Глава 1. Берлинский вокзал

Прощания на платформе

Вокзал Берлин-Хауптбанхоф гудел, как гигантский улей из стекла и металла. Пространство между платформами вибрировало от гулких шагов, раскатистых объявлений на трёх языках и скрипа тележек, набитых чемоданами. Над поездом «EuroCity 173» мерцал табло:

«BERLIN – PRAGUE, Departure: 19:12, Platform 8, On time».

На платформе 8 было многолюдно, несмотря на наступающую зиму. Ветер со свистом врывался сквозь щели между вагонами, и люди плотнее кутались в шарфы, торопясь на посадку.

1. Прощания

У первого вагона стояла пара – женщина лет пятидесяти в бежевом пальто и мужчина с редеющими волосами. Он держал её за руки, словно боялся отпустить.

– Позвони, как доедешь, – сказал он, и в голосе зазвенело беспокойство. – И не забывай, таблетки в боковом кармане.

– Я не старая ещё, Ханс, – ответила она и улыбнулась, хотя в уголках глаз дрогнули морщины. – Это всего лишь поезд. Я доеду.

Они обнялись на короткий миг, а затем женщина исчезла в вагоне номер три.

Немного дальше, ближе к хвосту состава, молодая пара ссорилась. Мужчина в кожаной куртке упрекал спутницу:

– Ты едешь к этому своему продюсеру, да?

– У тебя мания преследования, Томас! – вскинулась девушка с огненно-рыжими волосами. – Это командировка! Я работаю!

Он схватил её за запястье, но тут же отпустил. Она, не оборачиваясь, зашла в вагон №7 и резко закрыла за собой дверь.

На фоне всех этих сцен стояла Елена Пахомова – сдержанная, одетая по-немецки практично: длинное чёрное пальто, кожаные перчатки, прямые каштановые волосы собраны в пучок. В руках – старый коричневый чемодан и сумка через плечо. Она наблюдала за происходящим с лёгкой грустью. Ей было 47, и хотя с виду – просто уставшая женщина, взгляд её был цепким. В прошлом – следователь, теперь – переводчица и консультант. Ехала в Прагу, чтобы встретиться с издателями, обсуждать новую работу.

– Fräulein, может, помочь вам? – прозвучал сзади голос.

Это был молодой чешский юноша, в форме ассистента вокзала, с бейджем «Matеj». Она вежливо покачала головой.

– Спасибо, справлюсь.

И прошла к четвёртому вагону, скользнув взглядом по купе.

В 5B кто-то уже сидел. Мужчина лет пятидесяти, в дорогом пальто, с лицом, словно вырезанным из мрамора – бледный, с напряжённой челюстью. Он говорил по телефону тихо, но раздражённо:

– …нет, я сказал, не подписывай пока! Слушай меня, чёрт побери. Я в поезде. Всё. Свяжемся, когда буду в Праге.

Он положил трубку и взглянул в окно. Взгляд их встретился – он чуть хмуро кивнул, и больше не смотрел на неё.

Елена прошла мимо и заняла своё место – напротив старушки с вязаной шапкой и немецким журналом в руках. Стекло слегка запотело, и она пальцем протерла круг, выглядывая на перрон.

2. Уходящий свет

Где-то у вагона-ресторана смеялся высокий мужчина с планшетом и наушниками – явно блогер. Он снимал сторис, поворачивая телефон к камере:

– Едем в Прагу! Холодно, как в тюрьме, но зато виды будут огонь!

Позади него, почти незаметно, к поезду подошёл пожилой мужчина с тростью. Он был в плаще и прижимал к груди старую кожаную папку. Подняв глаза, он прочёл надпись «PRAG», улыбнулся, и сел в последний вагон.

Объявление гулко прокатилось по вокзалу:

– EuroCity 173 to Prague, last call. All aboard. Letzter Aufruf für Zug nach Prag.

Механический звук – щёлк! – и двери поезда начали закрываться. На платформе остался только мужчина в сером костюме, глядящий вслед. Он ничего не сказал. Только снял перчатку и помахал рукой – но никто не видел.

Поезд медленно дёрнулся, скрипя колёсами. Платформа поплыла в обратную сторону. Света стало меньше, стекло залепил снежок.

Елена достала блокнот.

Инстинкт был прежним: замечать, кто где сидит, кто как говорит, кто что держит в руках.

Профессия меняется. Привычки – нет.

