Говори!

– Поругались с Олькой! Она упала в лужу и испачкалась.

– Ясно! Продолжай!

– Мне неприятно, обидно, грустно… Я накричала на нее, толкнула. Стыдно мне…

– Это всё? – бодро уточнила Жанна.

– Да…

– Теперь слушай. Внимательно! Слушаешь? Ты не виновата! Никто не виноват! Так бывает, и это уже в прошлом! Исправляй настоящее. Прошлое ушло!

– Я постараюсь… – промямлила Карина.

– У тебя нет выбора! Я побежала. Партнёры из Германии уже на часы пялятся. Чао! Ольге приветики! Ты лучшая мама для неё!

Жанна прервала разговор и прислонилась лбом к окну одного из самых высоких зданий в столице. «О, да, она многого достигла!». Не дай бог, отсюда свалиться. Останется только мокрое место. Сейчас дождь? Значит, даже мокрого пятнышка не оставит ее тело на бездушном асфальте. Жанна с трудом выкинула из головы мысли о тщетности своего существования и вернулась к работе. Никто за нее трудиться не будет. Жанна – настоящий профессионал. И дело не только в результате ее работы. Жанна горит своим делом, любит его и всегда желала заниматься именно им.

Конечно, ей туго приходилось в те моменты, когда ее вторая подруга Светлана принималась обсуждать нюансы той или иной сделки, или со знанием дела комментировать события на современном финансовом рынке. Жанна избегала подобных бесед, пуская в ход всю свою сообразительность. Светлана обижалась. Она строила карьеру финансового аналитика на крупном предприятии среди очень жёстких мужчин и женщин. Стоило разок оступиться, и риск быть уволенной вырастал в геометрической прогрессии. Светлана ещё слишком молода и неопытна, чтобы чувствовать себя в своей тарелке за длинным столом в переговорной. То и дело Светлана вскидывает глаза на шефа, пытаясь понять своё негласное положение в иерархии. Если судить по ее должности, то она имеет право на голос, однако Светлана уже столкнулась с непререкаемым авторитетом более опытных специалистов в ее фирме. Уже несколько раз на переговорах ее речь была не услышанной или даже опровергнутой опытными коллегами. Светлана ждала вечера пятницы, когда сможет посоветоваться с Жанной. Ведь подруга крутится примерно в той же профессиональной среде, что и она.

Но Жанна старательно пресекала разговоры на рабочие темы:

– Столько тумана пускает, будто их фирма занимается торговлей людьми, а не банковскими услугами! – пожаловалась как-то Светлана Карине.

Был вечер пятницы. Молодые женщины пили чай на кухне у Карины. На круглом столе, старомодно покрытым тяжёлой бордовой скатертью, стояла вазочка с финиками. Оля, дочка Карины, иногда отвлекаясь от просмотра мультиков, прибегала на кухню и брала из вазы очередной финик.

– Они без косточек? – внезапно нахмурившись, уточнила Карина. – Жанна в этом месяце, вообще, нас забросила. Вы обе жуткие карьеристки! То ли дело я!

Карина подошла к окну, за которым виднелись вечерние огни города. В темном отражении она показалась себе стройнее. Карина была высокой, впрочем, не выше Светы, гибкой, с женственными крепкими бедрами. Ее фигура привлекала мужчин, но ее лицо – с красивыми миндалевидными глазами, аккуратным ртом и большим острым носом с горбинкой мужчин пугало. Внешность Карины была слишком строгой для них, избыточно совершенной. В лице мягкости не было, девичьей покорности и всепрощения. Поэтому Карина развелась с отцом Ольги. Не смогла и не захотела прощать молодого гуляку. И пусть под ее карими глазами залегли темные тени усталости, Карина не жалела о разводе. Она всё успевала сама и нянчить, и зарабатывать, и с удовольствием тратить. Недавно она закупила для клиенток дорогущей уходовой косметики, и руки чесались начать работать с ней.

– А ну, ложись, Света! Сегодня твой день! – азартно предложила Карина подруге.

– Ага, опять африканские косички на мне тренировать будешь! После твоего прошлого плетения у меня залысины! – возмутилась Света, но заинтересовалась батареей тюбиков, которые вытаскивала Карина из фирменного чемоданчика.

– Ложись, ложись, я сделаю из тебя человека.

– А сейчас я кто, по-твоему? – спросила Света, располагаясь на профессиональном массажном столе, который Карина установила в своей просторной кухне.

