Мой бывший бывший. Книга 2

Денис Витальевич, – Ветров говорит негромко, но этот его тон – это концентрат самых ядовитых веществ в мире, – может, вам сходить в… – взгляд Яра касается Маруськиной макушки, и он все-таки удерживается в рамках приличных посылов, – в сестринскую. Там, наверное, у вас найдется компания посимпатичнее меня. Наш с вами волшебный диспут о дате моей выписки можно отложить до завтра. Хирург сатанеет. Да, это очень знакомое мне выражение лица. Выражение лица любого врача, столкнувшегося с Ярославом Ветровым. Почему-то он их особо не любил и обходил при случае по широкой дуге, благо его здоровье обычно позволяло ему такую роскошь. Я только очень сочувствую этому мужику. Недолго. Ровно до той секунды, когда он сквозь зубы роняет. – В реанимации вы были терпимей, Ярослав Олегович… Блин, еще пара таких выражений, и я сама этому эскулапу путевку в реанимацию организую. Пусть полежит, отдохнет, порадует персонал своей сговорчивостью.

я пока не требую от тебя менять фамилию, отчество, переезжать ко мне и менять жизнь. Но… Позволь тебе помочь, для начала. Тебе, маме, Маше… Сама понимаешь, возможности у меня имеются. – Пока не требуешь? – я многозначительно хмыкаю. – У меня нет слов, чтоб описать, как же это "пока" обнадеживает, Дмитрий Алексеевич. По красноречивому взгляду, устремленному мне в лоб, я понимаю, что Кайсаров прекрасно видит, что именно мне досталось от него. Мой дивный характер, разумеется! И кому как не “папочке” им наслаждаться?

Зубы чистить быстро, – я щелкаю мелкую по носу. – Я строю поезд, – Плюшка упрямится, как и всегда, когда суровая реальность отнимает у неё время от чего-то интересного, – мне его дедушка подарил. – Дедушка? – как хорошо, что Маруська еще не умеет различать полутона, это слово у меня конкретно так выходит сквозь зубы. Дедушка! Из-за этого вот волшебного персонажа в моей жизни происходит лютый трэш, отцовских обязательств он не выполнял даже по выходным, а тут зашел такой с утра к мелкой, и оп – дедушка. Катился бы этот дедушка…