Она не знала, что через несколько часов один из этих людей умрёт. И только она сможет понять – кто сделал это и почему.

Представление ключевых персонажей:

1. Елена Пахомова – вагон 4, купе 6A

47 лет, бывший следователь, ныне – переводчица на конференции и выставках. Умна, молчалива, наблюдательна.

Считает себя «в отставке», но профессиональная память фиксирует: походка, взгляд, привычки. С детства помнит лица.

Её чемодан поцарапан, а ежедневник в кожаной обложке аккуратно подписан: «Бытие – это детализация».

2. Дитрих Хольц – вагон 4, купе 5B

56 лет, немецкий предприниматель, владелец строительной компании в Лейпциге.

Холодный, сдержанный, говорит по телефону на смеси немецкого и английского.

В поезде он сидит, почти не мигая, пальцы судорожно гладят металлическую ручку кейса.

Прошлое мутное – то ли армия, то ли спецслужбы.

– «Ich bezahle nicht für Fehler». – (Я не плачу за ошибки) – произнёс он в трубку, закрывая дверь купе.

3. Тереза Ваврова – вагон 3, купе 2A

29 лет, тревел-блогер из Брно. Яркая, шумная, с рыжими волосами и телефоном на штативе.

Разговаривает на смеси чешского, английского и сленга TikTok. В кадре – живая и лучезарная.

– «Cau lidi! Na cestě do Prahy! (Привет, ребята! Поездка в Прагу начинается!)» – вещает в сторис.

Хольц её явно раздражает, она делает колкие замечания насчёт «вымогателей из бизнес-среды».

Под маской весёлой девушки – досье на десятки влиятельных людей.

4. Вальтер Кляйн – вагон 2, купе 1C

Пожилой профессор философии, 70+, из Гейдельберга. Ученик Хабермаса, ныне – на пенсии.

Всё записывает в потрёпанную тетрадь: «наблюдения о поведении человека в ограниченном пространстве».

Хольц был его студентом. Он узнаёт его, но делает вид, что нет.

Периодически рассуждает вслух:

– «Freiheit in Bewegung (Свобода в движении) – это иллюзия. Мы все в купе».

5. Анна Штепанова – проводница поезда

38 лет, чешка, спокойная, аккуратная. Работает на маршруте Берлин—Прага более 10 лет.

Знает каждого постоянного пассажира, замечает всё: сумку не того цвета, лишнего гостя, новое кольцо на пальце.

С Хольцем напряжённо поздоровалась. Он кивнул в ответ – без слов.

У неё строгий взгляд, но руки дрожат, когда она наливает кофе.

6. Лукаш Свобода— вагон-ресторан

32 года, бармен. Загорелый, дружелюбный. У него лёгкий акцент, но вежливая немецкая речь.

Всегда улыбается, но глаза изучают, как у игрока в покер.

Он – третий, кто узнаёт Хольца. Не здоровается. Просто кладёт чашку на стол громче, чем надо.

– «Kaffee, Herr?» (Кофе, сэр?) – спрашивает без выражения.

7. София Левандовска – вагон 5, купе 7D

Молодая, стильная, 26 лет. Визажист, живёт в Берлине. Едет в Прагу на показ.

Разговаривает с парнем по телефону, обменивается сплетнями, делает селфи.

– «Если я не выложу сторис, значит, меня похитили!» – шутит в камеру.

По соседству с ней – профессор Кляйн. Она его боится.

8. Мирослав Дворжак – вагон 3, купе 3C

Пожилой мужчина с тростью. В прошлом – юрист, специализировался на международных арбитражах.

Теперь – тих, вежлив, почти незаметен. Но к каждому пассажиру присматривается особенно внимательно.

– «Порядок – это миф. В дороге у всех лица другие,» – однажды сказал в интервью.

Он узнаёт Елену. И тихо спрашивает:

– «Вы действительно не следователь больше, Frau Pakhomova?»

Поезд начинает движение. Медленно, с тяжёлым железным вздохом.

Свет от платформы уходит прочь, сменяясь тьмой и снежным вихрем.

В каждом вагоне – свои разговоры, тени, тревоги.

А в одном – уже кто-то достаёт перчатки.

И маленький пузырёк с ядом.

Случайные столкновения между пассажирами

Поезд «EuroCity 173» плавно покачивался, словно раскачивая тайну в своих железных кишках. За окном – снег, плотный, как вата. Он слепил пространство, скрывая границы между лесом и небом. Пейзаж за окном размывался, как акварель.