Светлана закрыла веки, и лица коллег понеслись перед внутренним взором, сменяя гримасы на физиономиях и костюмы на телах.

– Расслабь мышцы, у тебя вместо личика железная маска, – Карина достала специальную плоскую силиконовую кисть для нанесения косметического состава.

Света попыталась выкинуть из головы высокомерие своего секретаря. Казалось бы, работа этой сотрудницы – облегчать труд Светланы, а на деле – ее секретарь выказывает ей постоянно неуважение, о дисциплине можно даже не заикаться. Сегодня, например, утром Света все утро провела в своём кабинете одна, отвечая на телефонные звонки, адресованные ее секретарю. Сама сотрудница заявилась на рабочее место к обеду без видимых признаков огорчения или неловкости. Оказывается, она вчера отравилась, но поставить в известность свою шефиню не смогла – случайно стёрла ее номер мобильного.

– Опять ты хмуришься! – с досадой сказала Карина.

Она покрыла лоб ядовито зелёной массой, которая уже успела застыть не ровным слоем, а с двумя линеечками поперечных морщин. Карина принялась накладывать маску на правую щёку, потом на левую, аккуратно водя кистью по массажным линиям. От уголков носа к вискам, от уголков рта к ушам.

– Как ощущение, Свет? Как будто мелкие иголочки? Только не говори, глазами моргни.

Подруга старательно открыла и закрыла глаза.

– Правильно! Так и должно быть. Эта маска очень эффективна. С одного применения убирает пигментацию и мелкие мимические морщинки! Ладно, ты лежи, думай о хорошем. Я пойду к Ольге схожу, чего-то она давно не прибегала.

Светлана хотела произнести слова согласия, но потом вспомнила, что нельзя говорить. Карина вышла из кухни. Светлана закрыла глаза. В тишине мерно шумел холодильник. Уличный гул слышался отдаленно и способствовал дреме. Молодая женщина почувствовала, как засыпает. Вспомнились их студенческие годы, когда они втроем постигали премудрости мировой банковской системы. Жанна училась блестяще, гораздо лучше Карины и Светы. Она схватывала на лету то, над чем ее подругам приходилось корпеть короткие ночи перед экзаменами и зачетами. Потом Светлана стала думать о Жанне, о том, какая она хорошая подруга. Выслушает и поддержит, и поймет. Потом Светлана внезапно вспомнила Жанну, лежащую, как и она сейчас с маской на лице. Только не здесь, в уютном жилище Карины, а у них на кровати в студенческом общежитии.

Жанна вычитала рецепт приготовления маски в каком-то журнале. Он ей приглянулся от того, что был лёгким и не требовал значительных денежных трат. Подумаешь, отделить яичный желток от белка. Ну и что, не с первого раза всё равно получилось. Запах? Да… Красота требует… Белок в несколько слоев туго стянул кожу на лице Жанны. Она легла и вдруг начала задыхаться. Только свои проблемы озвучила не сразу. Сначала Жанна пыталась глубоко дышать, чтобы прекратить панику, потом не выдержала и стала тихонечко стонать. Карина со Светой и не обращали внимания на лежавшую девушку. Занимались своими делами. Карина разлепляла свои густо накрашенные ресницы иголкой, Света переписывала формулы и готовила шпаргалки для очередного зачёта. А Жанна стала кричать, чтобы ей помогли встать и смыть яичную маску. У нее случилась истерика. Застывший белок, сковавший рот, растрескался и из уголков губ полилась кровь. Жанна рыдала, а Карина обтирала ее кожу влажным полотенцем.

– Ну-ну, дышите глубоко, чего ты? – с беспокойством спрашивала Карина.

– Не знаю. Мне стало страшно из-за того, что я не могу шевельнуть ртом или лбом.

– Так это маска. А что здесь особенного? Что здесь страшного?

– Знаешь, как будто дышать не могла. Испугалась.

Карина пожала плечами:

– Ну ты даёшь!

А Света, стоявшая за спиной Жанны, покрутила пальцем у виска.

Жанна была среди них троих самой сообразительной и самой впечатлительной. Ей нравилось вести долгие разговоры по вечерам о смысле жизни, о таинственных случаях, о мистических загадках. Карина иногда поддерживала разговор с Жанной далеко за полночь, пока Светлана не вмешивалась и не просила их прекратить:

– Девочки, я вас придушу и будет вам мистика! Найдут утром два трупа. Вот загадка века!

Карина хохотала, а Жанна умоляла не шутить с такими вещами: