Фронтиспис к «Рудольфовым таблицам» (1627 г.) Иоганна Кеплера, символизирующий историю астрономии. На нем представлен храм Урании, где расположились Гиппарх, Коперник, Тихо Браге и Птолемей с различными инструментами. На карте (внизу по центру) изображен остров Вен, где работал Тихо Браге. Обратите внимание на телескоп Кеплера (вверху слева) и диаграмму Кеплера, на которую имперский орел изрыгает золото. Кеплер производит расчеты при свете свечи (панно слева внизу), а справа внизу работают печатники. Наследники Тихо Браге забраковали первоначальный эскиз, на котором Тихо был изображен без горностаевой мантии и королевского медальона.

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРОВ И БЛАГОДАРНОСТИ

В предлагаемой книге Джона Норта «Космос» уже есть два авторских предисловия, но невозможно не написать еще одно, посвященное не столько книге, сколько ее переводу. Потребность во всеобъемлющем обзоре истории астрономии, который мог бы служить как приятным заполнением досуга, так и пособием для профессиональной подготовки историков науки, ощущается в России давно. Несмотря на обилие издаваемой астрономической литературы, мало кто решается взяться за последовательное описание многовековой истории этой одной из самых древних наук.

Последним проектом, сопоставимым как по хронологическому охвату, так и по качеству исторических изысканий, было издание перевода «Истории астрономии» Антони Паннекука, осуществленное издательством «Наука» в 1966 г. Эта книга сохраняет свое значение по сей день, но стоит ли говорить, что за истекшие полвека астрономия пополнилась множеством новых открытий как в изучении небесных явлений, так и в уяснении своего прошлого. К тому же, будучи изданной в советское время, книга искреннего марксиста Паннекука несет в себе следы идеологии, весьма специфично интерпретировавшей процесс исторического развития.

Редакторам перевода было ясно, что такая важная и ответственная книга, как «Космос» Дж. Норта, не может быть издана без привлечения широкого круга экспертов. Современная история астрономии разделилась на множество самостоятельных дисциплин, детально изучающих такие области, как палеоастрономия, астрономия Месопотамии, Китая, Индии, арабского Востока. Совершенно особых подходов требует изучение интеллектуальных практик Средневековья и раннего Нового времени. Наконец, со времени выхода книги на английском языке (2008) в астрономическом мире случились события, не упомянутые или недостаточно полно освещенные Нортом, что восполняется сносками в последних главах книги. Подробный библиографический обзор, размещенный в конце книги, содержит несколько технических неточностей. Например, за прошедшие годы журнал Journal for the History of Astronomy сменил своего издателя. Мы не сочли нужным снабжать комментариями эти второстепенные изменения, ограничившись обновлением ссылок только на интернет-ресурсы.

Трудно найти книгу по истории астрономии, не считая энциклопедий и словарей, где автор оперировал бы таким количеством имен. Джон Норт упоминает более 1600 астрономов и других исторических персонажей, некоторые из которых появляются в русскоязычной литературе впервые. Именно они вызвали особые сложности. Кроме того, необходимо было сделать выбор написания имен, уже упоминавшихся на русском языке, но со значительными расхождениями. Например, фамилию дяди Николая Коперника, которую мы в этом издании пишем, как Ваченроде, можно встретить как минимум в семи различных редакциях. При выборе того или иного варианта написания мы опирались на существующие словари иностранных фамилий и на традиции, сформировавшиеся в профессиональной литературе.