Внутри было тепло. И всё ещё вокруг казалось безопасным.

1. В узком коридоре

Примерно через 30 минут после выезда из Берлина пассажиры начали вставать, выходить в коридоры, искать туалеты, кофейные автоматы, знакомиться с соседями.

Елена Пахомова шла по узкому коридору четвёртого вагона, когда из купе напротив резко вышел Дитрих Хольц. Его плечо задело её, чемодан дернулся.

– Осторожнее, – сказала она на немецком, ровно, без раздражения.

– Ich auch (Я тоже), – пробурчал он, не глядя. И пошёл дальше, как будто только что не врезался в человека.

Он свернул в сторону вагона-ресторана, запахнув пальто, будто защищаясь от внутреннего холода.

Елена покачала головой. Она уже видела таких: у них на лице написано – «не трогай, не вмешивайся». Обычно они рано или поздно совершают ошибку.

2. Вагон-ресторан

В ресторане было почти пусто: всего три столика заняты. За угловым сидел Лукаш, бармен, лениво протирая стекло бокала. Над ним – меню на четырёх языках, украшенное логотипом немецких железных дорог и красными снежинками.

Хольц сел, не заказывая. Просто открыл ноутбук и включил наушники.

Через пять минут в ресторан влетела Тереза Ваврова, как порыв ветра. Шапка с помпоном, рюкзак, штатив – она шумно заняла столик напротив и с порога начала прямой эфир.

– «Guys, я вам обещала – настоящая Европа, поезд из Берлина, снег, стиль, всё как надо. А сейчас – кофе по-чешски!»

Она громко засмеялась и повернула камеру прямо на Хольца, который тут же заметил это. Его лицо застыло.

– Уберите это, – коротко сказал он. – Меня не нужно снимать.

– А вы купите права на трансляцию? – усмехнулась Тереза. – Вдруг вы – знаменитость? Или преступник? Такое лицо…

– Сказал, уберите, – голос стал ледяным.

– Тогда улыбайтесь.

И тут – неожиданно – он резко встал, стул скрипнул, и его рука схватила её телефон.

На секунду стало тихо.

Лукаш, не произнеся ни слова, подошёл и встал между ними.

– Всё в порядке, господа? – ровно спросил он.

Тереза чуть побледнела, но сжала губы.

– Уберите руки, – сказала она.

Хольц опустил телефон на стол и вернулся на место. Он не извинился.

Тереза тоже не ушла – но трансляцию закончила.

3. У туалета

В третьем вагоне, у туалета, образовалась небольшая очередь. Пожилой профессор Кляйн терпеливо ждал, держа в руке томик Камю. Позади него – София Левандовска, с телефоном и жевательной резинкой. Она улыбалась в экран:

– «Скажите, а этот дед с книгой не напоминает вам кого-то из фильмов Вуди Аллена?»

Кляйн обернулся.

– Простите, фройляйн, – произнёс он на идеальном английском. – Я слышу хорошо, и юмор ценю. Но уважение – больше.

София замерла.

– Это шутка, – прошептала она.

– Я заметил, – сказал он, и снова повернулся к двери туалета.

4. Проходы и взгляды

В проходе между вагонами Елена столкнулась с Анной Штепановой, проводницей. Та несла поднос с чаем и сендвичами.

– Извините, – сказала Елена.

– Нет-нет, вы не мешаете, – вежливо ответила Анна.

И тут же, глядя ей в глаза, добавила тихо:

– Вы едете в Прагу по работе?

– Скорее по привычке, – ответила Елена.

Они обменялись короткой полуулыбкой. Елена ощутила: Анна наблюдает. Не просто обслуживает. А смотрит. И кое-что понимает.

5. Купе 5B: чужая тень

Проходя обратно мимо купе Хольца, Елена заметила, что дверь теперь приоткрыта.

На маленьком откидном столике – раскрытая папка с бумагами, графиками, договорами на немецком.

Но её взгляд привлёк конверт с логотипом чешской юридической фирмы.

Тонкий красный крест был вычерчен ручкой прямо по имени: «Dr. Dietrich Holz».

И в отражении окна она на секунду увидела – тень чужой головы, склонившейся к стеклу снаружи купе.

Секунда – и тени не стало.

Поезд покачнулся. Снег за окном стал гуще.

Скоро будет Дрезден.

А затем – тьма.