Цитаты из книги «Смотри на меня»

В трудных ситуациях мы проваливаемся в самые удобные и привычные свои роли. Иногда легче заняться чем-то хорошо знакомым и понятным, чем смотреть в лицо реальности. Можно назвать это отрицанием. Я предпочитаю называть это самосохранением.

Джон Кейдж это понимал. Его пьеса «4:33» стала его самым противоречивым произведением и самым непонятым. Люди думают, что это четыре минуты тишины. Но это не так. Музыкой является шум, производимый аудиторией. Это гениальная задумка. Минимализм в своем максимуме.

Я все это понимаю, и, как только взойдет солнце, я полностью проникнусь этой логикой. Но в пять утра между тем, что лезет в голову, и тем, во что ты свято веришь, лежит целая пропасть.

Мы все страдаем расщеплением личности. У кого-то их три, а у кого-то и того больше. Ты – один для друзей и для семьи, другой – для остального мира. Третий – когда смотришься в зеркало. У каждого есть темная сторона, мысли и чувства, которыми мы не хотим делиться с остальными. Каждый хоть раз в жизни лежал без сна в постели и желал кому-то смерти.

Нельзя погружаться во мрак, Тэйлор. Впусти его в свою душу – и он тебя разрушит. Надо бороться до последнего вздоха.

между психопатией и подростковым возрастом есть пугающее количество сходных черт? С психологической точки зрения это почти что идентичные состояния.

Все-таки время – такая дрянь! Подкрадывается сзади, незаметно так, и откусывает огромный кусок задницы.

Звук кларнета я нахожу самым одиноким звуком в мире. Покажите мне того, кого он не возьмет за душу, и я покажу вам того, у кого нет души.

– Хочешь узнать, почему нас на самом деле заставляют пристегиваться во время взлета и посадки? – Мне обязательно это слышать? – Наверное, нет, но я все равно скажу. Все дело в управлении толпой. В чрезвычайной ситуации никому не нужно, чтобы триста человек в истерике бегали по проходу. То же самое и с кислородными масками. Они накачивают тебя чистым кислородом. Делаешь вдох – чувствуешь эйфорию. Ты предпочел бы последние минуты жизни провести в ужасе или с ощущением, что сейчас протянешь руку и дотронешься до Бога?

В комнате тихо звучала вторая часть моцартовского Первого (и единственного) концерта для кларнета с оркестром. Это было мое самое любимое произведение. Звук кларнета я нахожу самым одиноким звуком в мире. Покажите мне того, кого он не возьмет за душу, и я покажу вам того, у кого нет души.