Мы считаем своим долгом высказать искреннюю благодарность всем специалистам, так или иначе способствовавшим выходу в свет настоящего издания. При ближайшем рассмотрении оказалось невозможным разделить по главам зоны ответственности уважаемых экспертов, каждый из которых в том или ином виде нашел возможным улучшить перевод своими поправками и рекомендациями. Самое непосредственное и живое участие в подготовке русскоязычной версии предлагаемой книги принимали: сотрудники Государственного астрономического института им. П. К. Штернберга доктор физ.-мат. наук Ю. Н. Ефремов, доктор физ.-мат. наук О. С. Сажина, доктор физ.-мат. наук Н. Н. Самусь; сотрудники Института астрономии Российской академии наук доктор физ.-мат. наук А. В. Багров, доктор физ.-мат. наук О. Ю. Малков; сотрудники Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова Российской академии наук кандидат физ.-мат. наук Д. А. Баюк, кандидат физ.-мат. наук Г. Е. Куртик; профессор Иркутского государственного университета С. А. Язев; заведующий планетарием Центрального дома российской армии Д. В. Мацнев; профессор Национального университета Цинхуа (Тайвань) А. К. Волков; доктор физ.-мат. наук А. А. Гурштейн.

Книга Джона Норта – фундаментальный труд, который будет служить специалистам и любителям астрономии десятилетия. Практика издания больших книг показывает, что несмотря на все усилия в окончательном варианте текста могут оставаться некоторые недосмотры. Мы будем благодарны, если читатель, обнаружив неточности или опечатки, известит нас об этом. Сообщить о своих замечаниях можно будет на сайте: www.historyofastronomy.ru. Там же будут публиковаться исправления.

Константин Иванов, Михаил Шевченко

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

1993

Не будет преувеличением сказать, что астрономия как точная наука существует уже более пяти тысячелетий. В течение всего этого времени она глубоко затрагивала человеческие интересы. Написание ее истории открывает перед нами неисчислимое количество проблем. Мы начнем с периода, допускающего только косвенные суждения, проникнем во времена, бо́льшая часть свидетельств о которых считается утраченной, и закончим последними десятилетиями века, удостоившего астрономов беспрецедентным вниманием и щедрыми источниками финансирования. Любое взятое наугад столетие Эллинистического периода – золотого века астрономии – оставило нам считанное количество текстов. В противоположность этому, сегодня каждый год публикуется более 20 000 астрономических статей, а количество астрономов, поставивших свои имена под их заголовками, насчитывает порядка 40 000 за пятилетний период.

Если начало этой истории представляет собой беглый набросок, то ее окончание, по необходимости, является, скорее, силуэтом, сущность которого с равным успехом определяется как тем, что он в себя включает, так и остающимся вовне. Темп изложения постепенно ускоряется, и количество страниц, посвященных дюжине недавних важнейших книг, может составить лишь малую долю того, что приводится в начале в виде перечисления разрозненных и с современной точки зрения весьма тривиальных доктрин. Это не случайно. Я пытался писать книгу, исходя, отчасти, из интеллектуальных проблем, встававших перед новыми поколениями астрономов, отчасти – из рациональных и социальных последствий их работ, так что к моменту, когда я достиг XX в., возникла нужда прибегнуть к определенным ухищрениям. Увы, конструкция гироскопа для космических ракет, который в Античности явился бы технологическим чудом, пройдет абсолютно незамеченной, равно как и сотни людей, причастных к его созданию. То же самое относится к теоретической стороне дела. Не существует другого пути к пониманию Эйнштейна, Эддингтона и Хокинга, кроме изучения их собственных научных работ.

Это книга по истории, и она ни в коей мере не может служить заменой астрономическим трудам, хотя я был бы не в обиде, если бы мне удалось довести значение упомянутого выше списка когорты единомышленников, составленного за пять лет, до сорока тысяч и одного. Это история, а история обычно пишется если не для историков, то по меньшей мере для читателей с историческим складом ума. Конечно, ни один профессиональный историк никогда не признает, что он полностью удовлетворен всеобщей историей, но, с другой стороны, вряд ли стоит писать историю, способную удовлетворять исключительно профессиональных историков.

Книга обязана своим существованием интуиции моей жены Мэрион Норт. Она убеждала меня в ее полезности, и именно ей принадлежит решающее открытие в области сотворения времени для ее написания, а именно – ценить любую золотую жилу в расщелинах факультетской администрации.

ПРЕДИСЛОВИЕ К НАСТОЯЩЕМУ ИЗДАНИЮ

Текст настоящей книги включает бо́льшую часть ее первого издания, но с некоторыми перестановками, а также с добавлением многих существенных фрагментов. Наиболее заметные изменения касаются иллюстраций – их количество увеличено до более чем двух сотен. Бо́льшая часть нового текстового материала затрагивает последние астрономические достижения, но в свете последних исторических исследований также потребовались незначительные коррективы. В соответствии с духом серии, в которой книга вышла в первый раз, она в целом следует хронологическому порядку и охватывает весь период времени рассматриваемого предмета. Затрагивая астрономию многих разных культур на протяжении очень длительного исторического периода, она ставит нас перед важной дилеммой. Определения астрономии и космологии менялись со временем и варьировались от культуры к культуре. Все невероятно запуталось бы, если бы я, составляя столь широкий обзор, постоянно менял культурные аспекты. Моя позиция является результатом развития западной науки, которую я от случая к случаю негласно использовал в качестве стандартного противопоставления (хотя и без малейшего намерения использовать ее как инструмент переосмысления в отношении не западных идей или осуждения человеческих ценностей других культур).

Некоторые культуры я проигнорировал – не потому, что они не обладают ценностью или не представляют исторического интереса, но так как они не встраиваются в структуру книги. В отдельных случаях подобные упущения носят лишь внешний характер. В книге нет главы, посвященной иудейской астрономии, имевшей огромное значение на различных исторических этапах – как правило, в традициях людей, с которыми иудеи находились в непосредственном контакте. (В качестве важного наглядного примера можно привести иудеев средневековой Испании, и именно в этом контексте они представлены в книге.) С другой стороны, я ничего не говорю о многочисленных африканских культурах (очевидным исключением является Египет) или об аборигенах Австралии, маори, полинезийцах и бесчисленных народностях 13 000 островов и 300 этнических группах Индо-Малайского архипелага. В общем и целом эту же участь разделяют коренное население Северной Америки и некоторые другие народы. Во всех этих случаях теоретически было бы возможно проследить признаки их знакомства с обычными небесными явлениями, прежде всего связанными с Солнцем, Луной и звездами. Вероятнее всего, эти явления идентифицировались посредством названий или посредством использования аналогий со знакомыми объектами, но в их суровом социуме нет мифотворчества, прочно замыкаемого небом. История Африки существенно осложняется отсутствием ранних письменных свидетельств и вмешательством со стороны исламской и европейской цивилизаций. Европейскую и африканскую предысторию, как я подозреваю, можно сомкнуть, используя в качестве посредника примитивные астрономические практики, но, чтобы сделать это, пришлось бы написать книгу совершенно другого рода. Подобный материал плохо встраивается в общий план книги из‐за почти полного отсутствия явных признаков теоретического элемента, превращающего миф в науку. Действительно, традиционные полинезийские представления о небе содержат некоторые теоретические компоненты, выходящие за пределы мифологии: их мореплаватели, имевшие жизненно важное значение для обитателей многих тысяч островов, разбросанных на огромном протяжении Тихого океана, использовали звезды в качестве подспорья. Однако до сих пор не слишком понятно, как они это делали, и предлагаемая книга – не место для обстоятельного разбора соперничающих исторических интерпретаций. Краткость нуждается в определенном догматизме, и многие въедливые авторы найдут немало поводов подискутировать над некоторыми спорными вещами.

Данная книга не требует от читателя углубленного астрономического знания, и мы выражаем надежду, что она будет более или менее самодостаточной – не для всякого, но для тех, кто пожелает ее прочесть. Там, где я обсуждаю последние события, можно обнаружить малознакомые физические законы, и в некоторых последних главах материал естественным образом усложняется. Соответствующие фрагменты можно пропустить, а потом наверстать упущенное, обратившись, например, к работам из приведенного в конце пространного библиографического обзора. В тексте нет сносок, но, опять же, приводимая в конце библиография призвана указать путь ко многим источникам с более детальной информацией. В случаях, когда количество исторических работ за последние годы ускоренно росло, было невозможно составить по-настоящему всеобъемлющую библиографию; и здесь можно заметить явный уклон в сторону источников, доступных на английском языке.